Гидеон посмотрел на меня, и я увидела в его взгляде какую-то растерянность.
– Нужно собрать наши вещи, – сказал он в конце концов. – И тебе надо срочно что-то сделать со своими волосами – они выглядят так, как будто какой-то идиот рылся в них обеими руками, а затем бросил тебя на софу… Тот, кто сейчас нас встретит, догадается в два счёта… О Боже, не смотри на меня так.
– Как?
– Как будто ты не можешь пошевелиться.
– Но это так и есть, – сказала я серьёзно. – Я пудинг. Ты превратил меня в пудинг.
Лицо Гидеона осветила короткая улыбка, затем он вскочил на ноги и начал запихивать мои учебники в сумку.
– Давай, маленький пудинг, вставай. У тебя есть расчёска или щётка?
– Где-то там внутри, – сказала я слабым голосом.
Гидеон поднял вверх футляр для очков Леслиной мамы.
– Здесь внутри?
– Нет! – вскричала я, и от испуга моё пудинговое существование закончилось. Я вскочила, выхватила из рук Гидеона футляр с японским ножом и бросила его назад в сумку. Если Гидеон и удивился, то не подал виду. Он поставил стул назад к стенке и снова поглядел на часы, а я стала расчёсывать волосы.
– Сколько у нас ещё времени?
– Две минуты, – ответил Гидеон и подобрал с пола iPod. Не представляю, как он там оказался. Или когда.
Я лихорадочно причёсывалась.
Гидеон посмотрел на меня серьёзным взглядом.
– Гвендолин?
– А? – Я опустила щётку и ответила на его взгляд так спокойно, как только могла. О Боже! Он был так невероятно хорош собой, что какая-то часть моего тела снова захотела превратиться в пудинг.
– А ты…
– Что?
– Ах ничего.
В моем животе закрутился знакомый коловорот.
– Я думаю, сейчас начнётся, – сказала я.
– Схвати покрепче сумку, её ни в коем случае нельзя потерять. И пройди немного вперёд, иначе ты приземлишься на стол.
Пройти я не успела, потому что перед глазами всё расплылось. Через долю секунды я мягко приземлилась прямо перед носом у мистера Марли, за спиной которого маячила наглая морда Хемериуса.
– Ну наконец-то, – сказал он. – Я уже четверть часа вынужден слушать, как этот рыжий разговаривает сам с собой.
– Вы в порядке, мисс? – пролепетал мистер Марли, отступая на шаг.
– Разумеется, – ответил Гидеон. Он приземлился прямо за мной и бросил на меня испытывающий взгляд. Когда в ответ я улыбнулась, он быстро отвёл глаза.
Мистер Марли откашлялся.
– Мне поручено передать, что вас ожидают в Драконьем зале, сэр. Прибыл минис… номер седьмой, он желает поговорить с вами. Если вы позволите, я отведу мисс к её автомобилю.
– У мисс нет никакого автомобиля, – отреагировал Хемериус. – У неё даже прав нет, болван.
– Это не нужно, я беру её с собой наверх. – Гидеон взял в руки чёрную повязку.
– Это действительно необходимо?
– Да, необходимо. – Гидеон завязал мне повязку на затылке. При этом он стянул мне пару волос, было больно, но я не хотела жаловаться и поэтому ограничилась тем, что закусила губу. – Раз ты не знаешь местонахождение хронографа, ты не сможешь его выдать, и никто не сумеет подстеречь нас, если мы когда.либо перенесёмся в это помещение.
– Но подвал принадлежит Стражам, а входы и выходы постоянно охраняются, – возразила я.
– Во-первых, в подвале есть и другие пути, а не только те, что ведут из нашего здания в Темпле. Во-вторых, нельзя исключить, что кто-то из своих может быть заинтересован в неожиданной встрече.
– Не доверяй никому. Даже своим собственным чувствам, – пробормотала я. Какие тут все, однако, недоверчивые.
Гидеон положил руку мне на талию и повёл меня вперёд.
– Вот именно.
Я услышала, как мистер Марли сказал «до свиданья», после чего дверь захлопнулась. Мне сейчас хотелось поговорить о многом, но я не знала, с чего начать.
– Интуиция подсказывает мне, что вы опять обнимались, – заметил Хемериус. – Интуиция и острый глаз.
– Чушь, – ответила я и услышала, как Хемериус захихикал.
– Поверь мне, я болтаюсь на земле с одиннадцатого века и знаю, как выглядит девушка, возвращающаяся с сеновала.
– С сеновала! – возмущённо повторила я.
– Ты говоришь со мной? – спросил Гидеон.
– С кем же ещё? – ответила я. – А который, собственно, час? Кстати, о сене. Я зверски проголодалась.
– Ровно полвосьмого. – Гидеон внезапно отпустил меня. Раздалось электронное пипиканье, а затем я врезалась плечом в стену.
– Эй!
Хемериус снова разразился смехом.
– Это называется настоящий кавалер!
– Извини. Этот дерьмовый мобильник здесь внизу не ловит сеть. Сорок три звонка во время нашего отсутствия, ну вообще! Это может быть только… о Боже, моя мать! – Гидеон тяжело вздохнул. – Она оставила одиннадцать сообщений на мейлбоксе.
Я продвигалась вдоль стены на ощупь.
– Ты или снимешь с меня дурацкую повязку, или поведёшь меня!
– Ладно, хорошо. – Это была снова его рука.
– Я уж не знаю, что и думать о типах, которые завязывают глаза своим подружкам, чтобы спокойно проверить входящие звонки, – заметил Хемериус.
Я тоже не знала.
– Что-то случилось?
Снова тяжёлый вздох.
– Надо полагать. Обычно мы редко звоним друг другу. Всё ещё нет сети.
– Осторожно, ступенька, – предупредил Хемериус.
– Наверное, кто-нибудь заболел, – предположила я. – Или ты забыл что-нибудь важное. Моя мама мне тоже недавно оставила штук …дцать сообщений на мейлбоксе – напоминала, чтобы я поздравила дядю Гарри с днём рождения. Фу.
Если бы Хемериус сейчас не предупредил меня, я бы точно въехала животом в набалдашник перил. Гидеон этого даже не заметил. Я спускалась по винтовой лестнице буквально на ощупь.
– Нет, это вряд ли. Я никогда не забываю дней рождения. – Его голос звучал озабоченно. – Наверное, что-то с Рафаэлем.
– Твоим младшим братом?
– Он всё время что-то затевает. Ездит в машине без прав, ныряет с утёсов и карабкается по скалам без страховки. Не знаю, кому или что он хочет доказать. В прошлом году он пострадал при полёте на параплане и провалялся три месяца в больнице с черепно-мозговой травмой. Можно было надеяться, что он сделает какие-то выводы, но нет, ко дню рождения он получает от мсье в подарок моторную лодку. Потому что, конечно же, этот идиот читает его желания по глазам. – Когда мы оказались наверху, Гидеон ускорил шаг, и я несколько раз споткнулась. – Ах, наконец! Тут есть сеть. – Видимо, он начал на ходу прослушивать сообщения из мейлбокса. К сожалению, я ничего не могла разобрать.
– Вот дерьмо! – это всё, что я услышала, причём несколько раз. Он снова отпустил меня, и я слепо двинулась вперёд.
– Если ты не хочешь врезаться в стену, то поверни сейчас налево, – сообщил Хемериус. – О, он вроде вспомнил, что у тебя нету встроенного радара.
– Окей… – пробормотал Гидеон. Его рука коротко коснулась моего лица и затылка. – Гвендолин, извини. – В его голосе звучало беспокойство, но я сильно подозревала, что оно относится не ко мне. – Ты найдёшь одна путь назад? – Он развязал платок, и я зажмурилась от света. Мы стояли перед ателье мадам Россини.
