Макгрегор, давая очередное задание, поинтересовался:
— О чем это Вильямс вам так жарко рассказывал?
Я отмахнулся.
— Да так, ерунда…
Он сказал строго:
— Смотрите, смотрите. А то вы отошли каким-то удрученным. А это не в наших интересах, чтобы сотрудники были чем-то угнетены. Нам нужно, чтобы все были веселы, здоровы и жизнерадостны!
Я посмотрел с подозрением, не шутит ли, но лицо Макгрегора оставалось абсолютно серьезным.
— Ерунда, — повторил я. — Достали с этим отпуском. Всем доложи, куда поеду…
Он мгновенно заинтересовался:
— А в самом деле, куда? — Увидел мое лицо, развел руками и спросил с изумлением: — Еще не решили?
— Нет, — ответил я сердито. — А что, это обязательное условие — куда-то ехать? А нельзя ли мой отпуск провести на работе?
В его холодных глазах промелькнул огонек, но лицо оставалось бесстрастным.
— Можно, все можно. У нас все условия, чтобы вы все… работали с полной отдачей. Мы, можно сказать, выжимаем из вас все соки, однако… как вы сами понимаете…
Я кивнул:
— Понимаю.
Он все-таки договорил:
— От вашей работы зависит благополучие и благосостояние сотен миллионов людей. Более того, скажу более пафосно: вполне возможно, гася мелкие военные конфликты, вы предотвратили несколько больших войн между государствами. Вообще-то проскальзывало мнение, что в одном случае удалось предотвратить разрастание в полномасштабную третью мировую войну.
Я ощутил холодные иголки по всему телу.
— Господи, неужели даже так?
Он наклонил голову.
— Теперь вы понимаете, почему мы без всякой жалости загружаем вас? Но сейчас я понимаю, что вам в самом деле необходим отдых…
Я запротестовал:
— Да в жопу этот отдых! Я прекрасно отдыхаю на работе!
Он скупо улыбнулся.
— Я неверно выразился. Не отдых, а поездка на престижный курорт. И рты всем заткнете.
— Да фиг с ними, — ответил я. — Всем рты не заткнешь. К чему-то другому прицепятся.
Он посуровел, глаза снова стали холодными, а взгляд властным.
— Юджин, вам действительно нужно съездить на курорт.
— Мистер Макгрегор…
Он покачал головой.
— Считайте это приказом. Я уверен, что это пойдет вам на пользу.
Голос его звучал непреклонно, я вышел со смиренным видом, но злой, как шахид при виде попрания исламских святынь. И не помогает напоминание себе, что Макгрегор по какой-то дури считается лучшим из лучших психологов планеты. Хрен он что понимает во мне! Чужая душа — потемки, а уж такая сверхсложная и уникальная, как моя, это ваще…
Начальник отдела быта посмотрел с недоумением.
— Отдых?.. Ах да, вы же в том возрасте, когда все друзья осаждают, приглашая на вечеринки, дискотеки, групповухи, танцплощадки.
Я поморщился.
— В гробу я видел эти дискотеки. Да и не тот у меня возраст, увы…
Он удивился.
— Не тот? А выглядите юношей.
— Этому юноше под сорок, — сказал я горько. — Потому, наверное, мне и рекомендован отдых на море. Видимо, цвет моего лица встревожил начальство…
Он прервал:
— Юджин, я все понимаю, поверьте. Вам нужно в самом деле поехать отдохнуть. Нет-нет, не спорьте! Посмотрите, где сейчас самая подходящая погода, ну там абсолютно синее небо без единого облачка, чистое море, пальмы, туземки, кварцевый песок на пляже…
Я пробормотал:
— Ладно, авиабилет, надеюсь, тоже за счет фирмы?
Он не понял шутки, расхохотался с чувством полнейшего превосходства:
— Все еще не привыкнете? Рекомендую Антильские острова. Или Мальдивы. Хорошо сейчас на Майорке и во Флориде. Хотя нет, там бывают тайфуны, а вас беречь надо… Канары и берег Испании не советую. Вы перекрыли каналы для наплыва черных из Африки, но те, что приехали, устраивают беспорядки. Да-да, требуют отмены дискриминационного закона… ишь, законы уже выучили!.. Словом, местные стонут… Но сейчас ими не занимайтесь, там пока все под контролем, других горячих точек хватает. Про Кипр, Грецию и Турцию молчу, это для неимущих. Пожалуй, вам стоит сейчас вот сюда…
Он ткнул пальцем в карту.
— А что там? — спросил я.
— Да все то, о чем мечтают люди весь год. Езжайте прямо сейчас, пока желание не пропало. Авиабилет вас будет ждать на выходе у вахтера, там же и машина, что отвезет в аэропорт.
— А… а что за курорт?
Он поморщился.
— Я же говорю, проблем не будет. Все как обычно: в аэропорту вас встретят, отвезут. За номер платить не надо, ха-ха, сэкономите! Отель принадлежит кому-то из наших. Так что вас поместят в гостевых апартаментах. Успеха!
Часть III
Глава 1
На этот раз я принял салон для випнутых как должное, быстро же мы рассобачиваемся, а сходя с трапа, уже ждал, что подхватят под руки и отведут к лимузину. Все так и случилось, разница только, что лимузин не строго черный, а белого цвета с легкомысленными бабочками и стрекозками на дверцах.
