— Мы сегодня вечером устраиваем праздник. Так, ничего серьезного — сладкий стол. Приходите, девчонки.
Я пожала плечами, посмотрев с грустью в сторону, куда ушел Гром. С огромном удовольствием я бы провела этот вечер с ним. Там, на учениях, после поцелуя мы так и не остались наедине и не смогли поговорить. Я хотела провести с ним вечер, но ровно до того момента, пока он не обнялся с Донской и не ушел в горизонт вместе с ней. Уже было хотела согласиться на предложение Литвинова, но Сугробова опередила меня.
— Мы идем вечером в гости к Грызунову. Прости, Литвинов, но тебе придется подождать пару дней, — схватив под руку, Женька потащила меня в сторону общаги.
— Я надеюсь, ты понимаешь, что ни к какому Грызунову я не пойду.
— Пойдешь, — заявила она безапелляционно. — Меня пригласили, и, как Ванина жена, я должна там быть. А ты пойдешь если не ради Грома, то ради меня. Потому что одной мне там делать нечего.
— Ради Грома я, как раз таки, и не хочу идти, — не сдержалась я. Женька посмотрела на меня сердито.
— Знаешь что, Счастливцева. Опять ты голову в песок прячешь? Не вздумай даже, поняла? Пока мы не вытреплем ему нервы, мы не успокоимся.
Я знала, что Гром будет там. Возможно, с Юлей. Я совершенно не понимала этого мужчину, да и не хотела понимать. Он снова сделал мне больно. Такие слова говорил, а потом поступил со мной по свински. Идти мне совершенно не хотелось. Но с другой стороны, может Женька права?
***
Когда мы с Сугробовой пришли на праздник, квартира Грызунова уже была полна гостей. Сергей Витальевич был выпившим, и, встретил нас с широкой улыбкой на лице и братскими объятиями.
— А вот и наши героини пришли, — захохотал он, приглашая в комнату.
Стол был полон народа. В дальнем углу я заметила Грома, сидящего в компании Аркаши. Заметив меня, он, привстал с места, делая знак пройт к нему.
Еще чего.
Сделав вид, словно и не заметила его намеков, я взяла под руку Женю и устроилась с ней в противоположной от Грома стороне.
Заметив все это Сан Саныч, посмотрел на меня смеющимся взглядом. Мне было все равно, пусть хоть что говорят, но комбат обойдется и без моего внимания.
Нам с Женькой налили по бокалу шампанского и застолье продолжилось. Я лишь слегка пригубила алкоголя, думая о завтрашнем рабочем дне. Подруга болтала с Сан Санычем. Они говорили о Сугробове и его роте. Через неделю Женькин муж возвращается из командировки и подруга была в волнительном ожидании.
— Счастливцева! — воскликнул Грызунов, когда мужчины собрались у окна на перекур. Гром, стоял там же, облокотившись спиной о подоконник.
— Ты меня сегодня удивила, — улыбнулся довольно Виталий Сергеевич. А мне захотелось спрятаться под стол от нескольких пар мужских глаз. Терпеть не могу, когда они все так смотрят на меня.
— Ты- красотка. Я готов даже забыть о наших с тобой перипетиях. Быть может у нас даже с тобой получится чего? — улыбнулся Грызунов во все тридцать два. Гром продолжал стоять рядом, с сигаретой в зубах. По его лицу совершенно ничего нельзя было понять.
— Нет уж, Сергей Витальевич, так просто у нас с вами ничего не получится, — пожала плечами. Тот напрягся.
— А… то есть ты из тех, кто прилагает максимум усилий, чтобы усложнить задачу?
Другие офицеры начали хохотать, принимая нашу игру за юмор. А вот мои слова относились к Грому. И он это прекрасно понимал.
— Нет, просто я предпочитаю слова поступкам.
Грызунов задумчиво почесал затылок.
— Ну хорошо, какой поступок? Вот сейчас пойду и цветы тебе подарю.
Женька захихикала, а я улыбнулась. Попался, таки, Грызунов.
— Ну уж нет, Сергей Витальевич. Если уж вы решили удивить меня цветами, ну так удивляйте. Вы же десантник, вы храбрый и сообразительный. Выйдите, к примеру, не через дверь, а через окно. Прыгните так сказать в неизвестность ради любви. Разве не знаете, мы, женщины, любим подвиги даже если они и отдают безумием.
Он ухмыльнулся, посмотрел на своих приятелей. Видно было, что дальше Грызунов не пойдет. Наконец-то я поставила на место этого зазнайку. Женька под столом дала мне «пять».
Мужчины засмеялись, принялись о чем-то разговаривать. А Гром, затушив сигарету, вдруг положил на подоконник связку ключей.
— Я сейчас, — с этими словами он направился в сторону балкона. Мы все замерли, не ожидая увидеть то, что произошло дальше. Он просто взял и спрыгнул с него!
— Ай, красава, товарищ комбат — засмеялся Грызунов и остальные офицеры. А я едва в обморок не свалилась. Куда он? Тут же второй этаж, разобьётся ведь.
Господи, я же пошутила, а он ломанулся! Ну что за дубина? А если сломает себе что?
— Да не переживай ты, Счастливцева, — усмехнулся Аркадий, заметив мое подавленное состояние. — Десантнику второй этаж — ступенька. Грома уж точно этим не взять, — офицер подлил мне шампанского.
— Давай лучше выпьем. Обогнал меня комбат, красотка, — мужчина подмигнул мне, усаживаясь рядом. — А я ему дорогу переходить не буду.
