Уволившись со службы в 1828 году, он вел весьма непоседливый образ жизни, часто выезжал из своего имения Троицкое в Симбирск, Казань, Смоленск, Москву, Петербург, на Кавказ, исколесил многие иноземные края. Темперамент его сказывался не только в страстном изучении языков и любви к путешествиям. Он усердно помогал П. В. Киреевскому в собирании русского фольклора, был попечителем различных учебных заведений, интересовался земскими делами, публиковал статьи по вопросам землепользования, кустарной промышленности, этнографии, не оставлял и литературных занятий, правда, с 40-х годов сам писал мало и почти исключительно переводил.
А. Н. Оленин (1763–1843)
«Его чрезмерно сокращенная особа была отменно мила, в маленьком живчике можно было встретить тонкий ум, веселый нрав и доброе сердце», — писал об Алексее Николаевиче Оленине Ф. Ф. Вигель.
Алексей Николаевич Оленин происходил из знатной семьи. Отец его — Николай Яковлевич — был Касимовским уездным предводителем дворянства, мать — Анна Семеновна — принадлежала к роду князей Волконских. Когда Алексею Николаевичу минуло 10 лет, отец отвез его в Петербург к своей родственнице, княгине Екатерине Романовне Дашковой. У нее мальчик был представлен Екатерине II. Узнав, что он хочет поступить на военную службу, императрица приказала зачислить его в пажи. Семнадцати лет, в 1780 году, Оленин был отправлен «для обучения военным и словесным наукам» в Дрезденскую артиллерийскую школу, где провел пять лет. В Королевской библиотеке он прилежно изучал археологию и историю древнего мира, занимался живописью, знакомился с гравировальным искусством. Уже зная к тому времени пять языков, он выучился еще немецкому, латинскому и греческому, к которым прибавились впоследствии арабский и древнееврейский.
Вернувшись в Петербург, Оленин служил в артиллерии — ему пришлось участвовать в шведской войне и в действиях против Польши, — а досуги посвящал искусству. Он был знаком с Державиным, Дмитриевым, Батюшковым, Хемницером. По просьбе Державина иллюстрировал виньетками манускриптный экземпляр собрания стихотворений поэта, поднесенный Екатерине II, гравировал и отпечатал 17 рисунков ко второму изданию басен Хемницера, а позже нарисовал заглавный лист к изданию поэмы Пушкина «Руслан и Людмила».
A. H. Оленин
1820-е годы
Художник П. А. Оленин (?)
«Принадлежа к русской знати, — писал Ф. Ф. Вигель, — он не ожидал в праздности награды и отличья, не был знаком с одной роскошью и любезностью гостиных, но, по врожденной склонности, стал прилежать к наукам, приучать себя к труду и приобрел этим много познаний».
Действительно, трудолюбию и энергии этого человека можно было только подивиться. На протяжении своей жизни он занимал самые разные должности. Управлял монетным двором и в подробности ознакомился с делом чеканки медалей — впоследствии Оленин издал научный трактат о правилах медальерного искусства, — публиковал труды по археологии, на протяжении 32 лет был директором Императорской библиотеки в Петербурге, был — после Сперанского — Государственным секретарем, президентом Императорской академии художеств. При Оленине было положено основание картинной и античной галерей Академии, устроена «рюсткамера», или костюмная палата, для которой Оленин пожертвовал свое собрание оружия и костюмов. Оленин умел находить средства для заграничных командировок наиболее талантливых учеников Академии, при нем за границу послали Брюллова, Тона, Александра Иванова.
Живой ум, любовь к искусствам и необыкновенное радушие хозяина делали дом Алексея Николаевича Оленина особенно привлекательным. «В первой половине XIX века, — писал Жихарев, — дом Олениных был одним из центров дворянской культуры, где сходились писатели и другие деятели искусства, где вырабатывались и составлялись мнения по вопросам литературы и художества». В салоне Олениных в Петербурге и в усадьбе Приютино, в 17 верстах от Петербурга, бывало невероятное количество народу. «О количестве гостей, приезжавших в Приютино, — свидетельствует современник, — можно судить по тому, что на даче находилось 17 коров, а сливок никогда не хватало».
Сюда приезжали Державин, Озеров, Козлов, Батюшков, Вяземский, Пушкин, здесь обычно все лето проводил Крылов, здесь разыгрывал свои произведения М. И. Глинка, музицировал на клавикордах Грибоедов, импровизировал по-французски Мицкевич. Воронихин, Гальберг и Тон немало способствовали украшению самого приютинского дома, знаменитый театральный художник Гонзаго нарисовал для приютинского театра декорации и занавес и привозил обыкновенно на одобрение Алексея Николаевича свои художественные макеты оперных декораций.
А. А. Оленина (1808–1888)
Анна Алексеевна Оленина в 20–30-е годы XIX века приковывала к себе внимание поэтического и светского Петербурга. Пожалованная семнадцати лет во фрейлины к императрицам Марии Федоровне и Елизавете Алексеевне она считалась одной из блестящих красавиц николаевской эпохи. Ей посвящали свои стихотворения Пушкин и Гнедич; последний не называл ее иначе как «умная и милая Анета» и хвалил доброту ее сердца и «разума приятство». Вяземский именовал ее «довольно бойкой штучкой» и писал в одном из писем: «малютка Оленина мила и резва, как мышь».
