Теперь вопрос был в том, удастся ли мне убедить часовых, что у них есть веская причина пропустить меня. В отличие от XVIII века эти двое ничуть не выглядели грозными. Они сидели на ступеньках и играли в карты. Я решительно подошла к ним. Когда они меня увидели, то у одного из них выпали из рук карты, а другой вскочил и стал лихорадочно оглядываться в поисках шпаги, которая просто стояла у стены.
– Добрый день, – храбро сказала я. – Не буду вам мешать.
– Как… как… как? – пролепетал первый, а второй схватил шпагу и нерешительно посмотрел на меня.
– Шпага – не слишком ли экзотично для XX века? – спросила я удивлённо. – Что вы будете делать, если здесь появится кто-нибудь с гранатой? Или с пулемётом?
– Здесь редко кто-нибудь проходит, – ответил часовой со шпагой и смущённо улыбнулся. – Это скорее дань традиции… – Он затряс головой, словно призывая себя к порядку, а затем выпрямился и спросил: – Пароль?
Я поглядела на ладонь.
– Nam quod in iuventus non discitur, in matura aetate nescitur.
– Правильно, – сказал второй, который всё ещё сидел на ступеньках. – А откуда вы идёте, если можно спросить?
– От дворца правосудия, – ответила я. – Суперкороткий путь. Могу при случае показать. Но сейчас у меня очень важная встреча с Люкасом Монтрозом.
– Монтроз? Я не уверен, что он вообще сегодня здесь, – ответил часовой со шпагой, а второй сказал:
– Мы отведём вас наверх, мисс, но вначале вы должны назвать нам своё имя. Для протокола.
Я назвала первое пришедшее в голову имя. Может быть, чересчур поспешно.
– Вайолет Пэплплам? – недоверчиво переспросил часовой со шпагой, а другой в это время пялился на мои ноги. Наверное, длина юбок нашей школьной формы не слишком соответствовала моде 1956 года.
– Да, – сказала я слегка агрессивно, потому что рассердилась на самоё себя. – Нет причин так странно улыбаться. Не каждый может зваться Смит или Миллер. Ну что, мы идём?
Мужчины немного поспорили, кто отведёт меня наверх, в результате чего стражу со шпагой пришлось уступить, и он опять устроился на лестнице. Второй страж захотел по дороге узнать, не бывала ли я уже здесь раньше. Я ответила, ну конечно, даже несколько раз, и какой красивый Драконий зал, не правда ли, и что половина моей семьи состоит в Стражах, и тогда мужчина припомнил, что он вроде бы видел меня здесь на последнем садовом празднике.
– Вы та девушка, которая разливала лимонад, верно? Вместе с леди Гейнсли.
– Ахм, правильно, – ответила я, и мы тут же пустились в обсуждение праздника, цветов и людей, которых я не знала (что, впрочем, не помешало мне проехаться насчёт комичной шляпки миссис Ламотт и по поводу того, что именно мистер Мейсон связался с одной из машинисток, фу!).
Когда мы проходили мимо первых окон, я с любопытством поглядела на улицу – всё выглядело очень знакомо. Было несколько странно сознавать, что город за пределами почтенных стен Темпла выглядит совершенно иначе, чем в моё время. Как будто мне надо было немедленно сорваться с места и лично в этом убедиться.
На первом этаже Страж постучал в одну из дверей. На табличке я прочла имя деда, и меня охватила гордость. Я справилась!
– Мисс Пэплплам к мистеру Монтрозу, – сказал Страж в щель двери.
– Спасибо за доставку, – сказала я и протиснулась мимо него в бюро. – Увидимся на следующем садовом празднике.
– Да, и я с нетерпением жду… – ответил он, но я уже закрыла дверь перед его носом и торжествующе повернулась: – Ну что ты скажешь?
– Мисс… э-э-э… Пэплплам? – Сидевший за столом мужчина смотрел на меня огромными глазами. Это был определённо не мой дед. Я шокированно уставилась на него. Он был очень молод, почти юноша, с круглым гладким лицом и светлыми дружелюбными глазами, которые показались мне более чем знакомыми.
– Мистер Джордж? – недоверчиво спросила я.
– Мы встречались? – Юный мистер Джордж поднялся из-за стола.
– Да, конечно. На последнем садовом празднике, – пролепетала я, а в моей голове лихорадочно забегали мысли. – Я та, которая… лимонад… а где дедуш… Люкас? Он разве не сказал, что мы должны сегодня встретиться?
– Я его ассистент и здесь недавно, – смущаясь, ответил мистер Джордж. – Нет, он ничего не говорил. Но он придёт с минуты на минуту. Может, вы пока присядете, мисс – э-э-э?
– Пэплплам.
– Верно. Заказать вам чашечку кофе? – Он вышел из-за стола и придвинул мне стул, что было очень кстати. Мои ноги чувствовали себя как-то неуверенно.
– Нет, спасибо. Не надо кофе.
Он нерешительно разглядывал меня. Я молча таращилась в ответ.
– Вы состоите в скаутах?
– Простите?
– Я имею ввиду, ваша форма…
– Нет. – Я ничего не могла с собой поделать, я не могла отвести глаз от мистера Джорджа. Это был он – несомненно! Он был невероятно похож на самого себя через 55 лет, не считая того, что к тому времени он растерял все волосы, приобрёл очки и стал поперёк себя шире.
