дно за этим следил. Потому что один раз я их тайно вывел на улицу, чтобы они сходили в кино и немного проветрились, но нас при этом застукали. Ах, что я говорю: Кеннет нас застукал. Был большой скандал. На меня наложили дисциплинарное взыскание, а у Драконьего зала на время визитов Пола и Люси в течение полугода ставили часового. Это изменилось только тогда, когда я получил третью степень. О, большое спасибо. – Это относилось к официантке, похожей на Дорис Дэй в фильме «Человек, который слишком много знал»: коротко стриженые крашеные волосы и лёгкое платье с развевающейся юбкой. Она с ослепительной улыбкой принесла наш заказ – и я бы ничуть не удивилась, если бы она в этот момент запела «Que sera, sera».
Люкас подождал, пока она не удалилась на безопасное расстояние, и затем продолжил.
– Разумеется, с помощью осторожных вопросов я пытался выяснить вероятную причину того, что они сбегут с хронографом. Безуспешно. У них была только одна проблема – они были ужасно влюблены друг в друга. Видимо, их отношения не вызывали в их время большого восторга, поэтому они старались скрывать свои чувства. Немногие знали об этом. Например, я. И твоя мать, Грейс.
– Так они, наверное, удрали в прошлое потому, что им нельзя было быть вместе? Как Ромео и Джульетта? – Ах, как ужасно романтично.
– Нет, – ответил Люкас. – Дело было не в этом. – Он принялся помешивать свой чай, а я в это время жадно глядела на корзинку с тёплыми лепёшками, накрытыми полотняной салфеткой и источавшими соблазнительный аромат.
– Причиной этого был я, – сказал Люкас.
– Что? Ты?
– Ну, не непосредственно я. Но это была моя вина. Потому что в один прекрасный день меня посетила сумасшедшая мысль отправить Люси и Пола ещё дальше в прошлое.
– С помощью хронографа? Но как…
– Боже мой, ну да, я же сказал, мысль была сумасшедшей. – Люкас провёл рукой по волосам. – Но представь, что мы каждый день торчали в это проклятом зале по четыре часа вместе с хронографом. Ну как тут не возникнуть дурацким идеям. Я внимательно изучил старые планы, тайные записи и хроники, а затем раздобыл в нашем фонде костюмы. В конце концов мы считали кровь Люси и Пола в хронограф, и я попробовал отправить их на два часа в 1590 год. Всё прошло без сучка и задоринки. Когда два часа прошли, они вернулись ко мне в 1948 год, и их отсутствия вообще никто не заметил. А ещё через полчаса они вернулись в 1992 год. Всё прошло великолепно.
Я подвинула к себе лепёшку, щедро намазанную девонширским кремом. Когда я жую, я лучше соображаю. У меня была куча вопросов, и я задала первый пришедший на ум:
– Но ведь в 1590 году Стражей ещё не было?
– Верно, – сказал Люкас. – И этого здания тоже. В этом нам повезло. Или не повезло – как посмотреть. – Он выпил глоток чаю. До сих пор он ничего не съел, и я начала потихоньку задаваться вопросом, как это он собирается наесть себе все свои будущие килограммы. – Из старых планов я выяснил, что здание с Драконьим залом было построено как раз на том месте, где с конца XVI до конца XVII века находилась маленькая площадь с фонтаном.
– Я не совсем понимаю…
– Подожди. Это открытие стало для нас своего рода проездным билетом. Люси и Пол могли из Драконьего зала прыгнуть в прошлое на эту площадь, и им надо было всего лишь своевременно вернуться туда для прыжка назад в Драконий зал. Ты следишь за моей мыслью?
– А как им переместиться на площадь среди бела дня? Их там не схватят сразу же и не сожгут как ведьм?
– Это была тихая маленькая площадь, в большинстве случаев их вообще бы не заметили. А даже если бы и заметили, то люди просто удивлённо потрут себе глаза и подумают, что они что-то проморгали. Конечно, это было всё равно ужасно опасно, но представлялось мне просто гениальным. Мы страшно радовались тому, что нам пришла в голову эта идея и что мы можем всех обвести вокруг пальца, и Люси с Полом получили колоссальное удовольствие. Да и я – хотя в ожидании их возвращения я сидел в Драконьем зале как на иголках. Невозможно себе представить, что было бы, если бы кто-нибудь зашёл…
– Очень смело, – сказала я.
– Да, – согласился Люкас со слегка виноватым видом. – Так поступают только в молодости. Сегодня я бы такого не сделал, это совершенно точно. Но я подумал, что если бы это было действительно опасно, то вмешалось бы моё старое мудрое «я» из будущего, понимаешь?
– Какое это мудрое «я» из будущего? – спросила я, улыбаясь.
– Ну, я сам! – вскричал Люкас, сразу же, впрочем, приглушив голос. – Я же буду знать в 1992 году, что я придумал в 1948 вместе с Люси и Полом, и если бы что-то пошло не так, я бы предостерёг обоих от моего легкомысленного молодого «я»… так я думал.
– Окей, – протянула я и взяла ещё одну лепёшку для, так сказать, подпитки мозга. – Но ты этого не сделал?
Люкас покачал головой.
– Очевидно нет, идиот этакий. И мы становились всё легкомысленней. Когда Люси проходила в школе «Гамлета», я отправил обоих в 1602 год. Три дня подряд они могли смотреть первое представление в театре «Глобус» в исполнении «Слуг лорда-камергера».
