Порядок глав с 12-й по 16-ю
Можно добавить, что касается порядка этих глав, главы 12, 13, 14 образуют единый сюжет, связанный с двумя явлениями Бога Аврааму: сначала — чтобы призвать, потом — в Ханаане. В этих главах нам показаны: сила [12,8], падение [12,10] и возвращение [13,3-4], затем стойкая небесная вера в контрасте с привязанностью к миру и, наконец, раскрытие земной силы, соединенной с этой верой [14,14-15], завершающейся победой; затем Бог, владыка неба и земли, и Мелхиседек.
Плотская попытка Сарры обеспечить исполнение обетования
Хотя глава 15, в общем, стоит особняком, в некоторой степени с ней связана глава 16, а именно: плотская попытка со стороны Сарры иметь семя относилась к тому семени, которое в начале главы 15 было надежно обещано словом Сущего Авраму. Здесь во всем падение, однако намерения Бога исполнятся, но исполнятся в соответствии с обетованием, а не с плотью и волей человека.
Бытие — Глава 17
Новое откровение Бога о себе самом посредством имени; соответствующее хождение Авраама и раскрытие намерений Бога в отношении мира
В 17-й главе мы видим новое откровение Сущего Авраму и мы, я полагаю, находимся на более высоком и святом основании. Здесь речь не идет о призыве, или о поклонении, или о мире и победе над ним в Лоте (главы 12-14), или же об откровении посредством слова, указывающем, каким образом Бог исполнит свои земные обетования и через что Его народу предстоит пройти (глава 15). Речь идет не о том, чем Бог является для Аврама, но о том, чем Бог является сам по себе. Это не: «Я твой щит, и твоя весьма великая награда», но: «Я Бог Всемогущий». Это не все, кем являлся Бог, но то, кем Он был — Его собственное Имя; и Аврам призван ходить так, чтобы соответствовать этому имени. Вот почему он не поклоняется и не просит чего-либо у Бога, какой бы возвышенной ни была эта привилегия, но сам Элохим говорит с ним. Раскрываются различные части Его намерений, касающихся Авраама, и то, чем Авраам должен являться перед Тем, в кого он уверовал [17,9]. Это является отправной точкой Божьей истории Его отношений с миром (и Его путей с ним), с иудеями, с язычниками, начинающейся с Его изначального суверенного титула. Нам представлено то, что начинается в язычниках и в Израиле. Это не единственное семя обетования, как в Бытии 22, которому было подтверждено обетование главы 12, но это титул Бога в связи с первыми сосудами обетования, как корнем народа, отделенного для Бога. В общем, завет Бога был заключен с ним [17,4]. Это не обязательства закона, но Бог обязался даром, в благодати, согласно своим собственным мыслям, сделать Авраама отцом многих народов. Этот завет состоит из трех частей: Бог будет Богом Аврааму и его семени после него; земля, в которой он был странником, должна принадлежать ему и его семени после него; народы и цари произойдут от него.
Обрезание, выражающее смерть, и даровое суверенное обетование Семени, Наследника обетования
Все эти обетования являются безусловными [даны без каких-либо условий], но излагаются принципы, которые, с одной стороны, обязывают Авраама и выражают характер тех, кто обладает привилегиями от Бога, и, с другой стороны, образуют прочный фундамент его веры. Этими принципами являются обрезание и даровое и суверенное обетование. Обрезание находится в контрасте с законом (см. Иоан. 7,22) и выражает смерть плоти (ср. Рим. 4,10-12), и потом дано обетование семени; но только тогда, когда Авраам, что касается тела, был мертв; и как характер обрезания был бесповоротным, то же самое имело место и в отношении обетования: оно было сделано сыну обетования, ибо плоть не может иметь общение с Богом в свете. Хоть Бог и мог внешне благословить семя по плоти, завет был заключен исключительно с наследником обетования. Смерть плоти (поскольку мы далеки от Бога) и безусловная суверенная благодать бесповоротны. Именно бесплодная женщина должна была стать матерью множества народов. Авраам радуется об обетовании и послушен повелению Бога.
Открыв свое собственное имя, Бог дает имена Авраму, Саре и Исааку, что обозначает непосредственную власть
Здесь имеется и другой элемент, общий в этом плане для всего Писания: Бог дает имя Авраму и Саре также. Это означает право непосредственной власти и вступление в отношения на этом основании. Так было с Адамом, с фараоном, с Навуходоносором. Здесь Бог, открывший свое собственное имя, дает Авраму имя, связанное с Ним самим. С этого момента Он Бог Авраама, давший откровение о месте Авраама и также знак завета в отделении для себя; Авраам — отец многих народов; даже Измаил сохранен и благословлен, но обетованное семя стоит особняком и тоже имеет свое имя (смех): всецело дитя обетования той, кому Бог также дал имя, намекая — хотя и не открывая его — на воскресение (ср. Рим. 4,19-22). Для этого мира Израиль в отношении обетования занимает положение Сарры, нареченной таким образом, но когда она была мертва в отношении плоти.
