— Мне плевать кто он такой — говорит новенькая: — у меня урок.
— Э… он может присутствовать на уроке, как представитель корпорации, которая владеет учебным заведением. — отвечает Сатоми: — а это представители Министерства Образования… они тоже имеют такое право.
— Ну… раз вы так говорите. — пожимает плечами новенькая и тут же теряет к ним интерес, переключившись на учеников: — не спать, мухи сонные! Отжиматься! Уже стонете, сосунки, а что будете делать, если заговорит тяжелая артиллерия?! Кто-нибудь — вызовите медсестру для Двойного Слабака — он опять в обморок упал! Тяжело в учении — значит слабак! Встали! Не поняла, чего так медленно! Снова упали! Встали! Упали! Встали! Медленно! Что вы с ушами по ночам делаете?! Мой голос — это то, что вы должны слышать, даже если я шепчу на другом конце города! Кто хочет увидеть мои сиськи?! Не слышу! Вы же мужики, будьте мужиками, доминируйте, черт вас возьми! Девчонки! Стыдно! Кто пятьдесят раз отжался? Иошико? Молодец! Единственная кто молодец. Атсуши, Иошико — после урока зайдете в мой кабинет. Что значит — не хочу?! Кто тебя спрашивал, салага… мое слово крепче адамантия, надо будет — с Йо к тебе домой наведаемся…
— Она… довольно энергичная — говорит Накамура и Сатоми с удивлением видит что тот улыбается. Ах, да, думает она, он же и сам солдафон и ему такое вот нравится, но сколько у нее завтра жалоб от родителей будет, а уж от министерства как прилетит…
— Эй, Сатоми-тян! — окликает их кто-то и Сатоми оборачивается. К ней прямо по зеленому покрытию стадиона идут трое. Райдо и еще двое таких же — крепких мужчин, при взгляде на которых сразу пропадает желание шутить, а возникает желание вести себя предсказуемо, держать руки на виду и двигаться очень медленно, не привлекая ненужного внимания.
— Я же, кажется, говорил, что надо помогать своим людям, а не палки в колеса вставлять! — говорит Райдо и по голосу чувствуется, что он разозлен. Сатоми лихорадочно пытается вспомнить, где и когда она успела воткнуть в колеса неведомой Акире-сама палку и не может ничего вспомнить.
— Мы же договаривались о переносе этих чертовых выборов? — добавляет Райдо и Сатоми стонет про себя. Точно! Перенос выборов! Директор едва успел распорядится, как в больницу загремел, а она за этими всеми делами совсем забыла. Но зачем Акире-сама перенос каких-то школьных выборов? Ой, не о том она сейчас думает, не о том! Сейчас ей тут голову проломят, ладно из школы выгонят, ладно работу потеряет, но еще и с якудзой поссорится…
— Ты! — гремит голос сзади: — ты чего тут делаешь?
— Чего? Заткнись, пока тебе не надавали! — прищуривается Райдо.
— Сатоми-сан! — поворачивает свою голову новенькая учительница физкультуры: — а эти ублюдки не из министерства или Совета Директоров?
— Н-нет… — мотает головой Сатоми.
— А значит не имеют права быть на моем уроке — новенькая многозначительно хрустит костяшками кулаков: — Класс! Встать! Смотрите внимательно! Урок первый — как надрать задницу высокомерным ублюдкам!
— Чего? Да ты знаешь… — шагнул было вперед Райдо, но в тот же момент новенькая появляется прямо перед ним и …
У Сатоми отпала челюсть. Такое она видела только в кино. Чтобы девушка одним ударом отправила в полет крепкого мужчину — она полагала что это невозможно. Спецэффекты и все такое.
— Очень важно уметь управлять своим центром тяжести! — говорит новенькая, расхаживая взад и вперед перед классом, внимающем ей в благоговейном молчании: — легкое смещение центра тяжести противника и направление вектора атаки может дать вам преимущество. Вот как тут … — она делает жест рукой, словно приглашая оценить лежащего на спине Райдо.
— Ах ты сука! — орет один из пришедших с Райдо и вытаскивает из кармана нож: — да я тебя сейчас!
— Урок номер два — никогда не выписывайте своим ртом чеки, которые ваша задница не в состоянии обналичить! — новенькая легко уклоняется от атаки и обводит класс взглядом. Вздыхает.
— То есть не болтайте много. — поясняет она: — берегите дыхание. Не надо кричать что «я сейчас тебе ноги оторву». Потому что если вдруг не оторвете — то вам потом будет неловко.
— А ну иди сюда! — рычит здоровяк с ножом: — я тебе…
— Что же до ножа, то человек с ножом слишком зациклен на ноже. Но ведь у него есть еще … нога! — новенькая легко и быстро разворачивается, словно танцуя и только отвратительный хруст, и последовавший вой напоминают, что это не танец. Совсем не танец.
— То есть — была нога — уточняет учительница физкультуры: — следующий!
— Пожалуй, я пас, Майко-сама — кланяется последний из якудза: — у меня и так коленка побаливает к перемене погоды после того раза в Квартальчике.
— А… так ты меня знаешь? — прищуривается новенькая.
— Конечно — говорит тот: — а Райдо и Кидо — просто новенькие, они из Киото приехали. И времена, когда вы с Акирой-сама ураганили по центру не застали. От Джиро-сама вам привет.
