Олег не одобрял тех, кто стремился радикально изменить свое тело, поменять пол или стать двуполым. Не понимал и тех, кто весь заработок тратил на виртуальные миры или казино. Наверное, они не знали любви. Именно любовь заставляла его терпеливо, кристаллик к кристаллику копить на вторую жизнь. Любовь и надежда. Надежда… Все эти годы он вспоминал ее светлые длинные волосы, ласковые руки, восхищенный взгляд и тихий застенчивый смех.
Как и обещала Светлана, к восьми утра заказанные тела были готовы. Устроившись на кушетке, Олег закрыл глаза и тут же понял, что его задумка сработала. Настойчиво повторяемая про себя бессмысленная, на первый взгляд, фраза разбудила не до конца скачанное сознание. Внезапно накатил страх. Вокруг была полнейшая пустота. Олег не мог вспомнить даже вчерашний день. Но испуг прошел, когда память стала возвращаться. Происходило это непривычно медленно. Тренировался он на электронных блоках, а живой мозг реагировал медленней. К тому времени, когда дело дошло до полузабытых событий, лиц, ощущений, Олег успел сообразить, почему при переносе личности автоматика всегда отключает сознание. Пережить еще раз, пусть и короткую, но полную потерю памяти не хотелось.
Несмотря на страх, он заметил коротенький набор команд, вписанный в область, ответственную за рефлексы. Разобравшись, что ему подсунули, Олег почувствовал облегчение. Это оказались безусловная лояльность к Нью Хомо и недоверие к конкурентам. Удалять их не стоило, чтобы не давать повод здешним спецам заинтересоваться несовпадением контрольных сумм. Тем более, отказываться от услуг Нью Хомо и тратить деньги на заключение новых договоров он не собирался.
Пока сохранялась связь с системой, Олег выглянул в сеть. Сделать это удалось совершенно свободно. Внутренних экранов в отделе репродукции не было. Зато эта сеть не имела выхода вовне. Видимо, здешние администраторы исповедовали древний принцип: от взлома лучше всего защищен компьютер, не подключенный к сети. Они же не предполагали, что роль вируса может сыграть сознание клиента.
Олег хотел убедиться, что Надежде также не вшили в память ничего страшного. Он попытался сообразить, как отыскать ее, но ощутил легкий удар тока, который должен был пробудить сознание. В глазах полыхнуло. По ушам ударил громкий щелчок. Во рту остался уже знакомый железистый привкус. От рук и ног пришло приятное тепло, словно тело лежало под инфракрасным обогревателем.
Олег открыл глаза, глубоко вдохнул и с удовольствием выдохнул. Легко поднялся, надел приготовленные для него рубашку и шорты, забрал у операторов браслет.
Вышел он с другой стороны усадьбы, стоящей на высоком берегу. К небольшому пирсу вела деревянная лестница с резными перилами. Олег спустился к покачивающимся на волнах катерам. Встал на краю дощатых мостков, подставил лицо лучам солнца и зажмурился от удовольствия. Он радовался ощущениям молодого тела, которое нигде «не жмет и не свисает складками», ничем не раздражает. Своего тела, в котором не чувствуешь себя временщиком.
Сзади донеслось:
– Олежек!
Он повернулся навстречу бегущей от лестницы Надежде. Короткое красное платье облегало ее девичью фигурку. Забранные в хвост волосы мотались на бегу. Олег поймал бросившуюся ему на шею жену. Не удержал равновесия, и они упали в холодную воду. Смеясь и отфыркиваясь, вынырнули. Олег почувствовал под ногами песчаное дно. Забросил в ближайший катер плавающие рядом шлепанцы, подсадил на борт Надежду и легко взобрался сам. Как будто и не было за плечами ста двадцати лет…
Лишь к вечеру они смогли оторваться друг от друга и посмотреть вокруг. В отгороженный от мира густым лесом залив заглядывало закатное солнце. Сквозь распахнутые настежь окна доносился аромат цветов вьюнка, цепляющегося за стены коттеджа. Слышалось пение птиц. Волны раскачивали камыш, тихо плюхали по корме уткнувшегося в песчаный берег катера.
Надежда, одарив мужа усталым поцелуем, накинула халат и скрылась в глубине коттеджа. Олег дотянулся до брошенного на прикроватный столик браслета. Пока он был вне сети, кто-то дважды пытался проверить его счет. Подобные сообщения приходили регулярно, так что Олег не стал беспокоиться. Закладка для того и стояла, чтобы отсекать даже запрос баланса.
Он заказал обед, подумал, что это, скорее всего – ужин, и вспомнил, что жена пока не может выйти в сеть. А до утра им надо подобрать себе жилье.
В службе доставки Нью Хомо среди вычурных аляповатых моделей нашелся изящный браслет со струящимся дымчатым рисунком на черном корпусе.
Сзади звякнул сигнал доставки. Донесся звук открывающейся двери. Олег поднялся с кровати:
– Там обед и подарок.
– Где? – замерла на полдороге Надежда.
– Оранжевую дверку открой.
