И вот где-то в этот момент я ожил и, не долго думая, закинул свежую ягодку себе в рот.
Однако же предосторожность оказалась излишней. Гордый собой ганфайтер не обращал на меня внимания. В этот момент он был чересчур занят тем, что купался в одобрительных выкриках союзников. Кретин вообще стоял ко мне спиной.
Я быстро перекатился к сестре, достал воскрешалку из декольте, а затем вложил её Сакуре в рот и похлопал её аватару по щекам.
– Ержан! Ержан, вставай уже, задолбал, на работу пора!
К тому моменту, как донатер по реакции дружков понял, что происходит что-то не то, я уже помогал Ленке подняться.
– Эй! Какого чимпоко?! – возмутился смазливейший из донатеров.
– Да они даже не умерли ведь! – крикнул кто-то из толпы.
– Сколько у них здоровья?
– Две пули пережить могла только Асука!
Я слушал это бурление и наслаждался. Слово же снова взяла Сакура. Она многозначительно подняла руку, призывая присутствующих немного помолчать. К сожалению, мало кто последовал этому совету, однако сеструню подобное хамское поведение ничуть не смутило.
– Много стрельбы ради ничего! Мы постигли темнейшие секреты этого города, мы можем восставать после смерти! Мы можем следить за вами, когда никто не видит! Мы можем даже заставить вас выронить пистолет одним лишь взмахом руки!
И Сакура продемонстрировала этот взмах. Красивый. Картинный. И, вне всякого сомнения, эффективный. Потому как он был нужен лишь для того, чтобы подать сигнал маленькой рыженькой пикси, незримой тенью порхающей средь толп “неактивированных” игроков, не верящих в магию.
Маленькие острые зубки вонзились в нежную кожицу между указательным и большим пальцем донатера аккурат в тот момент, когда тот вновь вскидывал пуху, дабы истратить ещё одну, а то и две единицы моего ценнейшего ресурса. Сволочь он, вообще. У меня их всего с десяток оставалось, между прочим!
Впрочем, пиксятина на что-то, да годилась. Противник вскрикнул от несуществующей боли, его руку скрючило в анимации величайшего страдания, а пистолет выскользнул из ослабшей кисти и полетел к земле.
– Голосуйте за меня! – выкрикнула Ленка. – Голосуйте за Матой Сакуру! И я поведу Дорагон но Чие к светлому будущему! Я гарантирую безопасность тем, кто проголосует за меня! Ведь я могуча! А ещё… милостива.
Она хитро прищурилась. Я тоже не удержался от улыбки, ибо слишком хорошо знал сестрёнку и догадывался, каким окажется следующий пункт её плана.
– Те из напавших на мою альма-матер, кто покается и встанет на мою сторону, будут прощены. Если в вашей школе таких будет большинство, я обещаю не равнять её с землёй, не облагать налогами учащихся, и даже приглашу на Большой Совет, где будет стоять вопрос объединения, – звучало всё до ужаса наигранно, но на нашей стороне были кое-какие козырные карты, которые делали данное выступление убедительней. – Подымите над головой оружие и ступайте к нам! Покажите не словом, но делом, что вы раскаиваетесь, и этот эпизод вашей жизни будет забыт, а если вы захотите перейти в Дорагон но Чие, вас ждут уютные должности с великим множеством плюшек.
И желающие сменить сторону нашлись. Думаю первые из тех, кто вскинув над головой руки, как пустые, так и удерживающие биты, цепи, луки, синаи и нагинаты, являлись наймитами Сакуры. Теми, кому заранее было велено по сигналу переметнуться. Они создали движуху. Примером показали, что следует считать речи блондинистой гяру убедительными.
В таких ситуациях ведь люди не любят и боятся стать первыми. Но когда ты видишь, что кто-то сделал шаг прежде тебя, проще ступить на ту же тропинку. А если по тропе прошло множество ног, если же она оказалась достаточно утоптана, то впору считать её надёжным и проверенным маршрутом, а движение по ней – действом вне всякого сомнения разумным и обдуманным, а не слепым следованием стадному инстинкту.
Я смеялся. Смеялся громко. Злодейски. Как и полагается развратной рыжей тёмной колдунье, которую даже инкуб боится да оппаи пощупать.
Надо будет сделать это своей кликухой. “Дажеинку”. Звучит достаточно по-азиатски и много благозвучней, чем Дажедра.
На сказать, чтобы отток вражеских солдат в наши ряды оказался бурным. Думаю, нам удалось переманить примерно процентов двадцать. Уж не знаю, сколько изначально от этой цифры являлось наймитами сеструни, а сколько – искренне ненавидящими Дорагон но Чие игроками, а потому не могу оценить истинную эффективность этого обманного трюка, но… выглядело это всё равно эффектно. Наверняка количество перебежчиков стало для противников серьёзным деморализующим фактором, а вот казуалов из нашей школы оно должно было порадовать.
Оно их и правда радовало. Многие радостно кричали, махали кулачками. Все те игроки, что выбрали себе мирные профессии и активности, бесконечно далёкие от искусства боя. Девочки и мальчики из клуба косплея, музыканты, проходящие квесты на создание собственной группы, театральный кружок, мечтающий сняться в сериальчике и прославиться средь нашей казуальной тусовочки, и прочая, прочая, прочая.
