Глава 12О людях
Валар в мире пребывали теперь за своими горами. Дав свет Среднеземью, они надолго оставили его без внимания, и властвовать там Морготу мешала лишь доблесть нольдор. Думал об изгнанниках один Ульмо, который собирал вести о земных делах из всех источников, из больших и малых вод.
Последующие годы были названы Годами Солнца. Были они короче и пронеслись быстрее, чем долгие годы Двух Деревьев в Валиноре. В эти годы воздух Среднеземья стал густым от дыхания рождений и смертей, быстрее зрело, но и быстрее старело всё, рождённое от изобилия жизни на земле и в воде в ту Вторую весну Арды. Племя эльдар умножилось, и под новым Солнцем стал Белерианд зелёным и прекрасным.
С первыми лучами впервые встающего Солнца в земле Хильдориэн на востоке Среднеземья проснулись Младшие дети Илюватара. Но первое Солнце взошло на западе, и открывшиеся глаза людей обратились к нему, и когда люди пошли по земле, ноги их почти всех понесли в ту сторону, где они увидели Солнце. Эльдар назвали их Вторым народом, атани, но также дали им имя Пришедшие потом, хильдор, и много других имён: апанонар – Рождённые потом; энгвар – Хилые; фиримар – Смертные. И ещё называли их: Посягнувшими, Чужаками, Себя проклявшими, Тяжелорукими, Боящимися ночи, Детьми солнца. В легендах, собранных в этой книге, о людях говорится мало. Здесь рассказывается о Давних днях, до умножения смертных и угасания эльфов, и вспоминаются лишь Отцы людских племён, атанатари, которые в первые годы Солнца и Луны бродили по северу мира. Ни один вала не явился в Хильдориэн, чтобы направить людей или призвать их в Валинор. Люди скорее боялись валар, чем любили их, и не понимали целей Высших сил, ибо были от них далеко, а с миром в борьбе. Только Ульмо беспокоился о них, выполняя волю Манвэ, и посылал им советы в шуме ручьёв и потоков. Но люди и сейчас неискусны во всём этом, а в первые дни, когда они ещё не смешивались с эльфами, совсем ничего не знали; они просто полюбили воду, сердца их бились сильней или замирали от её песен, но они не понимали их. Говорят, что довольно скоро люди встретили Эльфов тени, обитавших во многих местах, и подружились с ними. Так люди в своём детстве стали товарищами и учениками Древнего племени. Но эльфы, которые бродили тогда по земле, никогда не ступали на тропы Валинора, о валар знали лишь по слухам, само это слово было для них отзвуком чего-то дальнего.
Моргот только что вернулся в Среднеземье, власть его ещё не успела далеко распространиться, вдобавок, её сдерживало внезапное появление великого светила. Жить в долинах и на холмах было почти безопасно. И там, наконец, проросли и расцвели семена новых растений, задуманных Йаванной много веков назад и посеянных в изначальной темноте. Дети людей разошлись по земле на север, юг и запад и радовались жизни подобно тому, как радуются утру, когда все листья зелены и ещё не высохла роса.
Но утро быстротечно, оно обещает, а день часто не выполняет обещаний. Пришло время Великих Северных войн, когда нольдор, синдар и люди вступили в борьбу с войсками Моргота Бауглира и потерпели поражение. А начались войны, ибо приносила плоды старая и новая ложь Моргота и действовало Проклятие после резни в Алквалондэ, и Клятва Феанора вела к беде. Из деяний тех дней в этой книге описана малая часть, и больше говорится о нольдор и Сильмарилах, а из людей – лишь о тех, кто связал с ними свои судьбы. В то время эльфы и люди видом и силой тела были схожи, но эльфы были мудрее, искуснее в делах рук и красивее, а те из них, кто успел пожить в Валиноре и видел Высших, во всём этом настолько превосходили Эльфов тени, насколько те, в свою очередь, превосходили смертных людей. В Дориате, где правила королева Мелиана из майяр, эльфы синдар могли сравниться с калаквенди из Благословенного края.
Мудрость эльфов век от века росла, и не властны были над бессмертными ни болезни, ни отравы. Тела их были сотворены из земного материала, их можно было убить, это правда. В этом они напоминали людей, и огонь духа, поселившись в таком теле, со временем может уничтожить его, ибо питается им, но времени прошло ещё слишком мало. Люди были слабее, их легче было ранить, труднее излечить, они болели, старели и умирали. Судьбы их душ после смерти эльфам были неведомы. Говорят, что они тоже уходят в Залы Мандоса, но не в те места, где собираются в ожидании эльфы. По воле Илюватара один Мандос, кроме Манвэ, знает, куда они уйдут, после того как соберутся в молчаливых чертогах за Внешним морем. Из пределов смерти не возвращался никто из смертных, кроме Берена, сына Барахира, чья рука коснулась Сильмарила. Но Берен после того со смертными не говорил. Может быть, судьбой людей распоряжаются совсем не валар, ведь не всё было предсказано в Великой Музыке айнур. Лишь Илюватару ведомо то.
Позднее, когда Моргот был в силе, а эльфы отдалились от людей, как он этого хотел, эльфы Среднеземья ослабли, племя их уменьшилось, и квенди бродили в глухих местах на большой земле и на островах, под луной и в свете звёзд, жили в лесах и пещерах, ибо солнечный свет захватили люди. Постепенно превратились эльфы в тени и воспоминания, а многие уплыли на запад, покинув Среднеземье навеки.
