Как же так? Никто не должен был узнать. Неужели Урод сдал ее? А может, это он прячется под личностью хакера?
Соня написала, что согласна на все условия, какими бы они ни были. На секунду она представила, что было бы, если бы хакер слил запись. Девушку передернуло от ужаса и отвращения. Столько бы людей узнало правду… Все стали бы смеяться ей в лицо и плевать в спину. Она бы умерла от позора. Нет. Соня не позволит какому-то жалкому анониму загубить ее репутацию. Что же ей придется делать? Девушка ждала ответа, сидя как на иголках и кусая костяшки пальцев. Наконец ответ пришел.
Тебе нужно сделать пару мелких пакостей кое-кому.
Соня ответила на сообщение:
Пакости? Что ты имеешь в виду?
Mad Hatter
Ничего сверхъестественного. Ты когда-нибудь пакостила другим детям в начальной школе?
Соня Рожкова
Не помню… Может быть. На уроке рисования я однажды оторвала уголок чужого рисунка, потому что учитель хвалил его больше, чем мой. Еще, может быть, рисовала на чужих пеналах, потому что они мне нравились больше моего. Но подобное делали многие в том возрасте. Многие девочки в нашем классе кидали жвачки и репейники друг другу в волосы, чтобы отомстить за что-то.
Mad Hatter
Так делали гадкие девчонки. Ты была гадкой девчонкой, Соня?
Соня Рожкова
Наверное, да… к чему ты клонишь?
Mad Hatter
Я прошу тебя вспомнить старое время и снова сделать гадость кое-кому.
Соня Рожкова
Но… Кому? И что именно нужно сделать?
Mad Hatter
Двум твоим знакомым. Два человека – две пакости – два задания. Когда ты выполнишь оба, я отпущу тебя.
Итак, твое первое задание…
В новом учебном полугодии Вика с Алисой стали видеться намного реже из-за подготовки к экзаменам. Теперь часто девушкам приходилось объединять их совместные ночевки с учебой. Когда Вика приходила в гости к Алисе, они активно наседали на домашку.
В один из будних дней девушки сидели в читальном зале школьной библиотеки и делали дополнительные задания. До выпускных экзаменов осталось меньше полугода, все ученики пребывали в панике, и Вика тоже. Одна Алиса чувствовала какое-то удивительное спокойствие и уверенность в собственных силах.
Алиса для поступления выбрала чем-то схожую с Викиной сферу и собиралась поступать в Технический вуз на факультет кибернетики. Если Вике для поступления в желаемый институт нужно было подтянуть три предмета, то Алисе – только русский. Другие предметы, которые требовалось сдавать для поступления – математику и информатику, – она знала блестяще.
Оба института пересекались по медицинскому направлению. Алиса больше не хотела связывать свою дальнейшую судьбу с играми. Ей хотелось развиваться в более серьезной сфере. В будущем, занимаясь разработками в сфере кибернетики, Алиса смогла бы помочь людям с ограниченными физическими возможностями. Благодаря развитию технологий такие люди смогут перестать испытывать трудности и начать жить нормальной полноценной жизнью. Технологии не стоят на месте, и, быть может, однажды Алиса сможет раз и навсегда распрощаться с омрачающими ее жизнь симптомами. Еще в детстве, когда ей поставили диагноз, врачи настраивали родителей на суровую реальность и твердили, что их дочь может стать слабоумной. Но этого не произошло – умственные способности девочки были на высоком уровне и только росли со временем. Алиса очень благодарна Небу за то, что оно послало ей этот дар, несмотря на то, что болезнь могла забрать его. И теперь нужно распорядиться этим даром правильно. Девушка мечтала создать такую технологию, которая могла бы помочь людям с нервно-мышечными заболеваниями, в частности – с расстройствами моторики. Это очень сложно, ведь подобные расстройства происходят из-за поражений того или иного участка мозга, и чтобы устранить проблему, нужно заменить часть мозга компьютерной системой. Девушка верила, что справится. Она будет очень стараться.
Алиса проходила тесты по русскому языку. Вика мучилась над сложным параграфом по биологии и задачами по алгебре.
– Не понимаю, как найденное значение производной и свойства яичного белка альбумина помогут мне в будущем в разведении панд… – сказала Вика с отчаянием в голосе и хлопнула учебником по столу. Библиотекарь тут же сделала замечание девушке гневным «Тш-ш-ш!». Вика пристыженно замолчала, а потом посмотрела на часы на стене и нахмурилась.
Ждешь своего?
Алиса написала на листе бумаги.
– Да, – шепотом ответила Вика. – Он должен за мной прийти в четыре. Уже четыре тридцать. Наверняка забыл, как всегда. И не отвечает на звонки.
Алиса посмотрела на телефон со злостью, и Вика заметила ее взгляд.
– Я знаю, он тебе не нравится. Но не пойму, почему.
Он плохой человек. Не ценит тебя. Ты достойна лучшего.
Вика вздохнула.
– Мы это уже обсуждали с тобой. Леша очень хороший. Просто у него мало времени и очень много дел.
Алиса держала зажатую в руке ручку над листом бумаги.
«Он же не любит тебя», – хотела написать она и передумала, вспомнив свое прошлое и то, как Соня говорила ей об истинных чувствах Назара к Алисе. Ей было больно. Она хотела причинить подруге боль? Нет. Даже если она найдет доказательства того, что Белозеров просто использует Вику, как когда-то Теодор – Соню, Алиса не сможет предъявить их. Она не хотела ранить подругу. Но и видеть, как та страдает каждый раз, когда этот парень не сдерживает свои обещания, Алиса не больше не могла. Как же решить проблему? Девушка пока не знала. Алиса собиралась уже перевести тему и написать о чем-то другом, но Вика опередила ее.
