В результате всё решилось легко. Гардеона письменным распоряжением из своего убежища официально внесла несколько крупных клиник свободных земель в эксперимент. Открыв им тем самым доступ к препарату. Из маминых клиник в этот список попала, среди прочих, клиника в Клинках, по оборудованию она превосходила многие в свободных землях. Теперь дело оставалось за Дэни.
Дэни:
Я сидел и крутил в руках газету. Что же мне делать? На первой странице красовалась большая статья "Владыкам Ар даровано помилование". Венки всё-таки сделал, что обещал: несколько недель скандала с клиникой Ажюрдаи, вопросы, доказательства, снова вопросы, и вот результат. Госпиталь Клинков внесён в список тех, кто может запрашивать препарат. Теперь я его должен выкрасть... как?
Даккарский госпиталь имел очень чёткую организацию, отчётность. Да, доктор мог запросить лекарство, но ведь нужно будет объяснить, для кого. А если кто вздумает заглянуть в списки пациентов, я не лечу неолетанок. Я вообще занимаюсь только даккарскими мальчиками дошкольного возраста.
Адет подошла незаметно и обняла меня:
- О чем ты так задумался?
- Решаю вопрос с домом, в который мы поедем жить вместе с ребёнком
- Да? - она быстро забралась ко мне на колени, - А какой он?
- Пока точно не определился.
- А какие есть варианты?
- Один большой, с множеством галерей и террас. Там есть озеро и огромный фруктовый сад, где можно гулять часами. Но там мы всегда будем чувствовать себя немного лишними. По крайней мере, я... А второй... во втором доме нас будут любить. Твой ребёнок там будет как никогда желанен и обласкан, а я на своём месте...
Она скривила губки:
- Я не хочу быть лишней. Давай поедем во второй, пусть даже там не будет парка.
Я улыбнулся ей. Я тоже очень хочу попасть в тот дом, только вот для этого нужно кое-что выкрасть. А мне ну совсем ничего на ум не приходит!
Адет прижалась щекой к моей груди:
- Ты ведь должен заботиться о нас с малышом. А нам будет плохо в доме, где нас совсем не любят. Ты ведь не допустишь, чтобы нам было плохо?
Глава 38
Дэни:
Я промаялся половину ночи. Нет, честное слово, я умею нарушать правила. В колледже мы с братьями часто хулиганили. Только вот, перебирая воспоминания, сейчас я понимал, что план придумывал Энки, а не я. Мне нужен был сообщник. Рискованно, конечно, но без этого просто совсем никаких идей нет. Подумав, на роль сообщника я выбрал Жанвана. Сейчас он казался мне самым надёжным человеком в Клинках. Можно даже сказать, что я считал его своим другом.
Мы сидели в ординаторской и пили пиво после дежурства:
- Жанван, я хотел бы просить твоей помощи в одном деликатном деле.
- Какой-то редкий случай у твоих младенцев?
- Нет, дело действительно в пациенте, но не из детского отделения. Диагноз поставлен. Лечение тоже известно, проблема в том, что пациент не может приехать в клинику...
Жанван повернулся ко мне, не понимая:
- У моей покойной жены была ученица. Молоденькая ами. В данный момент она объявлена в розыск всеми спецслужбами, и если хотя бы выйдет из дома, её поймают...
- И у неё та самая инфекция, из-за которой последние несколько недель трясли госпиталь Ажюрдаи?
Я уткнул глаза в пол и кивнул. Он обо всём догадался?
Жанван некоторое время молчал, потом тяжело вздохнул:
- А от меня тебе нужна пациентка, на которую этот препарат выписать?
Я ещё раз кивнул.
Он сильно задумался:
- Давай так, как только в реанимации появится подходящая неолетанка, я отошлю её к тебе на диагнезер. Ты напишешь мне заключение со всеми необходимыми симптомами. В комментариях укажешь, что, так как препарат экспериментальный, рекомендуешь делать инъекцию под сканером диагнезера. Препарат, получится, закажет лечащий врач пациентки, а делать инъекцию её притащат ко мне. Да, и о дальнейшей судьбе препарата мне сообщать не нужно. Чем меньше народу это знает, тем дольше твоя пациентка проживёт.
На этом наш разговор оборвался. В ординаторскую пришли хирурги со смены. И мы больше об этом не говорили.
Через неделю ко мне в детское отделение прибежала женщина и принесла направление из реанимации. Изначально направление было к Жанвану, но он отписал, что этот раздел Диагнезера ещё не освоил и рекомендует послать ко мне.
Неолетанке было около 40, всё её тело покрывало большое количество мелких и средних ран. И некоторые явно были сделаны неделю или больше назад. В её карте числилось, что она агент Владык и была недавно вырвана из плена у каких-то бандитов.
Я сначала сделал настоящее исследование, а потом набил заключение заново вручную, вставляя нужные для получения лекарства выводы, так как это выдала бы машина.
Ещё через неделю, когда мы с Жанваном отмечали рождение его очередного сына, он передал мне маленькую упаковку с ампулами, напомнив:
- И больше мне ничего рассказывать не надо.
Я сидел у себя в комнате в доме Архо и рассматривал упаковку. Маленькая коробочка, всего одна ампула, а сколько она несёт в себе. Дверь распахнулась, и в комнату шагнул Архо. Он никогда не стучался, а замка на двери не было. Но, с другой стороны, это ведь его дом.
