— Слой чего? — задает вопрос Майко. Акире тоже любопытно, но у нее есть теория, Читосе слушает и не перебивает, а вот Майко интересно.
— Слой пирога. Логики ситуации, если хотите. Второй слой — психологический. Вся эта потеря лица и «только кровь смоет». При всем своем фатализме и упертости, Хикэру-доно вовсе не хотела умирать. Для ее конкретной личности смерть — это смерть. Она не регенерирует, у нее нет реинкарнации. Конкретная Хикэру Митсуи, с учетом ее непримиримой позиции, должна была умереть в наших застенках. И она это прекрасно понимала. Для того, чтобы жить, ей нужна была победа. И я дал ей эту победу. Я показал, что она добилась всего, чего хотела. Поставила нас на колени, запугала до дрожи и получила больше процентов от дела, чем ожидала. То есть, я дал ей сохранить лицо перед самой собой, перед кланом и ее соратниками. Она победила и ей нет необходимости умирать. Она и сама страстно хотела согласится со мной. Потому что те ее копии, которые будут воевать с нами — это отдельные личности. И ей нужно было что-то, что она сможет предъявить Совету Пяти как победу. По совокупности причин она хотела, чтобы я ее убедил. А если ты хочешь, чтобы тебя убедили, то тебе не так много и надо.
— Ты капнул на нее кровушкой! — обвиняюще тыкает пальцем в меня Майко. — Ты сделал с ней импринтинг!
— Не понимаю, о чем ты… — пожимаю плечами я.
— Ты ж понимаешь, что она только снаружи привлекательная, а внутри она — старуха! Хотя ты и сам… вы — геронтофилы! И я отказываюсь участвовать в этом! Хотя я обычно всегда за секс, но в этом случае — категорически против. Не-а. Никак. — складывает руки на груди Майко. — Не заставите.
— Никто тебя и не заставляет, — говорит Акира, — а капнуть кровушкой на старую клюшку — вполне разумный ход. Дополнительная сила убеждения и расположения к Сину, а значит и к нашей команде, не помешает.
— Не понимаю, о чем это вы, — снова пожимаю плечами и развожу руками, — но это — тоже только один слой. Следующий слой нашего пирога — это Мацумото. Минору-доно обозначил свои интересы вокруг Юки, но я думаю, что сейчас его интересует такой актив как развитие нашей команды. Появление самой Линды в наших краях — неслучайно. С Юки они на самом деле могли сделать что угодно: она ж у нас — наивная чукотская девочка. Разыграли бы с одной стороны похищение, а с другой — этот красавчик Атсуши ее бы спас. Ну, там пару-тройку душещипательных ситуаций и все, готовьте свадебные колокольчики. Но Минору что-то заинтересовало в нас… на мне конечно же лежит слово, которое с меня брала Линда, однако с учетом, что мы все — одна команда, и эта информация является важной… — я рассказываю о теории Линды, что я не человек, а биоконструкт Алых Стражей.
— Я в эту чушь не верю, — хмурится Читосе, — ты — человек. Какой смысл делать такого… ленивого и извращенного андроида.
— Поддерживаю. — кивает Акира. — Когда мы создаем големов или конструктов, то мы создаем совершенные копии человека. Более сильные, более красивые, более эффективные. А создавать голема-извращенца… да еще с такой силой импринтинга…
— Да уж. Все конструкты, которых я видела — красивые, ты уж не обижайся, Син. В тебе тоже есть красота… наверное… — говорит Майко, — где-то очень глубоко внутри. Печень у тебя, наверное, — красивая. Или… что-нибудь.
— Мне нет нужды быть красивым, — обижаюсь я, — у меня вокруг красота. Вот, ты например. Или Акира. И Читосе. А я могу и страшным быть — для контраста.
— Как мило. — мурлычет Майко. — Читосе, ты слышала? Надо будет вознаградить этого голема и биологического конструкта. Кстати, могли бы тебе фамильную драгоценность и побольше сделать… раз уж пошла такая пьянка.
— А мне нравится. — кивает Читосе. — Хотя, конечно, парочку правок было бы неплохо внести. Плечи, например, пошире. И голос такой — хриплый, низкий сделать. И щетину… или даже бороду…
— И родинку на попе! — раздается чей-то невнятный писк.
— И родинку, — соглашается Читосе и начинает водить вокруг взглядом, — а это чей голос?!
— Не обращай внимания, — морщусь я, — ее сейчас искать… только время потеряем.
— Не, не, не, это моя кохай, я и ответственна за тех, кого мы приручили, пусть даже таких вот. Всем выйти из сумрака! — командует Читосе и у нас на столе материализуется Джин, сидящая на корточках, в кофте, теплых сапожках, колготках и даже вязанной шапочке со смешным помпончиком на голове. Мы некоторое время смотрим на Джин, а она смотрит на нас.
— Я же говорила тебе одеться, — вздыхает Читосе, — замерзнешь же.
— Так она же… аааа… — тянет Майко и внимательно изучает одетую Джин. — Это все — иллюзия, а она на самом деле голая тут сидит?
— У меня есть футболка! — возражает Джин. — И трусы!
— При этом трусы у тебя в руках. И не твои. — кивает Майко. — Знаем, видели. О чем ты думала, Акира, когда вознаграждала вот это вот своими именными трусами?
— Каждый воин, показавший себя достойно на поле боя, заслуживает вознаграждения! — сверкает очками Акира. — Как говорил Сун Цзы, полководец не должен скупиться на ранги и вознаграждения тем, кто этого заслуживает. И на наказания тем, кто заслуживает наказания. Это основа морали войска.