– Может, съездим на выходных в Музей миниатюр? Там открылась выставка с новым маленьким миниатюрным городом. А также появилась отдельная секция с крохотными кукольными домиками. Надоело все выходные проводить над учебниками!
«Нет», – написала Алиса на листке бумаги.
– Почему?
Потому что я социофоб.
– Да брось… Ты же ходишь в школу и уже должна была привыкнуть к толпе.
Хочу хотя бы на выходных отдохнуть от людей.
– Ну, поехали! Мы столько раз бывали в кино и ездили с тобой в метро, ходили в парки. Ты уже перестала нервно протирать куртку в тех местах, где до тебя дотронулись в толпе, – Вика хихикнула. – Вот только… Ты все еще их носишь. – Девушка посмотрела на руки Алисы, облаченные в тонкие кожаные перчатки без пальцев. Митенки были бежевые под цвет настоящей кожи, чтобы выглядеть максимально незаметными. – Почему ты всегда в перчатках?
Немного подумав, Алиса написала на листе бумаги:
По ладони человека можно прочесть его судьбу. И увидеть душу. Я не хочу, чтобы мою душу видели. Она прячет много тайн. Это моя суперсила – я вижу чужие тайны, но никто не видит мои.
Пелагея пришла домой с работы и увидела на кухонном столе гору грязной посуды.
Теодор спал на диване. Это злило девушку – последние пару месяцев брат только и делал, что спал. Сегодня с утра она поговорила с мамой, и обе женщины решили, что пора выводить его из спячки.
Девушка стала мыть посуду, нарочно громко стуча тарелками о раковину. Юноша проснулся. За три месяца, прошедших с момента получения травмы, он сильно изменился – сдулся, как воздушный шарик, и будто обвис. Глаза пустые, равнодушный взгляд уставлен в одну точку. Юноша повернулся на другой бок и с головой накрылся пледом.
Домыв посуду, сестра ушла в комнату и через минуту вернулась с ноутбуком в руках. Пелагея растолкала брата.
– Убери! Убери! Выключи его! – закричал Теодор в панике, увидев компьютер.
– Расслабься, псих, никто на тебя не пялится. Я по делу.
Пелагея грубо пихнула брата задом и, сев на диван, положила ноутбук на стол. Теодор отодвинулся как можно дальше, чтобы веб-камера не могла его увидеть.
– Мы с матерью утром поговорили и решили, что ты слишком долго бездельничаешь. Мать работает, я работаю на полставки и учусь, мы обе убираем за старухой, а теперь еще и за тобой, а ты целыми днями валяешься на кровати и ничего не делаешь. Мы решили, что тебе пора найти работу.
– Что? Но я не хочу… Что я могу делать? – растерялся Теодор. – Меня не возьмут на нормальную работу.
– Значит, пойдешь на ненормальную. Я отобрала подходящие вакансии. Давай посмотрим вместе?
– Нет, ты лучше прочитай вслух, – испуганно сказал Теодор.
Пелагея взглянула на брата с укором, но промолчала и отвернулась к экрану.
– Вот те, что я отобрала. Все рабочие места недалеко от дома, и опыт там не требуется. Слушай. Кладовщик, оператор химчистки, охранник в торговый зал…
Теодор застонал.
– Нет… Это все ужасные вакансии. Я не хочу связывать свою жизнь с химчисткой и складами… Лучше сразу повеситься. Это все не для меня.
– Ну, хорошо, есть еще диспетчер по транспорту, сортировщик, мерчандайзер, менеджер по холодным звонкам…
Теодор застонал громче.
– Нет! Это все не то! Ты представляешь меня на этих должностях? Мне ничего не подходит!
– Ну, извините, ваше высочество, – огрызнулась сестра. – Свой шанс ты спустил себе в штаны, когда, передергивая на телок с вирусных порносайтов, подцепил на наш компьютер маньяка-хакера.
– Я сто раз говорил, что это не из-за сайтов! Здесь что-то другое…
– Ты просто параноик, – Пелагея дернула плечом, показывая, что брат несет чушь. – Ну, так на чем мы остановились? Извини, но больше бездельничать ты не будешь. Хватит. Два месяца лежал без дела. Лафа кончилась.
– Я болен, – страдальчески протянул юноша. – У меня депрессия.
– Депрессия? Сходи в туалет, отпустит.
Теодор тяжело вздохнул и схватился руками за голову.
– Ты не поймешь меня.
– Да? А ты не поймешь меня. С самого утра я раздаю жратву грязным мужикам, потом бегу домой, где даю тебе харч, мою за бабкой, кормлю ее, убираю, затем мою за тобой посуду и убираю бардак, который ты успеваешь наделать за день, после чего до одиннадцати вечера слушаю дебильные лекции в дебильном колледже. Может, поменяемся местами? Мы близнецы, особой разницы никто не заметит. Я с удовольствием полежу на диване, обернувшись твоей депрессией. Она такая мягкая и теплая… – Девушка схватилась за край одеяла, которым был укрыт Теодор. Брат потянул на себя другой край, и какое-то время близнецы боролись. Вскоре Теодор сдался и выпустил одеяло.