— Мы успели до отбоя, верно? А вот им нужна помощь. Неудачно выпали из глайдера.
Медик выразительно хмыкнул.
— Кто из вас? — спросил он, переводя взгляд с Линкена на Гедимина. Взрывник качнул головой.
— Атомщик ни при чём.
— Допустим, — проворчал медик, разглядывая пленных. — Четверо, да? Класть их в одну палату?
— Но не с Гедимином, — ответил Линкен. — Иди спать, атомщик. Тебе нужен отдых. Хорошо будет, когда ты к нам вернёшься насовсем.
Ремонтник долго лежал без сна, глядя в потолок, подсвеченный огнями аэродрома. «Если охрана «Вестингауза» под подозрением, звать её бесполезно. Сами мы не справимся. Можем убить тех двоих, но на командира так не выйдешь. Кто в «Вестингаузе» может что-то решать? Фюльбер? Надеюсь, он не из тех, кто взрывает свой завод…»
Ветер переменился ещё с утра; выглянув в окно, Гедимин увидел изморозь на стекле — даже фрил, стойкий к обмерзанию, отозвался на перепад температур. Когда стемнело, и ремонтник вышел на условный стук, воздух над Ураниумом был неподвижен и обжигал носоглотку, как соляной раствор. Сделав шаг за порог, Гедимин потянулся к респиратору. Из приёмного покоя донёсся недовольный окрик медика — неплотно прикрытая дверь впустила холодный воздух внутрь.
— Энцелад! — ухмыльнулся Линкен, бросая на обочину миниглайд и наступая в крепления для ног. Его открытое лицо в свете фонарей на ограде госпиталя казалось тёмно-серым.
— Там холоднее, — отозвался Гедимин, натягивая рукавицы. Обморожения он не боялся — тело сармата, подготовленное к таким испытаниям, вскоре должно было перенастроить кровообращение и восстановить подвижность пальцев — но пока переохлаждение делало его малоподвижным, и он старался беречь тепло.
— Как глаза? — спросил Линкен, поднимая миниглайд над зданием госпиталя. Воздух над Ураниум-Сити был пуст — шахтёрские глайдеры давно приземлились, дроны-наблюдатели снизились и скользили между крышами, просвечивая переулки.
— Восстановление идёт, — пожал плечами Гедимин. Сочетание темноты и бликующих огней слегка размывало контуры предметов, но большая их часть уже стала чёткой — осталось всего несколько мутных пятен. На пятницу была назначена проверка зрения, но медик предупреждал, что по её итогам Гедимина, скорее всего, не выпишут — до перепроверки в воскресенье, когда о состоянии зрительных центров можно будет сказать что-то определённое. Дожидаясь Линкена, сармат написал письма для Герберта Конара и для Крониона, — иногда приходилось отводить смарт в сторону, чтобы вывести текст из слепого пятна, но оба письма были проверены и отправлены, и больших ошибок сармат не заметил.
Миниглайд пошёл на снижение и тихо нырнул под козырёк на рельефной крыше. Гедимин удивлённо мигнул — они опустились не на барак, а на здание недостроенного цеха.
— Здесь? — шёпотом спросил он у Линкена. Тот молча кивнул и жестом направил его к чёрному пролому с уходящей вниз лестницей.
— Ну что? — тихо спросил взрывник, остановившись у светящегося монитора. На чердаке цеха всё было так же, как позавчера, — экран, разделенный на части, и двое сосредоточенных сарматов перед ним. Чуть поодаль, пристально глядя на экран и иногда передвигая рычажок на пульте управления от модели звездолёта, сидела Лилит. Вслед за рычажками смещалась и картинка, растянутая на всю нижнюю часть экрана; это был участок к востоку от барака — опушка, покрытая сверкающим настом, и чёрная стена с хаотично торчащими из неё ветками.
— Прицепили камеру к роботу-уборщику, — пояснил Иджес, оглянувшись на Гедимина. — Пришлось его выпотрошить. Линкен предлагал поставить туда лазер…
— Если только в упор, — задумчиво пробормотал ремонтник, вспоминая характеристики брони «Рузвельта». — На расстоянии в полтора метра экзоскелет даже не нагреется. Хотя, если…
— Тихо, — Линкен крепко сжал его плечо. — Не время для железок. Патруль!
Гедимин по старой памяти вздрогнул и оглянулся, но вокруг не было ничего угрожающего. На экране картинка остановилась, перестав дрожать, и на блестящий наст вышли трое «броненосцев» в белых экзоскелетах. Они обошли барак и снова пропали из виду.
— Без пяти девять, — Линкен посмотрел на часы на плече Гедимина. — Цетега я урою.
Картинка сдвинулась в сторону, и на её край упала косая тень. Она отклонилась от барака к лесу, укоротилась и уплотнилась, и в поле зрения вошёл одинокий сармат. Он остановился и присел на корточки, нащупывая что-то в снегу.
— Один здесь, — прошептал Хольгер, увеличивая изображение. — Что он ищет?
С экрана донёсся металлический стук и лязг, и Хольгер сдвинул картинку обратно — в кадр входил «Рузвельт». Сармат, так и не нашаривший ничего под снегом, выпрямился и шагнул к стене.
— Где позавчера был? — вполголоса спросил его «броненосец».
— Материал не нашли, — отозвался Цетег.
— С-слизь… — донеслось из-под шлема. — Завтра, с утра, главный вход, грузовик с подарками. Так, чтоб хватило на весь цех. Ну?
— Материала м-мало, — промямлил сармат, покосившись на соседнее здание. — Скажи, пусть ждут до пятницы.
