— Как я рада за папу! Всю жизнь мне только и говорили, что умнее его нет, но излишнее благородство не дает ему добиться того признания, какого он заслуживает. А теперь, кто бы что ни говорил, он станет знаменитостью.
— Эй, — обиделся Сэнди, — а я? Я ведь тут тоже не последняя скрипка.
— Ты? Ты мой самый большой подарок! — Джуди бросилась мужу на шею. — И теперь ты снова будешь наш! Это все равно как окончание долгой, тяжелой войны. Армия — и даже генералы вроде вас с папой — возвращается домой, к семьям.
— Ты права, — согласился Сэнди. — В последнее время я вел себя, прямо скажем, преступно по отношению к вам с малышкой. Вот все закончим и уедем куда-нибудь отдохнуть.
Торжество началось в пять часов с салюта шампанским, прямо в лаборатории. Пришел профессор Балтимор, пришел Ар Гобинд Хорана. И давно отошедший от дел Сальвадор Луриа.
Грегу пришлось говорить речь. Со свойственной ему скромностью он принизил свою роль в эксперименте.
— Это результат работы команды, — начал он, — и эта победа — победа команды. Если мы действительно нашли средство от одной из самых страшных болезней человечества, то вы должны ликовать не меньше меня.
Потом две пары — Моргенштерны и Рейвены — уехали на такси, чтобы продолжить празднование в «Риц-Карлтоне», в семейном кругу.
Аристократичные посетители, не в силах понять причину столь бурной радости и громкого смеха, пришли к очевидному выводу: плебеи понаехали из деревни.
— А теперь, мои дорогие пьянчуги, — заплетающимся голосом объявил Грег, — я намерен открыть вам — и только вам! — один секрет. — Он театрально поднес палец к губам: — Тшшш!
Все подались вперед, а профессор с таинственным видом прошептал:
— Угадайте, когда новость будет опубликована?
— А, это проще простого! — заявил Сэнди. Ему речь тоже давалась с некоторым трудом. — Чтобы оформить все на бумаге, потребуется два часа…
— Два часа? — изумилась Джуди. — Так мало?
— Конечно, — улыбнулся Сэнди. — Теперь все делает компьютер, мы ему практически не нужны. Трудно было ставить эксперименты, а сформулировать результат — ерунда. Как только родим черновой вариант, свяжемся с редакциями главных журналов и посмотрим, кто предложит лучшие условия. Бьюсь об заклад, кто-нибудь да вызовется напечатать нас уже недели через три.
— Превосходная гипотеза, доктор Рейвен, — пьяным голосом похвалил Моргенштерн. — Так могло бы произойти при нормальном развитии ситуации. Но у меня для тебя есть сюрприз… — Он выдержал театральную паузу и объявил: — Статья уже в наборе.
Окружающие, естественно, не восприняли новость всерьез. Но что-то в интонации Грега насторожило его зятя.
— Как это понимать? — уточнил он.
— Дело вот в чем, — царственно изрек Грег. — Никто из вас, надеюсь, не станет спорить, что «Нейче» — самый престижный журнал в нашей науке. — Речь шла об издании, название которого переводится как «Природа». — Именно с его страниц Уотсон и Крик возвестили миру об открытии генетического кода. А издается он, как вы знаете, в Лондоне с периодичностью раз в неделю.
Что еще более важно, нынешний главный редактор Маркус Уильямс — мой бывший коллега. Сегодня утром, когда я ему позвонил, он как раз был в кабинете и смотрел свежие гранки. Но он так за меня порадовался — за всех нас, — что придержал весь номер, пока я не накорябал несколько страничек и не сбросил ему по факсу. Он не просто решил обойтись без обычного в таких случаях отзыва, а поставил статью в ближайший же номер! К среде о нашем открытии будут знать все научные лаборатории Америки.
— Неточность! — перебил Сэнди. — Не Америки, а всего мира!
В последующие дни Сэнди не ходил, а летал.
А в среду вернулся с небес на землю. С глухим стуком.
В тот день Сэнди явился в лабораторию пораньше, хотя в последние дни, после Великого Прорыва, позволял себе иногда подзадержаться. Тем не менее его нисколько не удивило присутствие там уже многих его коллег, которые сгрудились вокруг свежего номера «Нейче». В такой толпе добраться до журнала было немыслимо.
И тут Руди Рейнхард, приехавший из Мюнхена штатный биохимик лаборатории, заметил Рейвена и покричал:
— Эй, Сэнди, можешь поверить в такое?
— Это ты о чем?
Лицо немца мгновенно приняло озабоченное выражение.
— Хочешь сказать, у тебя нет своего экземпляра?
— Нет, конечно, — ответил Сэнди. — Я как раз хотел добраться до почтового ящика и посмотреть, что новенького в мире науки.
— Тогда приготовься к шоку, — сочувственно посоветовал Руди и протянул ему журнал. — Наш скромняга-профессор на поверку оказался крайним себялюбцем.
Сэнди разом похолодел, волосы на затылке у него встали дыбом. Он схватил журнал — тот уже был открыт на странице с заголовком: «Антитела к некоторым разновидностям рака печени».
Автором числился Грегори Моргенштерн, профессор отделения микробиологии Массачусетского технологического института.
Единственным автором.
Все другие участники исследования были поименованы в сноске после банальной фразы: «Самую глубокую признательность выражаю…»
В первый момент Сэнди решил, что это ему снится. Это было все равно что открыть для себя оборотня, скрывавшегося под личиной бессребреника Альберта Швейцера.
