…Сквозь повязку, прикрывающую уши, прерывистый треск бластерных разрядов и грохот падающих стволов почти не беспокоили сармата, и он довольно щурился на широкую просеку, остающуюся за проходчиком. Он сидел на броне, слегка нагретой апрельским солнцем, чувствовал плечом тёплый бок Иджеса и выглядывал за завалами деревьев отставшие подборочные глайдеры.
— Оторвались, — довольно хмыкнул Иджес. — Скоро будем в Порт-Радии.
Новое письмо от Герберта пришло вчера вечером, и Гедимин успел перечитать его дважды; можно было не заглядывать в почту, но сармат не удержался и прочёл послание в третий раз. На сдавленный смешок в приоткрытую дверь заглянул Кенен, и Гедимин досадливо сощурился — теперь учётчик жил через две комнаты от него, но умудрялся слышать каждый шорох и тут же появляться на пороге.
— Чего ещё? — угрюмо спросил он. Учётчик широко улыбнулся.
— Не выспался, Джед? Должно быть, сильно устаёшь на лесоповале. Что ты там читаешь?
— Исчезни, — буркнул ремонтник, запоздало выключая смарт. Кенен ухмыльнулся.
— Твой учёный с материка? Ох ты… Он, наверное, думает, что ты инженер, возишься с ураном…
Заглянув Гедимину в глаза, Кенен осёкся, озадаченно мигнул и спросил уже другим тоном:
— Эй, Джед! Ты же не написал ему, куда вас всех послали? Не написал?
— Герберт знает, — ровным голосом ответил ремонтник. — Что ты задёргался?
Кенен, и правда, дёргался, посекундно меняясь в лице; только взгляд, намертво прилипший к Гедимину, не двигался.
— Написал ему, что вы, инженеры «Вестингауза», таскаете брёвна на лесоповале? Джед, ты полный псих!
Он охнул и качнулся назад — на его плече лежала рука Линкена.
— Псих здесь я, — взрывник рывком вытянул Кенена в коридор. — Ты, мартышка, ещё будешь учить, кому о чём писать?
— Эй-эй, тише! Я ничего плохого в виду не имел, — замахал руками учётчик.
Гедимин отодвинул пустой контейнер из-под Би-плазмы и выглянул в коридор.
— Я не понял, чего ты хотел. Поясни, — сказал он, глядя на Кенена в упор. Тот мигнул.
— Ты правда не понимаешь, Джед? Ни один человеческий инженер не будет таскать брёвна, если только не по приговору суда. Вас всех смешали с грязью этим… назначением. А ты ещё рассказываешь о нём учёному. Он будет презирать тебя, неужели непонятно?!
Теперь мигнул Гедимин. «Презирать меня… за то, что у меня не было работы… и меня отправили на участок, где были нужны руки? У макак действительно так принято?»
Смарт в его кармане громко и протяжно загудел. «Что ещё?» — сармат достал устройство, посмотрел на экран и едва заметно вздрогнул. Пришло новое письмо, и на нём светилась красным отметка чрезвычайной важности.
— Sa taazqa! — крикнул Гедимин, останавливаясь посреди коридора. За прикрытыми дверями послышался шорох, приглушённая ругань и частое хлюпание; через две секунды все инженеры стояли вокруг главного и выжидающе смотрели на него.
— Новость от Фюльбера, — объявил он, глядя на экран. — «Инженерной команде выйти на галерею. Быть готовыми к работе. Проверка закончена.»
— Етижи-пассатижи! — выдохнул Иджес, перестёгивая генератор защитного поля с пояса на плечо. — Цех заработал?!
— Пока не запустим — не заработает, — пробормотал Гедимин, убирая смарт в карман и быстро проверяя, не забыл ли он что-то из инструментов и приборов в ящике для личных вещей. Пять секунд спустя инженерная команда поднималась на второй этаж, к остеклённой галерее, ведущей на завод.
Дальняя часть галереи, огибающая основной корпус и выходящая к запасному входу в кассетный цех, снова была открыта; за дверным проёмом возились двое штатных ремонтников, устанавливая несколько рядов вертикальных рамок. Увидев Гедимина, сарматы кивнули ему; тот, у кого в руках не было инструментов, пошевелил ладонью в знак приветствия. Он кивнул в ответ, глядя не столько на ремонтников — они не делали ничего необычного или неправильного — сколько на рамки. «Дозиметрический контроль? Зачем он тут?»
Цех был открыт, в зале зажгли часть освещения и запустили вентиляцию, но конвейеры ещё стояли, и ни один из агрегатов не работал. Ни сарматов, ни людей в цеху не было, только у лестницы стоял одинокий «Рузвельт».
— Доброе утро, мсьё Гедимин, — донеслось из-под брони, и сармат приветственно усмехнулся.
— Мы можем работать?
— Да, для этого вас сюда и позвали, — отозвался Фюльбер. — Вы не подвели нас, мсьё Гедимин. Сегодня из Чикаго пришёл окончательный акт. Всё лучше, чем я ожидал… хотя есть замечания, и их придётся учесть. Но ваш цех признали практически образцовым.
— Это замечание? — Гедимин указал на рамки дозиметрического контроля.
— Одно из, — признал «менеджер по персоналу». — Также в диспетчерской установят бак с питьевой водой, назначат штатного медика и дозиметриста и… Ничего серьёзного, мсьё Гедимин. Я сбросил вам отчёт, найдёте его в папке «Инспекция». К работе механизмов претензий нет, к качеству продукции — тоже. Утреняя смена приведёт в порядок цех, дневная получит инструкции по заказу для Марса.
