— Леди Милден отправила меня к вам, чтобы сообщить, что она хочет вас видеть, мэм, — сказала Мэри, с опасением поглядывая на Фога, который нюхал какой-то листочек у садовой стены. — Она просила вас зайти в ее спальню.
Почти что королевское приказание.
Леона застыла в дверях, глядя на Викторию, сидевшую за изящным небольшим письменным столиком.
— Вы хотели поговорить со мной? — вежливо спросила Леона.
— Да. Прекратите маячить на пороге, оставаясь наполовину в холле, — приказала Виктория. — Войдите и закройте дверь.
Чувствуя себя чуть ли не служанкой, Леона повиновалась.
— Я хочу потолковать с вами по личному делу, — заявила Виктория.
Да уж, попала в переделку, подумала Леона. Между прочим, это была не ее идея приехать в этот дом в качестве гостьи.
— Если вы желаете говорить о моей связи с мистером Уэром, — холодно произнесла она, — то я не собираюсь обсуждать ее с вами.
Виктория недовольно поморщилась.
— Мне нечего сказать об этом, — промолвила она. — Совершенно очевидно, что вы предназначены друг для друга и должны были стать любовниками. Нет, я хочу потолковать совсем о другом.
— Понятно, — кивнула Леона. Она была в замешательстве.
— Насколько я понимаю, вы — эксперт по снам и бессоннице? — вопросительным тоном проговорила Виктория.
Леона вспомнила полоску света, которую видела в два часа под дверью спальни Виктории прошлой ночью.
— Да, у меня есть талант работать с негативной энергией, мешающей человеку нормально отдыхать ночью, — осторожно произнесла она.
— Очень хорошо, — кивнула Виктория. — В таком случае я хочу воспользоваться вашими услугами.
Леона с трудом сглотнула.
— Ну-у…
— Причем немедленно, — добавила тетушка Таддеуса.
— М-м-м…
— Какие-то проблемы, мисс Хьюитт?
— Нет-нет, никаких проблем, — быстро проговорила Леона. — Просто мне казалось, что вы неодобрительно ко мне относитесь.
— Это к делу никакого отношения не имеет! — отрезала Виктория. — Прошу вас считать меня своим клиентом.
Леона взвесила все «за» и «против» и поняла, что у нее нет никаких шансов избежать работы с Викторией, а если она сделает это, то выставит себя трусихой. «…Ты должна контролировать свою публику с того самого мгновения, когда ступаешь на сцену. И никогда не позволяй публике контролировать тебя».
Виктория встала. Она, как обычно, держалась прямо и уверенно, но утренний свет озарил целую карту линий и складочек на ее лице. Когда она подошла к окну, Леона ощутила ауру усталости, окружавшую ее.
— С тех пор как умер мой муж, я ни единой ночи не спала нормально, мисс Хьюитт, — проговорила она. — Бывает, выключу свет и лежу без сна, порой часы напролет. А если я засыпаю, то вижу мрачные сны. — Она крепко сжала рукой штору. — Иногда я просыпаюсь в слезах. Иногда…
— Да?
— Иногда мне кажется, что лучше бы мне вообще не просыпаться, — прошептала Виктория.
Боль и печаль в ее голосе мгновенно прогнали раздражение и опасения Леоны. Она сразу стала рассматривать Викторию как свою клиентку.
— Я слышала такое от многих людей, обращавшихся ко мне за помощью, — спокойно сказала она.
— Вы наверняка считаете меня слабой, — вымолвила Виктория.
— Вовсе нет, — возразила Леона.
— Я пожилая женщина, мисс Хьюитт, — продолжила тетушка Таддеуса. — Но у меня была хорошая жизнь. Мне очень повезло со здоровьем, у меня чудесная семья, благодаря которой у меня есть дом, где я могу провести остаток дней. Но почему сон донимает меня? Почему, закрывая глаза, я вынуждена видеть ужасные тяжелые сновидения?
Леона крепче сжала в руках записки матери.
— Жизнь всех людей включает в себя потери, — промолвила она. — И чем дольше мы живем, тем больше потерь нам приходится пережить. Так уж устроен мир.
Повернувшись, Виктория посмотрела на нее долгим оценивающим взглядом.
— Вижу, что и вы тоже пережили потери, хотя вам нет еще и тридцати, — сказала она.
— Да.
Виктория вновь повернулась к окну.
— Количество потерь может быть просто ошеломляющим, когда живешь долго. Я пережила родителей, брата, любимого мужа, одну из моих дочерей, ее младенца, который умер в колыбельке следом за ней, множество друзей…
— Моя мама была убеждена, что такое большое количество потерь не может не повлиять на сон в последующие годы, — сказала Леона. — Груз несчастий вырабатывает отрицательную энергию, которая влияет на человека. Поэтому с этой энергией следует бороться с помощью позитивных мыслей.
— Позитивных мыслей? — удивленно переспросила Виктория.
— Тем из нас, кто работает с кристаллами, известна сила мыслей человека. В них немало энергии. Негативная, разумеется, оказывает свое действие. Однако позитивная энергия может противостоять негативной. Скажите мне, мадам, о чем вы думаете, когда мучаетесь бессонницей?
