Не зря говорится, что мир тесен. Помощь пришла с неожиданной стороны. Артуру написала Лиджуан. Та самая девушка из госпиталя, которая обустроила изумительную оранжерею, населив её тропическими бабочками. В этом мире она была студентом, изучала древние культуры и религии, посещала архивы, но всё равно много времени уделяла отцу и его больнице. По чистой случайности приятель у Лиджуан служил в Центральном Департаменте Науки, где расположена картотека учёных. Молодому человеку как раз доверили базу историков, а девушка помогала ему в поиске. Увидев два одинаковых запроса, она вспомнила русского мистера, который недавно приезжал к её отцу, и решила донести любопытные подробности об индийском учёном.
Перед смертью Аллури Ситарама Раджу девушка находилась в госпитале, периодически выполняя роль сиделки. Индус бредил, не узнавал окружающих, порывался куда-то уехать. Неоднократно он упоминал имя какого-то Чидзян Жилуцанг Шаувея, «стражника на пути времён». Лиджуан узнала, что так зовут настоятеля одного небольшого монастыря из древней секции Ньингма. Разумно предположив, что эта информация может быть полезна Крижницкому, девушка поработала с архивами и нашла нужные сведения, сообщив название святилища, расположенного высоко в горах. К храму ведёт горная тропа из Кандина, где находится другой монастырь. Тамошние служители мало общаются с отдалёнными соседями, но обязательно помогут их найти. В своём письме Лиджуан честно предупредила, что горные монахи не пускают посторонних, а сам настоятель придерживается ламаисткой ветви Дугпа. Все представители этого учения исповедуют забытую религию Бон, считаются чёрными колдунами, поэтому другие школы их избегают. Древний монастырь находится в Тибете, недалеко от Дасюэшаньского хребта…
Колдунов Крижницкий не боялся — он сходу предположил, что тут имеется связь между загадочным стражником и порталом. «Вот и настало время для нашей экспедиции. Прибор закончен, текущие настройки проведём на месте. Пора вытаскивать Земноводного из депрессии», — решил Артур и поехал делиться новостями. Вернувшись домой, он застал Николая на кухне. Тот задумчиво сидел, опершись головою на руку. Перед ним была початая бутылка коньяка и стакан. Увидев Артура, Земноводный криво усмехнулся и спросил:
— Есть новости?
— Прибор ничего не показывает, — покачал головой Крижницкий. — Тестировал весь день.
Земноводный флегматично пожал плечами, взял бутылку и щедро налил себе. Артур тут же перехватил стакан, собираясь вылить в раковину, но передумал и осушил его залпом.
— Вот что, Николай! Я получил письмо от Лиджуан. Ты помнишь такую?
— Милая девочка, — заплетающимся языком буркнул Земноводный, — оранжерея у неё чудесная… Верни стакан!
— Нет, — категорически отрезал Крижницкий, — хватит!
— Ты прав, — грустно ответил друг, поглядев на браслет, — хватит сидеть у тебя на шее. Завтра я уйду… Уеду!
— Глупости! — обиделся Артур. — Уедет он! Скоро мы вместе поедем!
— Куда поедем? — жалостливо спросил Николай, поднимая глаза с проблесками надежды. — В Китай?
— В Китай, разумеется, — засмеялся Крижницкий и пересказал содержимое письма.
Получив известия, Земноводный буквально на глазах преобразился. Уже с утра он начал кипучую деятельность по подготовке к экспедиции. У Николая было больше опыта полевой работы, чем у физика, который годами сидел в лаборатории. Земноводный мотался по городу, закупал одежду, походный инвентарь, карты китайских провинций и медикаменты. Он даже умудрился продать свой великолепный костюм, выручив за него приличную сумму. С документами рыжий уголовник не подвёл. Артур тщательно их изучил и заверил, что проблем не будет. Сам Крижницкий доработал прибор и собрал оборудование, которое потребуется ему в путешествиях во времени. Здесь были аккумуляторы, антенны, усилители, преобразователи… Несмотря на компактность всей электроники, приборов было много. Артур набрал приличный чемодан, но по совету Земноводного сменил его на вместительный рюкзак. В общем, к экспедиции друзья подготовились основательно.
Несколько дней пролетели в одно мгновение. Накануне вылета трое друзей собрались у Артура. Явился другой Земноводный, подкинул пару дельных советов, но сам упорно отказывался от поездки. Близнец недавно женился и боялся надолго оставлять молодую жену. Энтомолог с гордостью показывал фотографию роскошной блондинки в обтягивающем розовом платье, в которой наш Николай признал… Леночку, а точнее Алёну из этой реальности. Вспомнив нескромный сон, Николай смущённо вернул двойнику фотографию, в глубине души позавидовав его удаче. Уговаривать второго Земноводного не стали. Правда, хитрый Артур не посвящал друга во все детали. Например, он умолчал про бабочек. Крижницкому не хотелось повторять в своём мире неприятный опыт с перемещениями. Неизвестно, куда закинет этого Земноводного, а зная азартный характер энтомолога, Артур был уверен, что тот обязательно полезет в портал и наделает бед. Ведь произошло это в другой реальности? Местный Земноводный точно такой же! Пусть сидит дома, радуясь своей очаровательной жене.
