• ненужные физические вещи,
• все отвлекающие факторы,
• привлекательные, но в итоге неудачные решения,
• тянущих вниз людей,
• обязательства, которые вам изначально не следовало брать на себя,
• лишнюю информацию в рабочей памяти.
Глава 12Измените настройки по умолчаниюАутсорсинг поведения из среды
Представьте, что переложили столовые приборы из одного ящика кухонного шкафа в другой. Сколько времени уйдет, прежде чем вы перестанете тянуться к прежнему ящику?
Простое изменение выбора по умолчанию в определенных решениях – легкий способ сразу же изменить поведение.
Люди часто хватаются за первый же предложенный выбор. Большинство вариантов по умолчанию, которые стимулируют подсознательное поведение в ситуации, структурированы далеко не оптимально. Во многих случаях люди, сами того не сознавая, действуют не лучшим образом просто потому, что именно так устроена среда.
Простое изменение выбора по умолчанию в определенных решениях – легкий способ сразу же изменить поведение.
В Ратгерском университете решили, что их компьютерные лаборатории тратят слишком много бумаги, и сделали выбором по умолчанию двустороннюю печать на принтерах. Эта мелочь сэкономила за первый семестр 7 391 065 листов бумаги и спасла от вырубки примерно 1280 деревьев за академический год. От студентов, у которых часто нет конкретных предпочтений, теперь требуется вручную выбрать одностороннюю печать, если она понадобится. Таким образом, вариант, сохраняющий природу и ставший стандартной опцией, теперь даже не приходится специально выбирать.
Каковы ваши поведенческие варианты по умолчанию?
В наши дни у большинства людей стандартная настройка – отвлекаться. Под конец дня мы запасаемся чипсами и включаем телевизор. Если убрать эти две составляющие, чем вы тогда займетесь? Мы с женой исключили из жизни рекламу (средний американец тратит четыре года жизни на просмотр рекламных роликов). Мы сделали это, отписавшись от кабельного телевидения, и пользуемся вместо него приставкой для стриминга[14]Roku.
Вот в чем трудность с поступками по умолчанию: они внедряются и запускаются из внешней среды. Они таковые не без причины, потому что бессознательны и привычны. Поскольку это среда подталкивает вас к определенному поведению, именно ее и нужно ломать.
В 1970-х гг. канадский психолог Брюс Александер проводил исследования на мышах и крысах, пытаясь лучше понять природу зависимости. Он поставил несколько экспериментов, в ходе которых каждую крысу сажали в маленькую клетку. В этой клетке были две бутылочки: одна с обычной водой, а другая со слабым раствором героина или кокаина. Почти всегда крыса «подсаживалась» на воду с наркотиком и пила ее, пока не умирала.
Александер долго пытался понять, почему так происходит. В 1978 г. он провел повторный эксперимент, послуживший началом революции в понимании наркозависимости. Получив финансирование из университета Саймона Фрейзера, психолог и его коллеги создали большую колонию домовых крыс, занимавшую более чем в 200 раз большее пространство, чем стандартная клетка. Эксперимент, названный «Крысиный парк», привел к главному научному прорыву того времени – открытию фундаментальной связи между средой и зависимостью.
В «Крысином парке» подопытным грызунам было доступно множество самых невероятных занятий. Там в изобилии имелись сыр, игрушки, открытое пространство и трубы, чтобы бегать, и, самое главное, множество других крыс для общения. Кроме того, в «Крысином парке» были две бутылки с водой, как и в прежних экспериментах: одна с чистой водой, другая со «сдобренной» наркотиками. Интересно, что в ходе этого эксперимента животные в основном пили обычную воду.
Ни одна из них не пила отравленную воду импульсивно, и ни у одной не случилось передозировки, как у прежних крыс, живших в маленьких клетках в одиночестве.
Это исследование было сопоставлено с двумя другими похожими примерами, только на сей раз из мира людей. Первым была распространенная наркотическая зависимость, возникшая среди американских солдат во время вьетнамской войны.
Во время службы за границей почти у 20 % из 2,7 миллиона американских военнослужащих развилась зависимость от героина.
В ответ на эти сведения, сообщенные конгрессменами Робертом Стилом из Коннектикута и Морганом Мерфи из Иллинойса, президент Ричард Никсон объявил, что создает совершенно новую службу – Специальный комитет по предупреждению злоупотребления наркотиками (The Special Action Office of Drug Abuse Prevention). Изложив программу профилактики и реабилитации, Никсон потребовал, чтобы солдат-наркоманов всесторонне обследовали, когда они вернутся домой.
