– Роза! – как можно тише прошелестел Роджер. Он старался потушить ту часть себя, что кричала о выживании, концентрируясь на человечности.
Матис замахал руками, надеясь, что Роза его заметит. Та насторожилась, услышав свое имя, и начала медленно обводить взглядом окружающую местность. Но, заметив в каменном укрытии людей, она выпрямилась, на ее лице появилось что-то похожее на улыбку. Роджер увидел благодарность в выцветших глазах и понял: решение было правильным. Забравшись внутрь скалистого укрытия, Роза посмотрела на сидящих там Роджера и Матиса. Тишина оглушала.
– Прозвучит глупо, сразу предупреждаю, – Роджер на мгновенье задумался, когда остальные повернулись к нему с серьезными лицами. – Кажется, у него во рту ключи с брелком в виде бургера.
Снова тишина. Роза даже немного нахмурилась от услышанной ахинеи. Прошла пара секунд, и все трое начали истерически смеяться. Каждый смеялся по-разному: кто сдавленно, кто слишком громко, но нотка паники была у каждого. Они не понимали, что тут такого веселого, а потому походили на обитателей психбольницы.
– Я тоже видел у него что-то во рту, – продолжил Матис, все еще хихикая от глупости и странности озвученного. – Не знаю, бургер это или нет, но внутри точно что-то блестело.
– Значит, мне не показалось, – произнес Роджер, смущенной улыбкой выдавая облегчение.
– И у меня есть новость, – заявила Роза и выглянула наружу, чтобы проверить, нет ли поблизости того страшного существа. – Нам нужно выйти, чтобы я показала вам кое-что. Думаю, это подсказка.
В глазах Роджера и Матиса вспыхнуло любопытство, но страх перед тем, кто шастал у подножия скалы, был сильнее. Зачем рисковать ради чего-то непонятного?
– Может, принесете это сюда, и мы посмотрим на подсказку в безопасности? – предложил Роджер, уже зная ответ.
– Если бы так можно было сделать, я бы так и сделала, – Роза смотрела на него с раздражением. – Это важно.
Она вышла из укрытия и направилась в сторону деревьев. Часы на потолке продолжали отсчитывать оставшееся время, поторапливая с поиском выхода. Матис в силу детского любопытства не смог пересилить желание узнать, что же такое интересное скрывала Роза. Он вылез наружу, постоянно оглядываясь по сторонам. В его глазах призрачно плескался страх вперемешку с воодушевлением. Ведь если старушка и вправду нашла подсказку, то у них появился шанс.
– Итак, – начала Роза, как только Матис настиг ее, уже сидящую на каком-то мшистом бревне. В руках у нее была ветка, которая прежде играла роль трости, а теперь использовалась как громоздкий карандаш. – Слушай внимательно происходящее вокруг.
Матис очень старался услышать что-то важное. Его бьющееся сердце, пение птиц, дыхание Розы, шелест листьев от легкого ветра, который непонятно откуда взялся. Он никак не мог понять, что именно надо найти среди этой кучи звуков.
– Птицы, – Роджер появился из ниоткуда, садясь возле них на землю.
– Правильно, пение птиц. То, что мы слышали с самого старта испытания, – Роза была довольна, что все-таки вытащила Роджера. – Ты слышишь этих птиц, Матис?
– Конечно, – ответил тот, кивнув.
– Их пение искусственное и уже который раз повторяется по кругу. Одна и та же мелодия.
Роза замолчала, показывая вверх пальцем. Запись птичьих трелей остановилась и через секунду включилась заново. Матис снова кивнул – он услышал то, что следовало.
– Когда вы убежали в лес, забрав с собой монстра, я четко уловила каждую паузу в этом странном пении. Каждый долгий звук. Каждый короткий звук.
Роза увидела в глазах Роджера проблеск осознания.
– Неужели это…
– Да, это азбука Морзе.
Она дождалась, когда запись пойдет по новому кругу, и начала рисовать на земле точки и тире.
– Вот слушайте… Тире… Точка, точка… Пауза… Точка… Тире… Опять пауза… Точка… Тире, тире, тире.
Роджер и Матис рассматривали коряво написанные символы.
– Я знаю этот код, потому и сумела отличить от обычного пения. Если мы посмотрим на знаки до первого пробела, то там будет буква «Д», – Роза быстро нарисовала «Д» в самом начале. – Затем буквы «А» и «Й». Получается что?
– Дай, – завороженно сказал Роджер, не отрывая взгляда от рисунка, который мог вытащить их из этого места. – Гениально.
– Согласен, – Матис пытался и сам различить какие-то характерные звуки в музыке птиц, но только скривился от собственной беспомощности. – Интересно, а если бы вы не знали азбуки Морзе, как бы мы выбрались?
– Предполагаю, что они конструировали это задание специально для нас и, наверное, осведомлены о навыках каждого, – сказал Роджер. Он осмотрелся в поисках ветки и, подобрав подходящую, тоже стал бездумно чертить какие-то знаки.
– Вполне возможно. Многие люди моего возраста владеют этим языком, так как было важно переговариваться во время войны.
Последнее слово до сих пор било ее по сердцу. Она продолжала писать точки и тире, лишь фоном вникая в разговор.
