В общем, позвав для подстраховки Иллидана, пусть и под чарами сокрытия и невидимости (он будет смотреть и вмешается только в том случае, если что-то пойдёт не так, если же его помощь не понадобится, то и выдавать его присутствие не стоило — при всех моих тёплых чувствах к старой подруге, в этом времени мы друг другу доверять точно не могли, так что политика минимизации поступающей к ней информации всё ещё действовала), я вернулся за драконицей и перенёс её в нужное место.
Сам ритуал прошёл даже как-то буднично. Да, драконица удивилась, когда перед ней предстали две ночные эльфийки, совершенно свободные и довольные жизнью. Ещё больше она удивилась, когда узнала, что детей очень хотели именно они и долго «уговаривали» своего… супруга. Пусть их статус был несколько подвешенным, но, де-факто, за исключением Иллидана, они были вторыми лицами в моём эльфийском государстве и по своей власти много превосходили тот уровень, что доступен даже королевам в человеческих землях. И да, я не мешал разговору — тут мне скрывать было нечего. Я даже «не заметил» осторожное сканирование со стороны Тиригосы на предмет ментальных воздействий на Шолари с Бетилинн. Даже тишком порадовался, что Тири — дракона любознательная и увлечённая магией, обычные представители даже Синей Стаи в её годы про ментальную магию разве что в принципе знают, но полноценно учиться ей владеть начинают много позже, здесь же было хоть и очень кривенько и слабенько, на уровне просто определить, было воздействие или нет, но сам факт! И, разумеется, драконица ничего не нашла, то есть сейчас она осознала, что «злобный чёрный дракон» спокойно жил с двумя девицами (тут, кстати, проблем, удивления и возмущения не было — Стая она на то и Стая, да, есть «любимая жена», но моногамными драконы не были никогда — у той же Алекстразы чуть ли не десяток мужей), те от него понесли и сейчас носят под сердцами его детей, а тот — удивительное дело, заботится о своём потомстве, причём настолько, что «пошёл на поклон» к собственной пленнице. Это при том, что даже в «добрых Стаях» для большинства яйца и новорождённые дракончики идут по статье «расходник» или чуть выше — издержки процесса размножения и взросления. Тири тут являлась скорее исключением из правил, как и «Крылья Пустоты», для остальных же гибель девяноста процентов выводка от зубов хищников или стрел охотников в лесах подле логова была рядовым явлением, не способным заставить взрослых даже выползти из гнезда. Чем старше драконица — тем чаще она способна нести яйца, а там уже кто-нибудь выживет да подрастёт. По крайней мере, так оно было после Второго Вторжения Легиона, когда Нефариан годами массово похищал молодых драконов всех стай, включая Бронзовую, а как-то обращать внимание на похищения те начали, только когда их носом ткнули, да и то по существу что-то сделать попытался только Валестраз, не найдя поддержки даже у братьев из Красной Стаи, в результате чего был без труда пойман и осквернён. Так что, осмыслив увиденное, молодая драконица спокойно и добровольно поделилась с Шолари и Бетилинн кровью и магией, кою я направил к ещё не рождённым детям, аккуратно вплетая драконью суть в их души и тела. Да, отпечаток Скверны и Пустоты никуда не денется, но не будет довлеть над ними, а позже, когда придёт время, поможет раскрыть свой потенциал, свою силу.
Я смотрел на ещё не рожденных детей и видел их будущее. Крылья Пустоты появятся в этом мире куда раньше срока. И будут даже сильнее прежних.
– Ну что, опять в камеру? – устало спросила Тиригоса после того, как счастливые будущие мамы покинули зал.
– Я сам не в восторге от этого, но и отпустить тебя не могу… Впрочем, если ты пообещаешь не сбегать, то мы можем погулять по городу.
– По городу? – она моргнула.
– Да, – немного подумав, я пришёл к выводу, что даже в самом худшем случае раскрытие существования Элдре'Таласа и его местоположения уже ни на что не повлияет. Город достаточно защищён, чтобы с нахрапа его не смог взять даже союз Стай, привлекать же эльфов Ашенваля ящеры не будут — слишком горды, да у тех и своих проблем сейчас навалом, чтобы реагировать на просьбы помочь с наказанием какого-то чёрного дракона, о котором они даже никогда не слышали. Долгая же война маловероятна. Другими словами, образующиеся риски не перевешивали мою благодарность драконице.
– Хорошо, пока мы гуляем, я обещаю не сбегать, – обозначила граничные условия Тири.
– Тогда, – я повёл её к центральному входу дворца, – добро пожаловать в мой город.
Вскоре я вновь вёл очаровательную девушку по оживлённому городу, демонстрируя его красоты. Кажется, это занятие уже становится для меня чем-то традиционным. Что же, вынужден признать, в таком ракурсе традиция мне нравится. А ещё мне нравилось и откровенно забавляло выражение крайнего удивления на лице Тиригосы.
