Жизнь в соответствии со своими ценностями позволяет вам подключиться к глубинным ресурсам.
Именно думая о своей дочери, материнской роли и любви к свободе, Бетти Махмуди смогла продемонстрировать это сверхчеловеческое мужество. Контакт с нашими ценностями – это способ снова обрести уверенность в себе. Это одна из основ ACT (Acceptance and Commitment Therapy[132]), или терапии принятия и ответственности, вписывающейся в основное русло поведенческой и когнитивной терапии. «ACT – это терапия, направляющая полную осознанность, принятие своих эмоций и дистанцирование от проблемных мыслей на службу стремлению, здесь и сейчас, к поведению, позволяющему приблизиться к своим личным жизненным ценностям. Ее основные характеристики – дистанцирование от проблемных мыслей, принятие трудных или болезненных эмоций и ощущений, а также приверженность действиям в соответствии со свободно выбранными жизненными ценностями»[133].
Пример
Когда неуверенность в себе действует как двигатель, это спасает жизнь. Давайте познакомимся с Сильвией и ее символичным путем. Сильвия Кан называет себя «швейцарским армейским ножом» – у нее несколько работ, она любит делать много разных вещей и считает, что каждое из ее занятий приносит пользу другим: консультант телевизионных программ (долгое время она была директором журналов телеканалов M6 и TF1); актриса (в фильмах Клода Лелуша и Стефана Бризе, «Жизнь женщины» [A Woman’s Life]); автор («Мой подросток полный лузер, но я его люблю»); консультант по телевизионным программам, интервью и публичным выступлениям, этим четырем взаимосвязанным областям.
«Я всегда чувствовала себя хорошей маленькой девочкой, во всяком случае, именно такой меня видели, потому что я была забавной, комфортной с другими, а не застенчивой. Я довольно плохо училась в школе, несмотря на то что была дочерью очень умных, культурных родителей. Моя мать – не погруженная в материнство, но совершенно невероятная женщина: родилась в буржуазной семье в Нейи в 1928 году, она много училась в то время, так как окончила Институт политических исследований, имеет степень юриста и степень бакалавра литературы. Все это после того, как она потеряла отца в возрасте 6 лет и пережила войну. Мой отец очень скромного провинциального происхождения, у него не было образования, но он создал первую мыльную оперу на телевидении. В конечном итоге он был таким же образованным, как моя мать. Так что я застряла с двумя родителями, читающими Le Monde, Liberation («Мир, освобождение») и Le Canard Enchaîné («Утка в цепях»), слушающими Брамса и Моцарта.
В подростковом возрасте я была большой поклонницей Майка Брандта, пела песни с зубной щеткой вместо микрофона, подписалась на журнал Tennis Magazine, и моя комната была увешена плакатами Ноа. Я развлекалась, валяя дурака. Я думаю, отец видел мою артистическую чувствительность, хотя никогда не говорил об этом. Мама не могла не сравнивать меня с моими сестрами. Сестра на два года старше меня изучала латынь и греческий. Что касается младшей сестры, то она виртуозно играла на скрипке. Итак, мама увидела во мне что-то не то, я знала это по ее отношению, по тому, как она говорила со мной, и, честно говоря, мои школьные результаты не противоречили ей.
Однажды, когда я училась в третьем классе, мама предложила мне выбрать работу стенографистки. Я знала свои пределы, но эта тема меня не привлекала, я больше хотела стать сценаристом, режиссером, актрисой или оператором.
“Мам, я вообще не хочу быть стенографисткой”. “Послушай, ты обязательно должна выбрать этот вариант. Потому что я даже не уверена, что ты можешь быть продавцом!”
Эта фраза останавливает все. Даже если ты не ладишь с мамой, даже если ты думаешь, что хорошо относишься к себе, даже если можешь над этим посмеяться с друзьями, даже если у тебя есть любящий папа, ты живешь в комфорте, этот приговор очень серьезен, он может сломать жизнь. Многие люди слышат подобную фразу, но не всегда могут ее запомнить и развить.
Эта фраза разрушила меня, но также дала мне силу. В то время я потеряла всякую уверенность и очень долго думала про себя (я должна признать, что в течение 35 лет!): “Я идиотка!” Очевидно, я плохо училась в школе и не интересовалась ничем, кроме тенниса и Майка Брандта, интеллектуальный мир семьи пугал меня, поэтому единственное устраивавшее меня место – место идиота.
Я должна пояснить, что я ничего не имею против стенографисток или продавщиц (одно время я была продавцом), но это не было моей целью. В устах моей матери эти слова были полны презрения, на самом деле я была ничем. Некоторые люди, услышав такую фразу, могут потерять сознание. Оглядываясь назад, я думаю, что эти слова вызвали у меня желание доказать моей матери, что она ошибалась. Именно они заставили меня окончить школу и заняться психологией, которая мне нравилась; так что, возможно, мама оказала мне услугу. Я никогда не говорила ей, что этот приговор сломал меня, потому что я думаю, она не знала, как это делать, она искренне беспокоилась о моем будущем и нельзя винить ее… родителей в ошибках. Я простила ее.
