Если она живая, то есть сохранила свою природу, свое ощущение женщины, то проблемы перехода на сущностный период не так уж велики.
Гораздо легче находить смысл жизни живому существу в самой жизни. Живое всегда будет чувствовать себя органично в живом. Женщина опять оказывается в своем потоке. Страх, напряжение и неуверенность женщина в период сущности может испытывать только по одной причине: потому что оказывается в мире чувств и переживаний наедине с собой. А обстоятельства внешней жизни уже не помогают спрятаться от себя. Дети выросли, дом создан, отношения устоялись.
Перед нами обычная, знакомая многим ситуация. Женщина в возрасте сущности. Требования биологической природы выполнены, с социальной природой в расчете, еще достаточно молода, полна сил и, наконец, свободна. Свободна для себя. И эта женщина вдруг замирает в страхе, боясь сделать решительный шаг к свободе. Что останавливает ее? В чем источник страха? Да уж, конечно, не в природе. Стихия бытия, основа женской природы, не знает страха по сути своей. Это страх привнесенный, встроенный в процессе социализации как часть управляющего механизма. Удобный для социума механизм. Ибо сказано: «Боящийся в любви не совершенен».
Надо признать, что страх одиночества – это одна из самых сильных управляющих систем, служащий одним из регулирующих страхов процесса социализации, потому что он – как коридор, по краям которого пропущен электрический ток. Пока следуешь заданному направлению, ты можешь и не знать, какая опасность тебя поджидает. А собьешься с предназначенного пути, тут границы и обнаружатся: осторожно – отклонение от маршрута карается сокращением ресурса! Не надо отбиваться от коллектива. Будешь наш, свой, будешь следовать нашим заветам и законам, и все у тебя будет. Мы тебя не оставим. Просить будешь, чтобы оставили, все равно не оставим, потому что ничего ты в одиночку не сможешь, погибнешь, пропадешь. Так встраиваются в процесс социализации инстинкты, живущие в нашей биологической природе. Нельзя отбиваться от стаи.
Никто и не спорит, что существование Мы необходимо для человека, что человек сделан из людей и без людей человеком не становится. Но я сейчас не об этом. Я об эффекте путаницы. В суете и заботах, в гонке личностного периода так часто забывается, что эта суета – далеко не вся наша жизнь, что договор с социумом по принципу «я тебе свои силы и знания, а ты мне возможности, успех, обеспеченность, ресурс» – это не более чем трудовое соглашение. Социум – это место работы, и социум только хозяин ресурса. Он не хозяин нашей души, наших чувств, нашей жизни, в конце концов!
Конец личностного периода и переход в сущностной период означает всего лишь окончание контракта, но не конец жизни. Мы так мечтали в молодости пожить «для себя». Мы заработали это право. Это время наступило. Можно!
Главное вспомнить, как мы этого хотели.
Но сколько женщин к возрасту сущности практически утратили связь с основным источником своей энергии, с источником своего творчества и своей свободы! Душа не кормлена и опереться на нее страшно и непривычно. Как быть? Куда спрятаться?
Одни требуют от детей внуков. Другие бросаются вдогонку за уходящей молодостью: «Если по сути не верну, то хоть по форме». Сейчас такие времена, что в сорок лет – молодая женщина, еще детей рожать, что называется. И рожают. На какой энергии рожают после сорока? В период индивидуальности рожают по зову матери-природы. В период личности рожают потому, что это часть социального самоутверждения. Ну и биология, программа материнства. И социум еще один плюс выдает – состоявшаяся женщина. На какой же энергии рожают после сорока? Для души. В надежде удовлетворить потребность в эмоциональном контакте за счет ребенка. То, что многие называют – «для себя».
Любовь от души
Свойственна этому периоду и новая волна потребности в любви. (Не путать с желанием избавиться от страха одиночества.) Что такое любовь в период сущности?
В период сущности любовь – это состояние, когда душа с душою говорит.
Еще одна ипостась этого многогранного чувства. И счастливы те, кто, встретившись в юности, на взаимной биологической жажде, пройдя вместе период личностных битв, поддерживая и уважая друг друга, чувствуя себя товарищами по оружию, сохраняют, обретают, встречаются в периоды сущности на неиссякшем, неизменном или, наоборот, вновь открывшемся стремлении услышать душу друг друга. Но заделом для этого, ресурсом для этого может быть только одно – пронесенная сквозь длинную совместную жизнь, сохраненная, оберегаемая как высшая ценность частная жизнь.
Просто потому, что без частной жизни нет у нас дороги к жизни внутренней. Частная жизнь – территория сокровенная, свободная от масок и расчетов, дает нам бесценный опыт бесстрашия и приятия и становится мостом к жизни внутренней, где мы остаемся наедине с собой.
Противоядие от страха
А если ты усомнишься в праве Мы регулировать выдачу ресурса, а если ты усомнишься в том, что источник ресурса единственный, а если ты впадешь во грех неверия и в авантюру и попытаешься выяснить: может быть, есть еще? Может, вообще в нашей стране не одна река, не один колодец на всю деревню, может быть, можно где-то поискать еще? Ну да, потерпеть, покопаться, поработать, порыть землю, но, может быть, можно найти его около собственного дома, например, поближе? Может… Но как не поддаться гипнозу угрожающего шепота в ночи: «Ох, доиграешься! Вот останешься одна, тогда поймешь, вспомнишь, что Мы тебе говорили».