Она росла среди художников и поэтов, русской словесностью с ней занимались Гнедич и Крылов, с гувернантками она изучала французскую, английскую и итальянскую литературы и получила от них общее образование. Основательные сведения в музыке приобрела она занимаясь с М. И. Глинкой. Голос ее был настолько хорошо поставлен, что она не раз принимала участие в благотворительных концертах, которые устраивались в Благородном собрании или в доме Энгельгардт. Во дворце и в любительских спектаклях, у друзей и в Приютино она участвовала в трио и хоровом пении.
A. A. Оленина
1839 год
Художник В. И. Гау
Она хорошо владела кистью, рисовала и лепила, любила декламировать и сочинять театральные пьесы, шарады, красиво ездила верхом, стреляла из лука, играла в кольца и изящно танцевала новые танцы, входившие тогда в моду: экосезы, английский променад, мазурку и попури.
Казалось, Оленину ждет блестящее будущее, тем более, что в претендентах на ее руку недостатка не было. За ней ухаживал Пушкин, но, хотя любовь поэта безусловно льстила Анне Алексеевне, она не была слишком им увлечена. Тем не менее брак вполне мог состояться, если бы не обстоятельства совершенно иного рода — препятствие со стороны родителей: против свадьбы была Елизавета Марковна Оленина, мать Анны Алексеевны, которая, по отзывам современников, была «образцом всех добродетелей» и далеко не благосклонно смотрела на беспутную холостую жизнь Александра Сергеевича.
По совету родственников Анна Алексеевна решила выйти замуж за Павла Дмитриевича Киселева, генерал-адъютанта, участника войны с Турцией 1828–1829 годов, по окончании ее ставшего полномочным представителем Диванов Княжеств Молдавии и Валахии. Однако и этой свадьбе не суждено было состояться.
Одно время думали, что Анна Алексеевна выйдет замуж за графа Матвея Юрьевича Виельгорского, но до сватовства дело не дошло, в последнюю минуту граф отказался от брака по не известной никому причине.
Годы шли и брали свое. В 1840 году, уже немолодой девушкой, Анна Алексеевна вышла замуж за офицера лейб-гвардии гусарского полка Федора Александровича Андро, сына французского эмигранта графа Андро де Ланжерон, и переехала в Варшаву, где муж ее получил назначение состоять при наместнике Царства Польского. В Россию она вернулась лишь после смерти мужа в 1885 году, решив покинуть Варшаву и поселиться у младшей дочери Антонины Уваровой в ее имении в Волынской губернии.
А. Ф. Орлов (1786–1861)
«О ты, который сочетал
С душою пылкой, откровенной,
Хотя и русский генерал,
Любезность, разум просвещенный», —
писал в 1819 году А. С. Пушкин, обращаясь к А. Ф. Орлову, и в конце послания восклицал:
«Питомец пламенной Беллоны,
У трона верный гражданин,
Орлов, я стану под знамены
Твоих воинственных дружин.
В шатрах, средь сечи, средь пожаров,
С мечом и с лирой боевой
Рубиться буду пред тобой
И славу петь твоих ударов».
В ту пору Пушкин всерьез подумывал перейти на военную службу, и, судя по всему, именно А. Ф. Орлов отговорил его от этого шага. Многие из друзей Пушкина, Пущин в частности, с неудовольствием смотрели на общение его с Орловым, однако интерес поэта к личности Орлова вполне объясним.
Граф, впоследствии князь Алексей Федорович Орлов был, подобно брату своему, Михаилу Федоровичу, арзамасцу и члену Союза Благоденствия, побочным сыном одного из братьев Орловых, сыгравших видную роль при восшествии на престол Екатерины II и в первые годы ее царствования. В молодые годы Орлов принимал участие во всех Наполеоновских войнах, начиная с 1805 года, был в сражениях при Аустерлице, Фридланде, Бородине (где получил семь ран), Кульме и при осаде Парижа. Позже многие говорили, что военные заслуги Орлова преувеличены. Вероятнее всего, в оценке Орлова сказалась та роль, которую он сыграл 14 декабря 1825 года. Конногвардейский полк под его командованием три раза ходил в атаку на каре мятежников. За услуги, оказанные в этот роковой день, Орлов был награжден графским титулом. Он вошел в круг наиболее близких и доверенных лиц императора Николая I и до конца пользовался его неизменным благоволением.
Он участвовал в Турецкой войне 1828–1829 годов, после заключения Адрианопольского мира был отправлен послом в Константинополь для восстановления мирных отношений с Портой. Вновь был послан в Константинополь в 1833 году, когда Россия вмешалась в турецко-египетскую распрю, и благодаря его усилиям и дипломатическому искусству был заключен союзный договор. В 1844 году, после смерти графа Бенкендорфа, возглавил III Отделение, в качестве представителя России участвовал в Парижском Конгрессе 1856 года и подписал мирный договор от имени русского правительства. По возвращении в Россию занял пост председателя Государственного Совета и Комитета министров. К реформам Александра II Орлов относился отрицательно, считая их преждевременными и опасными. В начале 1861 года он просил об увольнении его от всех должностей и вскоре скончался.