Свежий, морозный воздух ворвался внутрь, обжигая щёки. Сколько там сегодня, пятьдесят, шестьдесят минуса? Солнце всё ещё даже не думало показываться из-за свинцовых туч, но это не мешало глазам слезиться от яркого, белоснежного покрывала, что толстым слоем застелило планету.
По идее сейчас начало апреля, как-то вроде так показывает календарь, за которым строго следит Лена. Нам с Мутным глубоко по хую, какой сегодня день. Однако весна бы уже не помешала, но, похоже, оттепели нам ещё долго не увидеть. Мороз пока и не думает отступать.
Хорошо, что военные любят запас и здесь его столько, что нам и за всю жизнь не потратить. Что и говорить, одни только размеры бункера поражали воображение. Он раскинулся на многие километры под землёй, а коридоров, ответвлений, складов и даже уровней, было достаточно, чтобы спокойно блуждать полдня.
Я много раз слышал истории о подобных местах, но они всегда казались чем-то нереальным. Словно сказка для подростков романтиков, а поди ж ты, сейчас мы в таком живём. Хотя точнее будет сказать – выживаем.
В данный момент я стою у третьего выхода, который снаружи выглядит как посёлок. Рядом, в созданном природой овраге, прямо в холме прорубили выезд на поверхность для техники. А чтобы враг этого не понял, его замаскировали под старый глиняный карьер.
Неподалёку даже бутафорские цеха выстроили, которые метров со ста не отличить от настоящих. Вот только всё это муляж, с нарисованными окнами и пустотой внутри, и посёлок, кстати, тоже.
Теперь всё это принадлежит нам четверым вот уже полгода, и за это время практически ничего не случилось. Так, всякие мелочи, которые легко удаётся контролировать при помощи магии, да других навыков, что проявились в нашей компании.
Я подошёл к воротам и повторил хлопок ладонью по кнопке. Загудела гидравлика и тяжёлые трёхслойные створки поползли навстречу друг другу, не забывая при этом квакнуть и подмигнуть маячками.
Меня передёрнуло от холода и воспоминаний того, как это место нам досталось. События тех дней хотелось бы потерять в закоулках памяти, но они словно дерьмо по весне, каждый раз всплывали на поверхность.
Очереди грохнули с новой силой. И нет в том ничего удивительного, ведь все эти люди очень хотят жить. А уж как этого желаем мы! И, кажется, наша жажда побеждает.
Рёв мутанта ударил по ушам, а следом за ним раздался истошный вопль, сопровождаемый влажным хрустом. Через мгновение в центральный тоннель вылетели рваные ошмётки, некогда бывшие человеком.
Картина примерно одинаковая всюду, весь пол залит кровью, смрад стоит такой, что хочется блевать, а всему виной выпотрошенные и растоптанные внутренности. Однако мутантов это заводит только сильнее, как и Мутного, который вовсю развлекается с новым даром.
Мы как заворожённые наблюдаем за происходящим, что творится за расплавленной переборкой, перешагнуть через которую, так никто и не решился. Кроме разве что товарища наркомана, но тот, скорее, взобрался на неё, в попытке руководить свысока. Именно этим он и занимался: рулил огромными, волосатыми чудовищами исполинского размера. Смесь гориллы, медведя и ещё какой-то неведомой хуйни.
Несмотря на их толстую шкуру и плотный мех, способных, как оказалось, сдерживать автоматную пулю, они тоже несли потери. Да, соотношение, конечно, смешное, но тем не менее на данный момент у Мутного осталось лишь двое. А ведь на начало бойни их было восемь.
Стрельба стихла, и сквозь гул оборудования донеслись редкие рыкающие выкрики двух оставшихся мутантов.
– Нашли, – с хищной улыбкой доложил Мутный. – Ща принесут.
– Кого? – не сразу догадалась Лена.
– Кореша твоего, батьку-генерала, – счёл нужным уточнить тот, – и старого пидора.
Вскоре действительно показался один из его воинов. Шерсть, от пропитавшей её крови давно превратилась в сосульки и непонятно теперь, какого изначально цвета она была. Мутант вывернул из-за поворота и волоком тянул за собой человеческое тело, держа того за ногу.
– Ты что собираешься делать? – на всякий случай спросил я. – Он хоть живой ещё?
– Живой, хули ему будет, – ухмыльнулся кореш. – Ща я устрою этому пидору ад на земле.
– Давай его просто убьём, и всё, – поморщилась Тоня. – Даже примерно знать не хочу, что задумала твоя больная фантазия.
– Тебе понравится, обещаю, а остальные слабонервные могут идти на хуй, – отмахнулся тот. – И не вздумайте мне мешать. Этот кусок говна мне сейчас за всю хуйню ответит.
Вскоре появился второй монстр, и он точно так же тащил позади очередного пленного. Я не сразу смог его распознать. В этом мне помогли остатки некогда белого халата, который сейчас с большой натяжкой можно было назвать именно так.
– Предупреждаю в последний раз… – начал было Мутный, и в этот момент громыхнула сирена.
– Внимание, критическая температура ядра, аварийная ситуация! Вспомогательному персоналу срочно покинуть помещение! Старшему инженеру Викульцеву срочно явиться в комнату управления реактором! – раздался в динамиках искусственный голос и так по кругу.
