А что касается предопределенности – на свете и так очень многое предопределено. В году 365 дней, хотим мы того или не хотим. Люди делятся на два пола, взрослеют примерно к 14 годам, стареют после 40 и в какой-то момент умирают. Краснуха проходит без лечения, а аппендицит без лечения обычно смертелен. Всё это «предначертано». Разве всё это менее обидно, чем «августину не стоит слишком близко дружить с гёте»?
Знание – сила! А индивидуальность всё равно есть, и индивидуальная биография всё равно у всех разная. Мы не винтики. Мы люди и хотим быть счастливы. Психософия этому, в большей или меньшей степени, помогает».
Через три месяца от Анны пришло другое письмо, уже совсем в другой тональности:
«…А я-то как была рада! Вы не зря стараетесь, просветительская работа, большое, важное дело.
В это воскресенье, пронаблюдав, как Т. час делает уроки по литературе и выслушав потоки вздохов и возмущений, я пошла смотреть, с чем она там так мучается. Им нужно было проанализировать стихотворение. От того, что я увидела в тетради Т., у меня волосы на голове начали вставать дыбом. И тут меня наконец-то осенило: у неё же Эмоция низкая! Кажется, я впервые поняла, что это значит. И стало легко-легко.
…Я точно знаю, что если бы ты мне это не объяснила, я впала бы в большую мрачность, мучая себя вопросами – где и что я упустила…»
«Ломка» прошла и уступила место лучшему пониманию себя и близких. Что может быть лучше?
Слово предоставляется Игорю Белому: из заметки «О КНИГАХ»14
…Это не совсем книга. Это теория. Называется она психософия, и тема её – психологическая совместимость людей. Разработана она с нуля, но материала в ней достаточно на километры дополнительных исследований.
Она внешне похожа на соционику (тоже определяет людей по психотипам), но вот, например, сколько я ни копался в соционике – она как-то остаётся абстрактной игрой для разума, не более. А тут немного другое.
Если кратко: характер людей складывается из 4 частей. Логика, Воля, Эмоция, Физика. От того, как тасуются эти части в человеке (место имеет значение), и зависят его базовые психологические свойства. Некоторые сочетания совмещаются друг с другом, некоторые – так себе, а бывают и полностью несовместимые люди. И чётко объясняется, почему.
…После изучения её, кстати, я с лёгкостью развеял в пыль несколько своих застарелых комплексов, которые мне давно досаждали. А заодно и навсегда перестал париться из-за того, что кому-то не нравятся вещи, которые приводят меня в восторг. Все люди разные, и я примерно представляю, почему.
Игорь Белый. Схема психотипа
Слово предоставляется Вере Гуткиной: ОТЗЫВЫ И ПРЕДЛОЖЕНИЯ
Ещё раньше, чем Рахель издала и подарила мне свою книгу, она искренне пыталась меня просветить, но до меня не доходила эта информация, несмотря даже на то, что из первых рук.
Наконец я обратила внимание, что я невольно начала пользоваться и даже пожинать плоды этой теории в частной жизни. Отношения между близкими в семье, которые представлялись мне как полная загадок мистерия, начали приобретать черты приятной предсказуемости. Безнадёжный лабиринт отношений перестал быть непреодолимым препятствием на пути к пониманию и принятию «ближнего своего».
На следующем витке развития событий я хотела понести знание в люди, как Прометей, но выяснилось, что именно в тех местах, где я спотыкалась, там же были разочарованы и не захотели вникать и другие, безусловно нуждающиеся в этом знании. Испытав уже на себе благотворное влияние знакомства с типологией Афанасьева, я задумалась, как можно было бы избежать казусов, которые затрудняют восприятие. А именно:
1.Названия четырёх основных функций: физика, эмоции, воля и логика. Часто употребительные в каждодневной жизни слова, причём в другом контексте, что сильно сбивает с толку.
2. Порядок нумерования четырёх функций – это тоже проблема. Наиболее благоприятным оказывается ведь не первое место, а второе, и это неприятный контраст всем нашим давно сложившимся представлениям: первый – это лучший (ая, ее).
3. И наконец, двадцать четыре типа характера названы по фамилиям великих людей. Это ужасно запутывает. Кроме, пожалуй, Наполеона, который и так уже давно стал именем нарицательным, остальные фамилии только усложняют, а не облегчают задачу. Например, про Пушкина всем известно, что Пушкин у нас один, наше всё, и он, Пушкин, во всём виноват, и на него можно всё свалить, а тут целый коллектив Пушкиных, и все ни в чём не виноваты, и даже моя дочка, оказывается, Пушкин. Фамилии Ахматова и Пастернак вообще ничего не скажут нерусскоязычному человеку, впрочем, как и все прочие фамилии, известные миру не за свой характер, а за то, что они сделали, несмотря на свой такой и сякой характер. Имена затем и есть, что они одноразового пользования, за редким исключением, и пусть лучше мирные народы этим занимаются и решают, какому имени сделаться нарицательным.