Через пять минут, сидя за столиком, они перекидывали друг другу виртуальные модели выставленных на продажу квартир. Ощущение неслабых возможностей, которое создавали лежащие на счете миллионы, позволяло не обращать внимания на стоимость. Они любовались шикарными спальнями, кухнями, видами из окна, пока Олег не сообразил, что не встречает просмотренных им в дороге объявлений. А там были очень и очень хорошие варианты. Значит, где-то стоит фильтр, который он не видит. Кто-то очень хочет поселить их в конкретных местах. Зачем? Чтобы контролировать? Он припомнил, как легко вжился в новое тело, вспомнил о бумажном договоре, который, видимо, не попал в сеть, о том, что на входе сняли видеокамеры, и пожалел, что не стал разыскивать родственников. Они подстраховали бы перенос сознания просто своим присутствием.
Все еще сомневаясь в том, где находится, Олег подумал, что, зная генокод, можно обеспечить в виртуале полную достоверность ощущений. В то же время, он только что получил сообщения из банка. Значит, сеть настоящая, никто ее подделывать не стал…
– Ты чего? – забеспокоилась Надежда, когда он не ответил ей на какой-то вопрос.
– Да, почудилось… Ты пока смотри без меня. Мне надо поговорить с одним человеком.
Делиться сомнениями Олег не хотел. Он обещал жене вернуть молодость, и он это сделает. А пока не стоило ее пугать. Вдруг его страхи порождены собственной подозрительностью…
Найти адрес Давида Самуиловича удалось без труда. Задержка связи с орбитой была чуть меньше секунды.
Олег отправил сообщение:
«Это Виртуальнейший. Нужна помощь».
Ответ пришел сразу:
«Нет проблем!» – «Посмотри адрес моего браслета и пару точек после него». – «Лови!»
Сетевой адрес даже близко не напоминал те, которые вбивают в браслеты. Хотя уже следующий оказался точкой доступа на крыше. Олег быстро обрисовал Додику положение, в котором оказался. Он все время ждал, когда ему отключат сеть, но, видимо, система не предусматривала персональной блокировки. Прикрыть же доступ полностью, значило посеять сомнения среди других обитателей виртуала. Сетевых локдаунов на Земле не случалось даже во времена первой молодости Олега. Слишком много провайдеров развелось… А скорее всего, здешние сисадмины просто запоздали и теперь боялись вызвать подозрения внезапным исчезновением абонента.
Возле окна появился мужчина в сером костюме и с неестественно правильными чертами лица. Коротко взвизгнула и тут же выругалась Надежда. Олег успокоился. Даже после сообщения Додика он не верил в обман и не представлял, что делать дальше. Теперь же сомнения развеялись, и окончательно убедил его незнакомец:
– Олег Васильевич! Ну, почему вы сразу не обратились к администрации? Зачем выносить сор из избы?
– Что выносить? – не понял Олег, поднимаясь из-за стола и одергивая халат.
Он прислушивался к ответу Додика:
«Если не договоришься, выложу это на нашем форуме».
Незнакомец отслеживал обмен в сети и с сожалением качнул головой:
– А вот этого не надо! Пожалуйста! Давайте договоримся по-хорошему.
Мягкий голос и ласковый взгляд вместе с прописанным рефлексом должны были вызывать доверие, но Олег так долго мечтал вернуться в свое тело, что пронять его оказалось невозможно.
Он отправил сообщение:
«Понял. Дай мне пять минут, потом сутки!»
И уже не опасаясь отключения от сети, поинтересовался:
– Кто вы такой?
Браслет подсказал:
«Уваров Николай Николаевич. Технический директор».
Ничего не понимающая Надежда прижалась к Олегу сзади, обняла за талию. Он расправил плечи, улыбнулся и спросил:
– Меня сейчас интересует одно: какую компенсацию вы предложите?
– Ваши тела и миллион за молчание.
– По два. Каждому. А также стираете все рефлексы, которые записали нам в память.
– Какие рефлексы? – весьма натурально удивился Уваров.
– Любовь к Нью Хомо и отвращение к вашим конкурентам.
– Откуда вы знаете?
Осознавая, что противник попал в цейтнот, Олег решил окончательно обнаглеть, а заодно добавить себе значимости:
– Знаю не только я. Но об этом мы поговорим не раньше, чем вы устраните нарушение договора.
– А вы не думаете, что вас проще убить? Стереть, пока вы в наших руках.
– Тогда вся сетевая тусовка узнает о ваших делишках. Вряд ли вы сможете наглухо прикрыть форумы сисадминов.
Тут он, если и блефовал, то совсем немного. И Додик, и его отец показались Олегу вполне адекватными людьми, на которых сложно будет надавить. А вот в Нью Хомо, похоже, подобные проблемы с клиентами были предусмотрены.
– Ладно, – сказал поникшим голосом Николай Николаевич. – В моих полномочиях только вернуть вас в оплаченные тела и договориться о компенсации. Остальное будет решать совет директоров.
– По два миллиона, – напомнил Олег.
– Два на двоих, – попытался сбить цену Уваров.
– Вы не поняли! По два на троих. Если я не выйду на связь через двадцать четыре часа, информация о нарушении договоров попадет в сеть.
– А где гарантии, что вы и ваш друг будете молчать?
– Ну, вы же мне гарантий не дали… Так что вам остается надеяться на нашу порядочность.
Втолковать Николаю Николаевичу, что нормальный человек не способен сделать подлость другому человеку, Олег даже не попытался. Все равно не поймет. И даже не из-за того, что не видит большой разницы между реальным миром и виртуальным. А потому, что за деньги готов обманывать доверившихся ему и его фирме людей.