– Брось, ты видела, на что я способен. Думаешь, пожелай я свергнуть Анастериана, мне потребовался бы заговор?
– Ты, конечно, силён, это не вызывает сомнений, – покачала она головой, – но не стоит забывать о гвардии, магистрах и том факте, что сын Солнечного Скитальца имеет сильнейшую среди высших эльфов связь с Солнечным Колодцем, а это — неисчерпаемый источник мощи.
– Можешь не верить, но я не показал и десятой части своих умений, что же касается связи… тут вопрос сложный. Да, Анастериан — сын создателя Колодца, но не более того. Мне же довелось общаться с его Душой, его сутью, и с момента, как я попал в прошлое… – застарелое чувство вины вновь кольнуло сердце. Нет, в этот раз всё будет иначе, я позабочусь об этом. И прирежу Велена при первой же возможности. – Я уверен, что он это чувствует. Я сам его чувствую как никогда в первой жизни. Его эмоции. Его сознание, что с каждым днём всё ближе к полноценному пробуждению. В общем, скорее всего, сейчас именно я обладаю наибольшей связью с Солнечным Колодцем… К тому же это в любом случае не заговор, – решил я сменить тему беседы на менее скользкую.
– Хм… – моё откровение заставило её нахмуриться и уйти в свои мысли на несколько секунд. – И как же это называть тогда?
– Просто правитель независимого государства высших эльфов вербует в свои войска желающих вступить к нему на службу сородичей из другого независимого эльфийского государства.
– Вряд ли король Кель'Таласа отнесётся к этому с энтузиазмом, – хмыкнула Сильвана.
– Если узнает об этом. Но ведь потому я и пришёл к тебе, ну… как одна из причин.
– Понятно. А есть ещё? – она с любопытством чуть наклонила голову. Сейчас лучница мало походила на ту себя, что я знал. Просто молодая и красивая эльфийка, общающаяся с приятелем.
– Ещё… – скрывать свои намерения я не собирался. – Ещё я просто хотел вновь тебя увидеть.
– Вот как… – она опустила глаза. – Там… насколько мы были близки? – всё-таки спросила она.
– Это… довольно сложный и неоднозначный вопрос. Очень сложный. Мы бились плечом к плечу десяток лет кряду. Порой что-то мелькало… но… война, политика, вечные проблемы на границах. Честно сказать, последняя наша «романтичная прогулка» закончилась судорожным бегством от Короля Мёртвых и целого легиона нежити без возможности телепортации. Правда, по пути мы прикончили хорошую часть его элитных войск, несколько старших офицеров, разнесли крыло дворца, а самого на некоторое время похоронили под обломками, – вспомнил я забег по Залам Отражений. Да, тогда было ни разу не весело, а общались с Сильваной мы на бегу и исключительно нецензурно. Помнится, я тогда не стеснялся высказать и что «я же говорил», и на тему всей ситуации в целом прошёлся, ну и потребовал, «если выживем», нормального свидания… на которое так и не успел сходить.
– То есть мы были просто боевыми товарищами? – мне показалось или в её голосе мелькнула нотка разочарования? Нет, вряд ли, думаю, всё-таки показалось.
– Как я и говорил, там было всё сложно и непонятно. Откровенно говоря, основная проблема была в тебе…
– Во мне?! – возмутилась девушка. – Ты обвиняешь меня?
– Не обвиняю, – я вздохнул, – ты просто не понимаешь. Сейчас ты видела Иллиану — вполне довольную своим состоянием, видящую в нём скорее плюсы, чем минусы. Но… тогда всё было по-другому. Нежить причинила немало горя нашему народу, и становление одной из них — это уже серьёзное испытание, но в твоём случае всё было ещё хуже.
– Объясни, – потребовала лучница.
– Ты своими действиями сильно оскорбила Артаса, а этот ублюдок, при всей своей надменности и разложившейся под шёпотом Короля Мёртвых душонке, был умён, циничен и крайне жесток. Между твоим становлением Тёмной Охотницей и моментом, когда ты смогла сбросить его контроль, прошло… некоторое время. Время, что ты, обладая всеми своими навыками, знаниями и получив дополнительные силы, была рабыней Рыцаря Смерти.
– Сколько… – она всё поняла, – скольких… я убила?
– Никто не считал. И никогда не ставил это тебе виной. Никто, кроме одной эльфийки.
– Я стала чудовищем… монстром, что охотился на тех, кого клялся защищать…
– Именно так ты и считала. Даже строя своё Королевство Мёртвых, ты делала это лишь из чувства долга, продолжая защищать тех, кто пострадал от Плети, но вот увидеть в себе женщину, что продолжает оставаться желанной… – я умолк, оставляя мысль недосказанной, но там и так всё было понятно.
– А ты… видел её во мне?
– Да. Сначала это было просто восхищение, ещё в бытность мою обычным юнцом-учеником зачарователя, впрочем, в те времена было довольно сложно найти молодого эльфа, что не восхищался бы кем-то из сестёр Ветрокрылых, – я улыбнулся кончиками губ. – Потом были война и разгром, кровь, месть, судорожные метания в попытках везде успеть. В итоге, когда мы встретились воочию, я уже был «начинающим чудовищем», а чуть позже уже без «начинающего». Только монстром я стал сам, это был мой осознанный выбор. И я не видел в этом ничего плохого или запретного. Тогда эти понятия в нашем народе и сами по себе претерпели сильные изменения.
