– Язва разыгралась, – поморщился Тимур.
– Ну, сказал бы сразу, куда б в другое место поехали.
– Какая разница… тут бульон возьму куриный, второй день ничего другого есть не могу.
– Жениться тебе надо, Тимурчик. Жена бы за твоей язвой приглядывала, таблеточки вовремя, диета, то-се…
– Отвали, Валера, – меланхолично велел Тимур. – Выкладывай, зачем позвал.
Зотов вынул из кармана листок и протянул ему:
– Вот.
– Это что? – с любопытством спросил Сагитов, двумя пальцами разворачивая листок.
– Фамилии людей, с которыми близко общается мэрская дочка. Хочу облегчить тебе задачу. Вдруг кто-то из этой кодлы знает, у кого в городе можно дурь достать. – Про неизвестного Гектора Зотов решил пока умолчать, даже не понимая причины.
– Это кстати, потому, что Саяна свою дочку заперла у себя дома, к ней не подобраться пока. Но в квартире у Сылдыз я тихонько пошуровал. Нашел немного кокса за телевизором и пару самокруток марихуаны в вазе для искусственных цветов – но героина или чего-то в этом роде не было.
– Баловались, значит… – протянул Валерий, вспомнив слова Дарины. – Хорошенькое баловство, дорогостоящее.
– Анна в курсе?
– Нет. И тебя попрошу ничего ей не говорить. Я потом сам… как случай подвернется. Ей сейчас не до этого, с комбинатом бы решить.
Подошел официант, выслушал заказ, пожелал приятного дня и удалился.
Валерий проводил его взглядом, наклонился через стол и проговорил вполголоса:
– Тимур, надо узнать, кто ввез в город дурь. Мы не можем допустить торговли на нашей территории.
– Это кто-то залетный. Со своими мы давно все порешали, ты ведь помнишь, еще при Владлене.
Валерий помнил.
Едва получив комбинат, Мецлер сразу занялся тем, что прижал все водившиеся в городе криминальные группировки. С кем-то просто договорился, а кого-то и убрал, чтобы не мешали и не наводили в городе смуту. Взял под контроль продажу алкоголя, ликвидировал пару национальных группок, пытавшихся торговать наркотиками. Заправлял всем этим процессом начальник службы безопасности комбината Тимур Сагитов, его люди поддерживали порядок в городе.
Понемногу к этому привыкли, а милиция была даже благодарна за помощь – своих сил в тот момент у них на это не хватало, а Мецлер все решил быстро и даже не слишком большой кровью.
С тех пор в Уйгууне практически не происходило чего-то из ряда вон выходящего, молодежь не подсаживалась на разного рода дурь, стало заметно меньше пьющих – потому что работа была у всех, кто хотел работать. Но в последние год-два ситуация стала меняться в худшую сторону. То ли факт, что Мецлер теперь всего-навсего прикованный к постели бывший владелец, то ли авторитет Тимура Сагитова был не так высок, как прежде, но в Уйгууну потихоньку стали проникать земляческие группировки с паленой водкой, а теперь вот и с наркотиками кто-то пожаловал.
– Анна не обрадуется, когда узнает, – пробормотал Тимур, наблюдая за тем, как официант раскладывает столовые приборы и ставит плетеную корзинку со свежими ржаными булочками.
От их запаха у Сагитова снова свело желудок, он поморщился и резким движением отодвинул плетенку в сторону Зотова.
– Что-то не так? – тут же спросил официант, еще не успевший отойти от стола.
– Да нормально все, не мельтеши. И суп поскорее, если можно, – скривившись от боли, попросил Тимур, вынимая из кармана пиджака блистер с таблетками.
– Может, тебе в больницу, а? – наблюдая за его манипуляциями, спросил Валерий. – С язвой шутки плохи, Тимурчик.
– Отвали, Валера, – повторил Сагитов. – Пройдет. И не до больнички сейчас, сам понимаешь.
– Много пользы от тебя будет, когда ты свалишься.
– Не свалюсь, я закаленный.
Пообедали молча, Сагитов то и дело морщился, но после съеденного супа вдруг почувствовал себя лучше, даже выглядеть стал чуть более расслабленно.
– Похоже, Валера, ты прав… пора жениться, – пошутил он, вытирая лоб платком. – Поел – аж отпустило.
Зотов помешивал кофе в чашке и думал, кого же еще отрядить на поиски залетных наркоторговцев, кроме Тимура, – тому просто не справиться со всеми делами одному, нужна помощь. Обращаться с этим в полицию смысла нет, они сами всегда надеются на помощь комбината в подобных вопросах.
И тут ему позвонила Анна.
Сделав Тимуру знак молчать, он снял трубку:
– Да, Анна Андреевна, слушаю вас.
– Ты далеко? – зазвенел ее голос, и у Валерия вдруг что-то сжалось внутри, до того захотелось немедленно увидеть ее.
– Нет, я тут в ресторанчике обедал, уже закончил, могу подскочить.
– Я в больнице у Дарины, ты не мог бы меня забрать? У машины кто-то три колеса пробил, пока водитель меня до входа провожал.
– Сейчас подъеду. – Валерий сбросил звонок и посмотрел на внимательно слушавшего Тимура. – Прикинь, какая фишка? Кто-то нашей Анечке машину попортил, аж три колеса пробили на парковке у больницы. И мне, Тимурчик, перестало это нравиться. Объяснить или так поймешь?
