— Стоять!
На краю оврага с грохотом приземлился глайдер. Гедимин поднялся на ноги, смахнул с головы полуистлевшие листья. Охранник на краю оврага посветил на него фонарём.
— Всё цело, теск? Идти можешь?
— Да, — Гедимин переступил с ноги на ногу и понял, что в падении ушиб крайнюю фалангу одного из пальцев — неопасно, но очень неприятно. Слегка прихрамывая, он выбрался на край оврага. Мешки, выпавшие из глайдера, сверху смотрелись так, будто всегда тут лежали, — их немного присыпало обёртками и раскидало по склонам мусорных холмов.
Двое охранников стояли перед Линкеном, прижав его к кабине глайдера. На их ругань сармат молча пожимал плечами.
— Ну, он выпал, — промямлил он наконец. — Он же целый, чего орать?
— Нашли, где прыгать! — охранник толкнул его в плечо. — Что, до озера не долететь?
— Эй! — сузил глаза Гедимин; между ним и «броненосцем» было ещё метра четыре, оттолкнуть охранника он не успевал. Человек обернулся, выразительно щёлкнул предохранителем бластера и шагнул в сторону.
— Идём отсюда. Эти два придурка живы, врач не нужен. Эй, вы, гоните машину на аэродром!
Когда Линкен вернулся, все мешки уже лежали в убежище, и Гедимин взвешивал их и прикидывал, сколько кислоты и запасных электродов ему понадобится. Ушибленная фаланга пальца, обёрнутая проспиртованным клочком ветоши, уже не саднила.
— Уже работаешь? — Линкен кивнул на мешки и сел у стены, поодаль от обогатительных установок. — Учиться сегодня не пойдёшь?
— Закончу здесь — пойду, — ответил Гедимин и заглянул в одну из закрытых ниш — там он держал запас кислот. Линкен не уходил — сидел у стены, задумчиво смотрел на ремонтника и чего-то ждал.
— Мы с тобой опять в стороне от Летних полётов? — спросил он и продолжил, не дожидаясь ответа:
— Кое-кто прилетит ко мне двадцать пятого… двое хороших пилотов из Красной Пыли. Хочу устроить им небольшое развлечение.
— Там серная кислота, а там — азотная, — махнул рукой Гедимин; он сидел боком к Линкену и был доволен, что взрывник не видит его глаз. «Опять пойдёт нарываться, псих с динамитом,» — с досадой думал он.
— Нет, я не об этом, — Линкен тронул его за плечо. — Послушай. Мне нужна будет помощь. Я хочу устроить большой фейерверк, такой, чтобы на орбите заметили. Возможно, объёмный газовый взрыв… что-нибудь запоминающееся, а не обычный «бум».
— Если в городе, то лучше съешь радия, — Гедимин сунул ему под нос мешок руды. — Я в этом участвовать не буду.
— Ты не дослушал, — покачал головой Линкен. — Никто не пострадает. Мы выберемся в лес. Я думаю о взрывчатке — что лучше взять, чтобы вышло красиво.
— Поговори с Хольгером. Он — инженер-химик, — сказал Гедимин, заталкивая мешок в нишу и устраиваясь у противоположной стены, напротив Линкена.
— Говорил. Он послал меня на Плутон, — криво ухмыльнулся взрывник. — Но тебя он, думаю, послушает. Объясни ему, что я не хочу никому вредить. Обычное развлечение на праздник. Мы тоже имеем право веселиться.
— Расстреляют, — напомнил Гедимин. — В прошлый раз тебе разбили голову.
Линкен пожал плечами.
— Болеть сильнее она не стала. Я от тебя ничего не хочу, атомщик. Ты даже в лес не полетишь, мы сами справимся. Но я придумал одну штуку… Было бы очень хорошо, если бы перед взрывом в информаторий пришло вот такое сообщение, — он протянул Гедимину мятый листок. «Я здесь, макаки,» — гласила кривая надпись, а за ней шли позывные, и, прочитав их, ремонтник изумлённо мигнул и поднял взгляд на Линкена.
— Послание от Саргона? Зачем⁈
— Чтобы побегали, — ухмыльнулся взрывник, проведя пальцем по шраму. — Люблю, когда макаки верещат. А от этого они завопят, не сомневайся. Всего пара слов на их смарты и телекомпы. Это очень сложно?
Гедимин посмотрел на листок, затем перевёл взгляд на стену и задумчиво покачал головой.
— Нужен будет смарт. Кенен… Он навряд ли обрадуется. Значит, ты планируешь диверсию на двадцать пятое августа…
— Да, минут через пятнадцать после полётов, — кивнул Линкен. — Мои друзья придут посмотреть, а уже потом мы устроим салют. Считай это поминовением. Ты же любишь мартышечьи обряды.
Гедимин недовольно покосился на него.
— Дурацкая затея. Догадаются — расстреляют всех.
