а) благодетель – добрый и отзывчивый человек, который не верит, что его бескорыстные поступки достойны восхищения;
б) весельчак и душа компании, который считает, что у него слишком мало друзей;
в) счастливчик, который реализовал все свои мечты, но все равно недоволен своей жизнью;
г) духовный лидер, который убежден, что отнюдь не является примером для подражания.
В конце главы даны некоторые полезные советы и рекомендации, которые помогут справиться с перечисленными разновидностями синдрома самозванца.
Благодетель
Нам всем знаком этот тип «самозванца» – у каждого из нас есть друзья и знакомые, которые постоянно совершают добрые дела. Одни помогают в домах престарелых, другие вяжут шапки для недоношенных детей из стран третьего мира. Они приносят домашнюю еду больным и скорбящим, участвуют в благотворительных марафонах и щедро скидываются деньгами на дни рождения коллег. Другими словами, они настоящие благодетели.
Однако я редко встречала «самозванцев»-благодетелей, которые бы искренне гордились своими поступками. Если вы похвалите их за доброе сердце, они неизменно скажут что-нибудь вроде: «О, это пустяки». И для многих это не ложная скромность – они часто считают себя обманщиками, маскирующимися под ангела. Некоторые даже верят, что творят добро из эгоистических соображений[93].
Одна из терапевтических программ, разработанных мной для людей, часто страдающих от плохого настроения, включает ведение особого дневника. Он называется «10 минут до счастья»[94]. В него пациенты записывают все добрые дела, которые совершили. Как показывают исследования, проявления доброты не только доставляют нам удовольствие, но и благоприятно сказываются на физическом здоровье. Люди, которые регулярно совершают благородные поступки, знают, что вносят ценный вклад в благополучие общества; многие видят в этом подлинный смысл своей жизни. Список добрых дел помогает нам убедиться, что мы хорошие люди и действительно приносим пользу окружающим. При этом я вижу, что составить такой список – труднейшая задача: пациенты крайне неохотно признают, что совершили нечто хорошее. Если я привожу пример, они просто пожимают плечами: «О, это ерунда, ничего особенного».
Почему? Почему многим добрым и отзывчивым людям трудно признать, что они делают мир чуточку лучше? Почему они ощущают себя самозванцами – не такими хорошими и добрыми, как думают о них окружающие? Конечно, многие замечательные люди скромны и непритязательны, но синдром самозванца доводит эти чувства до крайности.
На это есть несколько причин. Одна из них связана с самим актом совершения бескорыстного поступка – точнее, с мотивами, которые лежат в его основе. Большинство из нас считает, что по-настоящему добрый человек – тот, кто творит добрые дела, не надеясь на награду. Это истинный признак широкой души. Поэтому, когда другие хвалят нас за доброту, мы прежде всего хотим убедиться, что сами не получаем от нее никакой выгоды, в том числе и морального удовлетворения. Поскольку комплименты обычно вызывают положительные эмоции, мы вынуждены сбрасывать со счетов все добрые дела, которые привели в восторг окружающих: если нас похвалили за некий альтруистический поступок и нам было приятно, значит, мы извлекли из него пользу для себя, а если так, ни о каком бескорыстии не может быть и речи.
Обычно людям нравится делать что-то хорошее, и этот факт может поставить под сомнение их истинную мотивацию. Этой теме я посвятила одну из своих книг – «Paying it Forward» («Оплата вперед», 2015)[95]. Но как быть с людьми, которые совершают добрые дела даже тогда, когда те идут вразрез с их собственными интересами, когда нет никакой надежды на материальную награду или когда точно известно, что об их щедрости никто не узнает? Наверное, эти люди истинные альтруисты? Можно утверждать, что даже в таких случаях не исключено, что они действуют из эгоистических побуждений. Вполне возможно, они стремятся не столько помочь другим людям, сколько поднять себе настроение, почувствовать себя героями или ощутить собственное превосходство по какому-либо важному для них критерию (например, доброте). Все это вызывает положительные эмоции и заставляет гордиться собой. Некоторые совершают добрые дела ради облегчения, которое они испытывают, уменьшив страдания другого человека.
Однако как бы там ни было, это отнюдь не умаляет заслуг «благодетеля». Люди, которыми движет сильное желание помочь, несомненно, заслуживают восхищения. Любые выгоды, которые они получают, безусловно, никак не влияют на присущее им великодушие – хотя жертвы синдрома самозванца и могут думать иначе.
Итак, мы убеждаем себя, что доброе дело – пустяк. Проблема в том, что окружающие продолжают восхищаться нашими поступками! Это вызывает у нас диссонанс – если мы согласимся с ними и примем похвалу, мы извлечем выгоду из бескорыстного деяния, которое автоматически перестает быть бескорыстным. Если же мы станем отрицать свои заслуги, мы почувствуем себя «самозванцами» – все говорят, какие мы хорошие, но это неправда!