Моргенштерн — борец за справедливость, альтруист и скромник, — совершил нечто беспрецедентное. Выдал за свой успех то, что нельзя было даже назвать результатом командной работы, а по сути дела являлось плодом умственных и физических усилий Сэнди Рейвена.
У Сэнди вдруг помутилось в голове и подкатила тошнота. Он едва успел добежать до туалета.
Спустя четверть часа, придя в себя, белый как мел, Сэнди возник перед секретаршей Моргенштерна.
— Где он? — запинаясь, спросил он.
— Понятия не имею, — ответила женщина, безуспешно силясь придать голосу беспечную интонацию.
— Мари-Луиза, ты не умеешь врать. — Сэнди стукнул кулаком по столу. — Немедленно отвечай: где он?
Испуганная секретарша пролепетала:
— Они с Рут на несколько дней летят во Флориду. Так, во всяком случае, он мне сказал.
Сэнди быстро приближался к точке кипения.
— Когда? Каким рейсом? — грозно вопрошал он. — Ты же сама билеты бронировала, так? Он всегда это тебе поручает.
Мари-Луиза опустила глаза — то ли для того, чтобы не встречаться с Сэнди взглядом, то ли чтобы уточнить время.
— «Дельта», в двенадцать. Они, наверное, уже в пути. — Она так и не подняла глаз.
Сэнди бросил взгляд на часы, кинулся к двери, вприпрыжку спустился по лестнице и добежал до машины.
В начале двенадцатого в тоннеле Каллахан машин было немного. Он гнал как сумасшедший.
Доехав до аэропорта «Дельта», Сэнди бросил машину где попало и бегом ворвался в здание терминала.
Грег Моргенштерн с женой высадились из такси и направились к стойке регистрации пассажиров первого класса. В этот момент профессор заметил, что к ним кто-то бежит.
Он попытался побыстрее протолкнуть Рут к выходу на посадку, но в этот миг чья-то рука взялась за его плечо и резко развернула кругом.
— Ах ты, мерзкий вор! — прокричал Сэнди.
— Какого черта ты тут делаешь? — попятился Моргенштерн.
Никогда прежде Сэнди не терял самообладания. Но сейчас он был так зол, что принялся трясти старика за плечи и кричать:
— Ты меня обокрал! Ты украл мою работу!
К ним уже бежали сотрудники авиакомпании и полицейский, а Сэнди, не выпуская тестя, все твердил:
— Почему, Грегори? Почему ты так со мной поступил?
— Пожалуйста, постарайся меня понять, — взмолился старик. — Это было минутное помешательство. Всю жизнь я играю вторую скрипку. И что бы ты ни думал, Сэнди, а этот проект действительно был делом моей жизни. Я помешался, я ничего не видел, кроме того, что у меня есть шанс добиться почета, уважения — вместо всех этих снисходительных комплиментов, которые я только и слышал на протяжении тридцати лет. Ты, Сэнди, еще молод, твой звездный час еще впереди…
Снисходительный тон, каким был произнесен этот довод — по-видимому, предназначавшийся для утешения, — стал для Сэнди последней каплей.
— Мой час? Он уже настал! — объявил он. — Неплохо бы воздать и мне по заслугам.
— Может, замолчишь? — Теперь разозлился Грег.
И тут Сэнди удивил самого себя. Он размахнулся и ударил Моргенштерна по лицу. К счастью, удар оказался смягчен громилой-полицейским, вовремя перехватившим ему руку. Их моментально обступила группа людей в форме.
— Так… Что у нас тут за проблема? — поинтересовался полисмен с выраженным ирландским акцентом.
Сэнди с Грегом молча воззрились друг на друга. Наконец им на помощь пришла Рут.
— Банальная семейная ссора, офицер, — пояснила она напряженным голосом. — Мы с мужем улетаем во Флориду. А этот джентльмен — наш зять и… — Она смолкла.
Рут схватила мужа за рукав и увела на посадку.
Сэнди не мог сдвинуться с места. Потом до него дошло, что он так и стоит в гуще людей в форме. Он набрал побольше воздуха, обвел всех взглядом и тоном побежденного сказал:
— Дама права, это всего лишь семейная ссора.
Он и сам не ожидал, что худшее еще впереди.
Завершающий удар нанесла Джуди.
Самым болезненным открытием для Сэнди в сложившейся ситуации оказалось то, что Джуди была не только и не столько его женой, сколько дочерью Моргенштерна.
Она набросилась на него, как фурия.
— Ты ударил моего отца! — истерично повторяла она. — Как ты посмел его тронуть?
У Сэнди не было объяснений. Больше того, в глубине души ему было даже стыдно за содеянное. Однако больше всего его душа кровоточила от подлости, совершенной по отношению к нему Грегом.
— Он присвоил себе то, что по праву мое! — твердил он.
— Ах ты, самонадеянный мерзавец! — взвизгнула Джуди. — Что бы ты там ни сделал — это ничто по сравнению с тридцатью годами работы моего отца.
— Господи, какое значение имеет время? Тут главное — мозги. Лучшие идеи были мои — те самые, которые вывели нас на результат. И при всем том мне бы никогда не пришло в голову оставить его вне игры! Он ничуть не лучше мерзавца, вырывающего у старушки сумочку. Такой же мерзкий вор.