– Эт чё за хуйня? – спросила у меня Лена, будто перед ней не конченый наркоман стоит, а минимум физик-ядерщик.
– Я ебу?! – пожал я плечами. – Но, скорее всего, именно так звучит пиздец.
– И чё делать? – в очередной раз обратилась ко мне та.
– Да иди ты на хуй, я тебе что, блядь, на атомной станции работаю?! – выругался я. – Съёбываться надо, пока не поздно.
– Залупу! – рявкнул Мутный. – Ща я из этих пидоров всё вытяну.
А тем временем сирена орала, не переставая, как и механический голос, который продолжал повторять одно и то же по кругу. Но моему корешу это всё было словно до лампочки. Он целенаправленно занялся приведением в чувство пленных. Выходило плохо, если сказать точнее – никак.
– Да помоги ты ему, – рявкнул я на Лену. – Хули ты встала, как эта?!
– Вот только не надо на меня орать, еблан, – огрызнулась та, но всё же направилась к Мутному.
Дело сразу приняло иной оборот. Для того чтобы очнулся генерал, хватило пары секунд, ну а науке потребовалось чуть больше времени. И судя по испарине, что выступила на лбу моей подруги, он пребывал в критическом состоянии. Хотя этого следовало ожидать, наверняка изнеженное тело учёного, притом, скорее всего, пенсионера, не совсем подготовлено к подобного рода надругательствам.
– Сможешь эту хуйню починить? – прокричал в лицо профессора Мутный.
– А? Что? – пока ещё ничего не понимая, он заворочал глазами и попытался осознать, что же вокруг происходит.
– Я, бля, вопрос задал! – рявкнул наркоман и отвесил ему пощёчину, предварительно схватив за грудки. – Сможешь починить, нет?!
– Ха-ха-ха, вам пиздец, уёбки сраные! – подал голос генерал, окончательно придя в себя. – Мы все здесь подохнем!
– А вот хуй ты угадал, – ухмыльнулся Мутный и на мгновение замер, отдавая приказ мутантам.
Один из них сгрёб генерала в охапку и рывком сорвал с того остатки рубахи и штаны в придачу. Тот при этом продолжал заливаться истерическим смехом и сыпать проклятия на наши головы. Вот только длилось это недолго, вскоре из его глотки уже разносился пронзительный вопль, полный боли, отчаяния и унижения.
– Блядь… – только и смогла выдавить из себя Лена, и тут же вывернула желудок себе под ноги. Меня тоже замутило от картины, что развернулась перед глазами. Хотя больная фантазия Мутного действительно вряд ли смогла бы придумать что-то другое. Но надо признаться: выглядело это просто омерзительно.
Мутант, подчиняясь приказу наркомана, беспрекословно принялся рвать очко бывшего хозяина бункера. Кровь густым потоком стекала на пол по его, покрывшейся коркой шерсти. Жертва визжала и извивалась, пытаясь вырваться из мощных лап, но это было просто невозможно.
Такой способ казни принёс и положительные плоды. Игнатич вначале с ужасом отпрянул и попытался завалиться в обморок, но Мутный не дал этому случиться. Пару раз приложил его по щекам и заорал прямо в лицо:
– Хочешь сдохнуть так же, пидор?! Я тебе сейчас, блядь, устрою анальную казнь!
– А-а-а! – перешёл на истеричный визг тот и продолжил пятиться. – Не… Не… Нена… до… Не…
– Тогда чини эту хуету, бегом, гнида! – рявкнул наркоман и профессор часто закивал в ответ, а затем рванул с места, напрочь забыв про все старческие болячки.
Генерал тем временем уже не сопротивлялся, он просто хрипел и вздрагивал каждый раз, когда мутант насаживал его на «болт». Лена ушла, не смогла на это смотреть, однако Тоня наблюдала за страданиями человека со странной, блуждающей улыбкой, слегка при этом склонив голову набок.
Я тоже старался не смотреть на происходящее – было противно, а Мутному, похоже, просто похуй, он вообще никак на это не отреагировал. Просто направился за Игнатичем, который рванул в сторону комнаты управления атомным реактором. А чтобы тот случайно не передумал оказывать помощь, позади, не спеша, вслед за ними пошёл стоявший без дела мутант.
Прошло не меньше часа, прежде чем профессору удалось стабилизировать ядро. Затем он, подчиняясь приказам, перевёл его работу в автоматический режим.
Если бы не Тоня, на этом жизнь Халата, скорее всего, и оборвалась бы но девушка заставила Мутного передумать. Здраво рассудив, она аргументированно расписала наши перспективы. И во многом была права. Без понимания того, как управлять реактором, наш новый дом, скорее всего, недолго просуществует.
А затем закипела работа. Тоня сразу взяла Игнатича в оборот и засела за изучение управления реактором. Из всех нас, вместе взятых, она самая умная а потому грязная, тяжёлая работа досталась именно нам.
Почти две недели мы убирали трупы и отмывали кровь. Основное количество, конечно, вынесли в первые два дня – не без помощи мутантов. Как рабочая, физическая сила они оказались очень полезны.
Ну а остальное время мы изучали систему тоннелей, периодически по запаху натыкаясь на тела военных, которые в попытке укрыться от смерти, забивались просто в немыслимые норы.