Самое главное, Сириус подписал бланк разрешения на выходы в Хогсмид по выходным, тот прилагался к школьному письму.
Мы договорились с крёстным, что Снейп-сенсей проводит меня в понедельник до магического квартала, там мы с друзьями совершим все покупки, которые мне нужны к школе, а потом дядя Вернон после работы заберёт меня из Лондона.
Наконец можно было выдохнуть спокойно: Сириус отбыл на ученичество, Хигэканэ остался не у дел, я мог спокойно общаться со своей семьёй на остатках каникул, плюс нас ждали дела в Греции и Чёрных Пещерах.
Умений крёстного хватило на то, чтобы сделать портключ, который переносит в Коукворт — в дом в тупике Прядильщиков. Снейп-сенсей дал координаты и сказал, что должен смотаться в другую страну, но нет времени делать заявку в Министерстве. Что-что, а обходить всякие правила и законы Сириус научился виртуозно, так что портключ на обратную дорогу тоже имелся и даже с таким «наворотом», как невозможность магического отслеживания кто, куда и откуда.
— Ферма Зерваса начинает работать с восьми, — подал голос Снейп-сенсей, отставив свой пустой бокал. — Разница во времени с Англией — два часа.
Мы одновременно посмотрели на куранты гостиной, которые десять минут назад отбили полночь.
— Сенсей, у вас же всё с собой для того, чтобы заняться заготовками в Чёрных Пещерах? — спросил я, дождавшись кивка. — Тогда мы можем прямо сейчас отправляться туда. Через несколько дней вернёмся в Англию и воспользуемся вашим портключом, чтобы время не терять.
— Это было бы удобно, — кивнул Снейп-сенсей, соглашаясь с моим предложением. — У меня всё собрано, — он чуть улыбнулся.
— У меня — тоже, — вернул я ему понимающую улыбку.
9 августа, 1993 г.
Греция, о. Крит
Внутри свитка было абсолютно темно, очень тихо, прохладно и ничем не пахло. Длилось запечатывание недолго, сенсей волновался, поэтому распечатал сразу, как портключ перенёс его в Грецию и он нашёл укромное местечко, чтобы достать меня. Он сказал, что прошло две трети часа, для меня в темноте прошло минут пять-шесть. Всё же свитки для запечатывания живого не рассчитаны на длительность «хранения», а именно для возможности незаметного переноса и рассчитаны на живых существ. То есть была среда, в которой можно дышать, что для хранения, скажем, оружия или предметов не рекомендовалось. Наверное, поэтому все кролики были такими вялыми поначалу — они просто засыпали от скуки.
Мы провели три дня в мире Чёрных Пещер. Я обрадовал Кибу, что скоро у него появится компания. Цербер повизгивал от восторга и изводил меня вопросами, а какой будет самка. Я и сам этого не знал. Но Киба развёл бурную деятельность по организации пещеры, чтобы самке понравилось. Впрочем, если судить по его разговорам, он с ней играть собирался и всякое показывать, так как по возрасту Киба только-только входил в половое созревание. Я подумывал о том, что самку лучше взять совсем мелкую, чтобы подросла уже в Пещерах и сравнялась с Кибой по возрасту через какое-то время, так как ему явно больше нужен был товарищ для игр, но это уже как повезёт.
Снейп-сенсей сказал, чтобы я не волновался об оплате и что он всё берёт на себя.
В Греции климат был весьма похож на мир Чёрных Пещер. Было жарко, солнечно, немного обдувал ветерок, ещё и вкусно пахло морем.
— Мы примерно в километре от фермы Зерваса, — пояснил сенсей. — Портключ универсальный, выносит на специальную аппарационную площадку. Поблизости несколько магических ферм, и с общей площадки прибывшие гости из других регионов и стран могут переместиться туда, куда им надо.
— Надеюсь, мы пойдём пешком? Хочется посмотреть тут всё, — кивнул я.
— Рисковать с парной аппарацией и так нет смысла, тебе только тринадцать, — пожал плечами Снейп-сенсей. — Я и сам хотел предложить прогуляться. Нам туда.
Греция была красивым местом. И почему Гарри не жил в Греции?!
— Добро пожаловать на ферму семьи Зервас, — поклонился нам появившийся у ворот невысокий зеленокожий человечек в тоге. — Проходите в сад, хозяин к вам выйдет.
— Кто это? — тщетно перебирая в уме всевозможных магических существ, тихо спросил я сенсея, когда человечек исчез, как это делают домашние эльфы.
— В Греции их называют «фулихор», они такие же магические слуги, как эльфы в Британии, — пояснил сенсей. — Считается, что это потомки хор или ор — привратниц Олимпа, младших богинь, которые отвечали за смену времён года.
— Выглядят они куда симпатичней эльфов, — заметил я. — Совсем не лопоухие, и носа почти нет, глаза большие, но не навыкате, и разрез интересный.
— Всё же — потомки богов, к тому же фулихоры не животного, а скорее растительного происхождения, — усмехнулся Снейп-сенсей. — Они вырастают из особых цветов, которые есть только в Греции. А вывезенные отсюда фулихоры погибают. Существа бесполые и сами по себе не размножаются. Так что можно назвать их волшебными эндемиками.
Наш разговор прервало появление черноволосого кучерявого загорелого и улыбчивого мужчины.
— Артемий! — встал сенсей, приветствуя вошедшего.