Через минут десять начались танцы. Грызунов набрался до такой степени, что все пытался вытянуть меня потанцевать. Женька с готовностью присоединилась к активистам, а я осталась на месте. Не хотела подавать виду, но жуть как переживала о Громе. И когда раздался дверной звонок, я ломанулась в прихожую.
Он стоял на пороге. С огромной охапкой роз в руках и сдержанной улыбкой на губах.
— Ты такой дурак… — не выдержала, процедив сквозь зубы. Вручив мне цветы, он вошел в комнату. Не успела отреагировать, как Гром притянул меня в объятия. Попросту смяв букет, прижал к себе так крепко, что колючки от стеблей впились мне в кожу. Но его близость, и его губы на моих ощущались так сладко, что сейчас мне было плевать абсолютно на все.
Когда он отстранился, на губах мужчины играла довольная улыбка.
— А теперь, Синеглазка, ты сядешь рядом со мной. И я больше ни на метр тебя не отпущу, — произнес, обдавая кожу моих губ горячим дыханием.
А я снова подумала о том, что комбат постоянно берет нахрапом. Как и в прошлый раз, без объяснений и предупреждений сгребает в объятия и целует. Наглец!
— А Юля где? Помнится, ты сегодня днем с ней уходил, — цокнула, посмотрев на него с вызовом.
Он усмехнулся.
— Нельзя же быть такой недоверчивой, ей богу, — усмехнулся и притянул для нового поцелуя.
***
Несколькими часами ранее
Гром
— Юль, — я перехватил ее руки, отстранился. Она осталась стоять на месте, глядя на меня широко распахнутым глазами. Я никогда не хотел делать ей больно. Видит бог, она просто не оставила мне другого выбора.
— Ты не хочешь меня? Я… ты разлюбил меня, Гром? — она обняла себя за плечи, отойдя от меня на пару шагов. Ее подбородок дрожал, а глаза наполнялись влагой. Смотреть на ее боль — все равно что раны свои по швам раздирать. Но нам обоим будет лучше оставить позади наш незакрытый гештальт.
— Я всегда тебя любить буду, Донская. Ты родной мне человек. Ты жена моего брата.
Она нахмурилась, в глазах проскочила обида.
— Я сейчас говорю не об этом, Гром. И ты прекрасно понимаешь…
Юлька потянулась ко мне, схватив здоровой рукой за ворот футболки.
— Я говорю о другой любви. Сколько времен прошло с его смерти. Нужно жить дальше. Я хочу жить. С тобой, Гром…
Взял ее руку за запястье. Погладил по бархатной коже, отстраняя от себя.
— Я хотел с тобой быть, Юль. Жил только мыслями о тебе. Но потом ты стала женой Олега, понимаешь? И как бы я ни любил тебя, я никогда бы не стал предавать друга. Даже умершего. Ты его жена, для меня так останется навсегда. И сейчас я уже не свободен. Давай договоримся с тобой, что и дальше между нами останутся только дружеские родственные отношения.
Она скривилась. Словно я ей пощечину отвесил. Отошла от меня.
— Это она? Это твой писарь? Да? — прокричала со злостью. — Так вот, Игорь, она тебе не пара…
— Давай я сам решу, ладно? Ты решила тогда, а сейчас хочу решить я, Юль.
Я смотрел на нее и как никогда понимал, что давно уже не испытываю к ней тех чувств, что раньше. Все это время, убитый смертью друга, с грызущим душу чувством вины, я не давал себе расслабиться и осознать, что же именно чувствую к ней. А сейчас понимал. Юля давно для меня не любимая. Продолжал по инерции жить с этой мыслью. Продолжал оберегать ее, только не понимал что делаю это ради Олега, а не ради нее.
— Она сделает тебе больно, Гром. А я нет, — раздался ее тихий голос. — И я тебя всегда любила. Олег… он просто был более настойчив.
Я вышел из квартиры. Не хотел, позволять ей опускаться до неуважения к умершему мужу. Она сама не понимает, что говорит, действуя на эмоциях. Сейчас мне нужно было видеть Синеглазку. Я хотел быть только с ней. И сейчас осознал это так четко, что больше не было и толики сомнений.
Глава 18
— Ты чего довольная такая? — Женя окинула меня подозрительным взглядом.
— У нас проверка заезжает, все бегают как ненормальные, Гром на себя не похож, а ты с утра пораньше, ромашки с клумб собираешь.
— Еще и печенья ребятам напекла, — приподняла бумажный пакет в руке.
Женька закатила глаза.
— Ты точно ненормальная. Чем вы там с комбатом занимаетесь по ночам? Пусть поделиться секретом с моим Ванькой. Я тоже хочу быть такой счастливой — засмеялась она, приобняв меня за плечи.
— Чем мы занимаемся? Книги читаем, фильмы смотрим, гуляем, — пожала плечами, решив, что не хочу рассказывать о том, что еще и целуемся до потери сознания.
— Я тоже завтра буду счастливой. Сегодня Ванька возвращается. Надо будет устроить праздничный ужин на четверых, — мечтательно улыбнулась Сугробова. — Вот Сугробов то удивится, когда узнает, что вы с комбатом теперь парочка влюбленных.
Мы прощаемся с подругой. Я иду в казарму, оставляю в комнате отдыха на столе для ребят сладости. Слышу со стороны плаца звуки их шагов и строевую.
Гром уже в кабинете. Не знаю, как он умудряется вставать в такую рань, если учитывать, что мы с ним проводим время до поздней ночи.