Но на рассвете земных лет эльфы и люди были союзниками, держались вместе, и были среди людей герои, овладевшие мудростью эльдар и ставшие великими наравне с вождями нольдор. Эльфийское величие и красота, и эльфийская судьба полной мерой достались потомкам эльфов и смертных, Эарендилу и Эльвинге, а также сыну их Элронду.
Глава 13О возвращении нольдор
Уже сказано, что Феанор и его сыновья первыми из изгнанников прибыли в Среднеземье и высадились в Воющей Пустыне Ламмот, где Великое Эхо, на берегу залива Дренгист. Не успели нольдор вступить на берег, как их возгласы и крики разнеслись по холмам и умножились так, что гром их голосов оглушил всё северное побережье; а треск горящих кораблей и шум огня в Лосгаре морские ветры разнесли, как вой бури, и дивились тому многие, жившие далеко от тех мест.
Пламя же от пожара, в котором Феанор жёг ладьи, увидел не только Финголфин, брошенный в Арамане. Его заметили и орки, и стражи Моргота. Ни одна легенда не говорит, что подумал Моргот, узнав, что злейший враг его Феанор привёл в Среднеземье западное войско. Может быть, он и не боялся, ибо не знал ещё силы мечей нольдор. Так или иначе, он решил поскорее сбросить их в Море, откуда они пришли.
Под холодными звёздами, перед восходом луны, войско Феанора прошло берегом длинного залива Дренгист, рассекавшего Горы Эха, Эред Ломин, и оказалось в обширной земле Туманов Хифлум. Было там озеро Мифрим, вытянутое с запада на восток, и на северном его берегу нольдор встали лагерем. Место то называлось Мифрим, как и озеро. Но шум в Ламмоте и свет пожара в Лосгаре всполошили войско Моргота, и вышло оно в поход, перешло через перевалы Гор Тени, Эред Ветрин и внезапно напало на Феанора. Не успел Феанор подготовиться к встрече с Врагом, но храбро бились нольдор, и Вторая битва Белериандских Войн, Дагор-нуин-Гилиат, или Битва под Звёздами, ибо луна ещё не всходила, кончилась их победой, которая была потом достойно воспета в песнях. Враги застали нольдор врасплох и превосходили их числом, но свет земли Аман ещё ярок был в глазах эльфов и жёг орков гневом, длинны и остры были их страшные мечи, и убили они множество врагов, а остальных прогнали из Мифрима за Горы Тени в большую долину Ард Гален, что севернее Дорфониона. Туда подошла на помощь своим из долины Сириона та часть войска Моргота, которая осаждала Кирдана в гавани Фалас. И подошла на свою погибель. Ибо, узнав о том, сын Феанора Келегорм с отрядом эльфов перехватил их, спустившись с холмов близ Эйтель Сирион, и загнал в болота Серех. Плохие вести пришли, в конце концов, в Ангбанд, и Моргот встревожился. Битва длилась десять дней, и вместо войска, которое он так тщательно готовил для завоевания Белерианда, к нему слетела с гор лишь горсть жалких листьев, гонимых ветром.
Но мог бы Моргот и радоваться, знай он, что вскоре произойдёт. Ибо Феанор, разгорячённый боем, не мог остановиться, а гнал и гнал орков, надеясь так добраться до самого Моргота; он громко смеялся, размахивал мечом и радовался тому, что бросил вызов гневу валар и бедам в дороге, чтобы узреть наступление часа своего отмщения[6]. Он не ведал, каков Ангбанд и какую оборону выставил Моргот, хоть и в спешке; но если бы и знал, это его бы не остановило, ибо обезумел он, сжигаемый пламенем собственной ярости. Так он далеко опередил своё войско, и, увидев это, слуги Моргота остановились и повернулись к нему, и тут из Ангбанда к ним на помощь вышли балроги. Так на окраине Дор Даэдэлота, владений Врага, Феанор с горсткой друзей был окружён. Долго бился он, не сдаваясь, хотя его жёг огонь и получил он множество ран, но, в конце концов, его поверг на землю предводитель балрогов Готмог, тот самый, кого потом в Гондолине убил Эктелион. Погиб бы Феанор там, где упал, но подошли к нему на помощь сыновья, и балроги отступили в Ангбанд.
А сыновья подняли отца и понесли назад в Мифрим. Но лишь дошли они до Эйтель Сирион и вступили на тропу к перевалу через горы, когда Феанор попросил их остановиться; ибо раны его были смертельны и почувствовал он, что его час пробил. Последний раз направив взор свой с гор Эред Ветрин на далёкие мрачные башни высочайших в Среднеземье вершин Тангородрима, узнал он смертным предвидением, что никакая сила нольдор не сможет их разрушить. Но проклял он трижды имя Моргота и взял с сыновей обещание не отступаться от Клятвы и отомстить за отца. И умер Феанор. Но не было у него ни могилы, ни гробницы, ибо огненный дух, покидая тело, сжёг его в пепел и унёсся дымом на крыльях ветра. Не являлся более в Арде никто подобный ему, и не возвращался дух его из Залов Мандоса. Так кончил жизнь самый могучий из нольдор, заслуживший величайшую славу и принёсший величайшее горе.