— Весь этот балаган очень интересен, и я с удовольствием поучаствую в общем осуждении и прочем, но у меня не так много времени. — говорю я. — Вот-вот Грендель подъедет — Нанасэ из комы выводить. Наводить он ее может с расстояния, а вот выводить — нужно личное присутствие. Потому давайте я закончу с анализом ситуации, а то ж вы знать должны, что тут происходит. Для корректного принятия решений в дальнейшем.
— Хорошо, продолжай. — Читосе посылает в Джин убийственный взгляд, с посылом «смотри у меня!». Джин делает вид, что не замечает его и снова прячется в какой-то тени.
— В связи со всем сказанным — еще один слой. Мацумото хотели бы чего-то от нас, но чего именно — у меня пока сведений не так много. Для контроля нас сюда и была выслана Линда, но с учетом вмешательства Митсуи вся ситуация полетела в тартарары, и это не могло нравится Минору. Он не такой человек, чтобы пускать все по течению. Поэтому когда ситуация становится более стабильной и предсказуемой, его это устаивает. Он не теряет ничего, а только получает — частичный контроль, дополнительные гарантии и возможность начать с чистого листа отношения со старой клюшкой. Уверен, они в ближайшее время даже чай вместе попьют.
— Так. С твоих слов, то, что произошло выгодно Митсуи и Мацумото, а мы? — спрашивает Майко.
— Погоди, не спеши. Сперва — Линда. С ее способностями, ей деньги не нужны. Она на бирже может миллиарды заработать, на маржинальной торговле, на всех этих бивалютных опционах на коротком плече. Значит деньги ей не нужны. По каким причинам она сотрудничает с Минору? Личные взаимоотношения? Мы уже поняли, что Линда относится ко всему этому просто — как воды попить.
— Да уж, — не удерживается от реплики Майко, — ходила тут в чем мать родила, сверкала своими … tuttar. И прочими…
— Значит и личные взаимоотношения — не причина. Она рациональна. Но вот это дело ее интересует, хотя она и не является самостоятельным игроком. Отдав ей все проценты, тем самым мы переводим ее в ранг игроков. При всех своих плюсах, Линда все же стояла у Минору за плечом. Не поверю, что у нее нет амбиций. Она просто использовала эту позицию, чтобы быть ближе к программе — таково было предположение. И если она согласится на эти проценты и, как я предполагаю, станет директором института и возглавит исследовательский отдел — это и будет самая сильная гарантия для обоих кланов, а также — возможность маневра для нас. Например, мы можем и в сторону отойти — пусть дальше сами разбираются. Или активно участвовать во всем этом. В свою очередь, активное участие подразумевает, что мы будем обладать необходимой информацией. Институт создается не для того, чтобы деньги делать, а для того, чтобы давать результаты исследований. Те, кто управляет, кто участвует в процессе — все равно будут этими результатами обладать. С этой точки зрения мы не сильно теряем. Но вот вкладывать огромные деньги в развитие института и, по сути, в усиление нашей команды в Сейтеки будут кланы. Нельзя, чтобы они ушли обиженными. И вот тут, кстати, еще один слой.
— Еще один?! Мама дорогая, я уже и забыла, о чем мы в начале говорили. — округляет глаза Майко. Врет, конечно, все она помнит. Майко у нас намного умнее, чем показывает, тут она следует правилу Сакуры — «умеешь считать до десяти — остановись на семи».
— Следующий слой такой — все это бред. Все эти проценты, все эти планы, все-все-все. Решает право сильного. Любое соглашение, заключенное в экстремальных условиях — пересматривается, как только эти условия перестают существовать. Я не испытываю иллюзий, что Митсуи будут следовать букве соглашения, заключенного, когда Хикэру-доно находилась у нас под замком. Я отдаю себе отчет, что в любой момент ей вожжа под хвост попадет и она может вразнос пойти, порвав любые соглашения. Найти формальный повод типа «а как они на меня посмотрели, оскорбили весь мой род до пятого колена» — и все. — говорю я.
— Но тогда зачем все это? — недоумевает Читосе.
— Какая у нас была поставлена задача в тот момент, когда мы принимали решение о рейде на отель? — спрашиваю я и тут же отвечаю сам себе. — Вывести Нанасэ из комы. Эту задачу мы и решаем. Сейчас подъедет Грендель и будем выводить.
— И все? Я имею в виду, у нас на руках была сама Хикэру Митсуи, а все что мы получили — вывод из комы Нанасэ? Не то, чтобы я была жадной…
— Ну нет. Кроме того, что мы фактически выполнили главную цель нашей миссии, мы также продемонстрировали что не являемся врагами и вполне договороспособны. И в следующий раз внезапного нападения не будет. В следующий раз Хикэру-доно снимет трубку и позвонит мне. И скажет «Син, мальчик мой, наши интересы пересеклись там-то и там-то, давай встретимся и переговорим, что с этим делать».
— И все?!
— Это уже — очень немало. Кроме того, когда я говорил, что соглашения, заключенные в экстремальных условиях пересматриваются — я имел в виду только те соглашения, которые невыгодны сторонам. Пока эта сделка выгодна — она нерушима. А это уже в немалой степени и от нас зависит, чтобы сделка была всем выгодна. А будет невыгодна — у нас есть канал связи. Мы сможем договориться. Знаешь, с какими категориями нельзя договариваться?