Ученым, которому дали это задание, была уважаемая психиатр-исследователь Ли Робинс. Ей открыли широкий доступ к военнослужащим, чтобы она могла выполнить эту работу. Вначале она обследовала солдат во Вьетнаме. И действительно, почти 20 % из них определили себя как зависимых. От них потребовали, чтобы они оставались во Вьетнаме, пока героин не будет полностью выведен из организма. Затем, когда они вернулись на родину и зажили прежней жизнью, медики их отслеживали. Однако, к удивлению Робинс, лишь 5 % ранее зависимых солдат продолжили принимать наркотики, оказавшись дома.
С точки зрения науки, это была полная бессмыслица. Согласно показаниям, головной мозг этих людей должен был настолько нуждаться в героине, что у них попросту не оставалось бы выбора, кроме как навязчиво тянуться к наркотику. Ученые возмутились и подвергли сомнению достоверность исследования. Джером Джафф, поставленный Никсоном во главе Специального комитета, потом говорил о Ли: «Все думали, что она или лжет, или сделала что-то неправильно, или политически ангажирована. Она потратила месяцы, если не годы, на старания защитить честность своего исследования». Быть наркоманом во Вьетнаме не означало быть наркоманом в Америке.
Несмотря на то что люди не могли понять поведения солдат, 45 лет спустя открытия Ли добились широкого признания. Бо́льшую часть поступков человека подспудно подсказывает ему среда. Даже те, которые он презирает и не желает совершать. Например, психолог из университета Дьюка, доктор Нил, говорил: «Для курильщика вид входа в офисное здание – куда он все время ходит курить – становится мощным психологическим триггером, стимулом пойти и затянуться очередной сигаретой». Чем чаще повторяется этот цикл, тем глубже внедряется триггер, из-за чего ему становится крайне трудно противостоять. Изменяя настройки по умолчанию – сменив место парковки автомобиля и пользуясь другим входом в здание, – можно его исключить.
Вуд объясняет важную причину, по которой триггеры в той или иной ситуации обладают такой силой. «Мы не ощущаем, как среда нас стимулирует, – говорит Вуд, – о в действительности мы плотно в нее интегрированы». Соответственно, и Нил, и Вуд предполагают, что лучший способ уйти от зависимости или любой формы нежелательного поведения – сломать среду. Даже держа еду во время полуночного перекуса недоминантной рукой, можно изменить последовательность действий и заученную телесную реакцию, которая движет вашим поведением. Это возвращает ваш сознательный разум в текущий момент, давая префронтальной коре шанс подумать, действительно ли вы хотите принять то решение, которое вот-вот примете. Как объясняет Вуд: «Это крохотное окошко возможности, позволяющее задуматься, в самом деле ли вы хотите это сделать».
Отсюда и главная теория, почему у солдат, служивших во Вьетнаме, был так низок уровень рецидива. Потому что, пролечившись от физической зависимости во Вьетнаме, они возвращались в среду, радикально отличавшуюся от той, где существовала их тяга к героину.
Зависимости, как и поведение, – явление средовое. В определенных ситуациях зависимость – настройка по умолчанию. В других ситуациях она даже не дает о себе знать.
К примеру, курильщики могут не курить и даже не думать о курении часами – когда заняты определенными видами деятельности или в определенных ситуациях. Большинство из них признают, что не испытывают непреодолимой тяги к сигаретам, когда путешествуют самолетом. В этом контексте курение просто не рассматривается как вариант. Как следствие, желание пропадает и разум фокусируется на чем-то другом.
Вы живете в культуре зависимостей. Ваша среда – сплошь триггер на триггере и триггером погоняет. Так что, если вы не возьмете власть над происходящим, вашей настройкой по умолчанию будет разбитая жизнь. Настройка большинства людей – жить в реактивном состоянии, отвлекаясь на СМС, имейлы и другие извещения. Нынешняя среда просто слишком требовательна, поляризована и навязчива, чтобы продолжать ее игнорировать. Мы все зависимы, несамостоятельны и сломаны.
Еще никогда свобода и процветание не были более доступны – и одновременно никогда еще не были так далеки. Как говорит Питер Друкер: «Через пару сотен лет, когда историю нашего времени будут писать из отдаленной перспективы, вероятно, наиболее важным событием историки посчитают не технологию, не Интернет, не электронную торговлю, а беспрецедентные изменения в состоянии человека. Впервые – буквально – за всю историю значительное число людей действительно имеют возможность выбирать. Им впервые придется управлять самими собой. А общество совершенно к этому не готово».
Любая стратегия самосовершенствования, которая не ставит среду во главу угла, ошибочна. Может быть, она и годилась в иную эпоху, когда мир не таил в себе столько возможностей. Но теперь эти манки-триггеры слишком сильны, как и зависимость от дофамина. Рождающихся в наше время детей с самого детства испытывают на прочность с помощью таких соблазнительных и химически приятных отвлекающих факторов. Если подрастающее поколение не будет гипербдительно формировать среду, надежды у него мало.