— Я тебя категорически поздравляю! Это же замечательно. Мы все тобой гордимся. А теперь давай звони Мигелю. — Вера принесла мужу смартфон.
Днем они договорились встретиться с братом Аманды у памятника Юрию Кнорозову. Архитектор решил соригинальничать, и памятник получился несколько авангардным, да еще сине-голубого цвета. Ну, как говорится, у творческих людей свои понятия о прекрасном. Мигель оказался очень приветливым и жизнерадостным парнем, он был самым младшим и жил с родителями. Пожарские передали ему лекарства для мамы. Мигель был вне себя от счастья, он пытался говорить по-русски, но язык был не таким, как у его сестры, поэтому Виктор дал понять парню, чтобы переходил на испанский, с этим у них все в порядке.
— Спасибо вам огромное. Я очень рад, что познакомился с тобой, Виктор. Аманда много рассказывала про тебя, я рад, что ты восстановился после несчастного случая. Вера, вы очень красивая. Я очень хочу, чтобы у вас в жизни было только счастье! — Последнюю фразу брат Аманды сказал по-русски, как будто он специально ее заучил.
— Мигель, как у Аманды дела? Мы давно не созванивались. — Виктор внимательно посмотрел на молодого человека.
— Аманда в январе переезжает в Ульяновск, одна крупная мексиканская компания открыла там завод по производству автомобильных запчастей, ей предложили там хорошую должность, тем более она едет туда не одна. Вроде бы там что-то складывается в плане семьи, — парень сложил руки домиком, — Санта Мария, Матерь Божия, молись о нас, грешных, ныне и в час смерти нашей. Аминь. — Потом он достал из кармана коробочку и вручил Вере. Это был талисман «Дельфины», два дельфина, сплетенные хвостами, как бы целовались. — Дарует удачу и любовь, защищает от разлуки с любимым, оберегает от любовного наговора — это вашей семье, чтобы все у вас было хорошо.
Вера с Виктором переглянулись и улыбнулись.
— Спасибо, очень приятно! Насчет твоей сестрицы, это же замечательно! Будешь с ней разговаривать, обязательно передавай привет. Я тоже позвоню ей в ближайшее время.
Виктор с Мигелем обменялись рукопожатиями, Вера обняла брата Аманды, и они разошлись.
Прошла холодная зима, которая для Пожарских сократилась на месяц, потому как декабрь вроде и зимний месяц, но провели его они в тепле и даже на морском побережье. 8 Марта решили отметить у родителей Веры. Приехать собирались все дети, внуки и правнуки. Женька с уже подрощенной Леночкой, которая в четыре месяца развивалась семимильными шагами. Дима с Настей назвали сына Степаном, он был слегка моложе, но совершенно спокойно перемещался вместе со своими родителями и вел себя практически идеально во взрослой компании. По родству Степан Давыдов приходился Лене Брусникиной дядей, хотя и был моложе ее почти на полтора месяца.
Утром праздничного дня Вера проснулась и поняла, что куда-то ехать не хочет до тряски. Когда они вернулись в Москву в конце декабря и Вера сходила-таки к своему доктору, выяснилось, что Вера Павловна Пожарская, сорока двух лет, находилась на десятой неделе беременности, как потом выяснилось, тогда, 2 ноября, когда она почувствовала себя не очень хорошо, и был днем зачатия, но, естественно, анализы еще, в принципе, ничего не могли показать. Срок родов установили с 25 июля. Вера обрадовала Виктора, но всем остальным ничего говорить пока не хотели. Вера почему-то очень волновалась, она решила рассказать о своей беременности близким где-то к окончанию первого триместра, как раз в январе был день рождения мамы, все собрались, и Вера с Виктором торжественно объявили, что летом их семейный детсад пополнится еще одним членом по фамилии Пожарский или Пожарская.
Больше всех радовалась и шутила Женя.
— Да, маманя оказалась самой оригинальной, мало того, что мой единоутробный брат или сестра будет на двадцать лет моложе меня, так этот человеческий детеныш будет моложе своей племянницы практически на год.
— Конечно, наша Верочка-умница, она все сделала правильно, — искренне радовалась мама-бабушка-прабабушка.
8 Марта Пожарские решили остаться дома, они как раз были в Москве, Вера ходила к доктору на контрольный осмотр. Решили позвать Нину к себе. Разлуку в два месяца надо было восполнять. Нина напекла пирогов, сделала салат. Она никогда не ходила в гости с пустыми руками.
— Ну что, мама Вера? Добился Витька своего? Вот же упорный. Я была уверена, что от него ты не увернешься. Вот и славно! Ты лежи в своем кресле, я накрою на стол. Витюш, где тарелочки можно посмотреть большие? — Нина вовсю хозяйничала.
— Да, Нинусь. Он у меня такой. — Вера гордо посмотрела на мужа. — А что Мишутка Орлов, как он? Давно ты мне про него ничего не рассказывала. У нас тут есть новости про Аманду, вот мы и хотим их совместить.
Нина хитро улыбнулась:
— Миха, короче, как-то с этой Амандой даже за Лешкой ко мне приходил. Симпатичная девочка. А что с ней?
— Она в Ульяновск работать уезжает, Мишель с ней, что ли? Нам брат ее в Мексике сказал. — Вера удивленно посмотрела на соседку.