Гидеон легко погладил меня по щеке и криво улыбнулся.
– Ты ведь найдёшь дорогу, да? Машина тебя ждёт. Завтра увидимся.
И прежде чем я успела ответить, он развернулся и ушёл.
– И вот его уж нет, – прокомментировал Хемериус. – Не очень изысканные манеры, надо сказать.
– Так что случилось? – крикнула я вдогонку Гидеону.
– Мой брат сбежал из дома, – ответил он, не оборачиваясь и не замедляя шаг. – И угадай с трёх раз, куда он направляется. – И он исчез за следующим углом раньше, чем я успела угадать хоть раз.
– Ну, наверняка не на Фиджи, – пробормотала я.
– Я думаю, лучше бы ты с ним в сено не ходила, – заявил Хемериус. – Теперь он думает, что ты лёгкая добыча, и больше не прилагает никаких усилий.
– Прекрати, Хемериус. Твоя болтовня про сено меня нервирует. Мы просто немного поцеловались.
– Тогда нет причин превращаться в помидор, дружочек!
Я приложила ладони к горящим щекам и разозлилась.
– Пойдём, я голодная. Сегодня у меня по крайней мере есть шанс поучаствовать в ужине. И, может быть, нам удастся по дороге бросить взгляд на таинственных мужчин из Ближнего Круга.
– Только не это! Я слушал их всё утро, – сказал Хемериус.
– О, хорошо! Рассказывай!
– Ску-ко-ти-ща! Я думал, они будут пить кровь из черепов и рисовать на руках таинственные руны. Но не-е-ет, они только и делали, что говорили, все такие в костюмах и галстуках.
– А о чём конкретно?
– Сейчас посмотрим, смогу ли я подытожить. – Он откашлялся. – В основном речь шла о том, можно ли нарушить золотые правила, чтобы перехитрить Чёрный Турмалин и Сапфир. Супер идея, сказали одни; не-е-е, ни в коем случае – это уже другие; потом опять первые: а вот и можно, иначе ничего не получится со спасением мира, а вы трусы; на что вторые: не-е-е, это зло, кроме того, опасно для континуума и морали; тогда первые: да, но какая разница, если будет спасён мир; потом высокопарная болтовня с обеих сторон – по-моему, тут я заснул. В конце концов они все сошлись на том, что Алмаз, к сожалению, склонен к самовольным действиям, а Рубин кажется совершенной простофилей и не годится для миссий «Операция Опал» и «Операция Жадеит» по причине своей простоты. Улавливаешь?
– Кхм…
– Я, разумеется, кинулся тебя защищать, но они меня не слушали, – продолжал Хемериус. – Потом они заговорили о том, что тебя надо держать подальше от любой информации. Что ты в своём невежестве и наивности, обусловленной недостатком воспитания, подвергаешь риску свою же безопасность и являешься воплощением болтливости. Во всяком случае, они собираются не упускать из виду твою подругу Лесли.
– Вот дерьмо.
– Но есть и хорошая новость – вину за твои несовершенства они полностью возлагают на твою мать. Бабы вообще всегда во всём виноваты, тут эти любители тайн были единодушны. Ну, а дальше речь пошла о доказательствах, счетах от портнихи, письмах, здоровом человеческом разуме, и после нескольких переливаний из пустого в порожнее они все сошлись на том, что Пол и Люси прыгнули с хронографом в 1912 год и сейчас там живут. Хотя это слово в данном случае не очень подходит. – Хемериус почесал затылок. – Не важно, во всяком случае они оба там спрятались, в этом все были уверены, и при следующей возможности твой чудесный, сильный герой должен их там выследить, взять у них кровь и отобрать хронограф, раз уж он там оказался, а потом они опять начали всё с начала, бла-бла-бла, золотые правила, высокопарная болтовня…