В три года он побеждал десятилеток. В одиннадцать он выиграл у отца на поле с восемнадцатью лунками. К седьмому классу его завербовал Стэнфордский университет (Тайгер провел в нем два года), он стал спортсменом года и игроком номер один в стране. К моменту перехода в профессионалы в двадцать лет было очевидно, что он может стать лучшим гольфистом в истории. И самым богатым. Его первые контракты с компаниями Nike и Titleist в сумме составили шестьдесят миллионов долларов.
Первые полтора десятилетия Вудса в профессионалах, вероятно, являются примером наибольшего доминирования всех времен для всех видов спорта. Он выиграл все, что было можно: четырнадцать мейджоров, сто сорок турниров. Двести восемьдесят одну неделю подряд он занимал первое место в мировом рейтинге. Он заработал сто пятнадцать миллионов долларов призовых в турнирах PGA. Он побеждал на всех континентах, кроме Антарктиды.
Тем, кто присматривался, были видны тревожные, болезненные признаки: брошенные клюшки после неудачной лунки и отсутствие заботы о фанатах, которые иногда подвергаются опасности. Тайгер расстался со школьной подругой — просто упаковал ее вещи и отправил их с сопроводительным письмом ее родителям. Он плохо обошелся со Стивом Скоттом, спасшим его от роковой ошибки во время матча: не поблагодарил и даже не сказал, что тот проявил себя настоящим спортсменом, словно это была слабость жертвы[57]. Вудс молча расстался со своей командой из колледжа при переходе в профессионалы. Заканчивая обедать или ужинать с семьей или друзьями, он просто вставал из-за стола и уходил, не говоря ни слова. Он безжалостно выбрасывал людей из своей жизни.
Тренер Вудса Хэнк Хэйни заметил: со временем Тайгер стал считать, что «любой, кто попадал в его мир, был счастливчиком и должен был соблюдать его правила». Этому его учили родители, в психологическом эксперименте воспитывавшие одновременно принца и заключенного. Слава и богатство только росли. «Я чувствовал, что усердно трудился всю жизнь и заслуживал наслаждения всеми искушениями вокруг, — говорил позже Тайгер. — Я чувствовал, что имею право. Благодаря деньгам и славе мне не нужно было далеко ходить за ними».
Мы можем представить, что Тайгер Вудс, как и многие успешные люди, по мере роста достижений становился все менее счастливым. У него убавлялось свободы и сна. Даже с красавицей женой, которую Тайгер любил, даже с двумя детьми, которых он тоже любил, уже став бесспорным лидером в своем деле, он был несчастен; его мучили душевная болезнь и сильная тревога, от которых не было никакого избавления. Его разум был силен, но душа болела. Из-за трагических отношений с отцом. Из-за потерянного детства. Сердце щемило: почему я несчастлив, разве у меня нет всего, чего я хотел?
Дело не только в том, что Тайгер любил побеждать. Чтобы выигрывать так долго, одной любви недостаточно и не могло быть достаточно (e-слово). Он говорил журналисту и ведущему ток-шоу Чарли Роузу: «Побеждать было здорово. Побеждать кого-нибудь — еще лучше». Тайгер сказал это после публичных унижений, после многолетнего спада, после курсов секс-реабилитации. Он все еще ничему не научился. Он все еще не мог понять, чего стоила ему такая позиция.
У всех людей сердце просит — это верно. Но важно, чем мы кормим его. Это то, что определяет, каким человеком мы станем, с какими проблемами мы столкнемся, насытимся ли мы когда-нибудь и станем ли мы когда-либо спокойными.
Отец Тайгера умер в 2006 году. Внебрачные связи сына всё расширялись. Он проводил время в клубах и на вечерниках, а не с семьей. Его поведение на поле становилось хуже, недружелюбнее, злее. Он стал тратить много времени на тренировки с «морскими котиками», мечтая бросить гольф и вступить в войска специального назначения, несмотря на то что ему перевалило за тридцать и он был одним из самых знаменитых людей в мире[58]. Сообщалось, что за один уик-энд в 2007 году Тайгер Вудс десять раз прыгал с парашютом. По сути, травмы, которые мучают его по сегодняшний день, — результат того экстрима, а не гольфа (включая случай, когда он выбил колено во время армейской тренировки по зачистке здания).
Вместо того чтобы наслаждаться богатством, успехом и семейной жизнью, он обманывал жену и играл в солдата в своеобразном кризисе среднего возраста. «Зеркало, зеркало на стене, мы растем, как наш папа», — сказал о ситуации один друг Эрла и Тайгера. Как и многие из нас, Тайгер неосознанно копировал худшие привычки своих родителей.
Некоторые считали бесплодные годы после возвращения Вудса в гольф доказательством эгоистичности в прежней жизни, помогавшей ему в игре. Или подтверждением того, что работа, проделанная при реабилитации, вскрыла затянувшиеся раны.
