Мы хотим научиться видеть мир как художник: пока люди не обращают внимания на окружающее, живописец действительно видит. Его занятый ум отмечает и то, как летит птица, и то, как незнакомец держит вилку, и то, как мать смотрит на ребенка. Он не думает о завтрашнем дне. Все, о чем он думает, — как ухватить опыт и поделиться им.
Художник — это настоящее. И из этого спокойствия является великолепие. Момент, который мы переживаем прямо сейчас, — это дар. Даже если это тревожный и мучительный опыт, он может оказаться последним. Давайте развивать способность быть в нем, вкладывать все, что в нас есть, в оценку богатства настоящего момента.
Не отвергайте трудное или скучное мгновение — оно не то, чего вы хотите. Не пренебрегайте прекрасным мгновением из-за того, что вы не уверены в себе и робки. Делайте доступное из возможного. Живите тем, чем можно жить, — вот это совершенство. Это и делает присутствие реальным.
При медитации гуру предлагают ученикам сосредоточиться на дыхании. Вдох и выдох. Вдох и выдох. В спорте тренер говорит о происходящем процессе: «эта игра», «эта тренировка», «этот повтор». Так происходит не только потому, что этот момент особенный. Если разум находится где-то в другом месте, вы не сделаете всего возможного. Хорошо бы следить за этим и в жизни.
Иисус велел своим ученикам не заботиться о завтрашнем дне, поскольку он позаботится о себе сам[19]. Есть еще один способ сказать об этом: у вас в тарелке изобилие прямо сейчас. Сосредоточьтесь на этом — сколь бы мало или незначительно ни было ее содержимое. Делайте максимум возможного прямо сейчас. Не думайте о том, что скажут недоброжелатели. Не медлите и не усложняйте без необходимости. Будьте здесь. Будьте целиком.
Присутствуйте.
А если у вас в прошлом были с этим проблемы?
Это нормально.
Это хорошо для настоящего. Оно продолжает появляться и давать вам второй шанс.
Ограничьте вход
Изобилие информации приводит к недостатку внимания.
Когда Наполеон Бонапарт был генералом, он разрешал секретарю открывать письма только через три недели после получения. Будущему императору нравилось отмечать, столько предположительно «важных» вопросов решились сами собой и теперь не требуют ответа.
Бонапарт определенно был эксцентричным руководителем, но он никогда не пренебрегал обязанностями, не терял связи со своим правительством или солдатами. Чтобы быть активным и знать то, что реально имеет значение, ему приходилось быть избирательным в отношении людей и информации, допущенной к его мозгу.
Наполеон запрещал будить себя, если курьер доставлял хорошие новости, а вот плохие известия — о разворачивающемся кризисе или выборах консулов — предписывалось сообщать сразу. «Будите меня немедленно, — говорил он, — и тогда не будет потеряно ни мгновения».
И то и другое — блестящая приспособленность к реалиям жизни занятого человека: к нам поступает слишком много сведений. Чтобы ясно мыслить, каждому важно знать, как отсеять существенное от неважного. Недостаточно иметь склонность к глубоким размышлениям и трезвому анализу: у лидера должны быть еще время и пространство.
В современном мире это не так просто. В 1990-е годы политики стали изучать то, что назвали эффектом CNN: круглосуточный показ последних новостей приводит к тому, что политики и руководители реагируют на них слишком быстро, в то время как любая другая их реакция затруднена. Слишком много информации, каждая мелочь подставлена под микроскоп, достоверные сведения перемешаны со спекулятивными домыслами — и мозг перегружается.
Сейчас эффект CNN представляет проблему не только для президентов и генералов, но и для всех людей. У каждого из нас есть доступ к куда к большему объему информации, чем мы в силах использовать. Мы говорим себе: это часть моей работы, я должен быть в курсе происходящего, а в результате тратим драгоценные минуты на необязательные лично для нас новости, предлагаемые лентами информагентств, отчеты, встречи и другие виды реагирования. Даже если мы не прилипли к телевизору, нас все равно окружают слухи, скандалы и прочие отвлекающие факторы.
Мы должны остановить это. «Если ты хочешь стать лучше, — заметил однажды Эпиктет, — смирись, что будешь выглядеть глупцом в посторонних вопросах».
Наполеону было достаточно задерживать ответы на письма, даже если это кого-то расстраивало или он упускал что-то, — зато заурядные проблемы решались без его участия. Нам нужно культивировать в себе сходное отношение: оставлять немного пространства, не потреблять новости в реальном времени, отставать на сезон-другой от последних трендов моды или явлений культуры, не позволять почтовому ящику управлять нашей жизнью.
Ко времени, когда вы доберетесь до действительно важных вещей, они по-прежнему будут важны. Неважные же проявят свою малозначимость или попросту исчезнут. И вы спокойно, без ненужной спешки и изнеможения сможете уделить внимание действительно заслуживающему рассмотрения.