А вот у юного мистера Джорджа была целая копна волос, уложенных на пробор и сдобренных большим количеством помады, и он был действительно стройный. Очевидно, ему стало неловко, что я так на него пялюсь, потому что он покраснел, снова сел за стол и начал листать какие-то бумаги. Я подумала, а что же он скажет, если я вытащу из кармана его кольцо-печатку и предъявлю ему.
Мы молчали так минут пятнадцать, а затем входная дверь отворилась, и в бюро вошёл мой дед. Когда он меня увидел, его глаза на секунду округлились, но он быстро взял себя в руки и воскликнул:
– Кого я вижу! Моя дорогая кузиночка!
Я вскочила. Со времени нашей последней встречи Люкас Монтроз однозначно повзрослел. Он был в элегантном костюме с галстуком-бабочкой, и он отрастил себе усы, которые ему не очень шли. Эти усы кольнули меня, когда он расцеловал меня в обе щеки.
– Какая радость, Хэйзел! Ты надолго в город? Твои милые родители тоже приехали?
– Нет, – заикаясь, пролепетала я. Почему я должна изображать именно ужасную Хэйзел? – Нет, они дома, с кошками…
– Это, кстати, Томас Джордж, мой новый ассистент. Томас, это Хэйзел Монтроз из Глочестершира. Я говорил тебе, что она должна скоро приехать.
– Я думал, её зовут Пэплплам! – сказал мистер Джордж.
– Да, – ответила я. – Это моё второе имя. Хэйзел Вайолет Монтроз Пэплплам – но кто это может запомнить?
Люкас, сморщив лоб, посмотрел на меня.
– Мы с Хэйзел немного погуляем, – сказал он мистеру Джорджу. – Хорошо? Если меня кто-нибудь спросит, скажи, что я на встрече с клиентом.
– Да, мистер Монтроз, сэр, – ответил мистер Джордж, усиленно стараясь сделать равнодушное лицо.
– До свиданья, – сказала я мистеру Джорджу.
Люкас взял меня за локоть и повёл к выходу. При этом мы оба напряжённо улыбались. Только когда за нами закрылась тяжёлая дверь и мы оказались в залитом солнцем проулке, мы снова заговорили.
– Я не хочу быть ужасной Хэйзел, – укоризненно я сказала и с любопытством огляделась. Темпл, казалось, не слишком изменился за последние пятьдесят лет, не считая автомобилей. – Я что, выгляжу способной на раскручивание кошек над головой?
– Пэплплам! – сказал Люкас так же укоризненно. – Уж экзотичнее некуда! – Он взял меня за плечи. – Дай посмотреть на тебя, внучка! Ты выглядишь точно так же, как восемь лет назад.
– Да, ведь было позавчера, – объяснила я.
– Невероятно, – проговорил Люкас. – Все эти годы я думал, что, может быть, мне всё приснилось…
– Вчера я попала в 1953 год, но я была не одна…
– Сколько у нас сегодня времени?
– Я переместилась сюда к трём часам, а в полседьмого должна перескочить обратно.
– Значит, у нас есть время поговорить. Пойдём, тут за углом есть маленькое кафе, мы там выпьем чаю. – И Люкас повёл меня по направлению к Стрэнду. – Ты не поверишь, но три месяца назад я стал отцом, – рассказывал он на ходу. – Должен сказать, что это хорошее чувство. И я думаю, что Ариста – хороший выбор. А Клодин Сеймур что-то расклеилась и даже, как говорят, любит пропустить стаканчик. Прямо с утра. – Мы вышли через арку из проулка на улицу. Я потрясённо замерла. По Стрэнду, как обычно, громыхал транспорт, но он состоял исключительно из ретро-автомобилей. Красные двухэтажные автобусы выглядели как будто из музея и страшно грохотали, а большинство людей, шагавших по тротуарам, были в шляпах – мужчины, женщины и даже дети! На стене одного из домов на противоположной стороне улицы висел рекламный плакат фильма «Высшее общество» с невыразимо прекрасной Грейс Келли и невероятно безобразным Фрэнком Синатрой. Раскрыв рот, я глядела по сторонам и едва двигалась вперёд. Всё выглядело как на ностальгической открытке в ретро-стиле – только гораздо пестрее.
Люкас привёл меня в миленькое кафе на углу и заказал чай с лепёшками.
– В прошлый раз ты была голодна, – вспомнил он. – Здесь делают хорошие сандвичи.
– Нет, спасибо, – сказала я. – Дедушка, насчёт мистера Джорджа! В 2011 году он сделал вид, что меня не узнал.
Люкас пожал плечами.
– Ах, не беспокойся из-за мальчика. К тому моменту, когда вы основа встретитесь, пройдёт 55 лет. Вероятно, он просто тебя забыл.
– Да, возможно, – ответила я. Меня сбивало с толку огромное количество курильщиков. Прямо рядом с нами за овальным столиком, украшенным стеклянной пепельницей размером с череп, сидел толстый господин и курил сигару. Воздух был хоть топор вешай. Они что, в 1956 году ничего не слышали о раке лёгких? – Ты выяснил за это время, что такое зелёный всадник?
– Нет, но я выяснил нечто гораздо более важное. Я теперь знаю, почему Люси и Пол украдут хронограф. – Люкас быстро огляделся и придвинул свой стул поближе к моему. – После твоего визита Люси и Пол ещё несколько раз появлялись у нас для элапсирования, и всё было как обычно, без особых происшествий. Мы вместе пили чай, я экзаменовал их по французским глаголам, и мы четыре часа пристойно скучали. Согласно предписанию, им нельзя было покидать здание, а Кеннет де Вильерс, старый ябедник, усер