– Только ты?! И что ты… постой, ты один?
– Не считая нескольких сторожевых постов, мы с тобой – единственные, кто бодрствует на этой планете. А может, и во всех синхромирах. Конечно, к нам может присоединиться Хален. Если захочешь – я разбужу его.
– Но почему ты разбудил меня? Ведь я столько всего …
– Ты – единственная, кому я доверяю.
– И почему же? Я не понимаю.
– Сейчас поймёшь. Я тебе покажу кое-что. Держи, – он протянул ей очки.
Корва посмотрела на них с подозрением.
– Что там?
– Я говорил с Эвайной, когда она прилетела сюда. Это запись беседы. Думаю, тебе стоит взглянуть… конечно, если ты хочешь понять, каково это – быть Макгонигалом.
Корва посмотрела на очки, словно на ядовитую змею. Затем неохотно взяла их и водрузила на нос.
На этот раз Эвайна была в белом платье, но по-прежнему жутко и неприятно походила на маму. У Тоби перехватило горло и чуть не навернулись слёзы, когда он увидел сестру. Едва хватило сил держать себя в руках.
– Привет, сестрёнка! Добро пожаловать на Фисбу! Собираешься высаживаться?
Был тёплый вечер. Тоби сидел под гигантским дубом на окраине столицы. Инфосеть Фисбы работала, и не составляло труда перенаправить вызов с очков на передатчик с другой стороны планеты. А перед тем как надеть очки и позвонить, Тоби увидел инверсионные следы кораблей военного флота – яркие линии на темнеющем небе.
– Здравствуй, – медленно кивнула Эвайна.
Тоби вздохнул.
– Думаешь, я это записываю, и тебе лучше придержать язык на случай, если я разошлю запись по всей галактике?
– Этой проблемы не возникло бы, если бы мы встретились, – ответила она, чуть приподняв уголки губ, обозначая улыбку.
– Нет уж, спасибо.
– Впрочем, неважно. Всё, сказанное нами, будет воспринято как божественное откровение. А я играю в эту игру намного дольше тебя. Я знаю, что случится, если ты обнародуешь наш разговор. Половина синхромира поверит, вторая посчитает его фальшивкой, а тебя сочтут самозванцем. И какая половина, по-твоему, доберётся до Императора Времени раньше?
Голос Эвайны звучал спокойно. Но Тоби видел, что сестра далеко не так уверена в своих силах, как при ее первом послании. Наверняка она уже проверила состояние капсул на планете и увидела, что их частоты переставлены. Фисбе предстояло спать ещё двенадцать лет.
– Нам с Питером жаль, что всё так вышло на Лоудауне, – сказала она. – Мы не поверили, что это и в самом деле ты. Да и как? За сорок лет появлялось столько самозванцев …
У Тоби сжалось сердце. Так хотелось принять ее слова всерьез…
– У Эммонда и Персеи остался мой корабль, – ответил Тоби сухо. – Если этого мало, они могли бы выяснить всё сразу, попросив меня отдать приказ любому прибору корпорации «Цикада». А они отправились на Малый Возничий. Думаю, это случилось потому, что им приказали не проверять мою способность командовать машинами. Кто-то не хотел, чтобы Эммонд с Персеей и их присные узнали правду. Кто же? – Он покачал головой. – Только Питер и ты. Больше некому.
– Но эти люди пытались похитить тебя!
– Они бросились наутёк, потому что Питер приказал убить меня! – Стыд и горечь в сердце Тоби сменила нахлынувшая ярость. Он больше не выбирал слов. – А ты согласилась с ним так легко, будто всё ещё играла в «Консенсус» и всего лишь сделала очередной ход!
Она замотала головой.
– Нет, нет же, он не сказал мне …
– Эвайна, ты всё знала!
Конечно, об истинном положении дел он мог только догадываться, а её молчание подтвердило подозрения. Эвайна не ответила, но ведь даже не смутилась! Он хорошо помнил, какой дерзкой и непокорной она была в детстве. И умел победить её упрямство. Но сработают ли старые приемы теперь?
– Почему? – спросил Тоби. Чёрт возьми, голос и в самом деле дрогнул. Он прикусил губу, пытаясь скрыть свои чувства.
Она скрестила руки на груди – вот первая маленькая победа! – и опустила взгляд.
– Ты же сам сказал, – пробормотала она смущённо. – Мы здесь не в игры играем.
– Ты о чём?
– Думаешь, можно просто так, безнаказанно, взять и переставить частоту Фисбы? – Сестра покачала головой и горько рассмеялась. – Такое бы не сработало даже в «Консенсусе»! По воде пойдут круги. Наберутся смелости и другие планеты, захотят нарушить правила синхромира. Тоби, ты не представляешь, насколько близка катастрофа уже сейчас!
– Надо же, ты назвала меня «Тоби», – произнёс он обиженно. – Какой прогресс, однако.
– Ты думаешь, можно запросто вернуться? Прости нас за то, что мы устроили всё именно так. Но мы и в самом деле считали тебя мёртвым. Если нынешний мир узнает, что ты вернулся, он либо убьёт, либо поработит тебя.
– Эви! Ты пыталась убить меня прежде, чем я успел сделать хоть что-нибудь!
Она хотела ответить, но промолчала.