Попытки успеть везде являются проявлением определенного эгоизма или даже ненормальности — идет ли речь об известном телешоу, последних слухах из какой-либо области или квалифицированном комментарии о политическом кризисе на Ближнем Востоке, в Африке, Азии, климатологии, во Всемирном банке, на саммите НАТО — и так до бесконечности. Нормально ли быть самой осведомленной персоной в любой аудитории по всем вопросам и знать все-все сплетни, все-все события чужой жизни?
Стремление знать все не только стоит нам душевного спокойствия, но и влечет за собой серьезные дополнительные затраты. Если бы мы были спокойнее, увереннее и изучали ситуацию дольше, каким действительно значимым вещам мы могли бы посвятить свою ментальную энергию?
Дороти Дэй, католичка и общественный деятель, в 1942 году увещевала себя во многом таким же образом. «Выключите радио, — писала она в своем дневнике, — отложите ежедневную газету. Прочтите обзор событий и проведите время за чтением». Она имела в виду за чтением книг: книги наполнены мудростью.
Хотя это тоже может быть преувеличением. Вот строки шотландского врача и поэта Джона Ферриара:
Какие вечные мучения владеют
Несчастным тем, кто книгой заболеет.
Он знал, о чем говорил. Трудно думать или действовать ясно (мы уж не говорим быть счастливым), когда информация затапливает. Именно поэтому юристы-практики пытаются похоронить другую сторону в бумагах. По этой же причине сотрудники разведки топят врага в дезинформации, чтобы те перестали нутром чуять правду и не могли адекватно реагировать и действовать. Не случайно цель такой тактики именуется аналитическим параличом.
И тем не менее сами с собой мы делаем это!
Через полтора века после Наполеона упорядочить поток фактов и домыслов попытался другой выдающийся военачальник и политический деятель — Дуайт Эйзенхауэр. Он четко придерживался установленных им самим правил. Никто не мог вручить ему запечатанное письмо, никто не мог доложить ему полуизученную задачу. От его спокойствия, необходимого для управления информационным потоком, зависело слишком много.
Один из его методов предназначался для упорядочивания информации и задач и известен как матрица Эйзенхауэра. В ней дела расставляются по срочности и важности[20].
Эйзенхауэр обнаружил, что многое из происходящего может быть срочным, но при этом неважным. А бо́льшая часть действительно существенного не особо зависит от времени. Категоризация поступающих дел помогла ему организовать персонал вокруг того, что было реально важным, а не казалось срочным. Люди получили возможность действовать стратегически, а не наспех, глубоко погружаться в серьезный вопрос, а не разбрасываться, не растрачиваться по мелочам.
Действительно, крупные руководители — генералы, лидеры государств или генеральные директора банков, — приступая к своей должности, первым делом ограничивают количество людей, которые имеют к ним прямой доступ. Случайных посетителей с пустяками и паразитными отчетами отсекают «привратники»: секретари, помощники, референты, секьюрити. А у босса появляется возможность видеть общую картину, так как высвобождается время и образуется пространство, чтобы думать.
Потому что если босс этого не может — то и никто не может.
В «Размышлениях» Марк Аврелий писал: «В каждый момент спрашивай себя, необходимо ли это». Знайте, о чем не стоит думать. Что игнорировать и чего не делать. Это ваша первая и главная работа.
Тит Нат Хан[21]:
Прежде чем сильно менять свою жизнь, нам нужно взглянуть на диету, способ питаться. Мы должны жить так, чтобы прекратить употреблять то, что отравляет нас. Тогда у нас будет сила, позволяющая возникнуть лучшему в нас, и мы больше не будем жертвами гнева и безысходности.
Сказанное касается не только еды, но и информации. Есть отличная пословица: «Что посеешь, то и пожнешь». Хотите хорошего результата на выходе — следите за входом. Это требует дисциплины. Это не будет просто.
Это означает меньшее количество предупреждений и уведомлений, блокировку входящих сообщений на смартфоне с помощью функции «Не беспокоить» и отправку электронных писем в подпапки. Это означает ставить под вопрос политику открытых дверей или даже ваше местожительство. Это означает удержание дистанции с эгоистичными людьми, которые привносят излишнюю драматичность в вашу жизнь. Это означает более философское — то есть с долгосрочной перспективой — изучение мира, а не мгновенное реагирование на события.
Ощущения, с которыми вы просыпаетесь рано утром, когда ваш разум свеж и еще не испачкан шумами внешнего мира, — вот территория, которую стоит защищать. То же самое относится к зоне, в которой вам хорошо работается. Не позволяйте выбивать вас оттуда чужому вторжению. Ставьте барьеры. Подберите правильные желоба, по которым несрочные и неважные дела будут скатываться к соответствующим людям.