– Да ты издеваешься надо мной! – Клинок взметнулся вверх.
– Погоди! Стой! – вытянул руки вперед я. – Помнишь Тигрицу? Ту, которая раскидала вас в стороны, словно гуттаперчевые игрушки?
– Помню. – Юки остановилась. – И?..
– Так вот, вспомни, как все было. Она – бесшабашная оторва и адреналин пьет ведрами, но в тот самый момент – вспомни, как именно все было. Когда она начала атаку?
– После того, как ты натравил ее на меня!
– Именно. Даже она, при всем ее желании рвать и метать, даже она сдерживает себя и действует, только когда это необходимо. Но, Юки, ты-то намного более сдержанна, ты в состоянии выслушать своего одноклассника, верно? Поэтому я предлагаю – давай сперва поговорим. Отрезать мне голову ты всегда успеешь. Я отвечу на все твои вопросы. – И я демонстративно сел на траву, так, как будто мы были в чайном домике во время церемонии.
– Прошу, Юки-сама… – сделал я приглашающий жест рукой, – присаживайтесь.
Она поколебалась секунду, затем клинок испарился из ее пальцев (классный трюк!), и она шагнула вперед. Остановилась в нескольких метрах и села, аккуратно подоткнув кимоно. Положила рядом, на траву, свою маску.
– Хорошо, – сказала она, – но тебя это не спасет. Я выслушаю тебя и сделаю выводы. Пока мне ясно, что ты преступник. Убийца. Извращенец. И маньяк. – А вот сейчас обидно было. Ладно преступник, тут все ясно, сопротивление местной команде героев при исполнении, но убийца и маньяк? И извращенец до кучи. Вот если бы возглавлял команду смазливых мальчиков – я бы не был извращенцем? Или все равно был бы? Неисповедимы пути, которыми мышление Юки-сама постигает вселенную. Поистине.
– Ну вот и разберемся, – вздохнул я, и мы принялись разбираться. С самого начала.
Я рассказал про Читосе и ситуацию, в которую она попала, – но ведь можно было вызвать полицию, возразила Юки, и я рассказал ей про полицию, она нахмурилась. Я рассказал про ситуацию на заводе, что мы не планировали никого убивать или даже калечить, что вообще все задумывалось как фокус-покус, и нет у вас Читосе, но все, как всегда, пошло по… не по плану. А я говорил, мать его, говорил, что всегда что-нибудь идет не по плану, но чтобы вот так вот эпично – такое редко бывает. И маг-менталист, и то, что одного из нашей команды чуть не прибило осколком и контузило взрывной волной, и то, что мне удалось разрулить все, и мы разошлись миром – относительно, конечно.
– Но зачем вы тогда преследовали этих, громил? – спросила Юки. Про себя я отметил, что она уже не рвется отрезать мне голову, а с интересом слушает. Да, вот это тоже трюк, уважаемая Юки, начни говорить, и тебе уже будет труднее отрезать мне что-либо. В этом твоя ошибка, Снежная Королева, если ты пришла вскрыть мне горло, вспороть живот и раскидать окровавленные кишки по поляне – тебе надо было делать это сразу. Те, кто разговаривает со мной, совершают ошибку, потому что главная суперсила и в этом и в прошлом мирах – это не способность заморозить, сжечь или иным способом умертвить все окружающее. Есть такая способность, которая позволяет ужиться даже заклятым врагам, вселить в людей уверенность и поднять с колен, внушить отчаявшимся надежду и подарить людям жизнь. Она называется – навыки коммуникации. Общения.
– А знаешь, почему я смеялся? – Не отвечаю на ее вопрос я. Да, вопросом на вопрос.
– Конечно же нет. – Юки успокоилась, сидит в идеальном сейдза, как мастер на чайной церемонии.
– Тебе не кажется, что наша жизнь – это какой-то сценарий? Кем-то написаны все эти реплики, ситуации, все эти конфликты… все предопределено?
– Я… не думала об этом. – Хмурится Юки.
– Смотри – ты, член команды местных героев, правильная и положительная, исключительная перфекционистка. И вдруг узнаешь, что твой одноклассник – чистое зло, лидер команды преступников, как ты выразилась. Какой должен быть сценарий? Правильно – ты должна отрезать мне голову. Или ногу. Во всяком случае попытаться. Это как ехать на вагончике по рельсам – ты не можешь свернуть. Тебя не угнетает эта предопределённость? Делать то, что сказано, то, что нужно, то, что тебе говорят? Что тебе предначертано? Ведь ты все равно умрешь.
Юки вскинула голову, и в ее руке мгновенно оказался ее ледяной клинок, она тут же приставила его к моей шее. Я даже не шелохнулся, улыбнувшись.
– И я умру. Все умрут. Не сейчас, так попозже. Даже если где-то по земле ходит один бессмертный супер – и он умрет. Пусть он проживет миллиарды лет, до самой тепловой смерти вселенной, но и вселенная однажды умрет. И он вместе с ней. Уж про нас и говорить нечего, наша жизнь – ничтожный промежуток времени в геологическом смысле. И что? Ты хочешь провести этот ничтожный отрезок своего времени, катаясь по рельсам? Неужели не хочется свернуть с накатанного пути? Да просто отдохнуть?
Ее клинок касался моего горла, и я чувствовал холод, исходящий от него. Прикольно. Как мороженого поесть, подумал я. Интересно, а вот взять ее с собой на пляж жарким летним днем, так это же находка, а не девушка. Представьте себе, жара, солнце палит, а ты обнялся с Юки и тебе прохладно…
– Как говорят арабы, смерть – это стрела, пущенная в нас, а жизнь – это то время, которое она летит. В каждого из нас уже пущена эта стрела, – продолжил я.
