— В любви, как и на войне…
— Как тонко ты признался в любви, — нежная улыбка касается ее губ.
— Второй раз, между прочим, — напоминаю важно. Для меня это действительно важно. Давно я не говорил таких слов, просто потому что они имеют для меня значение. Да и не любил я никого, кроме матери Глеба. Но это было так давно, что я решил будто, все чувства атрофировались во мне. Но это не так. С Татьяной я вновь чувствую себя живым, настоящим, нужным.
— И ждешь ответный реверанс? — хитро прищуривается она.
Поворачивается в мою сторону и несколько секунд просто рассматривает. Ее взгляд такой мягкий и теплый, не такой, как всегда. Приятно, аж в груди перехватывает.
— Поцелуй хотя бы можно? — взволнованно сглатываю я.
— Ну если только один, — снисходит королева, а я давлюсь смешком.
Прижимаюсь к обочине и врубаю аварийку, благо машин не много и никому не мешаю.
— Иди сюда, — тяну Татьяну на себя и впиваюсь жадным поцелуем.
Долго и с наслаждением истязаю желанные губы. Воздух стремительно заканчивается, но я не отпускаю. Поцелуй же один всего, значит максимально долгий.
Недовольный писк раздается сзади.
— Что это? — Таня мгновенно отстраняется и вопросительно смотрит на меня.
— Подарок, — вздыхаю обреченно.
— Что-то я не понимаю.
Тихо матерясь на эту скотиняку, что обломала весь кайф, выхожу из машины. В багажнике забираю пищащую коробку и возвращаюсь.
— Это тебе, — отдаю Татьяне, с грустью осознавая, что это конец.
Она открывает крышку и совершенно точно пропадает.
— Ой, — глаза становятся больше. — Боже мой кто это… — вытаскивает пушистого щенка из коробки.
— Молотов, вероятнее всего, — пожимаю плечами и трогаюсь с места. Она же хотела устроить батл. Так почему бы и нет.
— Такой сладкий малыш, — Таня прижимается губами к рыжей башке и что-то шепчет.
Ну вот я же говорил. Можно забыть про эту женщину.
— Ты с ума сошел, — она улыбается, так искренне и даже немного по-детски, что на душе становится теплее. Ну точно маленькая девочка. Как мало надо женщине для счастья.
— Есть немного.
— Какой хороший мальчик, — гладит, размещая тезку на коленях. — Спасибо. А порода?
— Извини, купить чихуахуеныша у меня рука не поднялась, — смеюсь я. — Это вроде шпиц какой-то…
— Дурак… — беззлобно толкает меня в плечо. — Ой, надо же ему купить все
— Все уже куплено заводчиками и лежит в багажнике.
Мелкий широко зевает и устраивается поудобнее. Напрасно он это. Мы почти на месте.
— Утипути бозе мой, — сюсюкает с ним Татьяна, а я охереваю от перемен, что произошли с этой женщиной. Да если б я раньше знал, давно бы купил ей целый зоопарк.
Паркуюсь напротив подъезда, но двигатель не глушу. Все это, конечно, замечательно. Но главный разговор еще не состоялся. Мне важно понимать, что между нами происходит. Навязываться я не хочу, но и свое не отдам.
— Кофе я заслужил? — спрашиваю прямо и жду точно такой же ответ.
— Нечестный вопрос, — Таня поджимает губы и отводит глаза в сторону.
В салоне повисает гнетущая тишина. Немного не так я хотел объясниться, но ждать подходящего момента тоже не имеет смысла.
— Я помню про твои загоны, но все честно, — она смотрит в глаза, словно решает может ли верить, а я хочу, чтобы верила и продолжаю. — Документы на развод подписаны. Как только положенное по закону время пройдет, я получу развод и сразу на тебе женюсь.
Вот так. Все просто и понятно. Без ненужной суеты.
— Не помню, чтобы я хотела за тебя замуж, — Татьяна лукаво усмехается и прячет лицо в рыжей шкурке нового питомца.
— Ты захочешь, — зарываюсь пальцами в ее волосах и несильно сжимаю. — Я тебе обещаю, — дергаю на себя и впечатываюсь в приоткрытые губы. — И сына мне родишь.
Отстраняется. Несколько секунд смотрим друг другу в глаза. И не нужно слов. Я и так все знаю и чувствую. Сильная. Независимая. Теперь МОЯ.
Глава 20 Татьяна (черновик)
Глава 20 Татьяна (черновик)
Смотрю в глаза Владимиру и понимаю, что верю. И согласна на все., — Каждое его слово отзывается во мне и запускает приятные импульсы внутри. Я вся вибрирую и будто настраиваюсь на одну с ним волну. Это так необычно и даже немного пугает. Никогда не испытывала подобного, ни с кем. Такие острые, яркие и в то же время горячие чувства бушуют во мне впервые в жизни. И хочется верить, что это навсегда.
— Какой ты самоуверенный, — игриво фыркаю я, без труда высвобождаюсь из плена и сбегаю из машины, прихватив с собой щенка.
За спиной слышу шаги и нарочно ускоряюсь, но Владимир все равно ловит меня около подъезда. Впечатывает в дверь и нависает сверху.
— Далеко собралась? — хрипло шепчет, обжигая губы дыханием.
— Подальше от твоих обещаний, — хихикаю и уворачиваюсь от поцелуя. Не в том уже возрасте, чтобы около подъезда целоваться. Соседи не дремлют. Особенно старушки.
— Испугалась?
— Вот еще.
