— Ты боишься, — сказал он, не дав ей открыть рот. — Мы все боимся. Тебе кажется, что все зависит только от тебя. Это не так.
— Не успокаивай меня, Мак. Я сама знаю, что веду себя, как последняя сука.
— Вот и отлично. Значит, я могу этого не повторять, верно? Мы справимся.
— Ты не чувствуешь то же, что чувствую я. Это невозможно.
— Нет, не чувствую. Но я люблю тебя всей душой, а это почти то же, что чувствовать.
Она позволила себе расслабиться. Только на минутку. Позволила себе прижаться к нему. В его объятиях было так спокойно, так безопасно…
— Было бы куда проще, если бы все это случилось потом.
Мак потерся щекой о ее волосы.
— Ты так думаешь?
— Ты мог бы вернуться, когда все кончится. Мы поплакались бы друг другу в жилетку и начали нормальную жизнь. Пикники, семейные ссоры, грандиозный секс и счета от зубного врача.
— Ты хочешь именно этого?
— В данный момент ни о чем другом и не мечтаю. Предпочитаю злиться, а не бояться. Тогда мне лучше работается.
— Значит, так и будет. — Мак заставил ее запрокинуть голову и прильнул губами к ее рту. — В такой жизни куда больше магии, чем думает большинство.
— Только не бросай меня. Хорошо?
— Можешь не надеяться.
Во время приготовлений к сеансу гипноза Рипли пыталась сдержать нетерпение. Отказалась лечь На кушетку, потому что это могло сделать ее более уязвимой. Вместо этого она села в кресло в гостиной и положила руки на подлокотники.
Рипли знала, что присутствие Майи и Нелл, стоявших по бокам, как часовые, должно ее успокаивать. И всё же она чувствовала себя глупо.
— Ну, начинай же, — сказала она Маку.
— Ты должна расслабиться. — Он придвинул к креслу стул, сел напротив и начал лениво помахивать подвеской. — Дыши медленно. Вдох, выдох…
Он усыпил ее на этот раз без всяких усилий, почти не ощутив нервного напряжения.
— Она настроена, на тебя, — сказала Майя, удивленная тем, как быстро сдалась Рипли. — А ты на нее. Это само по себе большая сила.
«Которая нам очень пригодится», — подумала она, ощутив прикосновение чего-то холодного. Откликаясь на это прикосновение, она протянула руку над спящей Рипли и коснулась руки Нелл.
— Мы — Трое, — звонко сказала она. — Две охраняют одну. Пока мы вместе, никто не причинит ей зла.
Когда ощущение тепла вернулось, она кивнула Маку.
— Рипли, здесь ты в безопасности. Тебе ничто не грозит, — произнес он.
— Оно близко, — вздрогнув, ответила Рипли. — Оно холодное и устало ждать. — Ее глаза открылись и невидящим взором уставились в глаза Мака. — Оно знает тебя. Следило за тобой и ждало. Прольется твоя кровь. Ты умрешь из-за меня. Вот чего оно хочет. Смерть вызовет силу, а сила вызовет разрушение. От моей руки.
Она забилась в кресле.
— Останови меня! — закричала она.
Ее голова запрокинулась, глаза закатились.
— Я — Земля.
Рипли менялась у них на глазах. Ее волосы завились в кольца, лицо слегка округлилось.
— Мой грех должен быть искуплен, а времени все меньше и меньше. Сестра за сестру, любовь за любовь. Приближается буря, а вместе с ней и тьма. Я бессильна. Я пропала.
По ее щекам градом катились слезы.
— Сестра… — Майя положила свободную руку на плечо Рипли и снова ощутила холод. — Что мы можем сделать?
Глаза, смотревшие на Майю, принадлежали уже не Рипли. Они были старыми и невыносимо печальными.
— Все, что хотите. Все, что знаете. Все, во что верите. Первое — доверие, второе — справедливость, а третье — беззаветная любовь. Вы — Трое. Станьте сильнее того, что победило вас, иначе все будет тщетно. Если ты выживешь, твое сердце разобьется еще раз. Ты сможешь с этим справиться?
— Я буду жить и хранить свое сердце, — ответила Майя.
— Она думала так же. Я любила ее, любила их обеих. Слишком сильно или недостаточно сильно. Это мы еще увидим. Вы можете сделать свой круг сильнее и прочнее.
— Скажи нам, как укрепить его.
— Не могу. Если ответы живут внутри тебя, вопросы не имеют значения. — Затем она повернулась к Нелл. — Ты уже нашла свои ответы, так что надежда есть. Будь благословенна.
Она тяжело вздохнула и снова превратилась в Рипли.
— В бурю, — сказала она, когда первая вспышка молнии озарила комнату голубым светом.
Лампа разбилась о потолок. Ваза с цветами взмыла в воздух и ударилась в стену. Диван сам собой опрокинулся и отлетел в угол.
Зак бросился к Нелл, но ему преградил дорогу рухнувший стол. Зак перепрыгнул его, выругался и закрыл жену своим телом.
— Уймись, — решительно сказала Майя ветру, ворвавшемуся в гостиную. — Нелл, помоги мне. — Одной рукой она стиснула ладонь Нелл, другой взяла безжизненную руку Рипли. — Сила, уймись, вихрь, прекратись. Пусть кто-нибудь посмеет бросить вызов нашему кругу. Мы стоим здесь, мы — Трое. Воля твердая сильна, пусть исполнится она.
Воля сражалась с волей, магия с магией. А затем ветер стих так же внезапно, как и начался. Книги, кружившиеся в воздухе, со стуком попадали на пол.