Вот где страх. И получается, что он иррационален. Потому что пока женщина сама не рискнет включить то, что называется мозгом, воспользоваться им, использовать собственный интеллект, и не начнет думать о вещах, которые для практической жизни совершенно не нужны, не перестанет прятаться от этих «ненужных» вопросов, так и будет до конца дней своих, как испуганный ребенок, спать при включенном свете.
Почему в этой ситуации стоит обратиться к интеллекту? А это единственный из данных нам инструментов, который изначально приспособлен для того, чтобы разобраться с тем, что интересует, мучает, волнует нас, но никакого отношения не имеет к сиюминутным нуждам и потребностям.
Интеллект – это дар, который раскрывается в своей значимости, когда душа требует права на самореализацию и самовыражение. Только его работа дает нам силу противостоять трусливому, но такому удобному здравомыслию.
Да, жизнь усложнится и потеряет свою однозначность. И загнанное управляющей системой существо наконец рискнет спросить: «А куда вы меня ведете?» и начнет задавать вопросы, которые задавать не принято:
– А зачем? Зачем я должна выходить замуж?
– А почему? А почему сейчас, почему я вообще должна?
– Кому должна?
– А почему я не могу жить одна?
– А почему я буду несчастна, если буду одна?
– А кто… Вообще откуда взялась эта идея о необходимости?
– Кто придумал фразу «женское счастье» и приписал к ней, пририсовал к ней более или менее симпатичную мужскую рожу и очаровательные детские мордашки? А еще, если уж совсем красиво, картина маслом, то еще домик с садом и собаку? Кто это придумал? Почему оно называется женским, такое счастье?
– А если я счастлива оттого, что вчера поставила человеку диагноз и сегодня утром мне сказали, что ему полегчало? Это не женское счастье? То есть я перестала быть женщиной, если я от этого счастлива? Или я не могу быть от этого счастлива, потому что я – женщина?
– А если мне не спится, и я размышляю, как бы тему в школе детям своим преподать так, чтобы было интересно, потому что мне надоели эти банальные рассказы, уничтожение бедного Федора Михайловича Достоевского. Я-то уверена, что им, сегодняшним, все это нужно, потому что с классиками иначе не бывает. Три дня придумываю новый подход и такая счастливая, такой у меня прибыток энергии оттого, что им стало интересно, даже те, которые, я точно знаю, не читали, я вижу, бросились читать. Это я перестала быть женщиной?
– А если я действительно не хожу каждую неделю к косметологу, и у меня нет истерики, если у меня ненакрашенные ногти, мытые, чистые, аккуратные, ухоженные, но ненакрашенные? И я, честно говоря, не очень знаю, какого цвета брюки в этот раз модно носить, но чувствую себя хорошо, и со мной общаются люди, которые мне интересны, и мне нормально от этого, то почему мне говорят, что я забросила себя как женщина?
– А замуж? Замуж я, наверное, выйду. Когда буду этого хотеть, а не со страха.
И детей обязательно рожу, когда буду готова, когда буду уверена, что у меня есть что им дать и чем вооружить. И что – это лишает меня права быть и чувствовать себя женщиной?
– А если я признаюсь в самом страшном грехе – мне нравится быть одной. Так что, я уже совсем перестала быть женщиной?
И это повергает в тревогу и в суету ближнее и дальнее окружение, как пугает неожиданно возникшая трудноизлечимая болезнь. Сбилась девочка с такта, сбой программы. Мама чувствует себя виноватой – упустила дочь; папа рычит на маму: «Кого ты вырастила?!»; бабушка переживает, надеялась дожить до правнуков, а тут, оказывается, ничего не будет; соседки шепчутся у квартиры: «Ты смотри: сколько уж лет, скоро тридцать, а незамужем, никогда с мужчиной не ходит… Наверное, что-то нехорошо». И к маме все: «Замуж-то ваша дочь чего не выходит? Не берут?» И что может сказать мама? Что она сама не хочет? Да кто маме поверит! В программе нет такого кода, в программе не заложено, что не хочет. Раз не хочет, значит, не получается. Так мы вам сейчас врачей позовем! Эти врачи называются как угодно: соседки, подружки, стилисты, дизайнеры, модные магазины, – это все врачи, они знают, как вернуть заблудшую овцу в стадо.
А если вдруг таких заблудших оказывается несколько и у них компания? Они будут об этом говорить и выяснят, что есть еще такие и что есть, оказывается, еще какие-то другие ценности, что-то, для них очень важное. Они получают плюс на самооценку уже от того, что вдруг это увидели, им это жутко нравится, они видят, что мир не одномерный, а многоплановый. И от этого получают плюс, и получают от этого энергию. Что за энергию они берут? Откуда они берут силу все больше радоваться этому всему, находить этому подтверждение, находить себе занятия, не запрограммированные управляющей системой?