– Что? – в смятении спросил Тильтиль. – Ты оставляешь нас?
– Я должна, – пояснила Душа света. – Год прошёл. Фея придёт и спросит у вас о Синей птице.
– Но у меня нет Синей птицы! – воскликнул мальчик. – Птица из Страны воспоминаний оказалась чёрной, из будущего – улетела, птицы Ночи погибли, на кладбище они не были синими, в лесу я не мог её поймать! Фея рассердится?
– Не печалься, милый, – успокоила его Душа света. – Ты сделал всё, что мог. Ты не поймал Синюю птицу, но заслужил её своей добротой, отвагой и мужеством.
У Души света было счастливое лицо, когда она произносила эти слова. Ведь она знала, что заслужить Синюю птицу было равносильно тому, что найти её. Но она не стала раскрывать Тильтилю эту волшебную тайну – он должен был раскрыть её сам. Повернувшись к животным и вещам, которые плакали в углу, она велела им подойти и обнять детей.
Хлеб тотчас опустил клетку у ног мальчика и начал речь:
– От имени всех разрешите мне…
– Я тебе не разрешал! – выкрикнул Огонь.
– Тишина! – закричала Вода.
– У нас ещё свой голос есть! – заорал Огонь.
– Да, да! – воскликнул Сахар, который знал, что близится его конец: целуя Воду, он таял на глазах. Бедный Хлеб напрасно старался перекричать всеобщий гвалт.
Душа света вынуждена была вмешаться и попросила тишины. Тогда Хлеб произнёс прощальные слова.
– Я покидаю вас, – начал он, рыдая. – Я покидаю вас, милые дети, и вы больше не увидите меня живым. Ваши глаза больше не будут видеть скрытую жизнь вещей. Но я всегда буду с вами: в хлебнице, на полке, на столе, возле тарелки с супом. Я самый верный спутник, самый старый друг человека…
– Подумать только! А как же я? – сердито закричал Огонь.
– Тишина! – скомандовала Душа света. – Времени мало. Поторопитесь попрощаться с детьми.
Огонь бросился к детям и обнял их по очереди с такой силой, что они вскрикнули от боли.
– Ой! Ой! Он обжёг меня!
– Ой! Ой! Он опалил мой нос!
– Дайте я поцелую и вылечу вас, – тихо подошла к детям Вода.
Огонь не удержался и съязвил:
– Осторожно! Она намочит вас.
– Я ласкова и нежна, – ответила Вода. – Я всегда добра к людям.
– А те, кого ты утопила? – не унимался Огонь.
Вода притворилась, что не слышит его.
– Берегите родники, слушайте ручьи, – сказала она. – Я всегда буду там. По вечерам, сидя у источников, постарайтесь понять, что они пытаются сказать.
Затем ей пришлось замолчать: как всегда, из её глаз хлынул поток слёз, затопив всё вокруг. Однако она смогла продолжить:
– Помните обо мне, когда смотрите на бутылку с водой. Вы найдёте меня в кувшине, бидоне, ведре и рукомойнике.
Хромая и с трудом держась на ногах, вперёд вышел Сахар. Он начал говорить с печалью в голосе. Но затем остановился и заявил, что слёзы не подходят к его характеру.
– Обманщик! – завопил Хлеб.
– Конфета! Леденец! Карамель! – надрывался Огонь.
Все засмеялись, кроме двух детей, которым было очень грустно.
– Куда подевались Тилетта и Тило? – спросил мальчик.
В эту секунду вбежала Кошка. Всклокоченная, шерсть дыбом, в порванной одежде, завывая, она прижимала к щеке носовой платок, словно страдала от зубной боли. За ней нёсся Тило, награждая Кошку укусами, тычками и ударами. Остальные бросились разнимать их. Но два врага продолжали сыпать взаимными оскорблениями и свирепо смотреть друг на друга. Тилетта обвиняла Пса в том, что он таскал её за хвост и бил. Тило только рычал, не пытаясь оправдываться.
– Получила! – твердил он. – Получила и ещё получишь!
Он остановился, когда Душа света велела ему обнять детей в последний раз.
– Последний раз? – пролепетал Пёс. – Мы прощаемся с детьми?
Горе его было так велико, что он перестал что-либо соображать.
– Да, – сказала Душа света. – Известный тебе час близится. Мы возвращаемся к молчанию.
Внезапно осознав всю тяжесть своего горя, Тило в отчаянии завыл и бросился к детям, осыпая их горячими ласками.
– Нет! Нет! – кричал он. – Я отказываюсь! Я хочу всегда разговаривать! Я буду хорошим! Не бросайте меня! Я выучусь читать, писать и играть в домино! Я всегда буду опрятным! И никогда больше не стащу ничего из кухни…
Он упал на колени перед детьми, рыдая и умоляя их. Тильтиль со слезами на глазах молчал. И тогда Пса осенило! Подбежав к Кошке, он с улыбкой, больше похожей на усмешку, предложил поцеловать её. Тилетта, не обладавшая самоотверженностью Пса, отпрыгнула и спряталась за спиной Митиль. Тогда малышка сказала:
– Ты, Тилетта, одна ещё не поцеловала нас.
Кошка жеманно ответила:
– Дети, я люблю вас так, как вы этого заслуживаете.
Возникла пауза.
– А теперь, – прервала её Душа света, – я поцелую вас в последний раз.
С этими словами она окутала их своим покрывалом, словно желая напоследок погрузить их в светящуюся энергию. Затем Душа света с любовью поцеловала каждого.
