— У нас есть его местоположение? — спросил кто-то.
— Есть неплохая триангуляция, но речь идет о густонаселенном районе, — продолжал Джетмир. — На каждом углу магазин. Однако телефон находится там, где мы думаем. Близко к центру того участка, который мы выделили.
— Насколько близко?
— Я считаю, что мы можем забыть о двенадцати кварталах. И уменьшить область поиска до средних четырех. Ну, в крайнем случае до средних шести, чтобы наверняка.
— В подвале?
— Или там, где не проходит сигнал.
— Может быть, они вынули батарейки, а потом вставили их обратно?
— Для чего? — спросил Джетмир. — Я уже говорил вам, что на телефон не поступало звонков и они никому не звонили.
— Ладно, в подвале.
— Или в здании с толстым железным каркасом. Что-то вроде того. Не делайте поспешных выводов. Передайте всем, чтобы они плотно окружили указанное место. И следите за светом за шторами. Наблюдайте за машинами и пешеходами. Стучите в двери и задавайте вопросы, если потребуется.
В этот момент по другую сторону Центральной улицы проходил внутренний совет их конкурентов. В задней комнате офиса компании такси, напротив ломбарда, рядом с заведением, где выдавали деньги под залог. Но здесь босс присутствовал. Грегори, как всегда, председательствовал в конце стола. Он сам созвал совещание сразу после того, как узнал, что на одного из его парней напал Аарон Шевик.
— Последнее его выступление выглядит совершенно иначе, — сказал Грегори. — Никакой попытки обмана. Он не рассчитывал, что мы обвиним албанцев. Все предельно очевидно, лицом к лицу. Судя по всему, он получил инструкцию полностью изменить тактику. Чтобы перейти к новой фазе. Я думаю, они совершили ошибку. И позволили нам узнать о себе больше, чем им известно про нас.
— Телефон, — напомнил его правая рука.
— Совершенно верно. Того, что он забрал пистолет, следовало ожидать. Любой так поступил бы. Но зачем они велели ему взять телефон?
— Необходимый элемент их новой стратегии. Они намерены проверить наши сети, чтобы еще больше ослабить нас. Они попытаются войти в нашу операционную систему через телефоны.
— Кто в целом мире может иметь настолько высокую квалификацию, опыт, уверенность и неслыханную дерзость, чтобы провернуть такое? — спросил Грегори.
— Только русские, — ответил его правая рука.
— Совершенно верно. Их новая тактика позволила нам установить, кто они такие. И теперь мы знаем, что против нас решили выступить русские.
— Это плохо.
— Интересно, захватили ли они еще и албанский телефон…
— Скорее всего. Русские не любят делить с кем-то территорию. Я уверен, что они намерены убрать как нас, так и албанцев. А это будет очень непросто. Их очень много.
Довольно долго все молчали.
— Мы можем их победить? — спросил Грегори.
— Им не удастся войти внутрь нашей операционной системы, — заявил правая рука.
— Я задал другой вопрос.
— Ну, сколько бы людей мы ни задействовали, они приведут в два раза больше и вложат в два раза более существенные деньги и ресурсы.
— Наступили отчаянные времена…
— Верно.
— А такие времена требуют отчаянных мер.
— Например каких?
— Если русские намерены привлечь в два раза больше людей, мы должны уравнять стрелки весов, — сказал Грегори. — Все предельно просто. Только на данное время. Пока не закончится кризис.
— Как?
— Нам необходимо заключить кратковременный оборонительный союз.
— С кем? — спросил правая рука.
— С нашими друзьями к востоку от Центральной улицы.
— С албанцами?
— Они в той же лодке, что и мы.
— Но пойдут ли они на это?
— Чтобы выступить против русских, союз необходим им в не меньшей степени, чем нам. Вместе мы сможем оказать русским сопротивление. Если не выйдет — проиграем. Мы устоим, если объединимся, и рухнем, если будем действовать поодиночке.
Снова наступила тишина.
— Это очень серьезный шаг, — заметил кто-то.
— Согласен, — сказал Грегори. — Можно даже сказать, странный и безумный. Но необходимый.
После этого уже никто ничего не говорил.
— Хорошо, — сказал Грегори. — Завтра с самого утра я первым делом поговорю с Дино.
Ричер проснулся в сером сумраке ночи, когда часы у него в голове показывали без десяти четыре. Он услышал звук. Машина, на улице, снаружи, под круглым окном. Сработали и заскрипели тормоза, сжались пружины, зашуршали шины. Машина сбрасывала скорость, собираясь остановиться.
Он ждал. Эбби спала рядом с ним, теплая, мягкая и уютная. Старый дом постукивал и потрескивал. Под дверью виднелась полоска света из коридора. Лампочка на лестнице осталась включенной. Возможно, продолжала гореть еще одна, в гостиной внизу. В кухне или в прихожей. Может быть, Бартон и Хоган всё еще не спят. И оба переливают из пустого в порожнее. Без десяти четыре утра. Время музыкантов.
Двигатель автомобиля на улице работал на холостом ходу. Едва слышный шорох ремней, гудение вентилятора, шуршание поршней, бесцельно снующих туда и обратно. А затем слабый приглушенный стук под капотом, и все изменилось.
Автомобиль припарковался.
Двигатель не работает.
Снова тишина.
Открылась дверь.
Кожаная подошва зашуршала по тротуару. Щелкнула пружина сиденья, лишившегося веса пассажира. Вторая подошва присоединилась к первой. Кто-то с некоторым усилием выпрямился.
Дверца закрылась.
Ричер выскользнул из постели, нашел брюки, рубашку и носки. Зашнуровал ботинки. Распределил вещи в карманах.
На первом этаже громко постучали в уличную дверь. Гулкий деревянный звук. Без десяти четыре утра. Ричер слушал. Ничего. На самом деле даже меньше, чем ничего. И определенно меньше, чем раньше. Как дыра в воздухе. Реакция двух болтавших парней, а теперь онемевших, озиравшихся по сторонам и думавших: какого дьявола? Бартон и Хоган все еще не спят. Время музыкантов.
Ричер ждал. «Разберитесь с ними, — думал он. — Не вынуждайте меня спускаться вниз». Он услышал, как один из них поднялся на ноги. Шаги. Вероятно, он выглянул в окно через щель в шторах, краем глаза, незаметно.
— Албанец, — услышал Ричер тихий голос.
Это был Хоган.
— Сколько? — шепотом спросил Бартон.
— Один.
— Чего он хочет?
— Я болел в тот день, когда учили предсказывать будущее…
— Что будем делать?
Снова послышался стук, бум-бум-бум, тяжелый и деревянный.
Ричер ждал. У него за спиной зашевелилась Эбби.
— Что происходит? — спросила она.
— На улице у двери албанец, рядовой, — ответил Ричер. — Почти наверняка ищет нас.
— Сколько сейчас времени?
— Без восьми минут четыре.
— Что мы будем делать? — снова спросила Эбби.
— Бартон и Хоган внизу, — сказал Ричер. — Они еще не ложились. Надеюсь, они с ним разберутся.
— Мне нужно одеться.
— Печально, но верно.
Эбби оделась так же быстро, как и он: брюки, рубашка, туфли. Они ждали. В дверь принялись колотить в третий раз. Бенг, бум, бенг. Такой стук уже нельзя игнорировать. Хоган предложил открыть, и Бартон согласился. Они услышали шаги Хогана по коридору, уверенные, решительные и неумолимые. Морская пехота США. Барабанщик. Ричер не знал, что более существенно.
Дверь открылась.
— Что? — спросил Хоган.
Затем послышался новый голос, тише, потому что говоривший находился снаружи; в нем соединились сразу две вещи, обычный тон и насмешливый. Дружелюбный, но лишь на поверхности.
— У вас всё в порядке? — спросил голос.
— А почему должно быть иначе? — спросил Хоган.
— Я заметил свет внутри дома, — продолжал голос. — И встревожился: вдруг вас разбудило среди ночи несчастье или беда?
Он говорил негромко, но голос был мощным, исходившим из широкой груди и толстой шеи, а также полным высокомерия и уверенности в своем праве отдавать приказы. Его владелец привык к тому, что все получается так, как он хочет, словно он никогда не произносил слово «пожалуйста» и никогда не слышал «нет».
«Разберитесь с ним, — думал Ричер. — Не вынуждайте меня спускаться вниз».
— У нас всё в порядке, — сказал Хоган. — Никаких несчастий или бед.
— Вы уверены? — спросил албанец. — Вы же знаете, что мы всегда готовы помочь.
— Нам не нужна помощь, — сказал Хоган. — А свет горит из-за того, что не все спят в одно и то же время. Это не такая уж сложная для понимания концепция.
— Я вас понимаю, — заявил албанец. — Сам работаю всю ночь, чтобы люди могли спать спокойно. Более того, если хотите, вы даже можете мне помочь.
Хоган не ответил.
— Вы не хотите мне помочь?
Хоган снова не ответил.
— Что посеешь, то и пожнешь, — сказал албанец. — Так всегда бывает. Сегодня вы поможете нам, завтра — мы вам. Может оказаться важным. Возможно, именно то, что вам потребуется… Так решаются серьезные проблемы. С другой стороны, если вы встанете на нашем пути сейчас, мы в состоянии устроить вам проблемы позднее. Самыми разными способами. Я говорю о будущем. К примеру, чем вы зарабатываете на жизнь?
— Какая вам нужна помощь? — спросил Хоган.
— Мы ищем мужчину и женщину. Он старше, она моложе. Она миниатюрная брюнетка, а он огромный и уродливый.
«Разберитесь с ним, — думал Ричер. — Не вынуждайте меня спускаться вниз».
— А почему вы их ищете? — спросил Хоган.
— Мы думаем, что им грозит серьезная опасность, — ответил албанец. — Нам нужно их предупредить. Ради их собственного блага. Мы пытаемся помочь. Ведь именно в этом состоит наша работа.
— Мы их не видели.
— Вы уверены?
— Сто процентов.
— Вы можете сделать кое-что еще.
— И что же?
— Позвонить нам, если вы их увидите. Вы ведь сделаете это для нас?
Хоган не ответил.
— Я не так уж многого прошу, — настаивал албанец. — Либо вы готовы нам помочь, потратив десять минут на телефонный звонок, либо нет. Нас устроит любой вариант. У нас свободная страна. Мы запомним ваш ответ и пойдем дальше.