Фальку потребовалось много времени на то, чтобы разобрать рюкзак, и еще больше, чтобы отдать его содержимое на благотворительность или избавиться как-нибудь иначе. В конце концов он остался с пустым рюкзаком и тремя предметами. Две фотографии и большой потрепанный конверт. Мятый, прохудившийся на краях конверт, который никогда не запечатывали.
Фальк открыл верхний карман рюкзака и вытащил его. Конверт казался еще более истрепанным, чем он помнил. Фальк разложил его содержимое по кровати. Перед ним предстали контуры, градиенты, цветовые обозначения и символы. Леса, горы, долины и пляжи. Лучшие уголки природы, все там, на бумаге.
Фальк провел пальцами по картам, и от знакомого ощущения у него едва не закружилась голова. Их было больше двух десятков. Некоторые старые, некоторыми пользовались чаще, чем другими, отчего бумага истончилась и казалась хорошо изученной. Отец, конечно же, их исправил. Ему ведь было виднее. Во всяком случае, он так думал. Все маршруты главных походных регионов страны были отмечены вязью слов, выписанных рукой Эрика Фалька. Наблюдениями, которые он делал каждый раз, когда завязывал шнурки, забрасывал на плечи рюкзак и с благодарным вздохом оставлял город за спиной.
Прошло много времени с тех пор, как Фальк в последний раз смотрел на эти листы. И он никогда прежде не мог заставить себя внимательно изучить их. Порывшись, он нашел то, что искал: карту гор Гираланг и окрестностей. Она была одной из самых старых, с пожелтевшими углами. Места складок совсем истрепались.
Фальк снял ботинки и лег на кровать, позволив голове на минуту погрузиться в подушку. Веки отяжелели. Внутри было намного теплее, чем снаружи. Он наугад открыл карту и сощурился в электрическом свете. Серые карандашные пометки кое-где потускнели со временем, слова смазались по краям. Фальк приблизил карту к лицу и ощутил порыв знакомого, давно притупившегося раздражения. Отцовский почерк всегда невозможно было разобрать. Он попытался сосредоточиться.
«Водоем. Есть место для лагеря, неофициальное. Тропа завалена».
Фальк снова моргнул и на этот раз не сразу открыл глаза. В комнате было так тепло!
«Короткий путь. Пункт наблюдения. Поваленное дерево».
Фальк моргнул. За окном завывал ветер, наседая на стекло.
«Зимой опасно. Внимательнее».
Эхом прозвучало предостережение.
«Осторожно. Здесь опасно».
Фальк закрыл глаза.
Сворачивать лагерь оказалось труднее, чем думалось. Палатки отказывались складываться до первоначального размера, молнии на чехлах протестующе скрипели и застревали.
Джилл знала, что ее рюкзак не может быть тяжелее, чем был вчера. Знала, но все равно, закинув его на плечи, почувствовала обратное. Их группа уже отставала от графика, но Джилл дала остальным повозиться с лямками рюкзаков и бутылками с водой в слабом утреннем свете. Ей не хотелось уходить, и она чувствовала, что не одна такая. Она знала, что остальные места для привалов меньше первого и не такие удобные, но дело было не только в этом. Ее слегка нервировало то, что они уходят из безопасной стартовой точки и движутся по направлению к неизвестности.
Пока они собирались, Джилл вполглаза наблюдала за Элис. Та почти не разговаривала, и пришлось дважды попросить ее передать чехол из-под опор для палаток. Но она была совершенно здорова, в этом Джилл не сомневалась. И Элис не получит разрешение вернуться назад. В этом Джилл тоже не сомневалась.
Она смотрела, как Элис собирает пустые бутылки из-под вина и передает их вместе с мусорным пакетом Бет. Похоже, она не испытывала никаких сожалений из-за того, что с утра на нее наехала. Джилл заколебалась, не зная, стоит ли ей что-то сказать, но Бет спокойно взяла мусор и молча положила его в свой рюкзак. Джилл решила не вмешиваться. Она знала, в какие сражения вступать, а в какие – нет.
Через час, исчерпав все поводы задержаться, они наконец-то пустились в путь. Элис вскоре выбилась вперед, по пятам за ней шла сжимающая карту Бри. Джилл поправила рюкзак, глядя им в затылок. Она чувствовала, как лямки натирают ей плечи. Парень из магазина сказал, что они сделаны из специального дышащего материала и должны быть удобными. При воспоминании о том разговоре на Джилл накатило острое ощущение того, что ее предали.
По крайней мере, дорога шла по ровной местности, хотя ей постоянно приходилось следить за выбоинами под ногами. Один раз она споткнулась, потом еще раз, едва не потеряла равновесие. Кто-то поддержал ее, схватив за плечо.
– Ты цела? – спросила Лорен.
– Да. Спасибо. Еще не привыкла к ботинкам.
– Натирает?
– Чуть-чуть, – призналась Джилл.
– Попробуй две пары носков. Толстые поверх тонких. Слушай, Джилл… – Лорен слегка понизила голос. – Я хочу извиниться.
– За что?
Джилл знала за что. А может, и нет. Если подумать, Лорен могла испытывать чувство вины за многое.
– За совещание на прошлой неделе, – ответила Лорен. – То есть я прошу прощения, что меня не было на совещании. Но Эндрю сказал, что он и сам справится с презентацией, и… – она запнулась. – Прости. Я знаю, я должна была присутствовать. Просто дома проблемы в последнее время.