Тильтиль и Митиль вцепились в неё, умоляя:
– Нет, нет, Душа света! Останься с нами! Папа согласится. Мы расскажем маме, как ты была добра. Куда ты пойдёшь одна?
– Недалеко, дети мои, – отвечала Душа света. – В страну Молчания.
– Нет, нет! – воскликнул Тильтиль. – Не уходи, прошу…
Душа света успокоила его материнским жестом и сказала то, что они запомнили на всю жизнь. Пройдёт много лет, они станут дедушкой и бабушкой и скажут это своим внукам.
Душа света сказала им:
– Слушай, Тильтиль! Помни, что у всего на свете нет ни начала, ни конца. Храни эту мысль в своём сердце и живи с ней. И тогда ты всегда будешь знать, что сказать, что делать и на что надеяться.
Когда дети расплакались, она ласково добавила:
– Не плачьте, мои дорогие! У меня нет такого голоса, как у Воды. У меня есть лишь свет, который человек не понимает. Но я охраняю его до конца его дней. Помните, что я говорю с вами в каждой полоске лунного луча, в каждой мерцающей звёздочке, в каждом рассвете, в каждой горящей лампе, в каждом вашем добром и светлом помысле.
В этот момент дедушкины часы в доме пробили восемь. Душа света чуть помедлила, а затем внезапно прошептала голосом, становящимся всё тише и тише:
– Прощайте! Час пробил! Прощайте!
Её покрывало растворилось, улыбка погасла, глаза сомкнулись, фигура исчезла. И сквозь слёзы дети увидели, как тонкий луч света погас у их ног. Они повернулись к остальным, но никого не увидели.
Глава XПробуждение
Дедушкины часы в доме дровосека Тиля пробили восемь, а дети, Тильтиль и Митиль, всё ещё спали в своих кроватках. Мама Тиль, подоткнув передник, стояла над ними и шутливо упрекала:
– Я не могу позволить вам спать до полудня. Вставайте, маленькие лежебоки!
Она безрезультатно пыталась трясти их, стаскивать с них ночные рубашки… Розовощёкие дети валились обратно на подушки, носами кверху, сопели и не хотели открывать глаза.
Наконец, после ласкового тычка Тильтиль открыл один глаз и пробормотал:
– Что? Душа света? Ты где? Нет, нет, не уходи…
– Свет! – засмеялась мама Тиль. – Ну конечно, уже светло. Что с тобой? Ты как будто ослеп.
– Мама! Мама! – воскликнул Тильтиль. – Это ты!
– Ну конечно я! Что ты так на меня смотришь? Может, у меня нос не так растёт?
Тильтиль, окончательно проснувшийся, не ответил ей. Он был счастлив! Прошла целая вечность с тех пор, как он видел маму, и теперь он был готов обнимать её долго-долго.
Мама Тиль слегка забеспокоилась. Что такое? Что случилось с её мальчиком? Он принялся говорить о долгом путешествии вместе с феей, Водой, Молоком, Сахаром, Огнём, Хлебом и Душой света! Он убедил себя, что не был дома целый год!
– Но ты не выходил из комнаты! – воскликнула мама Тиль, не на шутку испугавшись. – Вчера вечером я уложила тебя спать, и вот уже утро! Сегодня Рождество. Слышишь, колокола звонят в деревне?
– Конечно, Рождество, – упрямо повторил Тильтиль. – Ведь я ушёл из дома в канун Рождества! Ты не сердишься на меня? Ты очень печалилась? А что сказал папа?
– Видно, ты ещё спишь! – стараясь успокоиться, сказала мама Тиль. – Ты ещё видишь сон! Вставай, надевай штаны и курточку!
– Ого! Я ещё в рубашке! – воскликнул Тильтиль.
Он радостно уселся в кровати и начал одеваться. Мама испуганно наблюдала за ним.
Мальчик продолжал щебетать:
– Спроси Митиль, если мне не веришь! Какие у нас были приключения! Мы видели дедушку и бабушку. Да-да, в Стране воспоминаний. Зашли туда по пути! У них всё в порядке, правда, Митиль?
Проснувшаяся Митиль наперебой с братом принялась описывать, как они побывали у дедушки с бабушкой и как весело играли со своими братишками и сестрёнками.
Мама Тиль пришла в ужас. Бросившись к двери, она во весь голос закричала мужу, который работал на опушке леса:
– Отец! Пожалуйста, иди сюда! Быстрее!
Вскоре с топором в руках появился папа Тиль. Он слушал причитания жены, пока дети снова и снова рассказывали о своих приключениях и спрашивали, что он сделал за этот год.
– Вот видишь! Видишь! – плакала мама Тиль. – Они сошли с ума. С ними что-то случилось. Беги за доктором!
Однако дровосек был не из тех, кто теряет голову из-за таких пустяков.
Обняв детей, он спокойно зажёг трубку и объявил, что выглядят они очень хорошо и спешить совершенно некуда.
В это время в дверь постучали, и вошла соседка. Маленькая старушка, опиравшаяся на палку, очень походила на фею Берилюну. Дети тотчас бросились к ней, а затем принялись скакать вокруг неё с весёлыми криками:
– Это фея Берилюна!
Соседка, туговатая на ухо, не обратила внимания на их крики и сказала маме Тиль:
– Я пришла попросить у вас немного дров для рождественского рагу. Сегодня очень холодно. Доброе утро, дети!
Тильтиль немного притих. Конечно, он был рад снова встретиться со старой феей, но что она скажет, когда узнает, что он не поймал Синюю птицу? Он поступил по-мужски, сказав правду: