Покончив с рефлексиями, Дилан приступил к обустройству внутри капсулы.
Шансы на спасение всё же были отличны от нуля. Корабль погиб, но подобно переспелому овощу разродился семенами-капсулами. Каждая капсула, бессмысленно покувыркавшись на волнах вырожденного газа, сориентировалась по базовым звёздным координатам, активизировала бортовые гравигены и устремилась к Солнечной системе. Негостеприимный Гаусс 879 остался позади. Лет за триста, в сроки по галактическим меркам незначительные, капсулы должны были достичь обитаемого периметра. Если, конечно, к тому времени человечество не найдёт способ самоистребиться.
От пилота в данном раскладе не зависело ровным счётом ничего. Поэтому Дилан Эшер несуетно готовился к погружению в сон. Ему предстояло проснуться в мире, о котором он ничего не знал и благодаря ЭмоДемпу не желал размышлять. Ещё с большей вероятностью он мог не проснуться вовсе. ЭмоДемп и здесь был наготове.
Приводя в действие гибернационные процедуры, Дилан заодно попытался установить связь с другими капсулами. Не один же он оказался везунчиком!.. Никто не ответил, и в иных условиях такое могло бы не на шутку огорчить. Впрочем, пульс и дыхание давно пришли в норму, от панической атаки не осталось и следа. Пора баиньки, малыш Дилан.
Кресло услужливо приняло форму тела. С трудом ворочаясь в тесном пространстве капсулы, Эшер избавился от рабочего комбинезона, в котором его застала тревога. С сообразным моменту прилежанием опустил собственное тело в тенета невидимых силовых нитей. Укрепил присоски питающих кабелей системы перманентного жизнеобеспечения на шее и запястьях. Смежил веки. «Вы готовы, сэр?» – осведомился бортовой коммуникационный демон синтезированным голосом-унисекс. Хронометр на главном экране показывал пятнадцатое августа, двадцать часов двадцать пять минут. Чем он должен был заниматься в это время на корабле?.. «Готов», – спокойно ответил Дилан Эшер, совершил последний свой выдох полной грудью и инициировал протокол СомнаЛонг.
Триста лет спокойного сна как одно мгновение.
Дилан зевнул, потянулся, прислушался к ощущениям. Он дышал самостоятельно, ничего не болело. Он открыл глаза и посмотрел на хронометр.
Пятнадцатое августа, двадцать часов сорок минут.
«Какая точность», – подумал Дилан, принимая сидячее положение.
– Какой сейчас год?
Бесполый голос назвал полную дату.
– Повторить, – потребовал Дилан, решив, что ослышался.
Приказ был исполнен с подобающим равнодушием.
– Какого чёрта, – сказал Дилан.
– С благополучным пробуждением, сэр, – произнёс голос, и в нём при желании можно было уловить иронические нотки.
Дилан сидел напротив тёмного экрана, пытаясь собраться с мыслями, которые очень ему не нравились.
Если верить хронометру, он проспал не более пятнадцати минут. Не тот срок, на какой он рассчитывал.
– Почему я не сплю? – спросил Дилан.
– Очевидно, система гибернации не стартовала, – пояснил коммуникационный демон. – Надлежит выполнить генеральную проверку. Этот модуль безусловно прошёл предстартовый контроль, но ещё на Земле.
– Неплохая идея, – сказал Дилан несколько потерянно. – Приступай.
Теперь он сидел в кресле, по-прежнему оглушённый протоколом ЭмоДемп, но однако же слегка подавленный, как обычно бывает с людьми, которые собрались совершить некий отчаянный поступок и обнаружили, что попытку придётся повторить. Его глаза рассеянно следили за слайдером процесса, в душе понемногу вызревала нехорошая тревога, но пульс, дыхание, кровоток – всё оставалось в норме. Никакой паники. Что будет, то и будет. Полное отрешение и принятие судьбы, Будда Шакьямуни был бы доволен.
Слайдер дополз до упора и затих.
– Система гибернации производит впечатление работоспособной, – сказал демон отвратительно безразличным голосом. – Я бы посоветовал обратиться в сервисную службу.
– Повторить, – приказал Дилан, не веря своим ушам.
Коммуникационный демон повторил сказанное с точностью до тончайших интонаций.
Затем Дилан задал самый глупый из возможных сейчас вопросов:
– Тогда какого дьявола?!
После короткой паузы демон озвучил знакомую уже универсальную формулу:
– Такое случается, сэр.
Дилан не преминул повысить градус нелепости следующим вопросом:
– И что мне теперь делать?
– Какой ответ желаете услышать, сэр? – осведомился демон. – Честный, реалистический или конструктивный?
– Все и по порядку, – сказал Дилан.
– С готовностью, сэр, – откликнулся демон. – Не знаю. Вы не уснёте, но у вас будет достаточно времени для самопознания. Вам следует разбудить Инженера.
Под ЭмоДемпом воображение не способно вволю разгуляться, но Дилану удалось слабыми штрихами нарисовать себе картину трёхсотлетнего самопознания. Такой эскиз ему не понравился.
– Считаю своим долгом напомнить о протоколе… – начал было демон, но Дилан грубовато пресёк его речь:
– Я помню про ЭкстраФин.
А про себя подумал: отчего это большинство ментальных протоколов начинается на «э»?
Корабль, который погиб, мог с относительным комфортом разместить полтыщи специалистов, которых всё равно было недостаточно для полноценной исследовательской миссии. Выдуманные фантастами истории про пару-тройку первооткрывателей, которые пересекают Галактику, очевидно, лишь затем, чтобы воткнуть древко флага в пески чужого мира, не имели никакого отношения к жизни. Поэтому всякий член экспедиции к Гауссу 879 хранил в своём ментальном пространстве несколько дополнительных виртуальных личностей, которые при необходимости могли бы сильно расширить функционал миссии. Дилан Эшер не был исключением. В его мозгу ждали своего часа два виртуала: Инженер, технический специалист широкого профиля, и Мозгоправ, нейромедик.
Разбудить Инженера было неплохой идеей по целому ряду причин. Инженер сильно повышал шансы на починку забастовавшей системы гибернации. А ещё он мог своим присутствием несколько скрасить досуг. Коммуникационный демон, при всех его достоинствах, всё же личностью не был: никому и в голову не пришло снабдить спасательную капсулу полноценным виртуалом, хотя, казалось бы, отчего же нет.
К слову, протокол пробуждения назывался Эвигиляцией.
Дилан откинулся в кресле, закрыл глаза, простым мысленным усилием обратился к загруженной в активный сегмент долговременной памяти библиотеке хранимых протоколов, инициировал Эвигиляцию Инженера и с некоторым даже облегчением лишился чувств. Сюрпризом это не стало, его предупреждали о побочных эффектах.
Придя в себя, Дилан отметил, что провёл в отключке минут десять. Никаких кардинальных изменений в себе и в окружающем мире он не наблюдал, что сразу навело его на естественную мысль о сбое Эвигиляции. Если уж всё пошло наперекосяк, мутным потоком непрухи, было бы странно ждать, что сверху вдруг прольётся хотя бы слабый дождик удачи.
– Привет, – услышал он над самым ухом.
Внешне Инженер был копией самого Дилана, о чём также предупреждали, но копией неточной, словно бы нарочно шаржированной. Так, Инженер был оболванен под ноль и носил искусственно высветленную бороду-эспаньолку, тогда как сам Эшер ещё на Земле во избежание лишних хлопот зафиксировал на голове короткую стрижку походного типа и радикальное отсутствие прочей растительности на лице и теле. Инженер теребил кончик носа, беспрестанно хмурился и выглядел озабоченно, словно был недоволен своим пробуждением.
– Гибернация не сработала, – без предисловий начал было Дилан.
– А поговорить? – хмыкнул Инженер. – Ну, там, установить неформальный межличностный контакт…
– Стоп, стоп, – сказал Дилан. – Вначале дело, и тогда вволю потреплемся.
– И тогда ты немедленно уйдёшь в небытие, – возразил Инженер, без церемоний присаживаясь на край приборной панели. – Кстати, можешь звать меня Харви. Харви Эшер, к вашим услугам. – Он проследил напряжённый взгляд Дилана и небрежно отмахнулся. – Пустяки, я же виртуал, я невесом, моя иллюзорная задница не повредит тому, что и так не работает.
– И как ты своими иллюзорными руками намерен починить систему гибернации?
– Ну, ты же на что-то рассчитывал, пробуждая меня.
– Я всего лишь следовал протоколу.
– Молодец, так всегда и поступай, и жизнь твоя будет легка и безоблачна.
– От твоего сарказма она точно не становится проще.
– Согласись, это не мой сарказм, а твой. Я всего лишь реплика твоего психотипического конквизита, избыточно отягощённая инженерными познаниями.
– Если честно, не так я себе это представлял, – признался Дилан.
– Бьюсь об заклад, ты вообще никак это не представлял, – ухмыльнулся Харви.
– И ты чертовски прав, – вынужден был согласиться Дилан.
– Было бы неплохо, окажись на борту капсулы пара-тройка киборгов с подходящими для нашей ситуации базами знаний. Ты мог бы сидеть, хлебать кофе, наблюдая за их работой, и временами покрикивать, как плантатор на рабов. Но капсула, как всем нам прекрасно известно, размерами своими немногим больше жёлудя, поместиться в ней может лишь одно физическое тело, и упомянутое тело – единственный набор инструментов в нашем с тобой распоряжении.
– Зачем ты мне это рассказываешь? – поморщился Дилан.
Харви задумчиво потеребил нос.
– Оцениваю твой потенциал, – пояснил он. – Насколько ты окажешься эффективен для решения стоящей передо мной инженерной задачи.
– И как?
– Не бог весть что. Но, как гласит народная мудрость, бери, что дают, а то и этого не будет.
– В таком случае, хватит прохлаждаться, за работу!
– А вот дерзить не надо. Не забывай, что я – это ты с некоторыми усовершенствованиями. Тебе понравилось бы такое обращение?
– Если честно, мне плевать. Я лишь хочу поскорее отключиться, пока меня не начнут одолевать мрачные воспоминания. ЭмоДемп неплохо справляется, но я не намерен испытывать его на прочность.
– Что ж, разумно. Кстати, собеседник ты не из лучших. С чего бы? Ты уверен, что твоё тело прямо сейчас занято базовой личностью, а не каким-нибудь виртуалом с доминантой навигатора?