— Может оказаться, что ты совершил непреднамеренную ошибку. По крайней мере, я вижу такую возможность.
— Благодарю, — произнес Христал. — Незачем.
— Я не хочу топить тебя за то, что может быть честной ошибкой.
— Благодарю еще раз. Но что ты хочешь?
— Если ты присоединишься ко мне в работе с декабрахами, признавая их разумной жизненной формой, я не стану тебя обвинять.
Арестант картинно вздернул брови.
— Это слишком много для тебя. И я собираюсь сохранить мои обвинения при себе.
— Если деки разумны, у тебя нет никаких обвинений.
Тэд остро взглянул на Флетчера.
— У тебя не слишком счастливый голос. Дек не разговорился, а? — Он рассмеялся собственной шутке.
Сэм сдержал досаду.
— Мы над этим работаем.
— Но вы начали понимать, что он не так разумен, как вы думали.
Флетчер развернулся к выходу.
— Он пока еще четко знает только четырнадцать сигналов. Но он выучивает по два или три в день.
— Эй! — крикнул Христал. — Погоди минутку!
Сэм остановился в дверях.
— Что еще?
— Я тебе не верю.
— Это твое право.
— Дай мне посмотреть, как этот дек передает сигналы.
— Тебе лучше остаться здесь. — Он качнул головой.
Глаза Тэда сверкнули.
— Не слишком ли безрассудно твое отношение?
— Надеюсь, что нет. — Сэм оглядел комнату. — Тебе нужно что-нибудь еще?
— Нет. — Христал повернул выключатель, и на потолке высветилась его книга.
Флетчер вышел, дверь за ним закрылась, лязгнул замок. Пленник быстро поднялся, с неожиданной легкостью спрыгнул с кровати, прислушался, подойдя к двери.
Шаги удалялись по коридору. Он в два прыжка вернулся к кровати, залез под подушку и извлек длинный электрический шнур, снятый с настольной лампы. В качестве электродов взял два карандаша, перфорированные свинцом сквозь дерево, обвязал их проводом вокруг графитового стержня и оставил так. Для сопротивления к цепи была присоединена лампочка.
Затем он подошел к окну. Отсюда можно было одинаково хорошо видеть часть палубы до ее восточного конца, и от офиса до складов в задней части цеха.
Палуба была пуста. Двигались только белые клубы пара, поднимающиеся из вытяжной трубы, да розовые и кроваво-красные облака вдалеке.
Немузыкально насвистывая, пленник принялся за работу. Он подсоединил провод к настенной панели, приставил оба карандаша к раме, нажал и выжег бороздку, которая к этому времени обегала уже почти половину окна. Эту операцию можно было произвести только со специальным бериллиево-силикатным стеклом.
Это была медленная и очень кропотливая работа. Рама была тонкой, но прочной. Дым раздирал горло. Отворачивая голову, блестя слезящимися глазами, он упорствовал до половины шестого. За полтора часа до вечерней еды оборудование было убрано. Христал не осмеливался работать после наступления темноты, чтобы мигающий свет не возбудил подозрений.
Прошел день. Каждое утро Гейдион и Атреус расцвечивали алым и бледно-зеленым тусклое небо, каждый вечер они исчезали в печальной темноте закатов за западным океаном.
Крышу лаборатории оснастили временной антенной, возвышавшейся над общежитием. Вскоре после полудня Маннерс врубил на главной сирене короткие ликующие гудки, объявляя о сигнале с LG-19, подходящего к Сабрии со своим регулярным, раз в полгода, визитом. Завтра вечером лихтеры спустятся с орбиты, неся инспектора сектора, поставки и новые экипажи для обеих платформ. В кают-компании были открыты бутылки, оттуда доносились громкие голоса, обсуждение радужных планов и смех.
Точно по расписанию лихтеры, в количестве четырех единиц, пробили облака. Два приводнились рядом с «Биоминералами», два — дальше, к платформе «Пелагик Рековерис».
Лайнеры встретил баркас, обоих пришвартовали у дока.
Первым на борту платформы оказался инспектор Бевингтон, живой маленький человечек, упакованный в темно-голубую с белым униформу. Он представлял правительство, интерпретировал его разнообразные правила, законы и директивы, был уполномочен выносить решения по незначительным правонарушениям, брать под надзор преступников, пресекать нарушения галактического закона, проверять условия жизни и безопасность работы, собирать налоги, заверять обязательства и обязанности — в общем, представлял правительство во всех его ликах и функциях.
Колонии могли глубоко погрязнуть в казнокрадстве и мелкой тирании, если бы не инспектора с их кратковременными визитами.
Бевингтон считался самым добросовестным и самым лишенным чувства юмора человеком в Службе. Его не очень любили, но, в любом случае, уважали.
Флетчер встретил гостя на краю платформы. Бевингтон пристально взглянул на него, удивляясь, отчего он так широко усмехается. Сэму пришла в голову мысль, что момент может оказаться драматичным, если один из декабраховых мониторов выскочит из моря и цапнет Бевингтона за ногу. Но никаких неожиданностей не произошло, инспектор спрыгнул на платформу без накладок.
Он потряс Флетчеру руку, оглядывая палубу сверху вниз.
— Где мистер Райт?
Флетчер посерьезнел, он стал уже привыкать к отсутствию Райта.
— Он умер.
Бевингтон застыл вполоборота.
— Умер?