Джилл бросила на нее быстрый взгляд. Она прекрасно понимала, что такое домашние проблемы.
– Мы можем тебе чем-то помочь?
– Нет. К сожалению. Но спасибо, – Лорен не сводила взгляда с дороги. Теперь Джилл заметила, как она исхудала, как выпирают из-под кожи запястья и ключицы.
– Точно?
– Да.
– Ладно. Просто совещание…
– Мне правда очень жаль…
– Знаю, но это происходит не в первый раз. И даже не во второй.
– Больше подобного не повторится.
– Точно? А то ведь…
– Точно. Все наладится.
Уж пожалуйста, подумала Джилл. Лорен была одной из первых в очереди на сокращение. Самой первой, если бы не Элис, которая убедила правление, что получится так же сэкономить, если совместить несколько должностей на неполный рабочий день. Еще Джилл подозревала, что Элис по меньшей мере дважды прикрывала Лорен за последние несколько месяцев, с трудом предотвращая ее ошибки. Если Джилл были известны два случая, то их точно было больше. Джилл знала, что Элис с Лорен познакомились задолго до «БейлиТеннантс». Как относилась к этой связи сама Лорен, было отдельным вопросом.
Впереди виднелся затылок Элис, белокурый на фоне окружающего мрака. Внезапно Джилл кое-что вспомнила.
– Ты молодец, что вчера разожгла костер. Я видела.
– Спасибо. Я научилась в школе.
– Тебя хорошо обучили.
– Уж надеюсь. Это был годовой курс выживания в лагере Макалистер от Колледжа амбициозных девиц. Полно времени, чтобы научиться самому разному. Элис тоже участвовала. – Лорен посмотрела на Джилл: – Ты ведь тоже ходила в частную школу, у вас было что-то подобное?
– Я получила образование в Швейцарии.
– А-а, значит, нет.
– И слава богу, – Джилл посмотрела по сторонам со слабой улыбкой. – Не уверена, что продержалась бы вот так целый год.
Лорен улыбнулась в ответ, но Джилл заметила в ее глазах невысказанный вопрос. Если Джилл этот поход так не нравится, зачем она вообще его организовала? Джилл уже со счета сбилась, как часто этот вопрос возникал за последние тридцать лет, но ответ всегда был один и тот же. «БейлиТеннантс» – семейная фирма. А Джилл всегда старалась на благо семьи.
– Во всяком случае, – сказала Лорен, – я просто хотела извиниться. Я понимаю, что на работе дела обстоят не очень.
Джилл заметила, что идущие впереди Элис с Бри остановились. Дорога достигла развилки, налево отходила одна тропа, направо – другая, более узкая. Бри вытащила карту, присела на пенек и уткнулась в нее носом, изучая. Элис стала над ней, уперев руки в бока. Когда Джилл с Лорен приблизились, она повернула голову, подняв на них настороженные голубые глаза. Неожиданно Джилл испугалась, что она их слышала. Но нет. Они были слишком далеко.
– Я и правда благодарна за работу и возможности, – продолжала Лорен, понизив голос. – И за ваше терпение. Я хочу, чтобы вы знали, я все исправлю.
Джилл кивнула. Элис все еще смотрела них.
– Я знаю.
Глава 8
Когда Фальк, вздрогнув, проснулся, окно в его комнате казалось темнее, чем ему помнилось. Заслышав шелест бумаги, он опустил взгляд. На его груди все еще лежала открытая отцовская карта. Фальк провел рукой по глазам и сощурился на стучащий в окно дождь. И только мгновение спустя понял, что стучат еще и в дверь.
– А ты не торопишься, – сказала Кармен, когда он открыл и в комнату вместе с ней хлынул холодный воздух.
– Прости. Я заснул. Заходи, – Фальк осмотрел комнату. Стульев не было. Он разгладил покрывало на кровати. – Садись.
– Спасибо, – Кармен расчистила себе место среди карт на кровати. – Что это?
– Да так… отцовские.
Кармен взяла лежащую сверху карту гор Гираланг.
– Эта вся в отметках.
– Да. Они все такие. Было у него такое хобби.
– Подозреваю, на них нет большого черного креста с надписью «Элис здесь»? – спросила Кармен. Она внимательно осмотрела карандашные надписи. – Моя бабуля делала то же самое с кулинарными книгами, писала пометки и поправки на полях. Я до сих пор их храню. Это мило, она как будто со мной разговаривает. И она оказалась права. Если смешать пол чайной ложки сока с цедрой, получится лучшая в мире начинка для лимонного пирога, – она отложила карту и взяла другую. – Вы ходили по ним в поход вместе?
Фальк покачал головой.
– Нет.
– Что, ни по одной из них?
Фальк медленно сложил карты.
– Мы не сходились во взглядах.
Во рту пересохло, и он сглотнул.
– Почему?
– Долгая история.
– А короткая версия?
Фальк перевел взгляд на карты.
– Когда мне было шестнадцать, отец продал ферму и перевез нас в Мельбурн. Мне не хотелось переезжать, но у нас возникли проблемы в родном городе. Все полетело к чертям, и, наверное, отец думал, что делает это ради меня. Не знаю, возможно, ему казалось, что он должен меня увезти.