Она указала носком ботинка на полузакопанный череп. Бет посмотрела. Он действительно походил на собачий. Наверное. Хотелось бы ей знать, как эта собака умерла, но она не стала спрашивать вслух.
– Почему ее не похоронили нормально? – вместо этого спросила она.
Элис присела на корточки у края ямы.
– Наверное, почву размыло. Могила неглубокая.
Бет сгорала от желания покурить. Ее взгляд метнулся к линии деревьев. Они выглядели в точности так же, как и несколько минут назад. Но все равно по коже у нее побежали мурашки от тревожного ощущения, будто за ней наблюдают. Она отвела взгляд и попыталась сосредоточиться на чем-нибудь другом. На разлетающейся листве, хижине, прогалине…
– Что это?
Бет показала чуть подальше от неглубокой могилы одинокой собаки. Остальные проследили за ее взглядом, и Элис медленно поднялась.
У стены хижины земля едва заметно проседала. Впадина была столь неглубокой, что казалось, будто ее вообще нет. Ее покрывала мокрая, истрепанная ветром трава, несколько другого оттенка, чем трава вокруг. Разница небольшая, но достаточная, чтобы предположить, что землю под ней когда-то потревожили, мгновенно почувствовала Бет.
– Она больше, – голос Бри звучал так, будто она сейчас расплачется. – Почему она больше?
– Не больше. Там ничего нет, – мысли Бет попытались пойти на попятную. Это всего лишь естественное углубление, возможно, вызванное эрозией, смещением почвы или чем-то таким же научным. Что ей известно было о том, как растет трава? Да ничего!
Элис все еще держала деревянный крест. У нее на лице появилось непонятное выражение.
– Я не хочу сеять панику, – сказала она странно приглушенным голосом, – но вы помните, как звали собаку Мартина Ковака?
Бет втянула воздух.
– Не смей так шутить…
– Я не… нет, Бет, заткнись, я не… подумайте над этим. Помните? Много лет назад, когда все произошло. У него была собака, которую он использовал, чтобы подманить своих жертв, и…
– Замолчи! Хватит! – пронзительно вскрикнула Джилл.
– Но… – Элис повернулась к Лорен. – Ты же помнишь? Из новостей? Когда мы были в школе. Как звали ту собаку? Буч?
Лорен смотрела на Элис так, будто никогда не видела ее раньше.
– Не помню. Возможно, у него была собака. У многих есть собаки. Я не помню, – у нее побелело лицо.
Бет, все еще державшая сестру за руку, почувствовала, как ей на запястье упала теплая слеза. Она повернулась к Элис, и в ней всколыхнулись эмоции. Ярость, не страх, сказала она себе.
– Ты тварь. Как ты смеешь? Пугаешь всех до смерти только потому, что единственный раз в жизни не получила что хотела! Не стыдно?!
– Неправда! Я не…
– Правда!
Слова эхом разнеслись по лесу.
– У него была собака, – тихо сказала Элис. – Нам не стоит здесь оставаться.
Бет глубоко вдохнула клокочущей от гнева грудью, потом заставила себя вдохнуть еще раз, прежде чем заговорить:
– Ерунда. Это было двадцать лет назад. И через полчаса стемнеет. Джилл? Ты уже согласилась. Шатание по лесу в темноте до добра не доведет.
– Бет права… – начала Лорен, но Элис повернулась к ней.
– А тебя, Лорен, никто не спрашивает! Ты могла бы помочь нам выбраться, но слишком боишься попытаться. Так что помалкивай.
– Элис! Прекрати, – Джилл перевела взгляд с собачьих костей на деревья, потом снова посмотрела на кости. Бет видела, что она разрывается. – О’кей, – наконец сказала она. – Слушайте, мне тоже не хочется оставаться, но страшные истории не могут нам навредить. А вот переохлаждение может.
Элис покачала головой.
– Серьезно? Вы правда собираетесь остаться?
– Да, – лицо Джилл неприятно раскраснелось. Влажные волосы прилипли к ее голове, отчего стали видны седые корни на проборе. – И я знаю, что тебе это не нравится, Элис, но хотя бы раз в жизни оставь свое мнение при себе. Я устала слушать твое нытье.
Они стояли лицом к лицу, губы их посинели, тела напряглись. В подлеске прошуршало что-то невидимое, и обе подскочили. Джилл отступила на шаг.
– Хватит. Решение принято. Кто-нибудь, ради бога, разожгите костер.
Колышущиеся эвкалипты смотрели, как они собирают хворост, вздрагивая от малейшего шума, пока не сделалось слишком темно, чтобы видеть. Элис помогать не стала.
Глава 16
Марго Рассел почти не говорила с ними в машине.
Она сидела сзади, уставившись в мобильный, когда Фальк с Кармен второй раз за день ехали к Лорен. Одержимо пересматривала видео, приблизив экран к самому лицу, и до сидящих впереди долетали писклявые звуки подросткового секса. Фальк с Кармен обменялись взглядами. После второго просмотра Кармен осторожно предложила Марго переключить внимание на что-нибудь другое. Та просто вырубила звук и продолжила смотреть.
– Мы предупредим руководящих поисками полицейских о том, где вы ночуете, на случай, если появятся какие-то новости, – сказала Кармен.
– Спасибо, – тихо прозвучал ее голос.