Они болели искренне. Болели “за своих”. Многим из них было всё равно, выступает ли от Дорагон но Чие Пимико или Сакура. Им просто хотелось, чтобы их школа рулила. И если один чемпион облажался, они тотчас же проголосуют за другого.
Мир прост. Что этот, что реал. Люди, населяющие его, не меняются.
Именно потому я всегда говорил, что популярность не стоит даже конфетного фантика. Покупать её – дорого, но продаётся она всегда за дёшево.
Глава 157. Заклинание иногда не срабатывает. Нечасто. Где-то один раз из пяти
Тишина стала тяжёлой. Я буквально ощущал её своими плечами. Будто бы цифровую атмосферу составлял не обычный воздух, а некая субстанция, тяжелей него, но легче воды. Оно прибивало к земле. Клонило твою голову вниз.
Кто-то сутулился испуганно и наряжённо, а иные же, вроде меня, – подбирались, словно бы предвкушали хорошую драку с последующим пиром на останках врага.
Для меня сия тяжесть была приятной. Она сдерживала, но не сильней, чем поводок в руке хозяина, который уже облизывает исказившиеся в усмешке губы, готовясь уже скомандовать “фас”.
Точнее, не хозяина. Хозяйки.
Сакура вдоволь насладилась моментом, а затем схватила меня за руку и сжала её покрепче.
– Юки! Давай сбацаем короночку, сестрица!
О, меня уговаривать было не нужно. Я тотчас же потянул аватару Ленки на себя, а затем самым слюнявым из возможных способов облобызал ей мосю от самого воротника и до виска.
Ничего не случилось.
В смысле лицо Сакуры исказилось в отвращении, но ничего больше.
Я задумчиво изогнул бровь, а затем повторил недавно озвученное действо. Уже без фальшивой страсти, но строго с выражением сдержанного академического интереса на физиономии.
И снова ничего.
Краем глаза я заметил великое множество капель у висков как союзников и противников, так и у третьих лиц, в схватке не участвовавших. Услышал я и выкрики:
– Это что за любительская постановка “Игры Престолов”?
– Вы там драться будете или нет?
У меня же был вопрос более актуальный.
– Ты чего, на меня не злишься? Неужто начала получать удовольствие!
– Ещё как злюсь! – в подтверждение своих слов сестрица даже погудела паром из ушей. – Единственная причина, по которой я тебе не откусила лобную долю мозга в реале, заключается в том, что я, вроде как, должна присутствовать в игре, чтобы это твоё тупое заклинание сработало.
Я одной рукой потёр подбородок, а другой – схватился за бюст Сакуры и со сдержанным интересом его пожамкал.
Данный жест сумел, всё же, вызвать интересную реакцию. Как минимум со стороны наблюдателей.
– Серьёзно?! Серьёзно?! Вы нас ради этого собрали? Без свидетелей не можете?
– Не, ну такой вариант развития событий меня устраивает!
– А на это точно можно смотреть детям?
Да и у Ленки анимации сменились. На виске у неё начала дёргаться “венка”, а над головой образовалось маленькое грозовое облачко. Но сестричка стоически держалась. Кулачки сжала, вытянула ручки вдоль тела.
– Думай, голова, думай! – шипела Сакура. – Мы уже не можем отказаться от этой затеи, иначе будем глупо выглядеть?
– Глупее, чем сейчас?
Я перевёл взгляд на стоящего неподалёку Ромула, который придерживал переносицу пальцами и чуть ли не помирал от кринжа. Отличительные демонические черты инкуба никого не смущали. Вообще. Я стрельнул взглядом в сторону истекающей носокровью маленькой пикси, которая нагло болталась прямо над нашими головами, никем не замеченная.
Ну, да, конечно, какой же я идиот. Надо было сразу догадаться, что не так.
Это я, кстати, и озвучил.
– Сакура, мы с тобой две дуры.
– И я – потому что доверилась тебе, ты, кусок мусора! – обвиняюще ткнула меня пальчиком в нос сестра. – Я тебе лицо обглодаю, сделаю на этом фоне селфи и выложу во всех доступных соцсеточках. Стоп… ты чего делаешь? Зачем раздеваешься?
Я сбросил с плеч плащ и теперь держал его, словно бы тореадор. На самом деле, у этого действа имелось разумное объяснение, но… заклинание ведь сработает только если сестрица будет в ярости. А потому вместо правды я сказал иное:
– Потому что я тебя сейчас собираюсь отделосемейнить при всём честном народе!
– Э-э-э… что?!
Девушка так растерялась, что попросту не успела отреагировать прежде, чем я взмахнул длиннополым одеянием, накрыл нас обоих с головой, а затем вновь схватил сестрицу за грудь.
И наконец магия сработала. Именно в тот самый момент, когда мы с Сакурой оказались укрыты от великого множества взглядов неактивированных игроков. От фактора, о котором мы с Ленкой тупо забыли из-за того, что тесты проводили преимущественно за закрытыми дверями или в присутствии количества неактивированных столь малого, что защищающий их от колдовства парадокс попросту оказывался не в силах сопротивляться ауре такого количества магуев и их приближённых.
Плащ медленно лёг мне на плечи. Я выждал пару секунд для пафоса, а затем картинно отбросил одеяние в сторону и выпрямился, удерживая в руках поломное оружие.