Что «образованный синий дракон» представляет, когда слышит о каком-либо населённом пункте, находящемся под властью дракона чёрного? Запуганное, затравленное население, половина из которого ментально изнасилована на раболепную верность, а вторая не вылезает из кандалов. Насилие, жестокость и тяжёлый труд, пока раб не упадёт от изнеможения. Труд бессмысленный, нужный лишь для потакания непомерным амбициям, тщеславию и гордыне дракона. Или во имя его безумных целей. Собственно, на Вершине Чёрной Горы в моём прошлом-будущем оно примерно так и было, однако сейчас мы находились в Элдре'Таласе. И потому нас встретили сытые, нарядно одетые и довольные жизнью горожане, что чинно прогуливались по вечерним анфиладам величественных улиц, освещённых магическим огнём. А ещё то здесь, то там слышался детский смех, а порой и виднелся ребёнок шести-семи лет, что радостно носился в компании друзей или какого-нибудь волшебного питомца. И все они приветливо кланялись своему Принцу, улыбались при его приближении, а кто-то и вовсе предлагал зайти в гости и угоститься домашней выпечкой или чем-то вроде.
Бедная драконица не могла поверить своим глазам и поминутно требовала у меня сознаться, что я её загипнотизировал, наложил иллюзию, ментально поработил, свёл с ума какой-нибудь алхимией или сделал ещё чего-нибудь, на что у неё не хватает фантазии, но я ведь мог, потому что того, что она видит, не может быть. Оно абсурдно. Так не бывает. Это какой-то трюк! Чего я добиваюсь? Зачем? Не надо так делать! Пожалуйста! Её можно расколдовать! Она будет послушной. Честно-честно. Зачем я это делаю? Что я от неё хочу? На что я намекаю? Я же не думаю, что она поверит в это? Кто в такое поверит? Такого не может быть, потому что не может быть никогда!
И вот так вот по кругу.
Но это ещё ладно, когда же она увидела стоящих вместе ночного и высшего эльфов, что, вооружившись кружками с молодым нектаром, явно травили друг другу какие-то байки… Хотя нет, последней каплей, переполнившей чашу удивления Тири, стала Иллиана. Что такого было в ней удивительного, ведь драконица уже была знакома с моей Тёмной Охотницей? О, ничего, за исключением того факта, что она считала высшую нежить, поднятую «злобным чёрным драконом», безжалостной машиной смерти и разрушения. Не скажу, что в этом моменте девушка грешила против истины, но вот тот факт, что данная «машина смерти и разрушения» может сидеть в парке, попивать сок, тискать уже подросшего, но ещё не заматеревшего котёнка ледопарда и о чём-то болтать с молодой высшей эльфийкой, что почтительно называет её «наставница»… этот факт в картину мира бедной драконы не вписывался категорически. К такому её жизнь не готовила. На этом фоне даже понапиханные в кристаллы и развешанные едва ли не на каждом шагу демоны и охранные големы как-то не произвели никакого впечатления.
Осознав, что всё вокруг не морок, а объективная действительность, Тири настолько впала в шок, что спокойно вернулась в свои апартаменты, даже не попытавшись дать дёру, хотя прогулка на тот момент уже закончилась и она смогла бы попробовать, при этом не нарушая своего слова. Но нет. Так что, ещё раз поблагодарив девушку за помощь и пообещав принести ещё книг и чего-нибудь вкусненького, я, получив в ответ вялое «угу» от продолжающей пребывать глубоко в себе пленницы, распрощался и оставил её осмысливать открывшиеся детали. Что же, надеюсь, это наконец позволит ей несколько пересмотреть своё отношение к одному скромному чародею.
Примечания:
(*) Анде'торас-есил — дословно: «Да убудут твои проблемы». Устойчивая форма прощания у ночных эльфов.
Шан'до — дословно: «Достопочтенный учитель».
Глава 21
После завершения эпопеи с превентивным купированием проблем своих детей на первые роли в насущных делах вновь вышел визит к сёстрам Ветрокрылым. Да и Иллидану с сыном порой нужно было дать время пообщаться наедине, а не в комплекте пусть и с «любимым дядей Эстосом», но всё-таки посторонним чернокнижником. В общем, оставляя отца-одиночку, я отлучался на улаживание своих амурных дел… насколько возможно так назвать официальное мероприятие под неусыпным контролем второй девушки, которая хоть и не мешает, но… скажем так, отвлекает на себя и принуждает оставаться в рамках одним своим присутствием. С другой стороны, по крайней мере, это не официальный приём во дворце, где понятия «чопорность» и «напыщенность» в это время выходят и вовсе на какой-то запредельный уровень. Если уж и была от вторжения Плети хоть какая-то польза, то это однозначно упрощение этикета…
Встретили меня сразу у входа в комплекс Ветрокрылых, встречала сама Сильвана, как пригласившая, ну и Аллерия, как номинальная хозяйка дома и старшая в роду. Ещё там была не то чтобы толпа зевак, но «почему-то» именно в этот день у целой кучи эльфов возникли какие-то срочные надобности в вотчине рейнджеров. Да-да, я уже «предвкушал» новую волну слухов, ибо да, после «похищения» лучницы-недотроги похитителя не то что не попытались прикончить, но теперь и официально приглашают в гости, более того, знакомят с семьёй! И это — за жалкий год, даже меньше! Нормальным эльфам есть отчего впадать в недоумение. Я же испытывал странную смесь некоторого раздражения и веселья. Такая реакция моих сородичей казалась невероятно забавной и даже в чём-то милой, как сентенции пятилетнего малыша, что только-только начал изучать мир и спешит поделиться с окружающими своими наивными наблюдениями.