Стальная конечность качнулась вперёд, и Цетег еле успел уклониться, пропустив её над плечом. Сопло станнера сверкнуло, но тут же погасло, так и не выпустив разряд. «Броненосец», пробормотав несколько ругательств, отступил на шаг назад.
— Завтра, кусок слизи. Или пристрелю как диверсанта. Ты понял?
Сарматы за монитором переглянулись. Лицо Линкена перекосилось, и он прижал ладонь к шраму на затылке.
— Tzaat hasulesh, — еле слышно пробормотал он. — И кто здесь лижет зад макаке?!
Изображение погасло. Лилит, нажав клавишу на пульте, осторожно выглянула в люк. Спустя пятнадцать очень долгих минут Гедимин услышал тихий цокот. Робот-уборщик подполз к люку и был схвачен за «спинку», отключён и внесён внутрь.
— Завтра утром, грузовой транспорт, — задумался Линкен. — Работаем недалеко от входа. Надо будет убрать всех из здания, оставить патруль на крыше.
— Интересно, чей будет грузовик, — недобро сощурился на пустой экран Гедимин. — Найдут свой или подсунут в чужой? Второе вероятнее.
— Тебе завтра лучше быть в госпитале, — сказал ему Линкен. — Как думаешь, могут они привезти такое, что обрушится весь цех?
Сармат пожал плечами.
— Здание выглядит очень устойчивым. Но что будет внутри…
— Хольгер, держи, — Лилит вынула из робота-уборщика небольшой диск и протянула инженеру. — Запись здесь. Посмотри, что получилось?
Нижняя часть экрана снова посветлела. Сарматы сидели неподвижно, слушая разговор диверсантов по второму разу. Когда он закончился, Хольгер протянул руку к Гедимину.
— Диск диском, но я бы скопировал всё на смарты. Вместе с позавчерашней записью диверсии.
— Годная мысль, — одобрительно кивнула Лилит. — Но что дальше? Эти макаки ходят по трое.
Линкен повернулся к Гедимину. Сармат, задумчиво щурясь, глядел на смарт. Тот пискнул и отключился — запись была сделана.
— Отвези меня в госпиталь. Удобнее будет, если Фюльбер явится туда. Мне он нужен живьём, без посредников.
Линкен мигнул.
— Что, эта макака так и явится к тебе в палату? К сармату? И меня ещё называют психом…
— Это его завод, — Гедимин сузил глаза. — Должен явиться. Я могу поговорить с ним в одиночку, пока вы готовитесь встречать диверсантов.
Взрывник пожал плечами.
— Как хочешь. Я посижу с тобой до отбоя, если раньше не прогонят.
Гедимин ткнул в значок почты. Слепых пятен перед глазами стало больше — то ли от скверного качества монитора, то ли от плохого освещения на чердаке — но короткий текст уместился между ними. «Хорошо, если он в городе,» — думал сармат, глядя на значок отправленного сообщения. «Чем быстрее мы поговорим, тем лучше.»
Огни за окном госпиталя сверкнули через пять минут после того, как Гедимин вошёл в палату. В приёмном покое послышались шаги, удивлённое хмыканье медиков, приглушённый вежливый голос и лязг экзоскелета. Дверь палаты открылась, пропуская человека в обычной «материковой» одежде, торчащей из-под бронежилета.
— Служба безопасности настояла на этой детали костюма, — слегка улыбнулся он, заметив удивлённый взгляд Гедимина. — Не было времени на переубеждение. Итак, вы писали мне, мсьё главный инженер? О какой информации речь?
…Смарт тихо щёлкнул, и плоский штырь, на минуту соединивший два устройства, снова втянулся в одну из коробочек. Фюльбер защёлкнул крышку и вернул смарт Гедимина владельцу.
— Весьма любопытно, мсьё главный инженер, — он улыбнулся немного шире. — Хорошее качество. И до чего неприятно видеть вредоносные элементы в своей организации…
— У этого охранника есть командир, — сказал Гедимин. — Ты доберёшься до него скорее, чем мы. Нам не нужны ни взрывы, ни драки. Война давно кончилась.
— Несомненно, мсьё Гедимин, — кивнул Фюльбер, прикрепляя смарт к бронежилету. — Завтра утром, к сожалению, мы не сможем избавить вас от грузовика с подарками. Придётся ловить их на горячем… для большей убедительности наших и ваших показаний. Могу только посоветовать поставить больше защитных полей на входе. Когда разбирательства закончатся, вы будете награждены.
— Я лежал в госпитале, — качнул головой Гедимин. — Четверо инженеров работали за меня. Награда полагается им.
— Вы — главный инженер, мсьё Гедимин, — слегка улыбнулся «менеджер по персоналу». — Я работаю с вами. Внутренние дела вашей группы меня не касаются. Скорейшего выздоровления, мсьё Гедимин…
Он вышел. Линкен повернулся к Гедимину и недоверчиво хмыкнул.
— Прилетел. Надо же. И вроде намерен что-то делать. Ладно, хорошо будет, если эта ерунда закончится. Нашли же эти идиоты, на кого работать…
Шёл восьмой час утра; за окном к свету сигнальных прожекторов медленно добавлялось сине-белесое свечение неба, медленно переходящее в золотисто-розовое. После вчерашнего бурного таяния с ручьями по аэродрому чистое небо обещало возвращение холода и лёд на дорожном покрытии. По стенам уже цокали роботы-уборщики, размывая и сбивая наледь. Гедимин сидел в приёмном покое и немигающим взглядом наблюдал за медиком. Тот перебирал файлы в недрах телекомпа и, найдя искомое, хмыкнул.