Обрезание, выражающее смерть, и даровое суверенное обетование Семени, Наследника обетования
Все эти обетования являются безусловными [даны без каких-либо условий], но излагаются принципы, которые, с одной стороны, обязывают Авраама и выражают характер тех, кто обладает привилегиями от Бога, и, с другой стороны, образуют прочный фундамент его веры. Этими принципами являются обрезание и даровое и суверенное обетование. Обрезание находится в контрасте с законом (см. Иоан. 7,22) и выражает смерть плоти (ср. Рим. 4,10-12), и потом дано обетование семени; но только тогда, когда Авраам, что касается тела, был мертв; и как характер обрезания был бесповоротным, то же самое имело место и в отношении обетования: оно было сделано сыну обетования, ибо плоть не может иметь общение с Богом в свете. Хоть Бог и мог внешне благословить семя по плоти, завет был заключен исключительно с наследником обетования. Смерть плоти (поскольку мы далеки от Бога) и безусловная суверенная благодать бесповоротны. Именно бесплодная женщина должна была стать матерью множества народов. Авраам радуется об обетовании и послушен повелению Бога.
Открыв свое собственное имя, Бог дает имена Авраму, Саре и Исааку, что обозначает непосредственную власть
Здесь имеется и другой элемент, общий в этом плане для всего Писания: Бог дает имя Авраму и Саре также. Это означает право непосредственной власти и вступление в отношения на этом основании. Так было с Адамом, с фараоном, с Навуходоносором. Здесь Бог, открывший свое собственное имя, дает Авраму имя, связанное с Ним самим. С этого момента Он Бог Авраама, давший откровение о месте Авраама и также знак завета в отделении для себя; Авраам — отец многих народов; даже Измаил сохранен и благословлен, но обетованное семя стоит особняком и тоже имеет свое имя (смех): всецело дитя обетования той, кому Бог также дал имя, намекая — хотя и не открывая его — на воскресение (ср. Рим. 4,19-22). Для этого мира Израиль в отношении обетования занимает положение Сарры, нареченной таким образом, но когда она была мертва в отношении плоти.
Бытие — Глава 18
Семя обетования, Наследник мира и непосредственный объект надежды
Глава 18 — это еще одно новое раскрытие путей Бога, здесь в особой мере в связи с семенем, уже в обобщенном смысле, как часть намерения Бога в отношении семени Авраама согласно благодати и обетования, когда плоть не имела никакой надежды, и не согласно плоти, но теперь особым образом открытое как нечто теперешнее для Авраама. Это семя обетования является здесь главным объектом рассмотрения, непосредственным и теперешним объектом надежды. Эта тема: то, что касается права наследника обетования, продолжается до конца главы 21. Но там уже Наследник, я думаю, рассматривается как наследник мира и судья, в то время как личные отношения Авраама с Богом поддерживаются в благодати посредством обетования, когда речь не идет о наследнике; и, как отношения, основываются на вере и прообразно представляют положение христианина. Поэтому когда сам Бог уже известен, — не только Его дары — Авраам поднимается выше, чем в главе 15, и вместо того, чтобы просить даров для себя, он ходатайствует за других. Это является результатом того, что познано дарование наследника. После главы 22 мы увидим, что появляются прообразы еще не открытой церкви, ибо наследник воскрес; и наряду с этим перед нами здесь великие принципы, касающиеся отдельного человека.
Посетители Авраама; обличение неверия
Авраам привык к присутствию Бога; он сразу чувствует его, и хотя он не говорит ничего, что имеет отношение к славе Бога, до тех пор пока Господь сам соблаговолит раскрыть себя, однако с самого начала он действует с инстинктивной почтительностью, которую Пришедший полностью принимает. В стихе 3 Авраам обращается к Одному, однако в своем гостеприимстве говорит ко всем, и они все отвечают на это [ст. 5] и также спрашивают о Сарре [ст. 9]; но в стихе 10 мы снова видим обращение одного — весомое обетование Господа. Обличая Саррино неверие, Сущий открывает себя. Он судит плоть и ее неверие, так как это Он обещает. Авраам провожает этих троих в их путь; двое идут дальше, и Авраам остается один с Сущим. В этом отношении это прекрасная сцена святого осознания присутствия Бога и в то же время почтительного ожидания благоволения Бога. Дано конкретное обетование прихода семени. Авраам наслаждается самым близким общением с Сущим, который открывает ему свои намерения как своему другу. Заступничество является плодом этого откровения (ср. Ис. 6). Суд обрушивается на мир, и в то время как Авраам на вершине горы общается с Богом о суде, который должен обрушиться на мир внизу, где его, Авраама, нет, Лот, который обрел свое место в нем, спасен, как бы сквозь огонь. Праведность верующего, занимающего место среди мира, облекается в характер судьи, утрачивая характер свидетельства Бога, и является в то же время бесполезной и нестерпимой [19,9]. Авраам избегает всякого суда и взирает на него сверху; Лот спасен от суда, обрушившегося на мир, в котором он оказался. Он боится горы, где Авраам наслаждался Богом [слово, переведенное в рус. «окрестность», в англ. переведено «равнина», которая противоположна «горе», 19,17; см. также 19,27.28]; для него это место бесплодия и страха, однако в конце концов он вынужден обрести там свое прибежище, потому что он еще больше боится находиться в другом месте.