Отель прямо на берегу, мою багажную сумку внесли в номер и поспешно удалились, заверив, что как я только, то они сразу. Я осмотрелся с порога, в моем воображении сама собой возникла прекрасная профессор офтальмологии и потенциальная нудистка, однако апартаменты оказались пустыми. Я прошелся по апартаментам, чувствуя смутное разочарование. Однако умом понимаю, что на курорте такого уровня вообще исключены подселения в номера. На высшем уровне богатства и власти если кто-то хочет дискриминировать других, он волен это делать.
Наконец вышел на балкон, что оказался вовсе не балконом, а бесконечной верандой. Я осторожно пошел по ней, пугливо косясь в панорамные окна, но там все тянутся комнаты и даже залы моего номера. В конце концов я убедился, что занимаю весь этаж, сказал шепотом: ни фига себе, остановился, услышав внизу голоса.
Со стороны пляжа идет группа веселых загорелых мужчин в шортах, с ними и три женщины, что держатся несколько в сторонке, явно эскорт. Мужчины ржут, хлопают друг друга по спинам, я услышал про неудачный прыжок с ластами, и тут память услужливо вывела на мысленный экран лицо говорящего, совместила изображение с новостями светской хроники…
Вот они как выглядят на отдыхе, эти миллиардеры, эти владельцы нефтяных компаний, топ-звезды бизнеса и топ-звезды, если не ошибаюсь, киноиндустрии! Вообще-то кино почти не смотрю, разве что отрывок, если случайно включу не на тот канал, да и то моментально переключаю при первой же фальши, а я фальшь почему-то замечаю, хоть и не критик…
До обеда еще рано, я облачился в плавки прямо в номере, здесь это дозволяется, перед выходом на пляж постоял перед зеркалом. Чувство такое, что я мелкий аферист. Крупные уже наворовали миллионы, сделали себе пластические операции и отдыхают на Гавайях, а я вот только готовлюсь обманывать людёв. Сейчас у меня вид эдакого альфонса, жиголо, все мое богатство — это фигура и морда, больше за мной ничего путного нет.
Правда, для абсолютного большинства ничего больше и не надо.
Белый кварцевый песок приятно ожег голые ступни, впереди бесконечно синее небо и такое же синее море с прозрачной вблизи водой.
Пляж почти пуст, если не считать барахтающуюся в полосе прибоя солидных габаритов парочку да еще неумелого серфингиста, что так и не оторвал пузо от доски, продолжая загребать руками, как веслами. Чуть позже я заметил в одном шезлонге дремлющего очень солидного товарища, даже господина, можно сказать, а то и вовсе пана, следующие пять шезлонгов стоят под знойными лучами пустые, а еще дальше…
Я невольно замедлил шаг. Она возлежала на шезлонге или, точнее, в шезлонге. Это я привык на тряпочке или прямо на песке, а буржуи и в таком простом деле отдыхают, расслабляются и получают удовольствие плюс и сверху. Я невольно замедлил шаги, кося так, что глазные яблоки выпячивались из орбит, будто улиточные. Лицо и фигура женщины словно созданы в первоклассном научно-исследовательском институте. Во времена древних греков с их Афродитами и музами, что теперь смотрятся как базарные торговки, не могло быть и речи о женщинах с такими выразительно узкими лицами в нижней части, когда челюсть — как у щуки, щеки ввалились, будто у старухи, ведь до недавнего времени символом красоты были пухлые щечки, а теперь это оставлено служанкам, настоящие же красотки блистают вот такой необычностью.
Безразличный взгляд ее холодных синих глаз скользнул по мне, как по проходящей мимо корове. Веки с длинными загнутыми ресницами опустились раньше, чем я выпал из поля ее зрения. Шаги мои все замедлялись, жаждется опуститься в такое же легкое кресло рядом, свободно, да и вообще на пляже в это время почти никого, только в сотне шагов мамаша с отвислым пузом возится с малышом, уговаривая его трудолюбиво строить песочный домик, а тот норовит бежать в волны, но робость пересилила, ноги сами несут меня дальше.
Опустился в такой же шезлонг я в двух десятках шагов. Есть целая дисциплина, как располагаются люди в определенных пространствах: через сколько столиков нужно сесть в кафе, если там только один посетитель, к какому писсуару подойти в общественном туалете — боже упаси, если там есть свободные, а вы становитесь с кем-то рядом! — в каком месте сесть на садовой скамейке, когда там сидит незнакомая женщина, и так далее, так далее.
Я по этим правилам когда-то лишь мазнул взглядом, ничего не запомнил, но отпечаталось, что они есть, потому даже сейчас откинулся на спинку и, подставив лицо солнцу, встревоженно думал: а не слишком ли близко? И не слишком ли далеко? И то и другое можно расценить как грубость, а я позволяю себе быть грубым только в своих работах, а так по жизни я сама обходительность и толерантность…
Через полчаса, когда я решился повернуть голову, шезлонг красавицы был пуст. Чувство потери было таким сильным, что даже солнечный свет поблек, а во рту я ощутил горечь.
До обеда купался, лежал в полосе прибоя, здесь волны накатывают совсем крохотные, щекочут пятки и замирают, коснувшись подбородка, уходят в песок, затем, сочтя, что солнечных лучей получил достаточно, вернулся в отель.