— Старый крокодил — упирает руки в бока новенькая: — доберусь я до него, пусть даже Акира его простила. У меня свои счеты.
— Как скажете, Майко-сама. Могу я забрать этих двух идиотов?
— Валяй — небрежно машет рукой новенькая: — точно не хочешь поразмяться?
— Не, я пас. Я с вами после того раза зарекся. Коленка … и вообще.
— Ну ступай тогда. — новенькая стремительно теряет интерес к нему и поворачивается спиной: — все понятно?!
— Да, сенсей!
— То-то же… — новенькая завела руки за спину, прошлась вдоль строя, о чем-то задумалась и пнула стонущего Райдо-сана.
Через некоторое время Сатоми сидит в кабинете директора и думает о том, что она почти десять дет отдала этой школе. И о том, что она ничего больше не умеет, кроме как преподавать. О том, что жить под мостом в картонной коробке — должно быть чертовски неприятно. О том, что директор так удачно словил сердечный приступ и что на его работе — удивительно, что он так долго продержался. Она, Сатоми, на этой чертовой должности всего вторые сутки, но уже удивляется, как у нее самой сердечного приступа сегодня не случилось. Раздался стук в дверь.
— Да?
— Сатоми-сан! — в дверь просунулась Майко-сан, та самая новенькая учительница: — вы просили меня навестить директора Хитоши в больнице, помните? Узнать, как его здоровье?
— Д-да? — на самом деле Сатоми просила Аяну, она никогда в жизни бы не осмелилась просить Майко, она и так страшная, так еще и выясняется что ее якудза побаиваются, не, такой приказывать — не дай бог. Но Аяна, видимо попросила ее, наверное не зная, какая та страшная.
— И что? — с надеждой спросила Сатоми: — он же поправляется?
— Говорят что поправлялся — отвечает Майко: — да только едва меня увидел, посмотрел поверх моей головы, прошептал что-то и снова сердечный приступ словил.
— Да? — слабым голосом ответила Сатоми, присаживаясь в дорогое кожаное кресло директора школы: — как так то?
— Ну… может я ему понравилась? — пожимает плечами Майко: — он что-то о тысячах сказал…
Глава 27
В последнее время я редко шел домой после школы. Как правило возле школы появлялась Майко на своей желтой «Субару», вызывая восхищенные вздохи мужской половины школы — то ли по поводу автомобиля, то ли по поводу самой Майко, так как одеваться не скандально она не умела в принципе. Если не было Майко — то на парковке стояла и курила Акира возле своего черного лимузина, а как-то раз я даже удостоился чести быть транспортированным в чреве представительского автомобиля самой Хинаты Рэй.
Кроме того, пунктом моего назначения редко была наша с Нанасэ квартирка в новой высотке, приобретенная на деньги Джиро-сама, просто потому что сестричка подарила нам месяц в пентхаусе «Хилтона» и по вечерам мы обычно собирались там.
И уж совсем редким случаем было то, что я выходил из школы один. Юки или Иошико с Михо — кто-нибудь да шагал рядом со мной. Но сегодня, выйдя из ворот школы я пошел домой в гордом одиночестве. У Иошико сегодня какие-то мероприятия с Михо и ее гяру-девчонками, Юки и близняшки заседают в клубе, Акира предупредила что будет занята весь день… а что делает Майко — знает только сама Майко.
Выйдя за ворота, я не спеша зашагал по улице. Есть что-то медитативное в неторопливых прогулках по городу, когда идешь и думаешь о чем-нибудь, не связанном с текущим моментом. Например, о том факте, что Акира-сан волей самого главного начальника — фактически является главой филиала «Антимагии» в регионе, с удостоверением и прочими атрибутами. Совсем как в «Троецарствии» в смутные времена — любому, кто был достаточно силен и обладал военной силой и ресурсами выдавалась пайцза на представление официальной власти в регионе.
Сзади раздаются легкие шаги, и я оборачиваюсь. Акеми. Как всегда, при виде Акеми мой разум сперва спотыкается и тормозит, потому что что-то внутри считает, что я должен обладать этой красотой и желательно — немедленно. Сдерживая первый порыв заключить ее в объятия и утащить в ближайшие кусты для дальнейшего вдумчивого изучения — я массирую себе переносицу. Интересно, а она может эту свою способность выключать? Очень неудобно, когда все вокруг хотят тебя в кусты утащить, представляю во что превращается простой поход по магазинам или там поездка в общественном транспорте, если конечно она этим управлять не может. С другой стороны попыток изнасилования в ее отношении не замечено, значит все же умеет «гасить» свою способность к привлечению лиц противоположного пола, зараза. Почему зараза? Да потому что на мне каждый раз включает ее на полную! Вот ей-богу, каждый раз сам себя едва на взлете за крыло останавливаю…
— Синдзи-кун! — выдыхает Акеми, поравнявшись со мной и выдохнув: — еле догнала! — ее грудь вздымается и румянец на щеках и … я решительно мотаю головой, изгоняя морок.
— Чего надо? — бурчу я. Грубовато, потому что еще не полностью отошел от влияния всей этой «смотрикакаякрасотка» ауры.
— Как чего? — немного обижается она: — я ж говорила, что должна тебе. Может пойдем в кафе сходим? Я угощаю!