— Пройдемте в офис, — предложил Флетчер. — И я расскажу вам об этом. Напоследок нам выпал дикий месяц.
Он посмотрел на окно бывшей комнаты Райта, где ожидал увидеть глядящего вниз Христала. Но в окне было пусто. Флетчер замер. На самом деле пусто! В окне не было даже стекла! Он сорвался с места.
— Эй! — крикнул Бевингтон. — Куда вы?
Флетчер задержался ровно настолько, чтобы бросить через плечо:
— Вам лучше пойти со мной! — затем побежал к двери, ведущей в кают-компанию. Бевингтон следовал за ним, хмурясь от досады и недоумения.
Флетчер заглянул в кают-компанию, не застал никого и вернулся на палубу. Еще раз посмотрел на пустое окно. Где же Христал? Так как он не мог пройти на бак, он должен был двинуться за корпус цеха.
— За мной, — кинул Флетчер.
— Минутку! — запротестовал Бевингтон. — Я хочу всего лишь знать, что и где...
Но Флетчер был уже на пути вниз, в восточную часть платформы, к цеху, где экипаж лихтера начал погрузку драгоценных металлов. Они уставились на подбежавших Флетчера и Бевингтона.
— Здесь никто не проходил? — поинтересовался Флетчер. — Здоровый светловолосый парень?
— Он пошел туда, — матрос указал на цех.
Сэм проскочил сквозь вход. И за зольными колоннами нашел злого и взъерошенного Ханса Хейнца.
— Христал здесь проходил? — прохрипел Сэм.
— Проходил ли он здесь! Как ураган. Он дал мне по морде.
— Куда он делся?
Хейнц указал:
— Там, на баке.
Флетчер с инспектором выбежали вон. Бевингтон раздраженно вопрошал:
— Что, в конце концов, здесь происходит?
— Объясню через минуту. — рявкнул Флетчер. Он выскочил на палубу, оглядел баржи и баркас.
Теда Христал а нет.
Он мог пойти только в одном направлении: назад к общежитию, проведя преследователей по полному кругу.
Внезапная мысль осенила Флетчера. Вертолет! Но вертолет стоял незаведенным, с удерживающими его талями. Опасливо оглядываясь через плечо, к ним подошел Мэрфи.
— Видел Христал а? — обратился к нему Флетчер.
Мэрфи поднял руку:
— Он поднялся туда.
— Лаборатория! — воскликнул Флетчер, внезапно помертвев. Сердце билось у него в пятках, пока он, Мэрфи и Бевингтон вколачивали каблуки в ступени. Если бы только Даймон был в лаборатории, а не внизу в доке или в кают-компании!
Лаборатория была пуста — за исключением аквариума с декабрахом.
Вода была голубоватой и мутной. Декабрах метался, десять рук перегибались и завязывались узлами.
Флетчер прыгнул на стол, перескочил прямо в резервуар. Обхватил корчащееся тело. Поднял. Гибкая фигура вырвалась из его рук. Отчаяние прибавило сил, он схватил снова, вытащил из воды. Сквозь зубы прошипел Мэрфи:
— Держи крепче. Клади его на стол.
Торопливо вошел Даймон.
— Что случилось?
— Яд, — ответил Флетчер. — Помоги Мэрфи.
Вдвоем они постарались уложить декабраха на стол.
— Стоять! — раздался рев Флетчера. — Сейчас зальет!
Он сбил фиксаторы с одной из стенок, гибкий пластик прогнулся, тысяча галлонов воды хлынула на пол.
Кожа Сэма покраснела, как от ожога.
— Кислота! Даймон, хватай шланг, поливай дека. Держи его мокрым.
Система циркуляции все еще наполняла резервуар рассолом. Сэм разорвал брюки, которые защитили кожу от кислоты, быстро прополоскался, повернул рассольный трубопровод в аквариум, отравленный кислотой.
Декабрах лежал пластом, его щупальца судорожно подергивались. Флетчеру стало больно и грустно.
— Попробуй углекислый натрий, — предложил он Даймону. — Может, мы сможем нейтрализовать какую-то часть кислоты.
Внезапная мысль заставила его повернуться к Мэрфи.
— Поймай Христала. Не дай ему уйти.
При этих словах в лабораторию зашел сам Христал. Осмотрелся с легким удивлением, вспорхнул на стул, стараясь не коснуться воды.
— Что здесь стряслось?
— Ты попался! — рыкнул Флетчер. И обратился к Мэрфи: — Не дай ему сбежать.
— Убийца! — завопил Даймон срывающимся от напряжения и горя голосом.
Тэд поиграл бровями.
— Убийца?
Бевингтон переводил взгляд с Флетчера на Христала и Даймона.
— Убийца? Что это значит?
— Только то, что определено законом, — размеренно произнес Сэм. — Преднамеренное и умышленное уничтожение представителя разумного вида. Убийство.
Аквариум был промыт. Стенку прикрепили на место. Его начал заполнять свежий раствор.
— Теперь, — скомандовал Флетчер, — поднимайте дека обратно.
Даймон безнадежно покачал головой.
— Ему уже не помочь. Он не двигается.
— Все равно надо положить его обратно.
— Хотел бы я вместе с ним сунуть туда и Христала, — с горечью вырвалось у Эжена.
— Объясните мне, наконец, — упрекнул Бевингтон. — Я не знаю, что происходит, но кое-что из услышанного мне очень