Как будто Тайгер Вудс не заслуживал счастья как человек и существовал исключительно ради того, чтобы побеждать и развлекать нас по телевизору. «Ибо какая польза человеку, — говорил Иисус, — если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?»[59]
Этот вопрос мы должны задать себе. Мошенничество и ложь никогда никому существенно не помогали — хоть на работе, хоть дома. Тайгер был настолько талантлив, что мог избегать неприятностей. Но только до какого-то времени.
В конце концов нужно самому произнести e-слово — «достаточно». Или мир произнесет его за вас.
В каком-то смысле методы Вудса-отца были успешными. Тайгер вырос психологически стойким, хладнокровным и талантливым в спорте. Но во всех остальных сферах жизни он оказался слаб и хрупок, несостоятелен и неуравновешен. Спокойствие существовало только на поле для гольфа — во всем остальном он был во власти страстей и импульсов. Работая над вытеснением отвлекающих факторов — всего, что мешало концентрации перед ударом, — он отодвинул на второй план много важных жизненных элементов. Открытое сердце. Серьезные отношения. Самоотверженность. Умеренность. Чувство добра и зла.
Это не просто важные части сбалансированной жизни — это источники спокойствия, которые позволяют нам переносить поражения и радоваться победам. Психологическое спокойствие будет недолгим, если сердце полыхает или душа болит из-за пустоты. Мы не способны увидеть то, что важно в мире, если слепы к тому, что происходит внутри нас. Мы не можем быть в гармонии с кем-либо или с чем-либо, если изнутри нас, как жук-короед, точит потребность иметь больше, больше и больше.
«Когда приходится постоянно лгать, жить невесело», — скажет позже Тайгер. Когда жизнь разбалансирована — жить невесело. Когда ваша жизнь посвящена исключительно себе — это хуже, чем невесело, это пусто и ужасно. Тайгер Вудс был не просто одиноким человеком; он был, как и многие из нас в современном мире, островом. Он мог быть знаменит, но оставался незнакомцем для себя. Никто из тех, кто читает о его бесконечных любовных связях, не ощущает, что они ему нравились или доставляли массу удовольствия. Он как будто хотел попасть в ловушку. И чтобы ему помогли из нее выбраться.
Нам не нужно судить Тайгера Вудса. Нам надо поучиться у него: усвоить уроки и его падения, и его длительного и мужественного возвращения к вершине — победе на турнире Masters в 2019 году в возрасте сорока трех лет. У Вудса больная спина, и на поле его подбадривал сын. У нас те же недостатки, те же слабости и тот же потенциал величия, если мы захотим вложить его в работу.
Марк Аврелий задавался вопросом: «На что я сейчас употребляю свою душу? Всякий раз спрашивать себя так и доискиваться, что у меня сейчас в той доле меня, которую называют ведущее, и чья у меня сейчас душа — не ребенка ли? а может быть, подростка? …тирана? скота? зверя?»[60]
Нам тоже нужно задавать себе эти вопросы, особенно когда мы становимся успешными.
Одна из лучших историй в дзен-литературе — серия из десяти коротких стихотворений о быке. Эти стихи — аллегория завоевания себя; они описывают путь, который должен проделать каждый из нас: мы ищем быка, мы идем по следам, находим его, ловим, укрощаем, возвращаемся домой. Вначале зверь непобедим, он дик, сдержать его невозможно. Но борьба и настойчивость, самоанализ и терпение, а также просветление в конце дадут нам возможность укротить эмоции и импульсы внутри нас. В одном из стихотворений говорится:
Хорошо объезженный, он становится по-настоящему смирным.
И тогда, будучи освобожденным, он подчиняется своему хозяину.
Повествователь находится в состоянии безмятежности и умиротворенности. Он приручил свой дикий дух.
Мы тоже пытаемся это сделать. С древних времен люди стремились контролировать силы, что находятся глубоко внутри, чтобы обрести спокойствие, сохранить и защитить свои достижения. Что толку быть рациональным на работе, если личная жизнь — горячая серия бедствий? Как долго мы сумеем держать эти области отдельно друг от друга? Вы можете править городом или великой империей, но если вы не управляете собой, то все напрасно.
Работа, которой мы должны заняться дальше, менее рассудочна и более духовна. Она находится в сердце и душе, а не в разуме. Потому что именно душа является ключом к нашему счастью (или несчастью), удовлетворенности (или недовольству), умеренности (или ненасытности) и спокойствию (или волнению).
Вот почему те, кто ищет спокойствие, должны…
• создавать мощный моральный компас;
• держаться подальше от зависти, ревности и опасных желаний;
• примириться с болезненными ранами детства;
• быть благодарными и признательными миру вокруг;
• взращивать отношения и любовь в своей жизни;
• отдавать веру и контроль в руки чего-то большего, нежели они сами;
• понимать, что никогда не будет «достаточно» и что неконтролируемое стремление к большему окончится крушением.