21. Разговор по душам
Поскольку ночью заснуть мне так и не удалось, утро я решила провести с пользой для своего имиджа. Поэтому едва за окном забрезжил рассвет, я отправилась в спальню Чалы.
Комната, несмотря на то, что совсем недавно была гостевой, и, следовательно, абсолютно безликой, успела впитать в себя дух новой владелицы: на столе небрежно лежали рукоделия, нитки и какая-то фурнитура, туалетный столик украшала ваза с ярко-жёлтыми, точно крохотные солнышки, цветами, а на противоположной от окна стене висели нелепые рисунки в стиле «палка-палка-огуречик», судя по всему, принадлежавшие ребёнку.
Приблизившись к кровати, я осторожно положила руку на плечо Чалы. Больше ничего сделать или сказать не успела: едва мои пальцы коснулись кожи, как девушка вздрогнула и резко распахнула глаза.
— Доброе утро, — нервно сглотнув от столь бурной реакции на простое прикосновение, я всё же смогла выдавить из себя слова приветствия и дружелюбную улыбку. — Приношу свои извинения, что вынуждена поднять тебя в столь ранний час, но мне нужна помощь.
— Да, госпожа, — сонно отозвалась Чала, растеряно хлопая ресницами и явно не вполне понимая, что именно от неё требуется.
— Шиануся, — уже привычно поправила я. — Когда мы наедине, ты зовёшь меня по имени.
Решив не смущать девушку и позволить ей переодеться без посторонних глаз, я удалилась в свою спальню и, открыв дверцы шкафа, принялась задумчиво разглядывать его содержимое. Нарядов у меня было более чем достаточно — глаза разбегались. Только вот все они были одного единственного, сиреневого цвета и отличались друг от друга лишь оттенками да незначительными деталями вроде глубины декольте и фасона рукавов (ну, и количеством этих самых рукавов, варьирующимся от одного аж до трёх).
Впервые с момента появления в теле Шиануси я решила самостоятельно, исходя из собственного вкуса и представления о прекрасном, подобрать наряд на день. Поскольку большую часть дня мне предстояло провести в обществе чатьена Васта — после вчерашних событий я намерена быть максимально навязчивой и окружить мужчину заботой и вниманием, хочет он этого или нет, — я остановила выбор на самом простом по крою цэхине, с одинарным прямым рукавом и практически полностью отсутствующим декольте. К тому моменту, как Чала появилась на пороге моей комнаты, я уже успела разложить нижнее и верхнее платье на постели и сосредоточенно перебирала заколки в шкатулке, намереваясь попытаться соорудить на голове что-нибудь, хотя бы отдалённо напоминающее причёску.
— Шиануся? — вполголоса позвала Чала, в нерешительности замерев возле двери.
— Помоги мне одеться, — я отложила на край туалетного столика несколько тонких посеребрённых шнуров.
— Разумеется.
Чала сделала шаг ко мне, но я остановила её резким взмахом правой руки.
— Я сама оденусь, — категорично заявила я, расстёгивая крючки на цехине. — Ты только должна будешь сказать мне, если я что-то буду делать неправильно.
— Хорошо, — покорно согласилась Чала, не показав и тени удивления столь странной просьбой. Впрочем, возможно, моё обычное поведение достаточно часто выбивалось из понятия «норма», чтобы девушка успела привыкнуть.
— С завтраком придётся немного повременить, — предупредила я. — Первый молодой господин горы Абора вместе с наставником собирался покинуть поместье Лундун на рассвете, как только откроют главные ворота. Я намерена попрощаться с ним.
Мне показалось, или на губах Чалы на секунду промелькнула улыбка? Сложно было сказать наверняка, потому что лицо девушки практически сразу же приобрело нейтрально-вежливое выражение, присущее всем здешним обитателям.
Видимо, практика всё же взяла своё: мне удалось достаточно быстро справиться с цэхинем, и даже распутывание завязок на фурди не превратилось в сизифов труд. Впрочем, стоило мне остаться лишь в нательном белье, как Чала, слегка нахмурившись, сказала:
— Шиануся, вы не совсем верно застегнули крючки.
Девушка приблизилась ко мне и принялась аккуратно перецеплять крючки, крепящие отрез ткани на груди.
— Они должны располагаться на расстоянии мизинца друг от друга и от края ткани, — сообщила Чала, — и образовывать прямую линию. У вас есть зеркало, чтобы проверить правильность их расположения.
— Благодарю.
С фурди всё тоже прошло не совсем гладко.
— Левая лента должна быть всегда сверху, — сказала Чала, сосредоточенно наблюдая за моими мучениями со шнуровкой. — Узлы и переплетения могут быть любыми, но обязательно одинаковыми.
«И почему раньше мне никто об этом не сказал?» — с лёгким раздражением подумала я.
Благодаря подсказкам Чалы мне удалось совладать с собственной одеждой — хотя на крючки на цэхине, расположенные по всей длине бокового шва, я потратила убийственно много времени, — и настала очередь волос. Поскольку на долгую возню уже не оставалось времени, я распустила заплетённую ночью косу, прошлась несколько раз гребнем по волосам, а затем решила немного схитрить: собрав волосы в высокий хвост на макушке, я завязала их шнуром, а затем заплела новую косу, переплетая пряди со шнуром, в конце закрутив всё в пучок и скрепив изящной шпилькой в виде цветка.
