Олег вспомнил, как попал сюда:
– Вы говорили, что вас кто-то попросил помочь мне.
– Ах да! Это Додик, мой сын. Он нечасто о чем-нибудь просит, так что я стараюсь ему не отказывать. Особенно, когда это касается его знакомых. Тем более, он уже лет сто, как перестал шалить в сети и трепать мои нервы. Если бы вы знали, сколько мне пришлось вытерпеть, когда он учился! Сколько раз приходилось вытаскивать его из неприятностей! Уму непостижимо, сколько я потратил денег на адвокатов! Зато он приобрел неоценимый опыт. Вот, в результате, из него получился отличный нейропрограммист, и в сетях он разбирается достаточно, чтобы я не боялся чужих хакеров. Хотя сейчас встречаются акулы и пострашнее. Держать марку и одновременно не задирать цены становится все труднее.
Услышав это, Олег успокоился: хакер хакера не выдаст! Он начал прикидывать, под каким именем мог скрываться в сети Додик, но почти сразу передумал. Не стоило на пороге будущего ворошить прошлое. Тем более чужое.
Олег решил, что Абрамычу можно доверять, и не стал контролировать перезапись. После того, как вернулось померкшее в предыдущем теле сознание, он почувствовал холод, будто его засунули в консервационную камеру. На языке ощущался привкус железа. Вдохнуть полной грудью с первого раза не получилось. Видимо, тело долго не использовалось, и отвыкшие от движения мышцы повиновались неохотно. Вялость в руках и ногах сменилась острыми иголочками. Олег вдруг понял, что не может отыскать вход в сеть. Он открыл глаза, тут же прищурился и повернул голову набок. В отличие от предыдущего тела, в этом радужка реагировала на яркий свет намного медленней.
Стоявший рядом Абрамыч отстегнул замки:
– Ну, можете вставать.
Все еще ошеломленный непривычной глухотой, Олег сел, придерживаясь за край топчана. Сунул ноги в прилепленные к полу ботинки. Почувствовал, как скользнул по спине болтающийся в невесомости ремень. Поднял руки и провел пальцами за ушами. Обнаружив на месте разъемов задубевшие шрамы, он мысленно обругал себя, за то, что не заметил этого раньше. Неужели кто-то в нынешние времена может обходиться без сети?
– Я понимаю ваше беспокойство, – произнес Абрамыч, подавая широкий браслет. – Вот, возьмите.
Такой же темнел у него на запястье.
– Лет двадцать назад у нас появилась партия борцов за человечность. Пока над ними смеялись, они умудрились протащить закон о запрете вживленных электронных устройств, в том числе – сетевых нейропреобразователей. Даже киборгам. Теперь мы вот так, опять, как в былые времена…
Столетней давности браслеты были тяжелы и требовали навыков работы жестами. Новый же просто ощущался, как привычная часть тела. Регистрация в сети прошла незаметно. Мануал даже не пришлось читать. Ответы на любые вопросы появлялись, будто их слегка подзабыл и сейчас вспомнил. Встроенные программы намного превосходили то, что Олег встречал раньше.
Он прижал ладонью браслет и поднял взгляд на Абрамыча.
Тот кивнул:
– Вот-вот! Штучка недешевая, и модель я вам подобрал… скажем так, престижную. Кстати, стоимость браслета включена в оплату, как и вот этот костюмчик, – он показал на прижатые резиновой полосой к табурету серые брюки и куртку, из нагрудного кармана которой торчала сложенная пополам белая кепочка. – Не беспокойтесь, все по размеру. Одевайтесь и будьте добры – в диагностическое кресло. Я хочу убедиться, что хотя бы на ближайшие дни вы будете застрахованы ото всяких там неожиданностей.
Олег чувствовал, что все в организме функционирует штатно, и поспешил отказаться:
– Не надо. Мне хотелось бы успеть на ближайший рейс в Шереметьево.
– Вы очень торопитесь?
– Да. В Нью Хомо лежит не только мой код. Я не видел жену почти сорок лет.
Взгляд Абрамыча неожиданно потеплел:
– Тогда стоит пожелать вам счастья. Мы с Викторией не пережили второй молодости. Почувствовав, что такое жизненный опыт, помноженный на девичью привлекательность, она упорхнула. Хотя я и сам… – Он хитро прищурился. – Нет, я не жалуюсь! Кроме приятных воспоминаний, у меня остался сын, на Земле живут внуки и правнуки. Правда, они редко прилетают в гости, а мне не на кого оставить ателье.
Орбитбус ушел на Землю не заполненным и на четверть. Таможенный коридор космодрома Шереметьево выглядел неприятно пустым. Видимо, немного находилось желающих вернуться на планету. Киборги из обслуги, вместо памятных по прошлой жизни синих комбинезонов, носили светло-коричневые. Девушки ходили в ярких платьях. Почти все – в шляпках с непременным козырьком или широкими полями. Мужчины наоборот – предпочитали черные или серые куртки, чуть более светлые брюки и кепки. Олег пересек гулкий зал. С другой стороны, на летном поле стояли самолеты, отличавшиеся от орбитбусов длинными крыльями и иллюминаторами по бортам.
Билет Олег купил сквозной – от орбитальной станции до Пулкова. Регистрация в сети много времени не заняла, и появилась возможность перекусить. Аромат кофе заворожил настолько, что Олег, позабыв об осторожности, обжегся. Это принесло радость, не сравнимую с удовольствием от горечи настоящего эспрессо, или от вкуса любимых с детства пончиков.
Окрыленный возвращением человеческих ощущений, он прошел на посадку. После взлета, сняв на всякий случай браслет, повторил про себя команды, которые позволят защититься при заливке личности в новое тело. И чтобы унять неожиданно накативший мандраж, уставился в иллюминатор.
Среди зелени лесов проглядывали поля и небольшие озера. Виднелись одинокие домики. До Санкт-Петербурга, где прошла их с Надеждой первая жизнь, оставалось совсем немного. Уже завтра они подберут себе квартиру и пригласят на новоселье родственников. Но пока тревожить их не стоило. Не хотелось появляться перед ними в незнакомом теле. Да и позабыли они Олега с Надеждой за тридцать семь лет.
Сверившись с прайсом на печать новых тел, он перебросил со счета на счет два с половиной миллиона и оставшееся до посадки время провел, просматривая квартиры в риэлтерских конторах.
Тем же самым занимался, пока ехал от Пулкова до Вуоксы. Взятую напрокат машину Олег отпустил метров за двести до Нью Хомо. Посмотрел на блестевшее за деревьями озеро, вдохнул запах хвои и свернул в сосновую рощу, отделявшую старинную усадьбу с колоннами на крыльце от дороги, словно хотел прогуляться. Он пытался отыскать вход в локальную сеть Нью Хомо, но кроме роутера в приемном зале и двух антенн на крыше ничего обнаружить не удалось. Вернее, точка доступа тут была только одна, другая на запросы не отвечала. Создавалось впечатление, что планетарная сеть здесь заканчивалась. Не было и памятных по предыдущим визитам камер видеонаблюдения. Браслет фиксировал лишь слабые сигналы от трех точек, не заметных за лесом.
Это рушило все заранее составленные планы. Олег намеревался сначала заказать свое тело, а потом, уже зная, что искать, подстраховать закачку личности жены. Теперь же оставалось надеяться на удачу.
На парковке перед входом стояло несколько машин. В одну из них усаживалась молодая пара. Как и в былые времена, молодожены приезжали сдавать генокод на хранение. Правда, не всем удавалось накопить на новое тело.
Олег поднялся по мраморным ступеням. Стилизованные под старину деревянные двери открылись, пропуская его в регистрационный зал. За столиками клиенты что-то обсуждали с девушками в бежевом. Одна из ожидавших у входа шагнула навстречу. Строгий костюм не скрывал грациозности ее движений. Коротко стриженные густые каштановые волосы оставляли на виду неброские серьги. Утонченные черты лица, длинные пальцы рук и приятный мягкий голос позволяли заподозрить, что образ ей создавал хороший дизайнер, а стройное тело напечатано на заказ. Еще сто лет назад ходили слухи, что в Нью Хомо оплачивали сотрудникам прихоти, идущие на пользу компании.
Девушка улыбнулась:
– Добрый вечер, Олег Васильевич!
Почувствовав удивление хозяина, браслет услужливо подсказал, что передал по запросу из сети не только персональные данные, но и причину визита. И тут же ознакомил с правилами общения, сложившимися на Земле за последние годы. Они очень смахивали на информационный эксгибиционизм. Но возмущаться не хотелось, и Олег произнес:
– Здравствуйте, Светлана! Я бы хотел заказать печать двух тел. – Он сбросил ей номера договоров.
– Пройдемте за стол. У нас принято оформлять бумажные документы. Как только вы оплатите заказ, мы запустим принтеры. Переночевать вы сможете в нашей гостинице. Это здесь, на втором этаже. К восьми утра тела будут готовы, и я приглашу вас. Не желаете ли внести изменения в генокод? Сменить внешность, увеличить срок жизни? У нас сейчас большие скидки на работу дизайнеров и генетиков.
Вот уж чего Олегу не хотелось, так это изменять себя и тем более Надежду. Он желал видеть ее такой, в какую влюбился с первого взгляда, и любил до самой ее смерти. А каким его и себя хотела бы видеть она, Олег непременно спросит. Если понадобится, не пожалеет денег на хороший дизайн и может быть, даже согласится подправить генокод, чтобы отодвинуть старость. Но это все в следующий раз. А пока…
Он отказался от предложения.
Положив перед ним распечатку, Светлана сказала:
– Подпишите здесь и здесь. Кстати, семейным парам, переживающим вторую молодость, мы дарим возможность провести первые сутки в отдельном коттедже. Это рядом, на берегу озера. Полное уединение, автоматическая доставка блюд из нашего ресторана. Если у вас есть какие-нибудь пожелания, можете сообщить мне. Мы сделаем все, что в наших силах.
– Спасибо. Ничего не надо, – произнес Олег, подумал и попросил: – А можно залить оба сознания одновременно?
– Как вам будет угодно.
Ночь Олег провел, сидя в кресле на балконе. Спать не хотелось. Проданное Абрамычем тело после долгой консервации не успело устать. Зато ему удалось насладиться вином, доставленным в номер к ужину. Олег закусывал виноградом и смотрел на далекие звезды. Когда-нибудь придется вновь улететь туда – в пустоту и тишину вакуума. На безжизненные астероиды, несущие в себе богатство, которое позволит им с Надеждой прожить еще не одну жизнь.