сь. «Не прошел ли человек через окно?» – наконец догадался старик, но стальные решетки стояли крепко и неподвижно.
Кочегар растерялся. «Видно, померещилось, – решил он. – Не от вчерашнего ли укола? Недаром от него полдня рябило в глазах». Однако зрение и слух Рогова говорили ему, что он не ошибся, что лишь по неизвестным и загадочным для него причинам фигура каким-то образом растворилась в насосной. Он хотел уже остановиться и решить, что предпринять дальше, как голос инстинкта заставил его так же бесшумно и насколько позволяли ноги быстро вернуться к первой лестнице. Спрятавшись здесь, кочегар приложил ко лбу руку и убедился, что его лоб горяч и влажен. Сердце Рогова стучало необычно громко, как никогда не билось оно даже во время самой жаркой работы у печи. «И чем это пахло в насосной? Не ядовитый ли газ? И не от него ли такая одышка?»
Медленно тянулось время. Коридор все сильнее заливала летняя ночь. Она охватила подвал сплошным мраком. Исчезли окна коридора, исчезли стены, и Рогов стоял будто на дне глубокого моря, куда не достигают лучи солнца. Рогов широко раскрыл глаза, так что даже стало больно орбитам. Приложив руку к левому уху, напряженно вслушивался. Но по-прежнему никто не нарушал могильной тишины.
Но вот послышался шуршащий звук, будто кто-то провел по камню ладонью, затем Рогов услышал приглушенный удар двух металлических предметов. Все внутри старика напружинилось, и икры ног, казалось, вот-вот схватит судорога. «Сейчас человек будет здесь! Что, если он пойдет не по второй, а по первой лестнице?!» В висках Рогова стучало. Внутри его самого, казалось, тикали громадные часы. Из насосного помещения вдруг выскользнула та же черная фигура. Она быстро мелькнула в густой темноте и пропала на второй лестнице.
Рогов был достаточно находчив, чтобы кинуться обратно в котельную: человек мог появиться в коридоре вновь, и все внутри истопника говорило ему, что встреча с неизвестным опасна.
Выждав полчаса и не зажигая света, Рогов вышел из засады. Он миновал внутреннего вахтера и прошел в сад. В проходной будке сидел Пименов.
– Скажи, Лукич! – обратился к нему Рогов. – Кто сейчас в институте из ученых?
– Да никого, – не отрывая головы от книги, ответил человек в черном костюме.
– А из лаборантов?
– Одна Орлова.
– А еще кто?
Пименов отложил книгу, посмотрел на бледное лицо истопника и спросил:
– Чего ты привязался? Случилось что?
– Да ничего, просто спросить хочу по науке.
Рогов вернулся на станцию, решив проверить Орлову. Он знал эту красивую женщину, которая поступила в институт лишь недавно. Сердце старика не лежало к ней. Рогов прошел по коридору, ступая по пушистой дорожке, дернул за ручку несколько дверей, пока нашел Орлову.
– Можно? – спросил он, войдя в кабинет и остановившись на пороге.
В освещенной лампами дневного света лаборатории шумел невидимый вентилятор. У стола, покрытого мраморной доской, за батареей стеклянных трубок, колб, реторт, мензурок и тиглей стояла женщина с лицом киноактрисы. Кочегар все же заметил, что при виде его Орлова вздрогнула, что она без халата, хотя переливала кислоту.
– Проходите! – наконец, сказала лаборантка и пристально, совсем не по-женски, взглянула на невысокого старика в темной робе, с редким седым пухом по бокам головы. И Рогову показалось, что женщина запоминает его лицо. – Я хотел узнать… – замялся он, – нет ли где здесь ученого?
Орлова еще пристальнее посмотрела на кочегара, и старик понял, что она насквозь видит все его ухищрения.
– Кажется, никого нет. Лучше узнайте у вахтера, – и женщина открыла кран высокой стеклянной банки, из которой сразу же побежала оранжевая струя дымящейся жидкости.
Выйдя в коридор, Рогов повел беседу с самим собой: «Значит, это Орлова ходила. Но к чему ей лазить в колодец? А голова болит как! Все от укола. Может быть, это внутренний вахтер Ивенков? Но нет, нет, – тут же опроверг он себя. – Когда я поднялся к нему, Ивенков сидел в здании и писал. Да и как же ему оставить пост, когда перед ним телефон?! Вдруг звонок!»
Никогда честный старик не был во власти стольких подозрений, и он чувствовал, что растерян, выбит из колеи и совершенно бессилен узнать, кто был там, в насосной. Обстоятельства сделали его свидетелем загадочного поступка, и вот сейчас он должен гадать, кто этот неизвестный, должен хитрить, лукавить и думать невесть что о людях, которые, быть может, во сто крат честнее его.
Уже дома, ворочаясь на постели, Рогов решил сходить на следующий день к Рублеву и Нилову и все им рассказать. «Мало ли что может быть, – думал он, взбивая кулаками подушку. – Диверсант. Бомба. Имущества в институте на десятки миллионов».
С этой мыслью он забылся тяжелым беспокойным сном.
17. Тревога
В приемную Нилова Рогов пришел в половине девятого. Он помог уборщице принести воды, прошелся по коридору. Увидев заместителя на лестнице, торопливо бросился к нему:
– Товарищ Нилов, у меня дело.