В возрасте около 40 лет я заметила, что многие взрослые вокруг меня не уверены в себе, боятся совершать ошибки, и я поняла, что страх может причинить вред, что все, что я делала, было в страдании, что взгляды других были суровыми. У меня не было уверенности в себе на встречах, увидев человека с высшим образованием, я чувствовала себя глупо, боялась оказаться не на том уровне, если мы затронем определенные темы, не иметь возможности говорить о каком-то авторе, потому что я не читала его книг. Я очень хорошо скрывала эту неуверенность и боль, виртуозно выкручивалась; у меня был смертельный страх, умело спрятанный в тот момент, но потом вызывающий холодный пот. Я очень хорошо маскировалась и боролась, поэтому я преуспела в своих занятиях: в учебе и даже в профессиональной жизни. Некоторые вещи помогли мне двигаться вперед. Однажды психолог сказал, что моя дочь совсем не уверена в себе. Это невыносимо для меня: я думала, что сделала все, чтобы вселить в нее эту уверенность. “Начните с уверенности в себе”, – добавил психолог. Это потрясло меня: теперь, став матерью, я боролась не только за себя, но и за своих детей.
Когда я работала менеджером проекта в M6 и мне было немного скучно, одна из моих подруг, коллега из M6, спросила меня, почему я не претендую на пост директора журнала. Я посмеялась над ней.
– Конечно, конечно, я пойду во второй офис M6 и попрошу о работе, это так просто!
– Ну, тогда продолжай скучать и не жалуйся!
Три месяца спустя я вспомнила ее слова, я спросила свою подругу, действительно ли она имела в виду то, что говорила.
– Конечно. Это вполне логично, посмотри на свое прошлое, психику, проекты, отношения с людьми, представление об окружающем мире, близость – у тебя есть все, чтобы стать идеальным директором журнала.
Кого-то, кто плохо знает ее, это может шокировать. Но вот что я сделала, и даже для меня это звучит безумно. Я вошла в кабинет директора, встала напротив него и утвердительно сказала что-то вроде: “У вас нет директора журнала, но это поправимо. Та, кого вы ищете, перед вами, хоть вы об этом не подозреваете!” Этот парень был потрясен и через полгода дал мне работу. Я запустила невероятные и долговечные бренды, такие как журнал декора с Валери Дамидо, “Поиск квартиры или дома” со Стефаном Плаза, шоу о стиле с Кристиной Кордула или даже “Masterchef” на TF1. Я не изобрела вакцину от СПИДа, так что гордиться нечем, но я была довольна собой. Но когда лился дождь поздравлений, мне было трудно принимать комплименты, я всегда приписывала свои успехи своей команде, хозяевам, другим.
Между M6 и TF1, до того, как мне исполнилось 50, я купила книгу Кристофа Андре и Франсуа Лелорда “Самооценка”[134] и прошла тест “Уверены ли вы в себе?”. Я получила тревожные результаты и начала изучать инструменты, необходимые для уверенности в себе. Например, когда кто-то поздравляет вас и говорит: “Браво, это шоу гениально!”, просто скажите: “Спасибо”. Я научилась принимать комплименты и смаковать их.
Когда мне было 50, я потеряла отца. Он был в возрасте и прожил прекрасную жизнь. Поскольку я не очень ладила с мамой, он был очень важной частью моей жизни. Итак, день его смерти был очень важен: его больше не было, чтобы оценивать меня. Вот почему я сделала решительный шаг. Я не оставила свой пост сразу, я хотела выполнить свои обязанности, свои обещания, но год и три месяца спустя я покинула TF1. Я знала, что хочу играть, я написала пьесу (“Один, а потом?”), я вышла на сцену, отыграла ее, и за ночь у меня появилась уверенность в себе.
Я думаю, что освободилась от отца и матери одновременно. Позже мама прочитала мою серию юмористических книжек, одобрила их и поздравила меня. И это прозвучало невероятно, мне было трудно поверить, что моя мама считала меня крутой. Она сказала некоторым из моих друзей, что я великолепна и что она ценит все, чего я достигла.
Выход на сцену, обнажение души – все это придает уверенности, смех – необыкновенный бальзам на душу. Я впервые поняла, что могу рассмешить зал. Затем я сказала себе: “Ну и пусть у меня нет образования, я могу это сделать”. Так я освободилась от взглядов родителей, хотя в глубине души все еще беспокоюсь о том, что меня осудят за недостаток образования. Но играть – это значит забыть все, действительно быть собой. И в этот момент вам все равно, что вы не оправдываете ожидания матери.
Я не думаю, что есть одно-единственное определение успеха, вы можете добиться успеха как священник, плотник, стенографистка или даже кассир, главное – делать все правильно и быть счастливым от того, что вы делаете… Я также не думаю, что успех измеряется заработанными деньгами. Я реализовала себя на многих должностях, но настоящий успех заключается в том, чтобы изобрести вакцину от тяжелой болезни и действительно изменить мир. Я люблю артистов, но меня поражают исследователи, чьи открытия спасают жизни.