– И монстры начали тянуться друг к другу? – невесело усмехнулась девушка.
– Не сразу. Но в общем и целом — да. Мы были друзьями, я показывал тебе приёмы по подчинению и пленению демонов — после восстания твоего ручного натрезима ты выразила большой интерес к этому направлению — и перенимал у тебя некоторые приёмы работы с нечестивой энергией… включая и ритуал создания Тёмных Охотниц.
– Я, ненавидя своё состояние, обучила кого-то, как создавать таких же? – неподдельно удивилась и возмутилась Сильвана.
– Как ни странно, но да. Нас осталось мало… хорошо, если восьмая часть того, что есть сейчас. И многие решали, что смерть — это недостаточная причина для того, чтобы оставлять свой народ в час наибольшей нужды. Да, часть наших союзников не сильно одобряла подобный образ мыслей… как и некоторые наши исследования, вот только это было нашим внутренним делом, о котором мы не спешили распространяться. К тому же это случилось не сразу после вторжения Плети, а много позже, когда истерия по поводу некромантии несколько спала и… скажем так, зачастую всем было куда как проще и удобнее «не заметить», что их боевой товарищ немного сменил состояние, лучше сделать вид, что оно «всегда так было». К тому же боевые возможности возрастали, а раз так, то на многое можно закрыть глаза. Хотя, конечно, на Отрёкшихся и немёртвых рыцарей из ордена Чёрного Клинка всегда поглядывали с некоторой опаской и настороженностью, кроме син'дорай: сложно поглядывать с опаской на тех, минимум треть из которых ты помнишь добрыми соседями и друзьями.
– Ясно… – подытожила девушка. – Да, тут есть над чем подумать… Но скажи, как ты относишься ко мне сейчас? – женщины… будь они хоть трижды немёртвыми и четырежды великими воительницами, они остаются женщинами.
– Всё по-прежнему сложно, – теперь очередь невесело усмехаться пришла ко мне. – Я знаю тебя более десятка лет. Мы вместе допивали последнее зелье маны и за шкирку вытягивали друг друга из-под зачарованных клинков и вражеских заклинаний. Мы строили планы атаки и до хрипоты спорили над теми или иными вариантами решений. Я всегда видел в тебе прекрасную и сильную девушку. Как ты могла убедиться, я неплохо знаю, что тебе нравится, а что нет, но… я понимаю, что для тебя ничего из вышеперечисленного не было и я — просто какой-то безумный маг с безумными историями. И ты вряд ли обрадуешься, если я подойду и обниму тебя.
– Ты… так и не ответил, – леди предпочла сместить своё внимание на многострадальный кубок, куда поспешила налить ещё вина из кувшина, расположившегося на столе.
– Нет. Но ты и так всё поняла, сейчас же сотрясать воздух в глупых и возвышенных заверениях, как это делали прочие кандидаты на твоё благосклонное внимание, я не вижу смысла. Не то время и не те обстоятельства. Да и мы оба будем чувствовать себя весьма глупо.
– А ты действительно хорошо меня знаешь. Может, тогда подскажешь, что мне с этим делать?
– Всё, что пожелает леди, – я усмехнулся.
– Я подумаю над этим… – ответила она мне улыбкой, в которой всё-таки мелькнул некий задор, впрочем, быстро сменившийся серьёзной сосредоточенностью, – как и обо всём остальном.
– Как пожелает леди, – я согласился.
– О, я тут, кстати, вспомнила, – она явно решила, что стоит переключиться на иную тему. И я был совсем не против поддержать подобный ход, – а ведь меня уже нет более суток… и моё… отбытие вышло довольно… поспешным. Боюсь, Аллерия уже начала меня разыскивать. И у неё появится множество вопросов.
– Ты всегда можешь сказать, что один эксцентричный магистр похитил тебя на свидание. Кажется, ты предполагала такой вариант?
– Хм-м-м, допустим. И что же мы делали на этом свидании? – теперь улыбка Ветрокрылой была провокационной. Как же редко я подобное видел. Почитай что и никогда. Зловещую, предвкушающую или довольную, после упокоения очередного генерала Короля Мёртвых, — да, но вот такую, игривую… и, клянусь Солнечным Колодцем, это было прекрасное зрелище!
– Тут всё зависит от того, хочешь ли ты посвящать общество в новость о том, что практически в одиночку зачистила Зул'Аман и разгромила племя Амани. Впрочем, ты можешь быть абсолютно честна, признавшись, что мы охотились на троллей и общались. Просто без лишних подробностей, – а вот у меня нормально улыбаться так и не получалось. Не считать же за это потуги, от которых начинали нервничать и эредары… как правило, прикованные к вытягивающим ману алтарям, но это детали.
– И в самом деле. И мне понравилось?
– Как пожелает леди, – повторил я.
– М-м-м-м, – меня окинули нарочито оценивающим взглядом, – но если леди это понравилось, то она захочет повторить…
– Я знаю ещё несколько мест, где можно устроить нечто подобное… но, полагаю, сначала тебе стоит собраться с мыслями и всё обдумать.
– Да… пожалуй. Тогда… зайдёшь за мной через неделю в то же время!
– Как пожелает леди, – в очередной раз ответил я, хотя в этот раз мои губы сложились во что-то похожее на нормальную улыбку. Кажется.