– Да решение дурацкой проблемы «Тоби-мессия» очевидно с самого начала! – быстро заговорил парень. – Тебе всего лишь следовало найти меня и объявить своим сыном. Я вырос вдали от всех, в другом синхромире, а родился я, по здешнему времени, всего месяц назад. Так что да, Макгонигал, большая шишка, но не тот Макгонигал. И какого чёрта ты не сделала этого?
– Я…
– Отчего просто не прилететь за мной? – перебил ее Тоби. – Разве ты не понимаешь, что я всего лишь хочу вернуться домой?!
– Тоби, – произнесла она надломленным, охрипшим голосом. – Ты знаешь, отчего у меня не было детей?
Он покачал головой.
– В детстве ты только и говорила о том, как заведёшь семью.
– Я бы завела. Но мы с Питером были слишком заняты. Сперва мы вместе с мамой улаживали дела на Седне. Потом, когда идея синхромира оказалась успешной, мы только и делали, что работали на неё. И это было нелегко. Людской поток хлынул отовсюду – по крайней мере, так казалось нам, спящим по тридцать лет. За нашу ночь рождались целые города, новые колонии людей, говорящих на новых языках, или даже биологически различных существ. Постлюдей или не людей вообще! И нам приходилось справляться со всеми, адаптировать их к нашему миру, чтобы он не разлетелся вдребезги, – она сухо рассмеялась. – Легенды пошли быстро. Люди смотрели на нас с Питером, разинув рты. Заикались, чуть не делали в штаны. И всегда – всегда! – спрашивали о тебе.
– Почему?
– Потому что ты исчез таинственно, а мама потратила так много времени и сил, разыскивая тебя. Пойми, что к тому времени она уже потратила на поиски столетия в реальном времени. Целые века! Поползли слухи один другого невероятнее. Ты стал великой тайной, лежащей у основания синхромира. А потом легенда вышла из-под контроля.
– И ты решила оседлать её.
– Тоби, я опоздала! – почти выкрикнула Эвайна. – Любое появление на публике с кем-то кроме Питера порождало лавину слухов о твоем тайном возвращении. А все мужчины, кроме колонизаторов Седны, относились ко мне как к недосягаемой богине. Да и у них были такие же проблемы – они тоже стали почти богами. И относилась я к ним будто к родственникам. Кузенам, дядьям. И как мне было выйти замуж?
– Но ты же могла переписать легенду! – не отступал Тоби. – Сказать, что меня нашли мёртвым, или что-нибудь вроде этого …
Она снова покачала головой.
– К тому времени, как я осознала необходимость действовать, возникли секты и культы со своими толкованиями легенд. Одна как раз и объявила, что великим знамением твоего возвращения станет известие о том, что тебя нашли мертвым! А были и другие… Тоби, есть целая ветвь религии, полагающая, что я объявлю о сыне и покажу его уже взрослым! И я, я … – Она с трудом сдерживала слёзы. – По этой легенде, я объявлю всем, что родила мальчика, но спрятала его в другом синхромире, где он вырос, но я солгу, потому что на самом деле это ты. Вернувшийся ты! Разве ты не понимаешь?
Она наклонилась, вплотную придвинувшись к объективу камеры. Казалось, Тоби уже сможет дотянуться, обнять её, прижать к себе, успокоить…
– Ты можешь быть только пленником, признанным самозванцем. Любой другой сценарий будет расценен как знак возвращения Императора Времени. Тоби, ты не можешь вернуться. Не можешь отречься. Ты не можешь спрятаться, взять другое имя, убежать. Всё давно предсказано и описано, и любой намёк на сбывающееся пророчество немедленно спровоцирует погромы и революции. Мы с Питером не просто самые знаменитые люди во Вселенной. Все взгляды обращены на нас. Ты не можешь вернуться домой. В этом мире для тебя нет места.
Долгие секунды в его голове мучительным эхом билась мысль: «Это конец. Выхода нет». Но потом …
Что-то в лице Эвайны смутило его. Он ясно вспомнил, как она стояла, сцепив руки за спиной, и серьёзным тоном доказывала, что не брала его любимый плакат. Да, именно это выражение лица. Он видел его столько раз!
Тоби рассмеялся:
– Да, я почти поверил. Слушай, а ты здорово навострилась.
– Что? – промямлила сестра.
– Ты же юлишь. Лапшу на уши вешаешь, пытаешься отговориться. Точно так же, как тогда, когда вы с Питером задумали разбомбить мою колонию на Джаспексе. Помнишь, в «Консенсусе»? Тогда ты меня так же байками кормила. – Он поморщился, задумчиво потёр подбородок. – И что же ты скрываешь на этот раз? Ага – это мама!
По её глазам он понял, что попал в самую точку.
– Да, я же не стану Тоби-мессией, пока не прилечу на Дестриер и не разбужу её. И вся лабуда про погромы и революции – это твои домыслы, всего лишь гипотезы. Тут что-то другое. Посочней.
– Да ну? – Теперь Эвайна смотрела на брата с вызовом. – Скажи, ты разве не собираешься на Дестриер ближайшим доступным рейсом?
Вот тут она права. Парень опустил голову.
– Если никто не хочет рассказать мне правила этой чёртовой игры, что ещё остаётся? Эви, ты играешь против меня всеми козырями, а у меня на руках – ничего. Почему, скажи?
И тогда взрослая женщина, так похожая на давно забытую и вдруг обретенную тётушку, произнесла с искренней горечью:
– Тоби, слишком поздно. Хотела бы я, чтобы мы выросли вместе. По-настоящему хотела бы. Но все давно в прошлом. Прощай.