— Рипли… — Голос Мака оставался совершенно спокойным — в отличие от безумно колотившегося сердца. — Я начинаю обратный отсчет от десяти. Ты проснешься, когда я скажу слово «один».
Он нагнулся к ней, коснулся губами щеки и прошептал заклинание, которое прочитал в дневнике.
— Ты запомнишь его, — пообещал он, надеясь, что заклинание всплывет в памяти Рипли тогда, когда оно понадобится ей больше всего. — Ты услышишь его. Ты узнаешь его.
Когда Мак начал обратный отсчет, Рипли почувствовала себя так, словно выбиралась из-под горы перьев. Было темно и холодно. Было страшно.
Глаза Рипли открылись, зрение прояснилось, и она увидела на лице Мака кровь. Алая струйка текла по его лбу и щеке.
— Боже! Боже мой! — воскликнула Рипли.
— Это пустяки. — Мак ничего не чувствовал, пока Рипли не притронулась к его лицу и не показала ему руку, испачканную кровью. — Просто осколок стекла. Пустяки, — повторил он. — Пара царапин.
— Твоя кровь. — Она сжала руку в кулак. Вновь проснулось чувство вины и вместе с ним сила, голод и страх.
— Во время бритья бывает и хуже. Посмотри на меня. Расслабься. Нелл, пожалуйста, принеси Рипли стакан воды. Устроим маленький перерыв, а потом обсудим случившееся.
— Нет! — Рипли поднялась на ноги. — Я сама схожу за водой. Подождите минутку. — Она бережно коснулась его лица. — Извини. Я не смогла с этим справиться. Извини.
— Все в порядке.
Рипли кивнула, соглашаясь с ним, но по дороге на кухню поняла, что это не так. Не может быть так.
Она знала, что должна сделать. Когда она через заднюю дверь вышла навстречу надвигавшейся буре, кровь Мака, покрывавшая ее пальцы, успела остыть.
Она вышла из дома навстречу буре с одной-единственной целью. Нужно забрать Хардинга и вместе с ним покинуть остров. Увезти его как можно дальше от Мака. Как можно дальше от Нелл, Майи и брата. После этого она поступит по обстановке. Но самая большая опасность для тех, кого она любит, заключается в ней самой и привязывает ее к тому, что скрывается внутри Хардинга.
Она пролила кровь Мака!
Она снова сжала в кулак пальцы, еще мокрые от этой крови. Кровь была силой, одним из главных ее источников. Черные маги пользовались кровью как каналом или питались ею.
Все, во что верила Рипли, отвергало это. Отрицало. Опровергало.
Не причинять вреда. Она попытается не причинять вреда. Но прежде всего надо думать о тех, кого она любит. Они не должны страдать.
Невинно убиенные.
Эти сказанные шепотом слова прозвучали в ушах Рипли так ясно, что она обернулась, ожидая увидеть того, кто стоит у нее за спиной.
Но там не было никого, кроме ночи, тьмы и разыгравшейся бури.
Чем дальше она уходила от дома, тем яростнее становилась буря и тем сильнее разгорался ее гнев.
Эта сила пользовалась ею, чтобы убить Мака, согнуть волю Нелл, уничтожить Майю.
Нет, лучше она умрет и заберет эту силу с собой.
Добравшись до берега, Рипли ускорила шаг и стремительно повернулась, когда позади послышался какой-то звук.
Из темноты вылетела Люси с тревожно поднятыми ушами. Рипли была готова приказать ей вернуться домой, но, подумав, решила, пусть будет, что будет.
— Ладно, раз так, пошли. Может, это и хорошо, если рядом будет глупая собака, знакомая, как собственный зад. — Она положила руку на голову Люси. — Защитница…
Они брели по песку, и ветер трепал волосы Рипли. Ревел прибой, на берег безжалостно обрушивалась черная стена воды.
Этот рев стоял у нее в ушах.
Ее сестра умерла. Погибла как жертвенный агнец ради сохранения своей любви, своей души и своего дара. Где справедливость?!
Воздух был наполнен воплями и криками тысяч голосов. Под ее ногами курился грязно-серый туман.
Холод пронизывал до костей.
Кровь за кровь. Жизнь за жизнь. Сила за силу. Как она могла поверить, что существует другой способ?
Что-то заставило ее обернуться. Там, где стоял дом с освещенными окнами, не было ничего, кроме грязно-серой пелены.
Рипли оказалась отрезанной от дома, а заодно и от поселка. Туман поднимался и сгущался.
«Вот и отлично», — подумала она, пытаясь победить страх с помощью гнева.
— Ну, выходи, ублюдок! — крикнула Рипли, и ее голос рассек туман, как скальпель рассекает марлю. — Я здесь!
Первый удар силы заставил Рипли отступить на три шага. Только после этого она смогла остановиться.
В ней бушевал гнев. Когда она подняла руки, обнимая воздух, молнии начали хлестать небо и море, как плети из раскаленной проволоки.
«Вот это настоящая магия», — подумала Рипли.
Она увидела себя и в то же время не себя, стоящую на ветру и собирающую силы. Воздуха, Земли, Огня и Воды.
Стоявшая рядом Люси подняла голову и протяжно завыла.
Из тумана вышел Хардинг — или то, что правило им.
— Рип всегда умела постоять за себя, — сказал Зак, пытаясь разрядить напряжение.
Гостиная была засыпана обломками. Казалось, все еще слышен свист ветра, который жалил, как оса.