Юки молча убрала клинок от моей шеи. Жаль. Было прохладно – локально, именно в этой области. Наверное, простужусь.
– Поэтому и убивать друг друга нам нет смысла. Ты хочешь моей смерти? Я все равно умру. Достаточно посидеть на берегу и подождать, пока время не пронесет мой труп мимо тебя. Но, если это для тебя так принципиально, я готов умереть и сегодня. – Я сел поудобнее и выпрямился. Время истины. Как там говаривал наш сержант: вперед, обезьяны, или вы хотите жить вечно? Нет, не так: а, вот – сегодня прекрасный день, чтобы умереть.
– Сегодня замечательный день. Я поговорил по душам с тобой, Юки. С Аей-чан. Утром мы поговорили с сестрой. Вчера я хохотал над шутками моих… друзей по команде. И вот… этот день ничем не хуже, чем другие. Сегодня прекрасный день, чтобы умереть. Поэтому – пожалуйста, если это тебе так важно, убей меня. – Я наклонил голову набок и посмотрел Юки в глаза. Интересно, чем это закончится. У меня есть серьезные опасения, что я могу и не выжить, если она снесет мне голову или воткнет клинок прямо в мозг, как ледоруб Меркадера. Но – ставки сделаны, ставок больше нет. Что там еще из несерьезных поговорок и народных мудростей? Семь бед – один ответ. И вот он, этот ответ – на кончике иссиня-белого лезвия, исходящего ледяным туманом.
– Но… ты не сказал, почему ты делаешь все это… – немного растерянно сказала Юки.
– А смысл? – пожал плечами я. – Ты все равно подумаешь, что я хочу избежать ответственности, что я на самом деле трусливый бандит, который, попав в трудную ситуацию, пытается наплести семь бочек арестантов, лишь бы спасти свою шкуру
– Но ты же спасал эту девушку… значит, ты был прав.
– Да, но при этом мы убили одного человека, – возразил я.
– Он был плохим! – выкрикнула Юки. Прекрасно. Просто прекрасно. Теперь уже она защищает меня. Может, сегодняшний день пройдет без декапитации. И может, ложась вечером спать, я сохраню все свои конечности, включая самые любимые.
– Мы напали на вас, – пожимаю плечами снова. Надо еще руками в стороны развести, и будет мой любимый жест в этом мире. Вот хрен его знает, как вышло. И ручками в стороны. Бывает.
– Ну… тут да. Но вы хотели спасти эту девушку, а мы… – Юки покусала губы. – Мы бы арестовали вас и… передали полиции. По крайней мере эту девушку. А там…
– Да, – сказал я, – у нас не было выхода. Я бы мог поговорить с вами, если бы у нас в запасе было полчаса. Час. Но тогда это бы единственный выход.
– Все равно я не прощу тебя за то, что ты натравил на меня эту…
Я вижу, Майко оставила по себе неизгладимое впечатление в неокрепших умах героев Сейтеки. Она умеет оставить неизгладимое, да. Можно сказать, ее фишка.
– Извини, – сказал я, опустив голову. – Было больно?
– Нет! Ни капельки не больно! – вспыхнула Юки, и впервые за все время нашего общения я увидел легкий румянец на ее щеках.
– Извини за то, что причинили тебе боль. Мы не хотели, правда. – Склоняюсь я в догэдза.
– Можешь встать. Это пустяки. Ребра уже зажили. – Она невольно подняла руку к груди. Грудь у Снежной Королевы была что надо, конечно, не сравнить с Майко, но редко кто может сравниться в этом с ней, а Королева и вовсе старшеклассница. Я то и выгляжу сопляк сопляком, а вот Королеву Юки уже можно на развороте глянцевых журналов печатать. В одном бикини. Или без. Я бы купил.
– О чем ты сейчас думаешь? – О, подозрение в голосе. Нет, это положительно какая-то магия. Откуда, ну вот откуда девушки и женщины этого мира знают, когда у меня в голове пошлые мыслишки появляются? Мистика.
– Эхм… да так, ни о чем… – смущенно почесываю затылок я. Мгновенно всплывшая в голове картинка, как я поднимаю голову с утра и удовлетворенно смотрю на обнаженную Королеву Юки, запутавшуюся ногами в простынях и мирно посапывающую во сне, абсолютно не помогает. Ну же, хватит гормонального передоза, куплю я журнальчики с сиськами, или вон, Майко за ними пошлю. Она ж взрослая. Правда потом меня задразнят до полусмерти, но зато журналы у меня будут. Или Читосе послать? Она так стебаться над нуждами подростка в пубертатный период не должна. Вроде.
– Хорошо, – прищурилась Юки, и в голосе ее наконец появилась, проскользнула усмешка. – Ладно. Вы делали хорошее дело, по крайней мере, думали так. А что ты можешь сказать по поводу всех этих слухов о тебе и ваших оргиях?
– Оргиях? – У меня дернулся левый глаз. Такой молодой, а нервы ни к черту уже.
– Оргиях, – подтвердила Снежная Королева, – о тебе и о Огненной Сестре. О тебе и Тигрице. Да и девушку ты спас… не иначе воспользовался этим?
– Да я… – блин, не оправдываться. Первая реакция в этом плане всегда неправильная. На дурацкие обвинения отвечать: «что вы, я никогда бы и не подумал» – это путь в один конец. Как же, поверили.