Альтернативное объяснение состоит в том, что «самозванцы»-благодетели искренне верят, что не сделали ничего особенного. Другими словами, им не нужно прилагать особых усилий, чтобы отмахнуться от похвалы: им действительно кажется, что все это пустяки. Фактически люди, которые с успехом совершают добрые дела, мыслят так же, как и люди, добившиеся признания на работе. Вспомните три характерные особенности синдрома самозванца из Главы 1. Достаточно заменить критерий «успех на работе» на критерий «успех в совершении добрых дел»:
1. Вера в то, что у других завышенное мнение о вашем добросердечии.
2. Страх, что вас разоблачат и все поймут, что на самом деле вы не такой уж хороший и искренний человек.
3. Постоянное приписывание успеха (доброты) внешним факторам, например удаче: «Просто я оказался в нужном месте в нужное время», «Любой бы сделал то же самое».
Рис. 13. Модель мышления, характерная для «самозванца»-благодетеля
Как и успешные люди, страдающие синдромом самозванца на работе, «самозванцы»-благодетели живут в страхе оказаться разоблаченными. В конце концов, у каждого найдется уйма доказательств, что он вовсе не так добр и бескорыстен, как думают окружающие. Спросите «самозванца», почему он не верит в собственную доброту, и он тут же приведет вам множество примеров хороших поступков, которые мог совершить, но не сделал этого. Кроме того, поскольку такие люди «знают», что на самом деле они плохие (иногда они нелестно отзываются о своих знакомых или проходят мимо страждущих), единственный выход, который они видят, – это совершать еще больше добрых дел. Но их, к несчастью, никогда не бывает достаточно, а потому «самозванцы»-благодетели никак не могут избавиться от ощущения, что они не такие добрые, как все думают.
Рис. 14. Характерные особенности «самозванца»-благодетеля
Аарон – молодой человек, который активно занимается благотворительностью. Когда я познакомилась с ним, ему было 28 лет и все свое время он тратил на помощь нуждающимся. В течение года – между окончанием школы и поступлением в университет – он впервые помогал строить школы в Африке, а затем повторял этот опыт еще четыре раза. Чтобы собрать деньги на поездки и материалы, Аарон участвует в бесчисленных мероприятиях, которые занимают большую часть его жизни: он организовал благотворительный забег, прыгнул с парашютом, ходил по углям и т. д. Кроме того, раз в неделю он проводит вечер за приготовлением бутербродов и раздачей их бездомным на улицах. Если этого оказывается недостаточно, он работает в благотворительной организации.
Можно решить, что на свете немного людей, приносящих больше пользы, чем Аарон. Тем не менее он обратился в мою клинику с жалобами на плохое настроение и депрессию – сказал, что чувствует себя никчемным и страдает от низкой самооценки. Когда я спросила его, какими своими качествами он гордится, он не нашел, что ответить. У меня ушло много времени, чтобы узнать обо всех удивительных вещах, которыми он занимается. Когда я сказала, что это потрясающе и что он, несомненно, очень хороший – даже прекрасный! – человек, для него это не имело значения. Почему? «Мне это нравится», – сказал он. Аарон получал столько удовольствия от того, чем занимался – новые впечатления, поездки за границу, встречи с интересными людьми, – что ни один из его поступков не мог считаться истинным благодеянием.
Самое страшное, сказал он мне, что все реагировали так же, как я, – видели в нем чуть ли не святого. В результате он чувствовал себя подлым обманщиком, поскольку не считал себя таким уж добрым и бескорыстным (и почти не задумываясь, привел множество примеров не самых лучших своих поступков).
Ахиллесова пята «самозванцев»-благодетелей – значимость, которую они придают бескорыстным делам. Это их все. Возможно, они росли в семье, где добрые дела и помощь другим ценились больше, чем богатство или статус. Со временем эта ценность закрепилась в их сознании, однако, как и другие самозванцы, они – перфекционисты. Сколько бы добрых дел они ни совершили, невозможно переделать их все, а значит, невозможно взять ту высочайшую планку, которую, по их мнению, должен преодолеть по-настоящему добрый человек.
Рис. 15. Диссонанс у типичного «самозванца»-благодетеля
Другие «самозванцы»-благодетели могли расти в семьях, где их часто называли «эгоистами». Такой ярлык вызывает негативные эмоции и значимо снижает самооценку. Вырастая, такие дети прилагают все усилия, чтобы доказать, что это неправда.
Поскольку в глубине души «самозванец»-благодетель не считает себя хорошим человеком, любой благородный поступок может вызвать у него когнитивный диссонанс. Он знает, что совершил благое дело, но не верит в свою доброту. Чтобы избавиться от этого противоречия, он должен изменить одно из убеждений. Разумеется, лег