— У вас очень хорошо получилось, — одобрила Чала, — но откуда вы знаете эту причёску? Я ни разу вам её не делала.
— Видела у кого-то, — расплывчато ответила я. — Идём.
Выйдя на крыльцо, я улыбнулась Мартнейту, ещё не сменившемуся после ночного дежурства, и поприветствовала его по всем правилам. Мужчина ответил мне тёплым взглядом и глубоким поклоном.
— Мы идём к главным воротам, — на всякий случай проинформировала я его.
— Вы собираетесь покинуть город, госпожа? — уточнил Мартнейт.
— Нет, только попрощаюсь с Первым молодым господином горы Абора, а потом отправлюсь на занятия в лин.
Посчитав на этом свой долг по проявлению вежливости выполненным, я уверенно направилась в сторону дороги, ведущей за пределы зейхана.
Мои расчёты оказались необычайно точны: Эльтайн со своим наставником как раз прощались с Вастом, когда я нагнала их возле самого пропускного пункта.
— Сиреневая госпожа, — юноша выглядел удивлённым, увидев меня, но при этом я видела, как озарились радостью его глаза. Выполнив жест-приветствие, Эльтайн поклонился мне. — Не ожидал увидеть вас ещё раз до нашего отъезда.
— Госпожа, — Вэлтейн наградил меня каким-то странным, нечитаемым взглядом, прежде чем выполнить традиционное приветствие.
— Первый молодой господин горы Абора, чатьен Вэлтейн, чатьен Васт, — я поклонилась всем троим по очереди, прежде чем полностью сосредоточила внимание на потенциальном женихе. — Мне захотелось пожелать вам лёгкой дороги.
На лице Эльтайна расцвела мягкая улыбка, делая его ещё привлекательней.
— Благодарю, госпожа, — тепло отозвался он. — Я ценю ваше внимание. — В карих глазах на мгновение отразилась тревога. — Вы плохо спали ночью? Выглядите уставшей.
— Увлеклась чтением и не заметила, как пролетело время, — успокоила я его. — Нет причин для тревоги.
— Не стоит пренебрегать отдыхом, — в каждом слове Эльтайна так и сквозила забота.
— Не буду, — охотно пообещала я. — Полагаю, увидимся через два месяца?
— Да, — Эльтайн улыбнулся. — Делегация горы Абора прибудет на Большой Совет точно в срок.
— С нетерпением буду ждать возможности познакомиться со Вторым молодым господином горы Абора.
В этот момент страж на воротах привёл в движение механизм, опускающий подъёмный мост. До недавнего времени наличие данного механизма в месте, где нет ни реки, ни рва, казалось мне странным. Однако вчера, читая географический атлас, я узнала, что вокруг стен Краца по всему периметру закопаны «разрывные» бомбы: в случае осады города они активировались, образовывая глубокий ров, перебраться через который и поможет этот подвесной мост. Ну и, плюс, выбить такую «дверь» чуть сложнее, чем обычную.
Дождавшись, пока Эльтайн с наставником выйдут за ворота и скроются из виду, я повернулась к чатьену Васту.
— Как ваше самочувствие? — участливо спросила я.
— Прекрасно, — коротко бросил тот. — Пойдёмте со мной, госпожа. Нас ждут занятия.
Чересчур холодный тон, которым это было сказано, мне совершенно не понравился. Очевидно, я уже успела чем-то огорчить, а возможно, даже и разозлить мужчину. Только вот чем и когда? Теряясь в догадках, я покорно последовала за чатьеном до лекарского павильона. Чала, естественно, шла за мной следом, в присутствии Васта изображая безмолвную тень.
— Чатьен Васт, вы не будете возражать, если Чала приготовит нам завтрак? — осторожно спросила я.
— Не буду, — последовал лаконичный ответ.
— Чала, будь добра, займись завтраком, — повернувшись к служанке, попросила я, — на четверых. — Я обратилась к чатьену. — У вашего пациента нет ограничений в еде?
— Никаких.
— Что-нибудь лёгкое и питательное, — добавила я, вновь обращаясь к Чале. — Потом до обеда можешь быть свободна — я останусь здесь.
Чала поклонилась и отправилась на кухню выполнять поручение. Я же прошла в гостиную и опустилась на один из диванов, чинно сложив руки на коленях. Васт, ожидаемо, проследовал за мной. Беззвучно закрыв за собой дверь, он начертил в воздухе хорошо знакомый мне знак, который я про себя именовала руной тишины — теперь, даже если мы будем кричать и разносить комнату, никто ничего не услышит.
— Ты ведёшь себя неподобающе для Сиреневой госпожи поместья Лундун! — в голосе чатьена звенела сталь, а от его обычного безмятежного спокойствия не осталось и следа. — Эльтайн мне всё рассказал!
Я вопросительно приподняла бровь: интересно, что такого рассказал племянник, что Васт едва ли не огнём плюётся? Долго гадать, к счастью, не пришлось. Мужчина сам поведал причину своего гнева.
— Ты позволила ему называть себя по имени! — Васт замер возле окна, очевидно, даже в разгневанном состоянии стараясь делать всё возможное, чтобы не испугать меня — это не могло не радовать. Мне бы не хотелось устраивать спарринг, всё-таки мы с чатьеном находимся в несколько разных весовых категориях.