Хорошо бы было найти для каждого из характеров подходящий ему символ-материал. К примеру, каменный дом (деревянный дом), ваза хрустальная (керамическая), скульптура гипсовая (мраморная), – ведь не в материале всё дело, а в архитекторе, строителе, в художнике, в дизайнере! А если нужны имена, то взять их из мировой литературы. Не Анна Ахматова, а Анна Каренина. Мадам Бовари, Гамлет, Лир, Фауст… Обстоятельства их жизни и характер намного естественнее подвергать анализу, им не привыкать.
Мне кажется, что названия функций должны быть таковы, чтобы никак и ничем не смущать посвящаемых в эту полезную нам науку. Например, Логику я бы переименовала скорее в Математику. Тогда Лев Толстой и Чехов, мало интересующиеся математикой, меня бы не смущали. (Когда их ограничивают в логике, это шок.) Понятие Воли я бы заменила понятием Картины, где каждый видит себя в центре или нет, стремится к центру или нет, и опять это ни для кого не обидно. Быть же почти без воли – обидно и ещё как. Вместо Эмоции я предлагаю Страсть, ведь Пушкин писал: «и всюду страсти роковые». Тогда всё окей: одинаково почётно быть страстным и бесстрастным. И, наконец, Физику, на мой взгляд, полезно заменить понятием Дома, устройство которого может занимать одних и совсем не занимать других. И Дом может быть любой величины – от вселенной до домика на спине у устрицы.
Можно обойтись без нумерации, если поделить на четыре, например, так же, как естественно делится день: утро, день, вечер и ночь. С чем мы просыпаемся утром, тому мы преданы без меры. То, что имеем только под вечер, того нам, ясное дело, мало. Ночью обычно мы спим. Не спим в чрезвычайных обстоятельствах. День дан нам для работы. Будет день – будет пища.
Я очень благодарна Вере за этот текст, хотя не могу сказать, что целиком согласна с ее предложениями. Лично мне обозначения «вечерняя страсть» и «ночная картина» были бы менее понятны, чем «Третья Эмоция» и «Четвертая Воля». А психотипы литературных персонажей, в отличие от реальных людей, не всегда однозначны. Но возможно, кому-то именно это объяснение поможет лучше понять систему Афанасьева.
Слово предоставляется Вере Стратиевской, автору книг по соционике15
Так называемая психософия или психойога Афанасьева – это самый страшный вариант информационного мракобесия, который только можно себе вообразить! Это информационный вирус, способный разрушить любую систему представлений об основополагающих реалиях окружающей нас действительности – материи, энергии, времени и пространстве! Это информационная чума, которая просто блокирует способность логически мыслить. Это вопиющее невежество, ставящее целью выхолостить логически обоснованное представление об окружающем нас мире и ничего не дать взамен. Это чёрная дыра, в которую уйдут все знания, как о самом себе, так и об окружающем его мире любого человека, который даже мимолётно соприкоснётся с ней. Это нельзя читать, потому что это самая чудовищная ересь, которая когда-либо рождалась на Земле, и даже трудно представить, из какой преисподней явилась в наш мир. «Троянский конь» как информационный вирус – ничто по сравнению с нею.
Это нельзя анализировать, потому что это – абракадабра написана нечеловеческим языком, хаотично смешивающим все возможные и невозможные понятия и представления, подавая их условно и многозначно, как заклинания. Ничего, кроме хаоса в голове это не создаёт; мысли под влиянием этой ереси уничтожаются. Это самая страшная форма зомбирования, которую только можно себе представить! К этой информации нельзя прикасаться, её нельзя изучать, потому что последствия будут разрушительны и необратимы для человеческого интеллекта! Её нельзя опровергнуть, потому что она существует вне какой-либо системы знаний, – она бессистемна, хаотична и разрушительна по своей сути!
От неё надо бежать, как от самой страшной заразы, потому что, уничтожая в человеке его естественную, природную типовую информационно-метаболистическую систему ориентиров, она всех заражает безумием, и «синтаксис личности» (так называется это псевдо-учение) оборачивается «орфографией мозжечка» – кастрация пшеничного колоса по методу Т. Д. Лысенко ничто в сравнении с этим! Бегите от этой психойоги, как от чумы! Спасайтесь, пока Вы ещё не потеряли память – не забыли значение слов и понятий, которые в самых абсурдных и противоестественных сочетаниях подаются в этом псевдонаучном месиве, пока Вы не разучились логически мыслить и отличать разумную мысль от шизофренического бреда. Не для того Аушра Аугустиновичуте противопоставила логическую стройность соционики распространённому в психологии хаосу эмпирических описаний, чтобы всю эту изначальную стройность утопили в хаосе шизофренического бреда этой, так называемой психософии, которая на деле оказывается психософистикой и засоряет податливые умы самым примитивным и низкопробным набором спекулятивных, психо-софических клише, заранее зная, что до добра это психо-софизмы не доведут!