Минут десять спустя у Розы получилось вывести на земле полноценный перевод. Он вышел смазанно и малопонятно, но главное – она его закончила.
Роджер и Матис уткнулись взглядом в длинную надпись:
Дай еды полосатому зверю
Дай другим настоящую веру
– Весьма, – вытащил из себя Роджер скромный вердикт. – Неужели здесь есть еще одно существо, только полосатое?
– Так тот монстр таким и был! Я точно помню, – Матис обрадовался своему крохотному вкладу.
– Он прав. На том, кого мы видели, были полоски, – Роза всматривалась в свой размазанный почерк, пытаясь извлечь ответ из кривых букв. – Наверное, существо и есть нужный нам зверь. Иначе он бы не появился без причины.
– То есть мы должны его накормить? – выдавил Матис, боясь ошибиться с версией. Слова давались с трудом, так как поток его мыслей отставал от остальных. Что за вера, еда, зверь и другие? Он понял лишь, что придется что-то давать кому-то, и, по всей видимости, не очень дружелюбному. Это не внушало оптимизма.
– Предполагаю, что под едой подразумевается кое-что другое, – многозначительно ответила Роза. Матис в панике пытался понять ее рассуждения, но смысл слов ускользал от него.
– Думаю, они имеют в виду, что едой станет… кто-то из нас, – Роджер продолжил мысль Розы.
Они давно все поняли. Это читалось по их взрослым глазам и фразам. Матис даже не обратил внимания на сказанное. Его больше взбесило, что сам он дошел бы до разгадки только очень длинными тропами. Неприятно быть самым тупым из присутствующих.
– Только не надо расстраиваться, что ты сам не догадался, – Роза словно залезла в его разум, умудрившись найти там причину недовольной гримасы. – Я это поняла, потому что за моей спиной много друзей, которым пришлось стать едой для более страшных зверей – людей.
Матис все еще видел на ее лице надоедливую жалость, но теперь к ней присоединилась и печаль. Роза искренне не считала его глупым, может, наоборот, даже завидовала: его помыслы не были тронуты грязными руками смерти. Хоть он и мертв. Удивительно.
Остаток времени троица обсуждала вторую часть фразы, предоставив Матису шанс делать собственные предположения. В конце концов, все пришли к выводу, что им надо дать некую еду – точнее, жертву, но никто не произносил это вслух, – и таким образом подарить двум другим людям веру в спасение. Странная расшифровка фразы. Возможно, ее глубинный смысл им так и не открылся, но уже темнело, а ночь шла рука об руку с холодом, так что они начали думать об огне для своей спасительной пещеры.
Пока мужчины, большой и маленький, собирали сухую кору, щепки и хворост, Роза сидела внутри их убежища. Она аккуратно складывала горкой найденные ветки, чтобы развести огонь. Однажды друг учил ее разжигать костер, когда они сидели в лесу, на хрупкое мгновенье спрятанные от вражеских выстрелов. Она пыталась смотреть исключительно на его руки, но никак не могла оторвать взгляда от завораживающей картины: искры от тускло разгорающегося огня отражались в зрачках ее товарища. Он был всецело поглощен костром, но Роза знала, что в любую секунду он схватит лежащую рядом винтовку, чтобы защитить друзей, себя, Родину. Роза старалась вытащить из глубин памяти порядок разжигания огня.
Она взяла в руки самую плоскую деревяшку из найденных и поставила на нее вертикально тонкую, но крепкую веточку. После долго терла ее между ладоней, прокручивая вокруг оси. Вскоре в кисти появилась легкая судорога, но старания были не напрасны – в точке, соединяющей два куска дерева, появились искры. Роза ускорила темп и спустя пару минут начала осторожно подкладывать хворост к огоньку. Он робко выглядывал из-под сухих веток, становясь все больше и больше. Роза подумала о том, что сейчас в ее зрачках также видно отражение этого завораживающего костра. Пламя играло в своем танце, незаметно меняя цвет и форму. Роза вспомнила себя молодой: прямая спина и кулаки, всегда готовые к драке, звонкий смех и горькие, царапающие изнутри слезы. Но это было тогда, а здесь Роза пуста, словно выпотрошенная и никому не нужная банка. Она прожила свое и теперь стоит в самом дальнем углу кухонной полки. Даже не так. Банка разбилась, заставляя раздраженную владелицу подметать только что помытый пол. Вот ее судьба – осколки старой банки, выброшенной в мусорку.
Матис прибежал первым и сразу уселся греться у готового костра. Роза пригляделась. В его глазах не было отражения огня, как у ее старого друга. Мальчик двигался быстро и хаотично, постоянно меняя позу, невозможно было поймать хоть что-то таинственное в неспокойных зрачках. Роджер подошел чуть позже и тоже протянул к огню трясущиеся от холода руки. Роза смотрела на двух людей, которые сейчас думали лишь о тепле. Отчего-то ей вдруг стало душно в укрытии, и она решила выйти наружу, чтобы глотнуть свежего воздуха. Джунгли покрывала таинственная дымка, что вместе с темнотой прятала все следы недавней погони. Роза запрокинула голову – вместо луны сияли часы.
У них осталось семнадцать с половиной часов.