– Уже, – кивнул Сагитов и вынул телефон. – Но имей в виду – охрана будет ездить так, что ее ни Анна, ни ты не увидите. Мне проблемы с хозяйкой не нужны.
Это Валерию не понравилось. Если он не будет видеть охрану, то как сможет встречаться с Анной? Лишние глаза им не нужны.
«Черт с ними, потом придумаю что-то, сейчас главное – чтобы с Анной ничего не случилось», – подумал Зотов, согласно кивая.
– Все, Тимурчик, я поехал. А ты уж постарайся разобраться с бесстрашными и бессмертными, что пытаются дурь толкать на нашей территории, хорошо?
Но Тимур только отмахнулся, уже набрав чей-то номер и ожидая ответа.
Валерий оставил на столе несколько купюр, не обращая внимания на протестующий жест Сагитова, и вышел из ресторана.
Весна в этом году буквально обрушилась на город, мэрия опасалась паводков, так как снега за зиму нападало больше обычного. Вот и сейчас по дорогам бежали ручьи, перейти которые уже являлось проблемой – вода доходила почти до щиколотки.
Из-под колес его джипа летели брызги, Валерий старался по возможности сбрасывать скорость, если видел впереди пешеходов на тротуаре, но это мало спасало ситуацию.
На одном из перекрестков он увидел машину аварийной службы, откачивавшую воду из огромной лужи. Это почему-то повернуло мысли Зотова к Саяне Угубешевой.
«Значит, дочку она дома заперла, никуда не выпускает, – барабаня пальцами по оплетке руля в ожидании зеленого сигнала светофора, думал он. – И Анне не позвонила ни разу, ничего не спросила. Неужели знает? Ну нет… не может быть, Саяна просто неприлично честная, если бы что-то узнала, сразу бы к Аньке кинулась за советом и за помощью. Нет, она тоже не в теме. А вот дочурку ее потрясти бы, раз уж Тимур в ее квартире кое-что нашел. Только надо придумать, как именно. Меня Саяна на порог не пустит… не Аньку же просить, ей вообще знать пока ничего не надо».
В это время Анна стояла в больничном дворе, сжимая в руке телефон, и пыталась прийти в себя от только что состоявшегося разговора.
Позвонила дочь Анжелы Липской и срывающимся голосом сообщила, что мать сегодня утром попала в аварию и разбилась насмерть.
Анжела плохо водила машину, старалась не выезжать без водителя даже здесь, в небольшой Уйгууне с относительно спокойным траффиком, и вдруг садится за руль в Москве?
Анна пыталась узнать у плачущей девушки хоть какие-то подробности, но та не могла толком ничего объяснить, сказала только, что машину покорежило так, что тело Анжелы пришлось выпиливать из салона.
– Что мне теперь делать? – рыдала младшая Липская в трубку. – Я никого никогда не хоронила, я даже не знаю, куда идти и что говорить…
– Успокойся, Алина, – твердо сказала Анна, хотя самой тоже хотелось заплакать. – Я помогу тебе во всем, сегодня же в Москву приедет кто-нибудь с комбината и поможет все организовать. Ты хочешь похоронить ее там?
– Не знаю… наверное, нет… лучше с папой рядом…
– Хорошо, я поняла. Значит, мы транспортируем ее сюда, здесь значительно проще все организовать. Будь готова тоже лететь в Уйгууну, поняла? И постарайся взять себя в руки, уже ничего не исправить, нужно проводить Анжелу так, как положено.
– Спасибо, Анна Андреевна, – пробормотала Алина сквозь слезы. – Мама всегда говорила, что на вас можно положиться… мне ведь даже позвонить больше некому…
– Ты правильно сделала, что позвонила мне. А теперь успокаивайся и прими мои соболезнования. Встретимся дома. – Произнеся это, Анна сбросила звонок и подавила в себе желание разрыдаться.
С Анжелой они не были очень уж близки, но та всегда поддерживала все начинания Анны, была на ее стороне и, когда с Владленом случилось несчастье, тоже оказалась рядом и поддержала. И вот теперь ее нет.
Но тут же в голову Анны пришла еще одна мысль – а ведь теперь Алина Липская, двадцатилетняя студентка театрального института, становится владелицей пакета акций, принадлежавшего ее матери. Сын Анжелы разбился, катаясь на горных лыжах, два года назад, невестка Надежда вряд ли может претендовать на что-то серьезное, а детей у них не было. И в свете всего происходящего – не станет ли Алина подходящей мишенью для тех же владельцев «АлмазЗолотоИнка»? Новость о смерти Анжелы распространится быстро, через полгода Алина станет полноправной владелицей акций – и полгода вполне достаточный срок, чтобы обработать девушку. Но и Надежду все-таки сбрасывать со счетов не стоило – может потребовать что-то, хоть они с сыном Анжелы и жили в гражданском браке, но после его смерти Надя не переехала от свекрови, все время была рядом с ней – две вдовы поддерживали друг друга. Кто знает, что там в голове у этой Нади…
К тому моменту, когда во двор больницы въехал джип Зотова, Анна даже не успела взять себя в руки, поэтому, сев в машину, продолжала хмуриться и прокручивать в голове возможные варианты дальнейшего развития событий.
– Ты что, из-за колес расстроилась? – кивнув в сторону возившегося на парковке водителя, спросил Зотов.
– Что? – продолжая думать о своем, переспросила Анна машинально.