Общение и заступничество; терпение и совершенство суда Бога
В общем, Авраама здесь характеризует общение с Богом, которое дается верой без вѝдения, — несомненно, не посредством обитания Святого Духа в нем, соответствующего привилегии церкви (это было отложено до времени более полного благословения, когда Глава церкви будет прославлен), но в общем характере благословения. Об обетованном семени возвещено как о грядущем, но еще не введенном в мир (то есть в явленной славе); в то же время Авраам знает о нем и верит в него, благодаря чему, как мы уже видели, Бог обращается к нему как к своему другу и возвещает ему не то, что касается его лично, но то, что относится к миру (с другом я говорю обо всем, что лежит у меня на сердце, а не только о моих делах, касающихся его), и затем, когда Авраам получил эти сообщения от Бога, он ходатайствует перед Ним — странник в месте обетования, но в общении с Ним на высоте. И это в еще большей степени является местом святых в настоящее время через Святого Духа: полное общение мыслей и путей Бога в этом мире и пришествие Господа, чтобы забрать их, так что это является сценой, на которой они живут верой, и на этом основано заступничество. Авраам уже имел для себя обетование наследника; здесь он является сосудом божественного познания того, что относится также к миру. Это помещает его в место полной благодати и таким образом в место заступничества. Его вера связывает его с мыслями и характером Бога. Это вместе с тем выявляет одновременно терпение и совершенство суда, которые в Боге.
Бытие — Глава 19
Суд; Лот избавлен силой провидения, но проходит через скорбь и утрачивает все, чего он искал
В следующей главе (19), благодаря связи с небесным человеком, хранителем намерений и мудрости Бога, а также заступника, Лот, находясь внизу, на равнине этого мира, который он выбрал, как это сделали и иудеи, был спасен силою, исходящей от провидения; но он прошел через скорбь и претерпел утрату всего того, ради чего он отказался от небесного положения в поисках земного, пребывая в неведении как о суде, так и о небесных сокровищах. Таково положение народа веры, когда они погрязают в мире, который ожидает суд. Но очень скоро, предавшись нерешительности неверия перед лицом видимого суда, он ищет прибежища в том месте блаженства Авраама, в которое он сначала побоялся бежать и которое он прежде покинул ради беззаботности хорошо орошаемой долины, но там, окруженный ужасающей тьмой, он становится отцом народов, которые должны будут стать постоянным жалом для народа Бога. Но эта последняя часть представлена исторически с единственной целью, чтобы Израиль знал происхождение Моава и Аммона и чтобы показать общий принцип, применимый ко всем временам.
Итак, вера заняла свое место, а мир был осужден. То же самое произойдет во дни Сына человека, но здесь наследник в реальности еще не введен, хотя ожидается, и изображается путь веры и противоположный ему путь, до момента Его прихода.
Бытие — Главы 20, 21
Наследник и путь веры
В этих главах нам представлена тема наследника и пути веры, но под другим углом зрения. Авраам отрицает свои отношения со своей женой; он получает упрек от самого мира, который лучше, чем он знает, чем эти отношения должны являться. Однако Бог в верности оберегает свои обетования и осуждает осмелилившихся прикоснуться к супруге того, кому принадлежат обетования. Рождается наследник обетования, и наследник по плоти, сын рабыни или закона, полностью отвергнут. Теперь Авраам порицает сильных мира, перед которыми прежде он отрицал свои отношения с женой.
Действие неверия; Бог сохраняет Сарру
Однако эти две главы требуют более подробного объяснения. Как и в то время, когда Авраам сошел в Египет, мы видим здесь у него неверие, проявляющееся в отношении пути, к которому он был призван благодатью и которое проявилось, как это всегда бывает, по отношению к хождению в тех близких отношениях, в которые поместил его Бог, — отношений, прообразным выражением которых является женщина. Здесь Сарра является матерью наследника мира, женой Авраама согласно обетованию, и что касается Авраама, его женой согласно надежды церкви, как мы это уже видели (хотя Израиль был по плоти сосудом того и другого). Именно от этого положения отрекся Авраам. Сарра снова является его сестрой; это было еще хуже, чем раньше, ибо она является для веры матерью наследника мира. Авимелех был не прав и действовал для угождения своей плоти, хотя и не осознавая того, что он делал, но Авраам перед Богом находился в еще более ложном положении. Бог предупреждает Авимелеха и сохраняет своей силой Сару, которую недостаток веры у Авраама поместил в связь с миром; Авимелех отсылает ее с резким упреком в адрес церкви, как здесь прообразно показано, что она должна была бы по крайней мере познать свои отношения с Христом. И все же Авраам в основном находился в положении веры и благословения, и, как пророк Бога, которому никто не должен причинить вреда, он ходатайствует за виновного Авимелеха, ибо все здесь есть благодать. Здесь следует отметить и другой момент: таким образом был приведен в порядок вопрос неверия, впервые появившегося, когда он отправился из дома своего отца (глава 20,13), — так скоро проклюнулся росток неверия в том, кто был призван обетованием. Но Бог поддерживает божественное звание к верности церкви во все времена.