Нилов только утром вернулся с охоты и сейчас был немного утомлен. Все же он приветливо улыбнулся истопнику, заметив при этом, что Рогов необычно бледен, даже зелен.
– Пойдемте. – И Нилов взял кочегара под руку.
– Я, может быть, и не к вам должен, – тяжело шевеля губами, начал Рогов.
– В чем дело?
– Кажется, нам диверсию готовят.
Нилов мгновенно переменился в лице.
– Сегодня мне пускать гидравлическую печь, – продолжал Рогов. – Поэтому вчера зашел в котельную. Все проверил, сел за свой стол. Было темно. Вдруг, слышу, крадется кто-то. «Почудилось», – думаю, и не шелохнулся. А все ж опять, слышу, идет кто-то, да мягко, будто на резине. Выглянул – человек.
– Человек? – необычно серьезно переспросил Нилов.
– Да. Смотрю за ним дальше. Вдруг шел-шел и пропал! Я выждал, и за ним. Иду, а сам думаю: «Не померещилось ли? Кому же быть здесь ночью?» Так и есть – ни на складе, ни в насосной ни души.
– Склад был открыт?
– Заперт. Тогда я в насосную. Все там проверил – никого! «Померещилось», – решил. Вышел на лестницу, притаился, жду. Долго ли ждал, не знаю, но смотрю, человек обратно идет.
– Из насосной или из склада?
– Будто из насосной.
– И кто это был?
– Где ж ночью заметить?
– Мужчина или женщина?
Рогов задумался, прищурил бесцветные глаза и ответил:
– Не разобрал.
Нервное переживание и утомление после бессонной ночи сделали лицо старика больным. Нилов налил ему воды:
– Вам нездоровится. Выпейте, пожалуйста.
Рогов выпил несколько глотков холодной воды.
– Вы не проверяли, кто вчера вечером оставался в институте?
– Спрашивал. Одна Орлова.
– Орлова? – удивился Нилов. – Значит, к колодцу ходила она?
– Не знаю. – И кочегар опять выпил воды.
– Вы никому не рассказывали о случившемся?
– Никому.
– Этот случай надо хранить в строжайшей тайне. – Нилов нахмурился и плотно сжал губы. – Мы примем срочные меры.
Свое обещание Нилов исполнил. В тот же вечер, когда Рогов возвращался с работы, его догнал человек:
– Товарищ Рогов?
– Я.
– У нас к вам просьба. – И незнакомец показал удостоверение. – Вас хотят видеть в управлении.
Словно из-под земли появилась «Волга», и через десять минут кочегар находился в просторном кабинете. За большим столом сидел человек с утомленным лицом и что-то писал. Около него стоял крепкий светловолосый мужчина. Еще один читал у окна какую-то бумагу.
– Проходите, товарищ Рогов, – поднялся из-за стола мужчина и, протянув кочегару длинную руку, извинился: – Вы нам очень нужны, и мы даже не дали вам отдохнуть.
Голос человека был ясный и добрый, и старик сразу проникся к нему доверием.
– Курите, пожалуйста. – И Язин протянул коробку папирос. Выждав, пока Рогов закурит, начальник БОРа задал первый вопрос: – Что вас вчера так взволновало?
– Да как же? Случай такой!
– Вот о нем бы мы и хотели узнать.
Язин достал блокнот. Жуков и человек у окна повернулись в сторону кочегара.
Рогов подробно описал все, что случилось с ним накануне, рассказав об исчезновении человека в насосной и о своих последующих поисках.
Люди в кабинете слушали Рогова с величайшим вниманием. Язин записывал каждое его слово.
– Вы не помните время первого появления фигуры? – спросил он.
– Поздние сумерки.
– Вы сильно дергали крышку колодца?
– Что есть мочи.
– Смотрели ли вы на потолок колодезной?
– На потолок? – удивился Рогов. – Не смотрел.
– Есть ли на крышке колодца замок?
– Есть. Замок, как у двери.
– Не заметили ли вы в насосной, в коридоре или на лестнице чего-нибудь особенного?
– У колодца пахло чем-то. Мерзко пахло.
– А сегодня, когда вы ходили в насосную, этот запах остался?
– Нет.
– Сколько времени вы ждали человека, находясь на лестнице? – спросил Жуков.
– Минут десять, а может, и больше.
– Кроме Орловой, никого не было в институте?
– Вахтер сказал, что никого.
– Фамилия вахтера?
– Пименов.
– Его одежда?
– Весь в черном.
– Кому сообщили о случившемся?
– Товарищу Нилову. Он заместитель директора.
– Вам нездоровится?
– Голову ломит.
Язин замолчал. Затем строгим голосом, совсем как Нилов, он сказал кочегару:
– Этот случай – большая тайна, никто не должен знать, что вы были у нас.
– Даже Нилов и Рублев?
– Мы сами сообщим им.
Язин опять изменил голос, и теперь его речь была полна внимания и заботы.
– Кстати, как у вас со здоровьем?
– Не жалуюсь. Только голову ломит.
– С вашего позволения, вас осмотрит наш врач. – И не дожидаясь согласия кочегара, Язин обратился к Жукову:
– Юрий Ильич, проводите, пожалуйста, товарища Рогова к доктору.
Врач проверил Рогова самым тщательным образом. Он поднимал его веки, ощупывал живот, стучал ребром ладони по ногам, брал слюну и кровь и рассматривал ее в спектроскоп. При этом врач качал головой.