Бытие — Глава 18
Семя обетования, Наследник мира и непосредственный объект надежды
Глава 18 — это еще одно новое раскрытие путей Бога, здесь в особой мере в связи с семенем, уже в обобщенном смысле, как часть намерения Бога в отношении семени Авраама согласно благодати и обетования, когда плоть не имела никакой надежды, и не согласно плоти, но теперь особым образом открытое как нечто теперешнее для Авраама. Это семя обетования является здесь главным объектом рассмотрения, непосредственным и теперешним объектом надежды. Эта тема: то, что касается права наследника обетования, продолжается до конца главы 21. Но там уже Наследник, я думаю, рассматривается как наследник мира и судья, в то время как личные отношения Авраама с Богом поддерживаются в благодати посредством обетования, когда речь не идет о наследнике; и, как отношения, основываются на вере и прообразно представляют положение христианина. Поэтому когда сам Бог уже известен, — не только Его дары — Авраам поднимается выше, чем в главе 15, и вместо того, чтобы просить даров для себя, он ходатайствует за других. Это является результатом того, что познано дарование наследника. После главы 22 мы увидим, что появляются прообразы еще не открытой церкви, ибо наследник воскрес; и наряду с этим перед нами здесь великие принципы, касающиеся отдельного человека.
Посетители Авраама; обличение неверия
Авраам привык к присутствию Бога; он сразу чувствует его, и хотя он не говорит ничего, что имеет отношение к славе Бога, до тех пор пока Господь сам соблаговолит раскрыть себя, однако с самого начала он действует с инстинктивной почтительностью, которую Пришедший полностью принимает. В стихе 3 Авраам обращается к Одному, однако в своем гостеприимстве говорит ко всем, и они все отвечают на это [ст. 5] и также спрашивают о Сарре [ст. 9]; но в стихе 10 мы снова видим обращение одного — весомое обетование Господа. Обличая Саррино неверие, Сущий открывает себя. Он судит плоть и ее неверие, так как это Он обещает. Авраам провожает этих троих в их путь; двое идут дальше, и Авраам остается один с Сущим. В этом отношении это прекрасная сцена святого осознания присутствия Бога и в то же время почтительного ожидания благоволения Бога. Дано конкретное обетование прихода семени. Авраам наслаждается самым близким общением с Сущим, который открывает ему свои намерения как своему другу. Заступничество является плодом этого откровения (ср. Ис. 6). Суд обрушивается на мир, и в то время как Авраам на вершине горы общается с Богом о суде, который должен обрушиться на мир внизу, где его, Авраама, нет, Лот, который обрел свое место в нем, спасен, как бы сквозь огонь. Праведность верующего, занимающего место среди мира, облекается в характер судьи, утрачивая характер свидетельства Бога, и является в то же время бесполезной и нестерпимой [19,9]. Авраам избегает всякого суда и взирает на него сверху; Лот спасен от суда, обрушившегося на мир, в котором он оказался. Он боится горы, где Авраам наслаждался Богом [слово, переведенное в рус. «окрестность», в англ. переведено «равнина», которая противоположна «горе», 19,17; см. также 19,27.28]; для него это место бесплодия и страха, однако в конце концов он вынужден обрести там свое прибежище, потому что он еще больше боится находиться в другом месте.
Общение и заступничество; терпение и совершенство суда Бога
В общем, Авраама здесь характеризует общение с Богом, которое дается верой без вѝдения, — несомненно, не посредством обитания Святого Духа в нем, соответствующего привилегии церкви (это было отложено до времени более полного благословения, когда Глава церкви будет прославлен), но в общем характере благословения. Об обетованном семени возвещено как о грядущем, но еще не введенном в мир (то есть в явленной славе); в то же время Авраам знает о нем и верит в него, благодаря чему, как мы уже видели, Бог обращается к нему как к своему другу и возвещает ему не то, что касается его лично, но то, что относится к миру (с другом я говорю обо всем, что лежит у меня на сердце, а не только о моих делах, касающихся его), и затем, когда Авраам получил эти сообщения от Бога, он ходатайствует перед Ним — странник в месте обетования, но в общении с Ним на высоте. И это в еще большей степени является местом святых в настоящее время через Святого Духа: полное общение мыслей и путей Бога в этом мире и пришествие Господа, чтобы забрать их, так что это является сценой, на которой они живут верой, и на этом основано заступничество. Авраам уже имел для себя обетование наследника; здесь он является сосудом божественного познания того, что относится также к миру. Это помещает его в место полной благодати и таким образом в место заступничества. Его вера связывает его с мыслями и характером Бога. Это вместе с тем выявляет одновременно терпение и совершенство суда, которые в Боге.
Бытие — Глава 19
Суд; Лот избавлен силой провидения, но проходит через скорбь и утрачивает все, чего он искал
В следующей главе (19), благодаря связи с небесным человеком, хранителем намерений и мудрости Бога, а также заступника, Лот, находясь внизу, на равнине этого мира, который он выбрал, как это сделали и иудеи, был спасен силою, исходящей от провидения; но он прошел через скорбь и претерпел утрату всего того, ради чего он отказался от небесного положения в поисках земного, пребывая в неведении как о суде, так и о небесных сокровищах. Таково положение народа веры, когда они погрязают в мире, который ожидает суд. Но очень скоро, предавшись нерешительности неверия перед лицом видимого суда, он ищет прибежища в том месте блаженства Авраама, в которое он сначала побоялся бежать и которое он прежде покинул ради беззаботности хорошо орошаемой долины, но там, окруженный ужасающей тьмой, он становится отцом народов, которые должны будут стать постоянным жалом для народа Бога. Но эта последняя часть представлена исторически с единственной целью, чтобы Израиль знал происхождение Моава и Аммона и чтобы показать общий принцип, применимый ко всем временам.