— Северус! Как я рад тебя видеть! О, а кто это с тобой? — заметил меня мистер Зервас, говорил он немного с акцентом, но всё было понятно.
— Мой ученик — Гарри, — скромно представил меня Снейп-сенсей.
— Приятно познакомиться, сэр, — кивнул я. — Давно хотел посмотреть магическую ферму.
Мистер Зервас легко засмеялся и растрепал мои волосы.
— Тогда идёмте, покажу вам всё!
Глава 17. Немного мифологии
9 августа, 1993 г.
Греция, о. Крит
— Неужели это пегас? — мы остановились возле ограждения. На поляне резвился белый конь с огромными крыльями.
— Именно так, молодой человек, — довольно хмыкнул мистер Зервас. — Самый чистопородный. И не сказать, что пегасы и ваши британские фестралы близкие родственники, верно?
— Да, оба по сути — крылатые кони, но в них слишком много различий, — согласился я. — Пегасы намного… симпатичней. Хотя и фестралы по-своему полезны. Они бесшумны, неприхотливы, а ещё их перья не намокают от наших постоянных дождей, потому что перьев у них нет. Сплошная кожа… да кости.
Грек снова засмеялся, сверкая белыми зубами.
— Хороший ответ! Так ты видел фестралов? — с любопытством посмотрел на меня он. Впрочем, сенсей тоже приподнял бровь. — В твоей жизни были потери?
— Были, сэр, — коротко ответил я, давая понять, что не собираюсь распространяться на эту тему. — А что едят пегасы?
— Траву, цветы, овёс, — несколько растерянно перечислил мистер Зервас.
— А фестралы — тухлое мясо обожают, сам видел, — покивал я. — Наверное, всё дело в корме.
— Есть ещё версия, что пегасы подверглись воздействию некромагии и стали фестралами, — хмыкнул сенсей. — Определённая мутация в зависимости от среды обитания, — с намёком ухмыльнулся он. — Впрочем, вполне возможно, что фестрал и пегас такие же «родственники», как грифон с гиппогрифом. Не верь тем, кто говорит, что гиппогриф — это помесь грифона и лошади, Гарри, это — антинаучный бред, — авторитетно заявил сенсей.
Я кивнул, хотя в нашей книге по УЗМС именно так и написано, впрочем, тоже с оговоркой «считается».
— Да! Кстати о грифонах! — оживился мистер Зервас. — Примерно полгода назад выменял птенца в Афинах. Отдал в обмен двух детёнышей мантикор. Хотите посмотреть?
— О, поздравляю, — сверкнул глазами сенсей и пояснил мне. — Даже в Греции грифоны — большая редкость.
— К тому же они весьма капризные существа, — заметил грек. — Не представляете, сколько золота я угрохал на гнездо! — и добавил: — Этот металл наиболее им подходит и оказывает влияние. Без золота они не могут расти и размножаться, причём никак не обманешь и не сэкономишь, — он хихикнул. — Неудивительно, что грифоны — символ гордыни. Сейчас сами всё увидите.
Мы прошли небольшую рощицу, и я услышал недовольный противный клёкот. На относительно небольшой скале был виден яркий блеск драгоценного металла. На гнезде диаметром метра два восседал крылатый полулев-полуорёл, который смотрел на нас свысока и с таким царственным презрением, что сенсей хмыкнул.
— Когти у грифонов растут весьма быстро и стоят дорого, да и перья… — пробормотал мистер Зервас. — Но их ментальная воля… Она подавляет. Находиться рядом более нескольких минут просто невозможно. Иначе потом свалишься от ничтожности самого себя. И это ещё птенец, которому только полгода. Даже мои ручные мантикоры, которые здесь всё охраняют, не любят сюда приближаться.
Мы отошли на безопасное расстояние, которое было обозначено цветными колышками, и мистер Зервас перевёл дух.
— А как же ухаживают за грифоном? — я там сразу заметил поилку и свежее мясо, да и чисто было возле гнезда.
— О, Северус, твой ученик весь в тебя! — непонятно чему обрадовался грек. — Тоже подмечает детали и мелочи. Конечно же, мой юный друг, ты заметил фулихора на входе? Это наши… так скажем, домовые эльфы. Вижу по твоему лицу, что Северус уже просветил тебя о наших особенных слугах. Именно они ухаживают за магическими тварями и чудищами, так как хищники не чувствуют в них добычу. Как лев не обратит внимания на цветок, который растёт под его ногами. Фулихоры забирают большинство ингредиентов, которые поставляет наша ферма.
— А мантикору можно посмотреть? — спросил я. В принципе, про фулихоров я так и подумал, так как особо народа не чувствовал.
Артемий Зервас выдал что-то вроде тихого «кыс-кыс», и из соседних кустов вышло существо размером с сенбернара. По описаниям и картинкам в учебнике я думал, что мантикоры крупнее, да и неумелые рисунки, на которых было прилеплено «тело льва» с «хвостом скорпиона» и «головой человека», совсем не передавали хищную красоту и грацию зверя.
У мантикоры была чёрная пышная грива, напоминавшая львиную, в которой прятались треугольные ушки с кисточками, а морда не с шерстью, а гладкая, покрытая хитиновым слоем, как у насекомых, и светлая, словно маска АНБУ. Скорее всего, именно из-за этой ярко выраженной «маски» и п