- Дэнкам, ты...
Он остановился, глядя на коробочку с препаратом в моих руках. Крупные символы клиники Ажюрдаи на упаковке любому человеку, смотревшему последний месяц телевизор, сразу объясняли, что это такое. А прятать уже было поздно.
- Она ведь жива? Просто больна, - он тут же нахмурился, - Не говори мне ничего! Тебе нельзя.
И снова, расплывшись в улыбке, быстро вышел из комнаты, даже забыв сказать, зачем приходил.
Я некоторое время смотрел ему вслед, не зная, что теперь делать. А потом вспомнил, как Архо стоял тогда у пепелища, и решил, что он не станет нам вредить.
На условное сообщение, которое я отослал Венки насчёт лекарства, ко мне приехал Ктарго. Я несказанно рад был видеть этого мужчину. И не только из-за возможности передать препарат. На фоне всех даккарцев, которых я видел последние месяцы, Ктарго был самым улыбчивым и домашним. Рядом с ним мне казалось, что я встретился с кем-то из своей старой жизни. Понятной, красивой. Той жизни, где я был любимым сыном и братом.
Мы сидели с ним всё на том же холме, и он, смеясь, рассказывал про хайм:
- Домищи там сёстры отгрохали, полк поселить можно в каждый. И всюду балконы, фонтаны, цветы всякие. Заблудиться раз плюнуть. На улицу, пока не привыкли, лишний раз не сунешься - атаква. Туман стоит, хоть глаз выколи, влажность. Но куры уже освоились. Бегают в тумане, хоть бы хны. Да и женщины галереи выучили получше меня, шныряют по всему этому дому, как мыши.
Я искренне смеялся:
- Ты перевёз в хайм своих куриц?
- Да, а что я их брошу, что ли? Они у меня особой породы: живучие и несутся хорошо. Зачем такую животину бросать. Мы всё доброе с собой привезли. У меня вон сейчас полный корабль генеральских детей и женщин. Они там с собой столько всякого хлама везут. Не то, что мои курицы...
Я улыбался. Было приятно слушать о доме, который где-то далеко меня ждёт.
- Из сестёр-то пока только моя Лука. Да и то она больше где-то пропадает в поисках информации. А так Очарование, как чуть подлечилась, улетела, Ведение спит, кости сращивает, Морок вообще... Ретку можно не считать. Так что пока у нас обычная даккарская база. Адениан какое-то оборудование привёз, оборону укреплять. Анжей в порту вышки связи ставит для кораблей. А старик прикупил пивоваренный комплекс. Небольшой такой, с сарай. Включили пару автополей, под солод. Как раз за день до моего отъезда первую партию пива пробовали. Но то, правда, ещё не наш солод был, а покупной. Возле храма Мевы расчистили площадку для рингов, вечерами на спортивных ножах дерутся. Как обычно, короче, только места больше, фонтаны с цветами везде, и непонятно, кто командует.
Он улыбнулся глядя в небо:
- А в тумане так солнца не видно, там оно как по всему лесу рассеяно. Неолетанкам, кстати, очень полезно для здоровья в этом тумане жить. У моей мелкой вся сыпь за неделю сошла. А дома чем только не пытались лечить.
Я поджал губы:
- Через сколько ты доберёшься туда?
- Дня три-четыре. Мне ещё надо Аденианову женщину забрать. Представляешь, этот умник только в хайме, глядя на моих пацанов, сообразил, что если на его личной генеральской даче живёт женщина, и на этой даче кроме него уже лет восемь никого не бывает, то все рождённые ею дети его. Раньше, говорит, ему такая мысль в голову не приходила. Вот молодежь пошла! Собирался, говорит, их роду отдать.
Ктарго как будто придал мне сил. Теперь я отчётливо понимал, что нужно потерпеть ещё совсем немного, и там, далеко, меня ждёт дом и Лия, настоящая семья, где меня будут любить. Такая, как и должна быть.
Венки:
Самый трудный экзамен - это перед людьми, которые тебя знают, как облупленного, все твои слабые стороны. Трудно врать маме или Элни, они выучили все мои приёмы лжи, ещё когда моей целью были мультики и запрещённое купание. И трудно рассказывать свои грандиозные планы родителям, которые всё ещё считают тебя ребёнком.
Мы опять ужинали вчетвером:
- Мама, отец, Элни я хотел бы вам кое-что рассказать. Я принял решение по поводу своих дальнейших планов на жизнь и хочу поделиться.
Мама кивнула, что слушает.
- Во-первых, я возвращаюсь в свободные земли. У Арнелет явно нет для меня местечка, поэтому я ухожу к Даккару. Мало того, отец, я ухожу из братства Острова богов. Я собираюсь вступить в Белые скалы и возглавить его.
Звук столовых приборов как-то внезапно прекратился. Мама смотрела на меня ошарашенно, Элни изучающее, а отец явно готовился начать ругаться. Я протянул ему листок. Текст я знал наизусть. Анжей написал его так, как будто это была переписка с Дэни:
"... как полноправному воину нашего немногочисленного братства спешу сообщить тебе, что я предложил Веникему стать нашим генерал-командором. Не буду особо вдаваться в вопрос "почему ему". Скажем просто, при нынешнем положении вещей его кандидатура на этом посту даст братству некоторые преимущества в делах как с даккарцами, так и с неолетанками.