– В Саутворке?
Люкас кивнул.
– Да, и это было не очень просто. По Лондонскому мосту им надо было перейти на ту сторону Темзы, посмотреть «Гамлета» сколько получится и вернуться назад до прыжка. Два дня всё было хорошо, а на третий день на Лондонском мосту случилось происшествие, и Люси с Полом стали свидетелями преступления. Они не успели вернуться до прыжка на этот берег и оказались в 1948 году в Саутворке, почти что в Темзе, а я тут с ума сходил от беспокойства. – Очевидно, что это воспоминание разволновало его, потому что его лицо вокруг носа побелело. – Мокрые, в костюмах XVII века, они с трудом добрались до Темпла и сразу вернулись в 1992 год. Всё это я узнал только при их следующем появлении…
У меня уже шла кругом голова от многочисленных годов и столетий.
– А что за преступление они увидели?
Люкас пододвинул свой стул ещё чуть ближе. Его глаза за стёклами очков потемнели от серьёзности.
– В этом-то всё и дело. Люси и Пол видели, как граф Сен Жермен совершил убийство.
– Граф?
– До этого Люси и Пол встречали графа всего лишь дважды. Тем не менее они были совершенно уверены, что это он. Они представлялись ему в 1784 году после своих инициационных прыжков. Так распорядился граф – с путешественниками, рождёнными после него, он желал встретиться только в конце своей жизни. Я бы удивился, если бы с тобой было иначе. – Он откашлялся. – Будет иначе. Ну, не важно. В любом случае, Стражи с Люси, Полом и хронографом специально отправились на север Германии, где граф провёл последние годы жизни. Я сам при этом присутствовал. Буду присутствовать. Как Великий Магистр Ложи – ты можешь себе представить?
Я наморщила лоб.
– Может, мы…
– Ах, я опять разбрасываюсь, да? Меня постоянно сбивает с толку то, что какие-то вещи ещё только должны случиться, хотя они уже давно произошли. На чём это я остановился?
– Как граф мог совершить преступление в 1602 году… о, понимаю! Он совершил его во время одного из своих перемещений?
– Точно. А именно, когда он был намного моложе. Какое невероятное совпадение, что Люси и Пол оказались в том самом месте в тот самый момент. Если тут можно вообще говорить о совпадениях. Граф сам написал в одном из своих многочисленных трудов: «Кто верит в совпадения, тот не постигнет власти рока».
– Кого он убил? И почему?
Люкас снова осмотрелся.
– Этого, милая внучка, мы вначале тоже не знали. Прошли недели, пока мы это выяснили. Его жертвой стал не кто иной, как Ланселот де Вильерс, первый путешественник в Круге. Янтарь.
– Граф убил своего собственного предка? Но почему?
– Ланселот де Вильерс был бельгийским бароном, в 1602 году перебравшимся с семьёй в Лондон. В хрониках и тайных записях графа Сен Жермена, оставленных Стражам, значится, что Ланселот де Вильерс умер в 1607 году, поэтому мы на него вначале не подумали. Но на самом деле – я не буду сейчас вдаваться в детали наших детективных расследований – барону в 1602 году перерезали горло в его собственной карете.
– Не понимаю, – пробормотала я.
– Я сам ещё не смог сложить все детали пазла, – ответил Люкас, вытаскивая из кармана пачку сигарет и закуривая. – К тому же я не видел Люси и Пола с 24 сентября 1949 года. Я предполагаю, что они прыгнули с хронографом в более раннее время, иначе они бы давно меня навестили. О… чёрт! Только не смотри туда!
– Что такое? И с каких это пор ты куришь?
– Появился Кеннет де Вильерс с этим пугалом, своей сестрицей. – Люкас попытался прикрыться меню.
– Скажи просто, что мы не хотим, чтобы нам мешали, – прошептала я.
– Не могу, он мой начальник – и в ложе, и на работе. Ему принадлежит эта чёртова канцелярия… Если нам повезёт, они нас не заметят.
Нам не повезло. Высокий мужчина за сорок и дама в бирюзовой шляпе целеустремлённо направились к нашему столу и уселись на свободные места, не дожидаясь приглашения.
– Что, сегодня после обеда мы оба прогуливаем, да, Люкас? – благосклонно спросил Кеннет де Вильерс, хлопая Люкаса по плечу. – Не то чтобы я не закрыл на это оба глаза, после того как ты с таким блеском завершил дело Паркера. Ещё раз мои поздравления. Я уже слышал, что у тебя сегодня гости. – Его янтарные глаза подвергли меня детальному осмотру. Я попыталась ответить ему по возможности непринуждённым взглядом. Удивительно, как де Вильерсы всех столетий походили друг на друга своими высокими скулами и аристократическими прямыми носами. Этот де Вильерс тоже производил впечатление, хотя он не был так хорош, как, к примеру, Фальк де Вильерс в моё время.
– Хэйзел Монтроз, моя кузина, – представил меня Люкас. – Хэйзел, это мистер и миссис де Вильерс.
– Но я его сестра, – хихикнула миссис де Вильерс. – О, хорошо, у вас есть сигареты – я должна непременно стрельнуть одну.
– К сожалению, мы уже собираемся уходить, – сказал Люкас, галантно подавая сигарету и поднося огонь. – Мне ещё нужно поработать с актами…