Гедимин кивнул.
— Рабочие знают, что цех открыт? — спросил он, покосившись на часы. Куда бы ни направляли сарматов кассетного цеха во время вынужденного простоя, рабочая смена уже началась — и если их успели туда вывезти, обратно они должны были вернуться не раньше её завершения.
— Их оповестили одновременно с вами, — успокоил его Фюльбер. — Они придут через главный вход. Что же, мою миссию можно считать выполненной. Я оставляю вас наедине с вашей работой. Вы неплохо справляетесь, мсьё Гедимин. Даже — как вы говорите? — мартышки были вынуждены это признать. Удачного дня!
Когда грохочущие шаги экзоскелета затихли за двойными воротами, сарматы переглянулись, и Гедимин неуверенно усмехнулся.
— К делу, — кивнул он на диспетчерскую. В прозрачном кубе, укреплённом над технологическими линиями, не было света, только на щите управления горели тусклые светодиоды.
— Чья смена первая? — спросила Мика, переводя взгляд с одного сармата на другого. Гедимин удивлённо мигнул.
— Очевидно, моя.
— Неочевидно, — хмыкнула Лилит, выступая вперёд. — Утренняя смена — я и Линкен. Ты работаешь в ночь. Две смены в сутки тут никто сидеть не будет. Не переживай, мы справимся. Всего-то делов — повернуть рубильник!
Гедимин недоверчиво посмотрел на неё, на неподвижные механизмы, пожал плечами и шагнул назад.
— Если что, я на связи.
Глава 40
Смарт загудел, выведя Гедимина из неглубокой дремоты. Сармат с недовольным вздохом дотянулся до устройства и, с трудом открыв глаза, уставился на экран.
«Проверка!» — высветилось короткое сообщение от Мики Марци. Гедимин мигнул, провёл ладонью по глазам и нехотя сел.
«В мае была,» — напечатал он в ответ.
«Ещё одна,» — отозвалась Мика. «В мае донимали нас, теперь ваша очередь. Будут тут к десяти. Общаться не лезь, сиди у себя. Погоняют камеры по цеху и свалят.»
«Ладно,» — ответил Гедимин и отключил устройство. Ложиться было поздно — в коридоре уже шумела гусеничная тележка, развозящая еду для сарматов, работающих в ночную смену. Гедимин задумчиво смотрел на стену, вспоминая, что слышал о ежемесячных проверках от тех, кто уже с ними столкнулся. Первая из них была в начале мая — двое «макак» в штатском пришли в дневную смену, тихо бродили по безопасным участкам цеха и следили за камерами-дронами, летающими над механизмами. Ушли они так же тихо, как пришли, и об итогах проверки ничего не узнали ни инженеры дневной смены, ни Гедимин, ни — если верить его ответу на письмо от Гедимина — Фюльбер Мартинес. «Хотят сидеть в зале — пусть сидят,» — пожал плечами сармат, забирая контейнеры с едой. «Лишь бы никуда не влезли.»
Двое в бронежилетах терпеливо ждали за пределами опасной зоны, пока сарматы заканчивали пересменку, и Гедимин и Хольгер, попрощавшись с Микой и Иджесом, занимали места на посту.
— Самка и самец, — вполголоса заметил механик, ткнув Гедимина в бок. — В прошлый раз были две самки. А камеры такие же.
Миниатюрные съёмочные дроны, запакованные в серебристые кофры с нанесёнными от руки маркировками, один из пришельцев повесил через плечо; второй намотал ремешки на руку и так стоял, придирчивым взглядом «ощупывая» цех. Особенно привлекали его внимание контрольные пункты. «Там-то что?» — удивлённо мигнул Гедимин. «Ладно, запущу их и пойду наверх.»
Он спустился из диспетчерской и подошёл к чужакам. Один из них, увидев сармата в полутора метрах от себя, шагнул назад и вцепился в поясную сумку, второй, смерив Гедимина опасливым взглядом, молча протянул ему пропуск. Сармат кивнул и отстегнул от пояса чехол с пластинками-ключами. Пояснения были не нужны — каждый ключ был отмечен и подписан.
— Надолго? — спросил Гедимин, хмуро посмотрев на проверяющих. Самка — с ключами в руке — уже начала распаковывать дроны. Второй человек так и стоял немного поодаль и неотрывно смотрел на Гедимина. Видимо, запрокидывать голову он не хотел — и не дотянулся взглядом до лица, уткнувшись куда-то в середину груди.
— До конца смены, — ответила самка. — Занимайтесь обычными делами. Нам не нужна помощь.
Покосившись на оцепеневшего самца, она повернулась к нему и вполголоса процедила что-то недружелюбное. Человек вздрогнул, слабо махнул рукой и потянулся за кофром.
— Что было с макакой? — тихо спросил у вернувшегося Гедимина Хольгер. — Медик не нужен?
— Обычное дело, — пожал плечами ремонтник. — Они все боятся. Обойдётся без медика. Тут тихо?
— Да, всё штатно, — Хольгер кивнул на мониторы. Над диспетчерской, на секунду закрыв один из источников света, проплыл круглый серебристый дрон с восемью глазками камер по периметру.
— Тогда я наверх, — Гедимин забрал бутылку с нацеженной из бака водой и выбрался из прозрачного куба. Камера снизилась и две-три секунды сопровождала его. Он остановился и посмотрел на неё. Дрон свернул к диспетчерской, проплыл вдоль стены и нырнул по