– Возможно, в школе захотят с вами поговорить, но у них должны быть контакты Лорен. Может быть, ее дочь принесет, что вам нужно из вашего шкафчика, если вы не хотите идти в школу.
– Но… – при этих словах Марго подняла глаза. Ее голос звучал удивленно. – Ребекка больше не ходит в школу.
– Правда? – Фальк взглянул на нее через зеркало заднего вида.
– Да. Она перестала ходить на занятия полгода назад.
– Совсем?
– Да. Конечно. Вы ее видели?
– Нет.
– А-а… Ну да, она уже давно не ходит. Ее немножко дразнили. Ничего серьезного, просто глупые фотки. Наверное, она чувствовала… – Марго осеклась. Сжав губы, она снова посмотрела на экран. И не стала заканчивать свою мысль.
Когда они остановились у дома Лорен, та уже ждала их в дверях.
– Заходите, – сказала она, когда они толпой прошли по дорожке. При виде опухшего от слез лица Марго Лорен подняла руку, словно хотела коснуться ее щеки. Но в последний момент остановилась.
– Прости, я и забыла, как… – она запнулась. Фальк знал, что она собиралась сказать. «Как ты похожа на мать». Лорен прочистила горло. – Марго, как ты? Мне так жаль, что все это случилось.
– Спасибо, – Марго уставилась на длинный порез на лбу Лорен и смотрела на него до тех пор, пока рука той не подлетела к нему.
– Пойдем, дай мне чемодан, и я покажу тебе твою комнату, – она посмотрела на Фалька и Кармен. – Гостиная в конце коридора. Буду там через минуту.
– Ребекка дома? – услышал Фальк вопрос Марго, когда Лорен повела ее прочь.
– Она отдыхает.
Коридор привел в удивительно неопрятную гостиную. Возле дивана и на столике стояли позабытыми недопитые чашки кофе, рядом валялись открытые журналы. На полу лежал очень мохнатый ковер, везде стояли фотографии в рамках. Фальк с первого взгляда заметил, что в основном на них изображены Лорен и девочка, которая явно приходилась ей дочерью. Там было фото скромной свадьбы в кругу семьи, и в какой-то момент на фотографиях стал появляться мужчина. Новый муж и отчим, догадался Фальк.
Его удивило, что на протяжении прошедших со школы лет детский жирок Лорен то появлялся, то снова исчезал, ее тело то раздавалось, то уменьшалось чуть ли не с каждой сменой сезона. Однако напряжение вокруг глаз никуда не девалось. Она улыбалась на каждой фотографии, но ни на одной из них не выглядела по-настоящему счастливой.
Фотографии дочери закончились, когда она была еще ребенком. Последняя, с подписью «9 класс», изображала девочку в школьной форме. Девочка была довольно хорошенькой, с застенчивой улыбкой, гладкими круглыми щечками и сияющими русыми волосами.
– Хотелось бы мне, чтобы мама ее сняла, – произнес позади него голос. Фальк обернулся, и ему потребовалось усилие воли, чтобы сохранить на лице невозмутимое выражение. Теперь он понял, о чем говорила Марго в машине. «Вы ее видели?»
У девушки были огромные, глубоко запавшие глаза. Лицо было почти бесцветным, если не считать фиолетовых кругов под глазами и тонкой сети голубых вен, проступавших под бумажной кожей. Даже на расстоянии Фальк легко мог разглядеть косточки ее лица и шеи. Зрелище шокировало.
Рак, немедленно подумал Фальк. У отца был такой же истощенный вид перед смертью. Но он отбросил эту мысль, едва она пришла ему в голову. Здесь было что-то другое. Здесь остро чувствовалась склонность к саморазрушению.
– Здравствуйте. Ребекка? – уточнил он. – Мы из полиции.
– Вы нашли маму Марго?
– Еще нет.
– Ясно. – Девушка была такой невесомой, что казалось, будто она парит. – Отстой. Однажды я заблудилась в лесу. Было совсем невесело.
– В Макалистере? – спросила Кармен, и на лице Ребекки отразилось удивление.
– Да. Вы слышали об этом лагере? Но все было не так, как с мамой Марго. Я отбилась от группы часа на два, – последовала пауза. – Точнее, это они от меня отбились. Потом вернулись, когда им стало скучно.
Она что-то теребила в руках, ее пальцы непрестанно двигались. Оглянулась на пустую прихожую.
– Почему Марго захотела остаться у нас?
– Это мы ей предложили, – ответила Кармен. – Ей не очень хотелось возвращаться к отцу.
– Ясно. Я подумала, может, это из-за фоток. Мои тоже выкладывали. Только не с сексом, – быстро добавила она. – С едой и всяким таким.
У нее это прозвучало так пристыженно. Пальцы заработали быстрее. Фальк видел, что она что-то мастерит. Переплетает красную нить с серебряной.
Ребекка оглянулась на дверь.
– Вы видели фотки Марго? – спросила она, понизив голос.
– Марго показала нам несколько, – ответила Кармен. – А вы?
– Все их видели. – В ее голосе не было злорадства, только констатация факта. Пальцы не останавливались.
– Что вы плетете? – поинтересовался Фальк.
– Ах, это, – Ребекка смущенно засмеялась. – Ничего. Ерунду, – она показала им яркий браслетик из красной и серебряной нитей, сплетенных в замысловатый узор.
– Браслет дружбы? – спросила Кармен.
Ребекка скорчила гримасу.
– Наверное. Только я их никому не дарю. Предполагается, что