Часть 1004.07.52 — 03.07.51. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
04 июля 52 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
К обеду гимн Атлантиса, прозвучавший над Ураниумом как минимум сотню раз, наконец утих, как и менее мелодичные песнопения, доносящиеся из форта. Теперь над озером были слышны только крики птиц, плеск волн и негромкие разговоры сарматов, занявших весь берег вдоль аэродрома. По другую сторону от насосной станции над кустами клубился белый дым, пахло горелой органикой и спиртом, — озеро прогрелось достаточно, чтобы охранники рискнули войти в воду, и теперь они собрались на восточном берегу под присмотром трёх «джунгов». Гедимин, поднявшись во весь рост, мог бы увидеть экзоскелеты, разложенные вдоль кустов; два из трёх роботов стояли над ними, только головы размеренно проворачивались вокруг своей оси. Дрон-наблюдатель парил над мелководьем, и сармат лениво следил за ним. Он уже окунулся достаточное количество раз, чтобы не страдать от перегрева, и успел надеть нижнюю часть комбинезона и теперь думал, не пора ли одеться полностью и спуститься в овраг. Но пока он лежал в траве, задумчиво шевеля пальцами ног и перебирая стебли растений. От болезненных нарывов, досаждавших ему полтора месяца назад, осталось только слабое напоминание — маленькие светлые пятна на коже. «А Майкл ещё говорил, что я неосторожен,» — усмехнулся про себя Гедимин, посмотрев на них. «Я почти не обжёгся. Хотя ходить по щиколотку в отработанной руде всё же не стоило.»
Он вспомнил вчерашнее письмо от Герберта Конара и еле слышно хмыкнул. «Вы совершенно правы относительно предполагаемого оборудования для добычи и электромагнитных ловушек для заряженных частиц — видно, что вам идёт на пользу обучение. Однако тот, кто взялся бы провести описанный вами опыт по добыче радия в реальности, а не на бумаге, был бы просто самоубийцей,» — Герберт редко обозначал свои эмоции знаками на письме, но они всё равно прорывались. «Взяться за такое может только тот, кто ценит свою жизнь в три миллиграмма радия. Именно такой выход вы, Гедимин, получили бы, если бы попробовали это провернуть. К вашему счастью, практические занятия в данной программе не предусмотрены.»
«Три миллиграмма — немного… но я же не планирую добывать его на продажу,» — Гедимин перевернулся на живот и нехотя выбрался из высокой растительности. На аэродроме было тихо. Ни один из глайдеров, улетевших с утра в лес, до сих пор не вернулся.
Вспомнив кое-что, Гедимин тронул за плечо отдыхающего в траве Хольгера.
— Предупреждал же — насосы не выдержат, — буркнул он, доставая из кармана два осколка металла. — Вчера два узла ушли под замену. Вот, посмотри.
Первый кусок был изнутри и снаружи покрыт химически стойким фрилом… точнее, когда-то был покрыт — сейчас фриловый слой выглядел так, будто его долго прижигали лучевым резаком. Под проплавленными полосами в оголившемся металле виднелись сквозные дырки с проржавевшими краями. Хольгер повертел обломок в пальцах и щёлкнул языком.
— Закисление?
— Не рассчитали, — кивнул Гедимин, доставая второй кусок. Это был обломок уплотнительного кольца. Опознать его было возможно только по округлой форме — пластичный фрил был сплошь покрыт серым бугристым налётом с ярко-жёлтыми вкраплениями.
— Досрочный сброс кека, — Гедимин подбросил обломок на ладони. — Прокладка пропиталась насквозь. Забрал с собой. Очень показательно.
— М-да, — Хольгер в задумчивости потёр подбородок. — Значит, отслеживать кислотность оказалось труднее, чем думали в «Вирме». Вариант с защитным полем был бы надёжнее.
С запада донёсся отдалённый гул, и сармат привстал, вглядываясь в чистое небо, но ничего не увидел.
— Вернётся, — махнул рукой Хольгер, выбираясь из травы и заглядывая в карман комбинезона. — Обед не пропустит. Кстати, хочешь ещё тянучку?
— Зря ты кладёшь их в карманы штанов, — сказал Гедимин, забирая измятую конфету. Остальные образцы человеческой пищи, захваченные в информатории, уже были съедены.
— Что-то мне не по себе, — сказал Хольгер, устраиваясь в примятой траве. — Из-за этих его друзей. Ты хоть что-нибудь о них знаешь?
Гедимин пожал плечами — тянучка залепила рот, и ничего внятного он сказать не мог.
— Не спрашивал, — с трудом проговорил он. Хольгер хмыкнул.
— Да, с твоей увлечённостью наукой… Странно, что ты ещё что-то замечаешь вокруг. Сигнал отбоя, например…
Гедимин недовольно сощурился.
— Я лёг спать в три, по таймеру, — буркнул он. — И проснулся в девять. А потом не хотел мешать вам слушать речь.
Хольгер усмехнулся.
— В следующий раз, пожалуй, я пойду ночевать к тебе. Твой таймер приятнее утреннего рёва Гая Марци. Даже интересно будет разок пропустить праздничную речь.
— Джеймс опять был в браслетах? — слегка заинтересовался Гедимин. Хольгер качнул головой.
— Нет — или, возможно, их убрали под одежду. Выглядел он не очень радостно. Знаешь, что он собирается возобновить проект «Слияние»?
— Опять⁈ — изумлённо мигнул Гедимин. — Прошлой попытки ему было мало?
— Лет через пять, как он сказал, — кивнул Хольгер. — Когда оба народа будут к этому готовы, духовное единение завершится физическим. Это цитата, не подумай чего…
Он хотел ещё что-то сказать, но над аэродромом завыла сирена, и все сарматы на берегу поднялись на ноги, торопливо влезая в комбинезоны. Гедимин сам не заметил, как оказался полностью одетым на краю стояночной полосы. Спустя секунду ожила громкая связь.
— Внимание! — говорил человек, и его голос показался Гедимину смутно знакомым; диктор пытался скрыть волнение, но получалось плохо. — Всем поселенцам Ураниум-Сити! Сегодня утром у себя дома был убит координатор сарматских территорий — Джеймс Марци. Вопрос о назначении нового координатора будет решён в ближайшие несколько минут. Сохраняйте спокойствие!