Открываю подъездную дверь, и мы поднимаемся по лестнице. Я несу щенка, Владимир два больших пакета с его приданным. Даже удивительно, что там может быть такого объемного.
— Думаешь Брагин его не сожрет? — с тревогой спрашиваю я. — Все же малыш совсем.
— Подавится, — хмыкает Владимир, а в глазах вспыхивает азарт. — Может тотализатор устроим?
— Дурак! — Смеясь поворачиваю ключ в замке.
Владимир входит первым, сгружает пакеты на пол и включает свет. Осторожно шагаю следом, крепко прижимая к груди возмущающегося щенка. Из комнаты выходит Брагин и, подняв хвост, лениво идет к нам.
— Готов? — кошусь на Владимира, чтобы подстраховал если что.
— Да отпускай уже, — небрежно отмахивается и вешает пальто на вешалку.
Шумно выдыхаю и пускаю Молотова на пол. Кот мгновенно считывает ситуацию, выгибает спину и шипит. Щенок на секунду зависает, оценивая обстановку и нового знакомого, а потом срывается с места прямо на него. Брагин подпрыгивает от неожиданности, буксует на гладком полу и пулей вылетает из прихожей. Молотов, смешно рыча, за ним. Дурдом начал свою работу.
— Трусло, — хмыкает Владимир и расплывается в довольной ухмылке.
Помогает мне снять куртку и вешает на крючок.
— Он просто интеллигентный, — вступаюсь за своего кота. — Не каждый день вот так врываются на его законную территорию.
— Нет, он просто трус, — качает головой Владимир. — Как и его тезка.
— Возможно…
Сдаюсь, не желая больше спорить и поворачиваюсь к нему.
— Тань, я… — накрываю его губы пальцами. Хватит уже разговоров. Сколько можно бегать от него, от себя… Гори оно все синим пламенем.
Владимир все понимает без слов. Зарывается пальцами в моих волосах, чуть стискивает, заставляя откинуть голову и впивается в губы требовательным поцелуем. Прижимаюсь теснее, выпрашивая продолжение. Владимир подхватывает меня на руки.
— К тебе или ко мне? — хрипло спрашивает он, а я не могу сдержать смех, представляя себе неудобный диван, на котором недавно спал Владимир.
— «У тебя» места мало на двоих, — подаюсь вперед и захватываю зубами мочку его уха.
По телу Владимира проходит дрожь, а с губ срывается глухой рык. Сильнее стискивает меня в руках и несет в комнату. Опускает на кровать и нависает сверху.
— Сопротивляться будешь? — строго спрашивает он и выдергивает из джинс ремень. На губах опасная улыбка, а в глазах пляшут черти.
— Как пожелаешь, — томно шепчу я, встаю на колени и расстегиваю пуговицы на его рубашке.
— Надо же какая послушная, — Владимир стягивает с меня водолазку и снова целует. — Моя…
— Мне нравится, — улыбаюсь и помогаю избавиться от рубашки.
Ладонями жадно исследую плечи и грудные мышцы, разгоняя мурашки по его мощному торсу. Владимир едва слышно шипит и перехватывает инициативу. Распинает меня на кровати и буквально срывает остатки одежды.
Чего я там хотела? Нежности? Глупости какие! Тянусь к нему сама и притягиваю ближе. Врезаемся губами и мир перестает существовать. Страсть дикая и необузданная вырывается из-под контроля и захлестывает нас обоих.
Владимир с азартом исследует мое тело, отыскивая чувственные уголки, а я выгибаюсь навстречу его ладоням и губам. Плавлюсь в удовольствии, будто в жерле вулкана. Сдаюсь на милость его силе и нежности. А он стремительно подводит меня к краю. С каждым толчком, с каждым поцелуем.
Оргазм оглушает на несколько мгновений, разноцветной вспышкой взрываясь в сознании и разнося его на миллионы осколков. На выдохе шепчу одно только имя и рефлекторно впиваюсь когтями в широкие плечи.
— Ш-ш-ш-ай, дикая моя кошка, — Владимир ловит мои губы и ускоряется.
Несколько рваных толчков и он замирает, изливаясь в меня. Вот же гад… но возмущаться нет сил. Мне слишком хорошо. Умопомрачительный секс. Лучший в моей жизни.
Громко и тяжело дыша, Владимир скатывается на спину рядом со мной.
— Оно того стоило, — хрипло выдыхает.
— Что? — поворачиваю голову и ловлю его пьяный взгляд.
— Воздержание, — его улыбка становится шире. — Заморила меня голодом, жестокая женщина.
— Полезно, — довольно усмехаюсь и прикрываю глаза. — Исключительно в оздоровительных целях.
Тишина. Слышно лишь наше дыхание и собачий писк где-то там за пределами этой вселенной.
— Тань, твоя псина скулит, — сообщает Владимир, словно я сама не слышу.
— Ты его притащил, ты и разбирайся, а я сплю, — демонстративно отворачиваюсь на бок.
— Так значит, да? — он резко притягивает меня к себе и зубами впивается в шею. — Ну ладно.
Мурашки разбегаются по коже, а из горла рвется хриплый стон наслаждения. Что со мной творит этот мужчина? Никому не отдам.
Остался только эпилог)
Эпилог (черновик)
Эпилог (черновик)
Татьяна
— Тань, пора, — напоминает Наталья с улыбкой рассматривая меня в свадебном платье.
Вот уж не думала, что когда-нибудь все же решусь его надеть. Но Владимир додавил. Сумел-таки убедить в правильности этого решения. Правда только на девятом месяце беременности. Но тут уж сама виновата, слишком долго сопротивлялась.