Так что, посмеиваясь, он пошел вслед за Стасом в шалаш для одиноких мужчин.
Саша
Я проснулась первой и ещё некоторое время лежала, слушая тихое дыхание Дэна и просто пузырясь от счастья. Папенций называет подобное состояние «повышенное газообразование кровеносной системы». Не буду говорить, как он величает бабочек в животе…
Эх. Мечты всё-таки сбываются!
***
Как сказала бы Машель: «Ага. Особенно – мечты идиотов».
Я счастливо вздохнула, быстро чмокнула Дэна в щёчку и решила убежать, пока он спит, что бы немного прихорошиться. Пусть он проснётся и увидит меня с утра красивой!
А еще мне хотелось поговорить с Евой. Надо же с кем-то поделиться радостью! И я, стараясь не слишком жужжать змейкой-дверью, выбралась из палатки, прихватила из тамбура мокрые вещички и… замерла перед открывшейся картиной. У моих ног клубилось море тумана, расцвеченное восходящим солнцем во все оттенки золота. Мне даже летать захотелось! Какое изумительное утро – волшебное просто!
Но надо спешить, у меня много дел!
Я бодрой рысью помчалась к обиталищу своей старшей подруги, топоча, как Дух Прерий – лошадь такая из старого мультика – и едва удерживаясь от тонкого ликующего ржания.
Я думала, Ева ещё спит, как все нормальные люди. Но нет – она сидела неподалеку от палатки и что-то с увлечением строчила в тетрадке.
– Привет! – сказала я громко, и Ева подпрыгнула чуть ли не на полметра над землёй.
– **ять! – заорала она не менее громко, а затем схватилась за грудь, словно я её туда чем-то ударила. - Сашетт… В следующий раз здоровайся потише, пожалуйста!
Я опешила.
– Так я бежала громко, думала, ты слышала…
– Хрена с два я слышала, – пробурчала Ева, захлопывая тетрадку. - Я в подобном состоянии ничего не слышу и не вижу. Ты чего не спишь-то?
– Не могу, – я расплылась в счастливой улыбке. - У меня… в общем… у меня было! Было, понимаешь!
Брови Евы поползли вверх.
– Это что у тебя там БЫЛО? - переспросила она с абсолютно непередаваемым выражением на лице. Словно ещё надеялась, что поняла меня неправильно.
– Секс! – сказала я шёпотом и округлила глаза.
Ева резко погрустнела.
– Пи*дец, – вздохнула она и почесала в затылке. – С кем он у тебя был, я спрашивать не буду, уж больно вид счастливый. Предохранялись?
– Ага!
– Ну, хоть это радует.
Я надулась.
– Ты не рада? Я хотела с тобой поделиться…
Ева вновь вздохнула, закинула тетрадку в палатку – снайпер! – встала с земли, подошла ко мне, улыбнулась и ласково погладила меня по плечу.
– Рада, Сашетт. Я просто старая уже стала перечница, не способна так искренне и незамутнённо радоваться обычному сексу.
– Он необычный был! Он был первый! – возразила я и, кажется, покраснела.
Ева засмеялась.
– Да, точно. Ладно, ребёнок, пошли еду готовить. Мужик-то твой голодный, небось, а покормить голодного мужика после секса – святое дело.
Я покраснела ещё больше.
– Ага-а-а…
– Пошли-пошли, - Ева хлопнула меня пониже спины. - Я заодно прослежу, чтобы ты столько чили в еду не сыпала. А то три недели на одних огурцах – это слишком жестокая диета даже для меня.
Ночью с дровяного склада ветром унесло тент – в результате этой житейской драмы дрова все вымокли. Но делать было нечего, и мы, по выражению Евы, решили «курнуть».
Курнули. До кашля и рези в глазах. И не спастись – дым оказался с интеллектуальной составляющей и летел туда, куда ты пытался отойти или отползти. Но отходить нам далеко было нельзя – мы же всё-таки хотели раздуть огонь и что-то приготовить…
В общем, я выяснила еще одну уникальную черту своей старшей подруги. Она виртуозно ругалась матом.
– Давай, **ать тебя в кочерыжку, - бурчала Ева, орудуя крышкой от кастрюли, как веером. Потом оглядывалась на меня, кашляла и продолжала сквозь слезы: – Ты этого не слышала, Сашетт.
– Ага, - кашляла я в ответ и улыбалась почти искренне. Как же, не слышала! Машель будет в восторге.
В итоге огонь таки загорелся (крышка творит чудеса!),и мы от счастья даже запрыгали и затанцевали, хлопая в ладоши и оглушительно кашляя, как два туберкулёзника.
– Боже, как я воняю, – Ева понюхала прядь своих волос и засмеялась. - Просто от кутюр. Причём от прокопчённых таких кутюр, с дымком. Иди к водопаду, умойся. А потом я за тобой.
Я согласно кивнула, принюхиваясь к своей рубашке, но к воде пошла чуть позже – когда мы с Евой уже начали готовить кашу в небольшой кастрюле, которую подруга достала из своего рюкзака. Оставила Еву на хозяйстве и, подпрыгивая от возбуждённой радости, помчалась к водопаду.
Умылась холодной водичкой, набрала её в бутылку – для чая – еще немного полюбовалась окрестностями: туман уже подтаял,и раскинувшаяся внизу долина казалась размытой и синеватой, как на старом цветном фотоснимке.