Путешественники прилетели в Чэнду, а оттуда благополучно добрались до Кандина, небольшого уездного города в Тибетском автономном районе. Кандин по праву считается воротами в Тибет и связывает между собой две культуры. Здесь, в окрестных долинах, расположено немало монастырей и храмов от разных школ и учений. Друзья направились в Наму, известный как «Облачный лес двойного храма». Этот храм стоит у подножия горной цепи, где начинается узкая тропа на юго-восток, в сторону Гонгга, высочайшей вершины Дасюэшаня. Артуру и Николаю предстояло пройти свыше ста километров по горным местам и выйти к обители, где живёт загадочный «стражник времени». Автомобильного сообщения не было, поэтому пришлось прибегнуть к помощи местных жителей. Однако друзья не знали тибетский язык, а в монастыре не понимали английского. Кое-как, используя жесты и короткие китайские фразы, учёным удалось объяснить монахам свою цель. В итоге путники уговорили настоятеля, чтобы он одолжил лошадей и дал проводника, знающего горные тропы.
Друзья направились в горы. Древнее святилище спряталось в ложбине двух вершин, названий которых никто не знал. «Верхние люди», как шутливо называли их в Наму, мало общались с долиной, лишь изредка спускаясь вниз за самым необходимым, а к ним никто не поднимался по доброй воле, опасаясь колдовства. Да и узкие, изломанные горные пути, пересекаемые расселинами, обвалами и ледниками, не очень подходили для путешествий. В распоряжении друзей был проводник — угрюмый и неразговорчивый, а также крепкие, низкорослые лошадки. Эту породу на протяжении нескольких тысяч лет использовали в поездках по заснеженным, обледенелым горным тропам. Лошадки отдалённо напоминали хейонзянских мелких лошадей из горной части Китая. Их вывели от древних пони ростом в три «чи» — китайская мера длины около тридцати трёх сантиметров. Питомцы здешних жителей были значительно коренастей китайских родичей, но такие же мохнатые и выносливые. Неприхотливые в еде, практически никогда не болеющие, смирные животные стали для тибетцев верными, надёжными спутниками. Неудивительно, что монахи ревниво оберегали секрет породы. До сих пор никому из посторонних не удалось поглядеть на жеребят. Их тщательно прятали. Для поездок обычно использовали меринов, что было связано с соображениями безопасности. Если бы кто-то захватил странников и отнял лошадей, он всё равно не смог бы получить долгожданное потомство. Конечно, по истечении веков, служители монастырей не так опасались грабителей, но продолжали разводить своих помощников в тайне.
Проводник мало общался со спутниками, сосредоточившись на дороге. Он постоянно изучал тропу, часто спешивался, уходил вперёд, снова появлялся и возглавлял движение. Он кормил лошадей и ухаживал за ними, помогал разбить лагерь, пополнял в горах скудные запасы топлива. В общем, честно и мужественно делал свою работу, следя за всеми участниками экспедиции и оберегая их в пути. Двигались медленно, часто устраивали привалы, давая возможность отдохнуть лошадям. Здесь учёные полностью полагались на опыт проводника и не возражали. Нередко бывало, что путники снимали груз, несли его на себе, а затем возвращались за лошадьми и осторожно вели их по узким, опасным участкам. И люди, и животные порядком устали в этом походе, но упрямо поднимались в горы.
На пятый день лошадь Земноводного внезапно оступилась на склоне, закинулась и рухнула. Земноводный едва успел прыгнуть и откатиться в сторону. Несчастный конь хрипло стонал, пытался встать, но только скользил по камням передними ногами и снова валился набок. Подбежавший проводник поднял Николая и что-то закричал.
— Я в порядке, — кивнул Николай, пряча ободранные ладони, — не беспокойтесь.
Монах только отмахнулся и присел возле лошади. Он осмотрел её, ощупал ноги, а затем удручённо покачал головой. Некоторое время мужчина сидел и гладил животное, что-то нашёптывая ему, а затем извлёк из складок одежды небольшой нож, чиркнул по мохнатой шее и сразу обеими руками придавил голову лошади. Брызнула кровь, щедро залив камни перед мордой, а лошадь всхрапнула, лягнула всеми ногами и затихла… Проводник тщательно вытер нож о гриву и с невозмутимым видом принялся расстёгивать ремни, снимая с мёртвой лошади седло и большие мешки с грузом. Николай стоял, поражённый зрелищем. За последние дни надёжная и верная лошадка стала для него настоящим другом. И разве можно, вот так просто, убить товарища, который разделял с тобой трудный путь, преодолевая горные кручи, покорно неся тяжёлый груз?
— Так надо, Коля, лошадка не сможет ходить, остальные ноги не выдержат, — ободряюще похлопал его по плечу Артур. — Тут нужен покой, а лежать не получится. Сердце не справится. Крупным животным надо двигаться для нормального кровообращения. Жалко, конечно, но так гуманнее, понимаешь?
— Конечно, понимаю, — удручённо махнул рукой Николай, отворачиваясь от лошади. — Но я привык к ней!