Виктория напряженно выпрямилась. А потом очень медленно повернулась. Леона знала, что она не видит галлюцинаций вроде тех, что преследовали Таддеуса в ту ночь, когда он был отравлен. Но было в ее поведении, в напряженной позе что-то, напоминавшее поведение Уэра.
— Я думаю о прошлом, — прошептала Виктория. — Думаю обо всех ошибках, которые совершила. О тех поступках, которые должна была сделать и не сделала. Думаю о своих потерях…
— Пойду-ка я за своими кристаллами, — сказала Леона.
Глава 23
Через час она вернулась на свой стул и посмотрела на Викторию, которая сидела с другой стороны маленького письменного стола. Сияние голубого кристалла, лежащего на столе между ними, стало быстро угасать, когда они перестали фокусировать на нем внимание.
— Я предупреждала вас, что это может быть утомительным процессом, — ласково проговорила Леона. — С вами все в порядке?
— Да, только я ужасно устала, — промолвила Виктория. Нахмурившись, она посмотрела на кристалл. — Вы с помощью этого же метода спасли моего племянника в ту ночь, когда он был отравлен?
— Он рассказал вам об этом?
— Таддеус сказал, что вы спасли не только его разум, но скорее всего и его жизнь, — промолвила Виктория.
— Я сделала это с помощью другого кристалла, но технология была той же самой, — сказала Леона. — Мистер Уэр производит очень большое количество энергии, так что справиться с его негативной энергией было непросто, но вместе с ним мы одолели ее.
Виктория приподняла брови.
— У меня создалось впечатление, что этот процесс очень сблизил вас, — заметила она.
— Прошу вас помнить, леди Милден, что я могу вам помочь справиться с бессонницей и тяжелыми сновидениями, но не в моей власти повлиять на лежащую в их основе меланхолию.
Виктория приосанилась.
— Если я смогу поспать и если беспокоящие меня сновидения прекратятся, то я совладаю со своими эмоциями, — сказала она.
Леона помедлила, не зная, как далеко она может зайти.
— Прошу меня простить, если я слишком глубоко внедряюсь в вашу личную жизнь, но когда я несколько минут назад изучала вашу энергию, то не могла не заметить, что вы обладаете немалыми паранормальными способностями, — сказала она.
Виктория скривила гримасу.
— Боюсь, это наш семейный талант, — заметила тетя Таддеуса. — Причем передается он по обеим линиям.
— За время карьеры я изучала энергию многих людей, среди которых было немало тех, кто обладает сильной чувствительностью. Люди вас любят, леди Милден.
— И что из этого?
— Я заметила, что те, кто обладает мощным врожденным талантом, часто страдают от депрессии и меланхолии, если они не могут применять свои способности.
— Понятно.
— Им надо найти себе предмет страсти, если они хотят получать удовольствие и удовлетворение от жизни.
Виктория, шокированная словами Леоны, нахмурилась:
— О чем вы говорите?! Уверяю вас, меньше всего мне хотелось бы заводить какие-то недозволенные отношения. — Она скривила губы. — Это больше подходит для женщин вашего возраста. К тому же я очень любила мужа. И у меня нет ни малейшего желания уступить его место в сердце кому-то другому.
Леона почувствовала, что ее щеки заливает краской, однако она не остановилась, твердо намереваясь закончить то, что начала.
— Я говорю не о сексуальной страсти, леди Милден, — промолвила она в ответ на замечание Виктории. — Также я не имею в виду ту любовь, которую члены одной семьи испытывают друг к другу. Я говорю о тех поступках, которые мы делаем для того, чтобы получить удовлетворение. Люди, обладающие сильными паранормальными способностями, обычно обнаруживают, что их страсть так или иначе связана с их талантом.
— Поверьте, я понятия не имею, о чем вы говорите, мисс Хьюитт.
— Мистер Уэр занимается расследованиями, — попыталась объяснить Леона. — Это позволяет ему использовать талант гипнотизера в собственных благих целях.
Виктория хмыкнула.
— При этом у него не возникает необходимости выходить на сцену, как-то демонстрировать себя.
— Да, и это тоже, — кивнула Леона. — Дело в том, что он нашел выход для физической стороны собственной натуры, который дает ему удовлетворение.
— Его называют Призрак, вам это известно? — тихо спросила Виктория.
— Кто его так называет? — удивилась Леона.
— Люди с улиц, его информаторы, те, кто нуждается в его помощи, но не в состоянии оплатить его услуги. Честно говоря, я побаивалась, что ему угрожает стать настоящим призраком, пока он не стал агентом по частным расследованиям, — сказала Виктория.
— Полагаю, вы не имеете в виду, что он хотел причинить себе вред?
— Нет, у него очень сильная воля, — уверенно промолвила Виктория. — Он бы никогда не огорчил свою семью подобным образом. Но прежде чем Таддеус нашел свою страсть, как вы это называете, он начал все глубже и глубже зарываться в себя. Его родителей подобное самоедство стало всерьез тревожить. Создавалось такое впечатление, что он проходит сквозь жизнь, но не живет по-настоящему.
— Понимаю…
— Талант во многом осложнил ему жизнь, — продолжала Виктория. — Люди, знающие о его способностях, часто чувствуют себя не в своей тарелке рядом с ним. В результате у него осталось совсем немного друзей.