А по дороге обратно я встретилась с моим… мм – моим! – Дэном.
Дэн
– О, Сань, утреца! Тебя-то мне и надо! – поздоровался я и чуть поморщился от яростного запаха дыма, которым повеяло от ребёнка. – Что, дрова не хотели разгораться?
– Ага… – помялось чудо, болтая баклажкой воды.
– Бедняга, - не особо искренне посочувствовал я, слишком уж интересовало меня другое: – А скажи мне, будь другом, кто ночевал вместо тебя в моей палатке?
Зелёные глаза, до сих пор прятавшиеся под рыжеватыми ресницами, распахнувшись, уставились на меня. Лицо сменило цвет с красного на белый,и чувство вины поднялось во мне с новой силой, и шло оно в комплексе с чем-то ещё, чего объяснить я и вовсе не мог.
– Ты прости, что так получилось, я просил тебя никому не уступать место,и даже не представляю, где ты спал, - извинился я с деликатностью сапога. – Но мне, правда, очень-очень важно знать, кто был ночью в моей палатке.
– Я… ну… как бы… – выдавил ребёнок, и я начал догадываться о причинах такого смущения.
– Подожди. Хочешь сказать… – Санька испуганно отпрянул, и я поспешил закончить мысль: – Что она сама пробралась на твоё место?
Парень сглотнул, и уши его запылали.
– Господи, малыш,ты что, видел… нас?
– Я… да, – пискнул ребёнок, отводя глаза. Румянец пятнами заползал на щёки. – Я в… – он снова сглотнул, – в-видел. Но было темно, я не разглядел… И не слышал ничего из-за грозы…
Блин, какая я всё-таки сволочь: ночью даже не подумал о своём маленьком цербере, не подумал и утром,и сейчас думаю только о себе и своей ночной гостье, а ведь обещал приглядывать за Саней. В итоге по сути выставил под дождь.
– Где же ты ночевал?! – Ответственности во мне ноль!
– У Евы… Мне к костру надо… – Заторопилась мелочь. – Воду несу! – Только и замелькали зелёные пятки кроссовок. Я посмотрел вслед парнишке и покачал головой. Вопрос с его поселением надо будет решить до вечера,и я не уверен, что Ева не передумает насчет компактного соседа.
Хотя сначала надо кое-кого найти.
Я немного подумал и свернул к водопадам, решив срочно освежиться, полюбоваться падающей водой,и упорядочить мысли. А если очень повезет, может, и Она туда придёт. Ну не «справа» же в кустах её выглядывать? Вот у водопада – самое то.
Я уселся на камень, сунув ноги в озерцо, образованное веками падения вод Вранки на скальную полку. Из озера вода стекает дальше и снова падает со скалы. Каскад водопадов Вороньи слёзы. Вороньи потому что скалы эти, если намокают, приобретают иссиня-чёрный, вороной цвет,и речка,текущая дальше по долине, кажется чёрной лентой на зелёном поле.
Вода была почти ледяная,и ноги вскоре стало покалывать от холода. Я поднялся и прошлёпал к вытекающему из трещины в скале питьевому ручейку, набрал пригоршню воды, свежей и сладкой, как первый поцелуй моей маленькой прелести…
Оглянулся – не спускается ли к водопаду тонкая фигурка? - но тропка была пуста.
Тогда я поплескал водой в лицо…
…и тут с ледяными каплями, скользнувшими за шиворот, меня прошило осознанием, что именно – кроме вины – глодало душу при взгляде в зелёные глаза.
Слишком смазливые для парня…
О, чёрт. Чёрт-чёрт… только не это!
На Саню я обратил внимание еще на стадионе, и мне показалось, что это девчонка. Но! Чтобы девчонка обставила в забеге всех парней? Да не бывает такого! Весьма озадаченный, я спросил имя и проверил по спискам. Так и есть – парень. Тощий до костлявого и наверняка зелёный. Паспорт обещал показать, значит, больше четырнадцати, но какие нафиг восемнадцать с настолько детской физиономией?
А если всё-таки с девичьей? Что, если Таньша допустила ошибку в списках?
…
«Дэн, я не хочу лишать тебя тех радостей, которым могла бы помешать своим присутствием»…
Ну-у, Таньша-а-а.
Я сунул голову под струи ледяной воды, но легче от этого не стало.
К костру я шёл долго. Мог бы петлять, как туристы-смертники из Евиной байки – шёл бы до вечера.
Вот что сказать девушке, которую принял за парня? Извиниться, прикинуться, что криво шутканул, и вместе поржать?
А если при этом умудрился с ней переспать?
О, дивные духи лесов и гор! Пусть я сейчас ошибаюсь…
Небось, рыдает на груди у сказочницы и планирует натравить на меня её ведьму, а то и вовсе в лес умчалась – придётся искать, ловить, извиняться…
А можно, я как-нибудь сразу сквозь землю провалюсь?
Сколько ей лет вообще? Она же мелкая…
Над головой послышалось хлопанье знамени,трепещущего на ветру. Я бросил взгляд на ухмыляющуюся рожу – ну песец, как есть песец!
Саша
Дура, идиотка, кретинка!
Нет, не так.
Дурак, идиот, кретин! Да!
Это что же?! Я ПОХОЖА НА МАЛЬЧИКА?! Нет, конечно, похожа, но не до такой же степени!!!
Неужели… до такой?! До настолько такой степени, что он даже не смог узнать девушку, с которой у него… было!