– Знаешь, – услышал я голос сестрицы, – я поняла, что заклинание сработало только потому, что ты на моих глазах спрятался под плащ. По ощущениям ты меня всё ещё лапаешь.
– Храни этот гнев, Сакура, – громко ответил я ей. – Ведь чем его больше, тем больнее эта чоппа стукает тех парней!
Глава 158. При чём тут Потикъ?
Я красиво и пафосно крутанул в руке меч, затем перехватил его за рукоять и отвёл в сторону.
Однако эффект оказался не тот, на который я рассчитывал. Почему-то народ массово смотрел не на меня, а куда-то ниже и левей.
Я проследил за их взглядами. Там на земле обнаружились шмотки, которые недавече носила Сакура. Пожалуй, мне стоило оставить их под плащом, но я так увлёкся попытками выглядеть стильно и круто, что совсем не учёл столь важную деталь.
Пришла моя очередь вешать каплю рядом с виском.
– Да вы, твари такие, меня шутите?
Словно этого мне было мало, как со стороны Кентаро я услышал сухую фразу:
– Первая печать снята.
Первая печать. Пимико покинула храм. И её засекли люди Рэна. Им было велено избегать прямого столкновения и концентрироваться на уничтожении любого транспорта, каким могла бы завладеть императрица. Однако я не то, чтобы сильно доверял этим идиотам. Думаю, времени у меня мало.
Этот бой придётся спидранить.
– Слышали, кретины! Первая печать снята, а потому…
Я схватил себя за ворот и рванул полу сорочки в бок. Причём, сразу же в режиме боя. Больше тянуть было нельзя.
Мерзенько тренькнув, пуговицы полетели в сторону противника, да положили разом троих за счёт меткого попадания в лоб. Не думаю, что это был ваншот. Скорей, простое сбивание с ног.
– Томные взгляды! – громко возопил я, проводя пальчиком левой руки по рюшечкам бюстгальтера.
И “томные взгляды” я получил. Великое множество. Вся моя стата, да ещё и заапанная лисьей харизмой, плюс контекст ситуации, и без того подкинувшей множество различных пикантных специй к этому вне всякого сомнения острому блюду, работали на полную мощь.
Реки крови пролились прежде, чем я сорвался с места и, яростно вопя в унисон с неслышимой никем, кроме меня, Сакурой, отвёл меч в сторону, для первого могучего удара, с которым я собирался ворваться в толпу.
С громкими криками “Ура” и “Во имя цвета Сакуры” за мной рванули союзники. Уверен, с их стороны пролилось не меньше крови, но то было не опасно, ведь слабые капилляры в носу не стоили им и единички драгоценного ХП.
Я домчал до первых рядов противника прежде, чем с вражеского войска спало оцепенение. Те немногие, кто в силу нелюбви к женскому полу и воле генератора случайных чисел – или потому что в самый ответственный момент отвлеклись – всё ещё были способны к самостоятельному передвижению, ничего не смогли мне противопоставить просто потому, что им мешали одубевшие от ударной дозы эротизма сопартийцы.
За один взмах меча я снёс не меньше пятерых. Их тела полетели вверх, словно бы от удара булавы Сауроныча – или Ксяхоу Дана, если называть более привычные мне аналогии – безвольными куклами. Середина двадцать первого века на дворе, а кто-то до сих пор рэгдолл не способен приручить, право слово. Впрочем, так ли это значимо, если я ваншотил!
Ваншотил, как батя! Тут не имелось никаких сомнений, ибо мечишко мой оказался поломен! Быть может в чьих-нибудь ещё руках он бы не ставил местное подобие баланса в красноречивую позу так откровенно, как в моих, но мы с сестрицей выжимали из этого дела максимум.
Деревянный клинок буквально пылал огнём. Довольно фальшиво выглядящим, но ему это шло. Ну и не важно, что я видел в этой же игре костерки поубедительней. Не удивлюсь, если данное решение принималось сознательно. В рамках подчёркнуто анимушной эстетики этакая “аурность” оружия была куда как предпочтительней натуралистичного пламени, которое, надо полагать, смотрелось бы куда как менее пафосно.
Я рвал и метал. В моих движениях преобладали широкие шаги и размашистые движения. Я старался дотянуться до как можно большего числа людей. Порой и вовсе перекатывался поглубже в толпу, чтобы затем выпрямиться, прокрутившись на месте.
Я не тратил времени на блоки, реалистичное фехтование или парирование. Я просто бил. Давил максимум из своего замаксенного аги. Я не защищался, а атаковал на опережение, уничтожая противника прежде, чем тот успеет коснуться меня оружием.
От меня нельзя было сбежать. Нельзя было скрыться.
Я просто обеспечивал соприкосновение меча с телами врагов.
За урон отвечала Сакура. И, да, у неё тоже имелся геймплей. Весьма своеобразный.
В-третьих, её призраку нужно было находиться как можно ближе ко мне. Чем она дальше, тем больше резался урон.
Во-вторых, ей требовалось испытывать сильные эмоции. Гнев вполне годился. А гневаться сестричка умела. Игра уже показывала свою технологию считывания данных показателей. Но если в иное время оно отвечало за чибификацию или иную форму карикатурного изображения персонажа, то сейчас выливалось в жаркое пламя, дополнительно увеличивающее дамаг.