— Особо не в курсе, но вроде он никуда не едет. Мой сыночек в Корее «пробил» его супружницу, она сначала была там, но что-то у нее не вышло, говорят, переехала в Китай. — Нина серьезно посмотрела на Пожарских. — А Аманда ваша девка порядочная. Орлов с ней начал заигрывать, ей Лешка понравился, но она как узнала про неопределенный семейный статус Мишки, сразу: извини, я так не могу. Она воспитана в строгих католических традициях, во как. Он мне рассказал, очень был расстроен. — Нина замолчала. — А может, в Ульяновске и встретит свою судьбу. Хорошая ведь девчонка, красивая, ребеночка возьмут, сколько сейчас сироток и хороших деток отдают в детские дома, — Нина Николаевна смахнула слезу, — кому-то Бог не дает, а кто-то, как хомяки, и бросают.
В комнату шумно зашел Виктор, он пританцовывал и громко говорил, какие у него замечательные женщины в самый лучший праздник в году. Он сбегал за цветами, принес два свежайших букета тюльпанов и ирисов. Вера съела кусочек пирога, который испекла Нина, желудок надавил на все внутренности, которым день ото дня становилось все теснее и теснее умещаться внутри, она снова приняла горизонтальное положение. Господи, какое счастье, когда все хорошо. Что будет впереди, когда родится малыш, Вера еще не знала, но она точно понимала, что все будет обязательно хорошо.
День выдался жарким, Вера была еще в Макарово. Беременность протекала как нельзя лучше. Врач назначил ей приехать 25-го числа и, может быть, уже остаться в ожидании родов. У Виктора был отпуск, Женя с Леной тоже были с ней. Вера наслаждалась наблюдением, как растет ее вторая производная. Девочка родилась очень смышленой. В свои девять месяцев она уже пыталась ходить за руку и произносила порядка семи-восьми словечек, включая «мама», «папа», «баба», «де», «ви».
Озеро недалеко от их дома прогрелось, как хороший бассейн где-нибудь в Турции. Водичка была чистой. Женя с Леной выгуливали маму-бабушку вдоль воды, несмотря на жару, у воды было все-таки более прохладно и свежо. Лена активно плавала в специальном круге и весело щебетала, оповещая Вселенную о том, что безмерно счастлива. Виктор старался не выпускать Веру из поля зрения, машина стояла заправленная, готовая стартануть в больницу в любой момент. Он ездил за продуктами в магазин и на рынок, готовил еду. Иногда к готовке подключалась Жека, но это получалось не всегда, Ленуся занимала практически все время своей молодой мамаши.
Вот и сегодня Пожарский, раздав утренние ценные указания, поехал за продуктами, наказав Жене строго следить за мамой. Женя сообщила, что они пойдут дышать прохладой у водички, Виктор пообещал после магазина заехать за ними.
Они пришли на озеро, вдали на том берегу сидел одинокий рыбак в надежде поймать хоть что-то, хотя в такую жару шансов у него было ничтожное количество. Женя надела на Лену нарукавники и посадила в надувное кресло-круг. Малышка могла сидеть в воде бесконечно. Вера в свободном сарафане, подперев поясницу, зашла в воду по щиколотку. Ребенок отчаянно пинался, это была девочка, видимо, ей тоже уже хотелось наружу, на солнышко, в водичку и к маме на ручки. У Жеки зазвонил телефон.
— Мамуль, присмотри за егозой, я сейчас, — шепотом попросила дочь, — это по работе, я быстро.
Вера кивнула и стала пристально наблюдать за внучкой. Лена отчаянно болтала ручками и ножками и верещала, разбрызгивая вокруг себя воду. Хорошо, что Женька устроилась на удаленную работу, молодец, что не взяла академический отпуск, все шло по плану. Солнце продолжало печь и жарить, наверное, надо было уходить в дом, зашторить окна и полежать, включив вентилятор. Вера взяла круг, в котором развлекалась внучка, и крутанула его по часовой стрелке. Сколько радости это доставило обеим! В какой-то момент, то ли Лена слегка пнула низ живота бабушки, то ли ребенок внутри изобразил очередной кульбит, Вера почувствовала, как будто она находится в воде по колено, стало тянуть живот, она приподняла подол сарафана и посмотрела на ноги, по ним текла вода. Ну, началось.
— Женя, дочка, иди сюда! — крикнула Вера. — Женя-я-я!
Через пару секунд Женя прибежала из-за зарослей рогоза.
— Что, мам? Что случилось? — Глаза ее выражали ужас.
— У меня отошли воды. Звони Витьке. Врач сказала, что роды могут быть быстрыми. — Вера продолжала придерживать круг с внучкой.
Евгения молниеносно вытряхнула дочь из круга, усадила ее в коляску и только лишь застегнула второй карабин, как на пригорке показался Виктор. Он махал им рукой. Женя стала неистово махать ему.
— Виктор, быстро сюда, мама рожает!
В голове Пожарского начали мелькать какие-то кадры, как будто вдруг кто-то поставил ему кино на быстрый прогон. В три прыжка, не глядя под ноги, он подлетел к жене.
— Верука, как ты? Пойдем к машине. Тебе больно? Женя, звони врачу, — он передал ей свой телефон, — скажи, что через полтора часа будем.
— Витя, я в норме, просто надо ехать, не хотелось бы рожать в машине.