Ну и во-первых, если Сакура наносила призрачным кулачком – или ножкой – удар прямо в момент соприкосновения моего оружия с телом противника, выходил крит.
И последний фактор являлся самым интересным с точки зрения игрового процесса. Да, у сестрички не имелось никаких проблем с прохождением сквозь препятствия, будь они элементами обстановки или игроками разной степени живости, но её цифры ловкости не шли ни в какое сравнение с моими, а отсутствие оружия в руках не позволяло заиметь дальность атаки, эквивалентную моей.
В итоге Ленке приходилось не столько поспевать за мной, сколько предугадывать мои движения. Да и я, собственно, был вынужден учитывать скорость бега призрака сестрицы и выбирать маршрут таким образом, чтобы у неё имелся хоть какой-то шанс поспеть за мной.
Благо, в коммуникации нас не ограничили, и зачастую я мог услышать команду Сакуры:
– Бьём лошпедов слева от тебя! По моему сигналу крутимся против часовой, я заготовила подсечку!
Так или иначе, я справлялся хорошо. Очень хорошо. С самого начала боя я успел уже скольких положить? Человек тридцать? Сорок? Пятьдесят? И никто не сумел по мне даже чиркнуть своим оружием.
Никто. Но эта проблема не являлась главной. Основной челендж заключался в…
– Вторая печать снята!
Вот в этом!
Пимико завладела транспортом.
Глава 159. Никто не будет в стороне
Разумеется, я тащил. Ведь я крут. Я вообще, самый крутой на свете. И во тьме тоже самый крутой.
Но и союзные войска немного помогали.
Конечно, в тот момент я не видел всех деталей. Мне некогда было отвлекаться.
Но в финальный монтаж вошли все, кто заслуживал хоть какого-то внимания.
Моим фаворитом являлся Ромка, за ужимками которого можно наблюдать бесконечно. Жаль Нене не отследила его путь от начала до конца, из-за чего, я уверен, оказались потеряны самые ценные кадры. Но и в отснятом материале имелось, на что посмотреть.
Зрелище того, как демон в кожаном гачимучи-прикиде переключается с тормозящих отдельных юнитов противника обнимашек в отношении лиц мужского пола, на отточенные приёмы гей-кван-до, применяемые исключительно по отношению к вражеским самкам, откровенно доставляло. Особенно мне понравились “захват за волосы с броском через бедро” и “царапка по глазам с двумя последующими битч-слэпами”. При всей карикатурности ощущалось оно на удивление компетентно.
Кентаро же старательно копировал меня. Вообще, Сакура утверждала, что наш смазливый хулиган действовал схожим образом задолго до того, как я первого персонажа зарегал, но это всё ложь и грязные инсинуации. Просто главный банцу Дорагон но Чие начал подражать мне прежде, чем я появился на сервере. Такое иногда бывает.
Ну, да, парняга уверенно сочетал рукопашные приёмы по врагам мужского пола с высококачественным соблазнением тянок противника, но что в этом нового и уникального? Абсолютно ничего. Единственный плюс в этом всём заключался в том, что Кентаро и Ромка отлично работали в паре. Инкуб держит парня, банцу лупасит. Человек соблазняет деваху, демон дамажит её традиционными методами.
Когда условия сражения позволяли этим двоим работать в паре, они начинали “класть” неприятелей с высокой скоростью. Бесконечно далёкой от той, что демонстрировала главная звезда этого шоу – то есть, я, – но всё же. Тоже не хреново.
Даже маленькая пикси, и та тащила. Да, урон от её укусов и пощёчин крылышками выходил явно никакущий, но это отвлекало противника и позволяло нашим с Сакурой одноразовым миньонам показать свою полезность. Разок именно благодаря вмешательству этого рыжего летающего недоразумения удалось остановить весьма опасного вражеского офицера прежде, чем до него добрался я.
А вот мерзкой братишке Ками не повезло. Её вырубили в первые минуты сражения, из-за чего девушке пришлось перезайти на златовласого кучерявого мейна. Правда, пользы от неё оказалось чуть, ибо добежать до мест сражений она сумела лишь под самый конец, когда ни ей уже не мог толком никто повредить, ни она уже не имела возможности свалить хоть сколько-нибудь значимое количество противников.
Особо насыщенным вышло видео, которое предоставил Рэн. Оно оказалось чересчур коротким, но наш гонщик не терял времени даром. Он самозабвенно крошил одно за другим транспортные средства, которые добывала императрица, при этом виртуозно избегая контратак.
Не могу сказать, что парень прямо ни разу не ошибся. Всё же, он не имел возможности всё полноценно отрепетировать. Однако косяки его большую часть времени не являлись критичными. И даже самые грубые помарки, как когда он втемяшился в бочину оккупированной императрицей таксишки, а затем не смог в кратчайшие сроки свалить подальше, не повлекли за собой серьёзных последствий: в тот момент Пими-тяма сама оказалась зажата в салоне, а выбравшись первым делом грохнула одного из байкеров команды Рэна.
Три тачки! Три тачки и два байка! Именно столько погибших транспортных средств осело в тот день в статистике матёрого водилы. Но, к сожалению, веселуха не могла длиться вечно. Как минимум потому, что если долго кого-то бортовать на сво